Читать книгу Смех мертвых - Генри Каттнер - Страница 7

ДОМ ИНДЕЙЦА ПОХОДИЛ на маленькую уродливую серую каменную коробку посреди пустыни. Но он был не из камня. Очень старый и ветхий деревянный домишко, выглядевший так, словно готов рухнуть в любой момент. Полуголодные цыплята копались в пыли перед крыльцом. Высоко в небе парил ястреб.

Позади домика, не далее пятидесяти футов, стояла странная постройка, наполовину спрятанная под землей хижина из камня и глины. Мне стразу же бросилось в глаза, что цыплята, бегающие повсюду в поисках корма, держались от нее подальше. Но у меня не было времени подробно рассмотреть ее.

Из-за дома вышел человек, и я услышал, как Барбара пораженно вскрикнула. Я и сам не сумел полностью подавить сорвавшееся с губ восклицание. Этот человек был настоящим чудовищем!

Он был почти семи футов роста, жесткие темные волосы, подобные обезьяньим, росли у него на голове, лице и толстых обнаженных руках. Маленькая головка с остроконечными ушами венчала могучий торс.

Маленькие налитые злобой глазки вспыхнули, когда монстр увидел нас. На нем был пыльный серый комбинезон, кривые ступни с ненормально длинными пальцами босые. Кожа, где ее можно было увидеть под зарослями шерсти, потрескавшаяся и багрово-красная.

Наш провожатый выкрикнул какую-то гортанную команду, и обезьяночеловек, волоча ноги, прошел вперед, затем коснулся лба уродливой лапищей.

Когда он заговорил, я удивился еще больше. Сердитый рык обезьяны казался бы уместнее, исходя из его напоминающей пещеру пасти, нежели членораздельные слова.

– Я готовил жратву, – пророкотал он, пристально глядя на нас. – Что произошло?

– Это мой внук, – сообщил провожатый, – Джоэль. Мы живем здесь одни и… простите, я забыл вам представиться. – Старик издал сложную серию звуков, и при виде наших озадаченных лиц его губы сложились в мрачную улыбку. – На вашем языке это означает Серый Ястреб, – пояснил он и повернулся к Джоэлю, который озадаченно мигал, продолжая пялиться на нас.

Тихим голосом старик отдал какие-то распоряжения, и Джоэль тут же ушел в дом. По жесту Серого Ястреба мы последовали за ним.

Внутри лачуга производила одно впечатление – нищета. Две самодельные недоделанные раскладушки, древняя дровяная печь. Два стула и стол завершали обстановку. Хозяин жестом указал нам на стулья и посмотрел, как Джоэль возится в углу. Наконец, тот нашел какие-то инструменты и молча направился к двери.

Серый Ястреб последовал за ним. На пороге он повернулся.

– У меня есть еще дела. Джоэль пригонит вам машину, когда закончит с ремонтом.

Я кивнул, и он вышел. В наступившей тишине мы с Барбарой поглядели друг на друга, в ее глазах светился вопрос.

– Не нравится мне все это, – задумчиво проговорила она. – Разве ты не чувствуешь, что здесь что-то не так?

– Не так? – быстро ответил я. – Конечно же, нет. Разве бедный парень Джоэль может выглядеть красавчиком?

– Я не это имела в виду. Хотя взгляд, каким он глядел на меня, Ральф… Да, он мне тоже не понравился. Но я говорю об атмосфере этого места. – Она замолчала, но тут же продолжила: – Все это ненормально. Когда индеец спас тебя от змеи, я была слишком рада, что ты остался живым и невредимым, но, Ральф, ты же видел, как он обращался с гремучей змеей. Никакой человек не мог бы сделать такое…

Я обнял ее одной рукой за талию и притянул к себе.

– Многие люди делают это. Заклинатели змей зарабатывают этим на жизнь.

– Они ничем не рискуют. Цирковые змеи не опасны. Не то, что местные…

Барбара замерла, уставившись в пустоту. Я нахмурился, поскольку тоже чувствовал странную, словно неземную атмосферу здешних мест. Но не было ничего конкретного, на что я мог бы указать и заявить: «Этого не может быть, потому что противоречит законам природы». Однако чувство, будто нечто странное, нечто ужасное скрывалось поблизости, не проходило. И это мне не нравилось.

Я встал.

– Пойдем на солнечный свет, Барбара. Не очень-то приятно сидеть в полутемной комнате.

Однако снаружи лучше не стало. Там была дикая природа, голая, запекшаяся земля, прожаренная насквозь лучами гневного солнца. К нам тут же подбежали цыплята, вытянув тощие шеи в надежде, что мы вынесли им еды. Серого Ястреба нигде не было видно.

Барбара внезапно вскрикнула. Когда я повернулся, она показала на что-то, сердясь и одновременно смеясь.

– Застежка от моей туфли! – сказала она. – Этот цыпленок…

Один из цыплят энергично мотал головой, из клюва у него торчало что-то блестящее. Без сомнения, эти цыплята оголодали настолько, что хватали все, что казалось им съедобным.

– Я поймаю его, – бросил я через плечо и нагнулся, чтобы схватить глупую птицу.

Но цыпленок увернулся от меня. Отчаянно кудахча, он вывернулся из-под моей руки, по-прежнему держа в клюве застежку. Увидев, что я продолжаю его преследовать, цыпленок повернулся и бросился за угол дома. Последовав за ним, я увидел, что он исчез в низенькой хижине, которую я заметил прежде.

Я подумал, что могу легко схватить там цыпленка и, не раздумывая, бросился за ним в хижину, пробежав, спотыкаясь, с полдюжины каменных ступенек.

Внутри было темно, и стояла странная тишина. Когда мои глаза привыкли ко мраку, я различил группу чудовищных идолов на низеньком алтаре в дальнем конце хижины. Застежка лежала на полу, и когда я поднял ее, цыпленок метнулся у меня между ног и выскочил из хижины. Я услышал позади окрик, и рядом со мной появилась Барбара.

– Это кива, – сказал я ей. – Индейский храм. Вон погляди на те маски.

На стенах висели гротескно вырезанные и разрисованные маски, представляющие Черепаху, Великого Змея, Самку Койота. По всей комнате были расставлены и разложены орудия и символы, необходимые для ритуала зуни – гремучие змеи, барабаны грома, отвратительные каменные божки.

Затем алтарь шевельнулся. Он медленно скользнул в сторону, и из черного провала в полу появились коричневые руки, вцепившиеся в край ямы. Затем человек подтянулся и выбрался из ямы целиком. Это был Серый Ястреб. Огоньки гнева горели в его глазах под нависшими бровями.

– Это место священно, – прошептал он, надвигаясь на нас. – Вы оскверняете его… Убирайтесь!

Я шагнул вперед, чтобы заслонить Барбару от старого индейца, и открыл было рот, чтобы все объяснить, но он не дал мне такой возможности.

– Эта кива освящена Великим Змеем… а вы оскверняете ее, как ваша раса осквернила все наши святыни! Никогда еще ни один белый не вступал в эту киву…

Он продолжал бормотать, надвигаясь, и я невольно стал отступать к выходу, по-прежнему прикрывая собой Барбару. Она дрожала. Старик был неопасен, при необходимости я мог бы легко одолеть его. Но какая-то жуткая угроза чудилась во мраке кивы, где проводили безымянные обряды во имя богов зуни. Отступая, я ощутил, как пятка ударилась о нижнюю ступеньку лесенки.