Читать книгу Русский Голливуд. Выходцы из российского пространства и их потомки на «фабрике грез» - Георгий Чернявский, Юрий Фельштинский - Страница 15

Успех первых звуковых фильмов, принесший компании крупные доходы, позволил значительно расширить масштабы ее деятельности. Она начала превращаться в конгломерат, то есть объединение крупных хозяйственно-финансовых предприятий, охватывающих различные области деятельности, под единым руководством и с единой финансовой системой.

Переместившись в Бербанк, другой район большого Лос-Анджелеса, считающийся самостоятельным городом, оборудовав здесь одну из крупнейших киностудий и разместив свои офисные помещения, братья, теперь уже трое после кончины Сэма, купили компанию Стэнли, мощное объединение, владевшее значительной частью кинотеатров на восточном побережье страны. В результате этой операции в руках Уорнеров оказался и контрольный пакет акций еще одной компании – «Ферст нэшнл пикчерз», занимавшейся как производством, так и распространением кинофильмов по всей стране. Вслед за этим обе компании полностью объединились, причем во имя формального соблюдения антимонопольного законодательства, препятствовавшего созданию сверхмощных конгломератов, часть фильмов выпускалась от имени одной, а другая – в качестве продукции другой компании. При этом сведущие люди знали, что речь идет об одних и тех же собственниках. Чтобы продемонстрировать различие, было проведено своего рода разделение труда – «Братья Уорнер» выпускали фильмы более серьезные – исторические, драматические, военные, а «Ферст нэшнл» – комедии, детективы и тому подобную продукцию для более широкой аудитории. В 1936 году, пользуясь «новым курсом» президента Франклина Рузвельта, ослабившим во имя восстановления экономики после мирового экономического кризиса антимонопольное законодательство, Уорнеры прекратили деятельность второй компании, сосредоточив все производство и демонстрацию фильмов, как серьезных, так и легких, непосредственно в своих руках.

Но это было уже тогда, когда Великая депрессия завершилась.

Сам же кризис не оказал на компанию Уорнеров значительного влияния, хотя определенные убытки она понесла. Это было связано, в частности, с гибелью давнего друга (а в прошлом и покровителя братьев) банкира Мотли Флинта, который был убит истеричным инвестором, разорившимся во время депрессии.

Финансовые трудности, вытекавшие из последствий кризиса, в значительной степени преодолевались путем дальнейшего расширения сфер деятельности. Были приобретены несколько издательств, выпускавших как художественную, так и искусствоведческую литературу и грамофонные пластинки, ряд местных радиокомпаний, патенты на изобретения, связанные с использованием звука в кинематографии и на радио.

Уорнеры выступили в качестве спонсора бродвейского мюзикла «Пятьдесят миллионов французов», который также оказался прибыльным. Смягчению влияния кризиса способствовало и то, что часть своей продукции Уорнеры создавали в Лондоне, где они в 1930 году приобрели киностудию «Теннингтон». Это была удачная операция, так как мировой экономический кризис распространился на Великобританию значительно позже, чем на США, и повлиял на британскую экономику в меньшей степени (хотя и затянулся на более долгий срок – до 1935 года).

Удержанию компании на плаву способствовало и установление связи с газетным магнатом Уильямом Хёрстом, создателем «желтой прессы», носившей сенсационный, крикливый, сплетнический характер и рассчитанной на самые дешевые вкусы. Хёрст провозглашал: «Моя газета должна быть написана и издана так, чтобы ее могли и хотели читать полуграмотные эмигранты, невежды, обитатели городского дна, подростки – все». С именем Хёрста связаны понятия не только «желтой прессы», но также «пиара» (от сокращения public relations, PR – p(i)-(a)r – «общественные отношения») и «черного пиара» (имелись в виду газетная реклама и негативная пропаганда, а шире – технология создания положительного и отрицательного образов).

Но Уильям Хёрст вошел в историю не только поэтому. Именно он ввел в прессе тематические рубрики, стал давать журналистам карт-бланш на открытие новых тем и сюжетов, на поиск заметных лиц для интервью и т. д. Недаром его считают отцом современной журналистики.

В конце 1920-х – начале 1930-х годов Уильям Хёрст проявлял интерес к кино. Он выступил продюсером нескольких фильмов компании Эм-джи-эм (о ней будет рассказано ниже), в которой работала его любовница актриса Мэрион Дэвис, ранее не очень успешная певица бродвейских кабаре, но начавшая свою бурную успешную карьеру после того, как в возрасте двадцати трех лет понравилась газетному магнату. Однако у самой Дэвис произошел конфликт с продюсерами. Считая, что ее недооценивают и что ее гонорары недостаточно велики, Дэвис порвала с этой компанией и перешла к Уорнерам, в результате чего Хёрст стал покровительствовать этой компании, в которой теперь работала его своенравная пассия, пропагандировать эту фирму в своих газетах и выступил продюсером нескольких уорнеровских фильмов. Сама компания Уорнеров стала владельцем акций концерна Хёрста, включившись таким образом еще в одну сферу деятельности – прессу.

Однако главным предметом сотрудничества была Мэрион Дэвис. Ее серьезным недостатком было то, что при разговоре актриса заметно заикалась. На это не обращали внимания в эпоху немого кино, но при появлении звукового из-за заикания актрисы возникала опасность срыва съемок. Тем более Мэрион было необходимо покровительство газетного магната. Фильмы с ее участием особого внимания зрителей не привлекали. Постепенно о Мэрион стали забывать еще в то время, когда она появлялась на экране. Последний раз она снялась в 1937 году. На этом прервалась и непосредственная связь ее любовника с братьями Уорнер, хотя в хёрстовской прессе продолжали появляться, как правило, положительные рецензии на их фильмы.

Кинопродукция оставалась главным направлением деятельности их компании.

В 1920-е годы братья не занимали определенных политических позиций, не участвовали в избирательных, в частности президентских, кампаниях. В прессе иногда отмечалось, что они склоняются к Республиканской партии, и это было связано с тем, что республиканцы занимали более благоприятную позицию по отношению к крупному капиталу, в частности выступая за снижение налогового бремени на миллиардеров и миллионеров.

Однако в условиях Великой депрессии политические предпочтения резко изменились. Гарри Уорнер, а за ним и младшие братья видели, что республиканский президент Герберт Гувер не в состоянии принять эффективные меры по выходу из кризиса, который, если будет продолжаться, в конце концов пагубно отразится на их деятельности. В избирательной кампании 1932 года Уорнеры решительно поддержали кандидата от Демократической партии Франклина Рузвельта, который перед этим, будучи губернатором штата Нью-Йорк, активно способствовал смягчению экономических неурядиц для всех слоев населения, включая его имущественную элиту.

В интервью и другими способами братья высказывались в пользу Рузвельта, вносили средства в избирательную кампанию демократов. Вслед за руководителями фирмы ее сотрудники также выступали в поддержку кандидата от Демократической партии. Широко было оповещено, что студия внесла в ее фонд десять тысяч долларов. По инициативе Уорнеров и на их средства на крупнейшем стадионе Лос-Анджелеса было устроено пышное театрализованное представление, а вслед за ним спортивные состязания в честь Франклина Рузвельта. Когда же Рузвельт, вступивший на президентский пост в начале марта 1933 года, приступил к проведению комплекса антикризисных мероприятий, получивших название «нового курса», компания Уорнеров официально заявила о его полной поддержке и максимальном в нем участии.

Своеобразным парадоксом стало то, что ряд неудач возник у Уорнеров в то время, когда в результате «нового курса» Рузвельта, да и в силу самой цикличности экономического развития Соединенные Штаты стали из кризиса выходить.

Как раз в 1934 году в фирме произошел первый крупный внутренний конфликт между президентом Гарри Уорнером и главным продюсером Дэррилом Зануком. Продюсер считал, что успехи компании, тот факт, что ей удалось удержаться на плаву во время Великой депрессии, связаны с его организаторской деятельностью. Между тем как раз в 1933 году Гарри Уорнер снизил, правда незначительно, его заработную плату, мотивировав это экономическими условиями. Переговоры, которые вел Занук с президентом при посредничестве его младших братьев, успехом не увенчались, и в 1934 году Занук покинул студию. На его место был назначен Хэл Уоллис, который ранее занимал различные административные должности.

Уоллис (это был псевдоним, который со временем стал новой фамилией), как и братья – основатели студии, происходил из Российской империи. Он был сыном евреев-эмигрантов из района городка Сувалки в северо-восточной части Польши, входившей тогда в состав России. Его подлинное имя – Аарон Волович. Он родился в 1898 году уже в Америке. Когда ему было 14 лет, семья, глава которой был ремесленником, переехала из Чикаго в район Лос-Анджелеса, и вскоре Хэл нашел работу в рекламном отделе фирмы Уорнеров.

Юноша проявил немалую сообразительность, его заметили, и он стал довольно быстро продвигаться в области организации кинопроизводства. В начале 1930-х годов он был продюсером фильмов «Маленький Цезарь» и «Центральный аэропорт», получивших хорошие сборы в условиях кризиса, что и привело к назначению его главным продюсером.

Предшествовавшие этому склока с Дэррилом Зануком и сложные переговоры настолько, однако, привлекли к себе внимание всей фирмы, что и в ее коллективе, и в прессе стали говорить даже о возможности распада компании. Назначение Хэла Уоллиса несколько ее стабилизировало. Сам он, будучи главным продюсером, руководил в последующие годы съемками ряда фильмов, в результате чего даже получил премию «Оскар» за картину «Касабланка», которая в 1944 году была признана лучшим фильмом года.

Но это будет впереди. Пока же у компании продолжались трудности. Осенью 1934 года в главном съемочном павильоне и смежных помещениях студии произошел сильный пожар, который причинил непосредственный убыток примерно в полмиллиона долларов, а вместе с сопутствующим ущербом привел к потерям около двух с половиной миллионов. Невосполнимые потери понесла и история американской кинематографии, так как в пожаре погибли единственные экземпляры ряда первых немых фильмов, снятых Уорнерами.

К неудачам добавился и фактический провал в прокате фильма «Сон в летнюю ночь» по пьесе Шекспира. Правда, в какой-то мере убытки от неудачи этой картины уменьшились в результате того, что получила одобрение музыка немецкого композитора Феликса Мендельсона. Демонстрация фильма в Германии была запрещена нацистскими властями из-за еврейского происхождения композитора, что лишь способствовало одобрению музыкального текста фильма американской критикой. Тем не менее демонстрация «Сна» в США и ряде европейских стран позволила едва покрыть расходы на его производство.

Мнение киноакадемиков разошлось с отношением публики. Фильм получил два «Оскара» – за лучшую операторскую работу и за лучший монтаж. Но это никак не спасло компанию от финансовых трудностей.

Воспользовавшись неудачами, конкуренты спровоцировали судебный процесс против компании за нарушение антимонопольного закона Шермана 1890 года. Ее обвиняли в попытке монополизировать киносеть в городе Сент-Луисе. Судебный процесс длился полтора года и привел к тому, что компания вынуждена была продать по дешевке свои кинотеатры в названном городе.

Немалую роль в неудаче этого суда для Уорнеров сыграл профсоюз киномехаников, представители которого выдвинули против Гарри Уорнера как президента компании ряд обвинений в нарушении трудового законодательства и договоров, подписанных с работниками студий.

Оказалось к тому же, что профсоюз был тесно связан с местной мафией, а по мнению некоторых журналистов, даже контролировался ею. По крайней мере один чуть ли не детективный инцидент произошел. В приемную президента компании позвонил некий человек, представившийся членом профсоюза киномехаников, который угрожал, что похитит и убьет Бетти – родную дочь Гарри – и его приемную дочь Литу, если в течение сорока восьми часов не будут удовлетворены требования об улучшении условий труда. Перепуганный Гарри Уорнер согласился на выполнение требований, и более угроза не повторялась.