Читать книгу Думы о достоянии - Георгий Летов - Страница 5

Прошло уже три месяца с момента наступления случая, называемого новым термином, закреплённым даже законодательно – предпенсионер.

Во исполнение наказа одного из отцов-реформаторов блестящей пенсионной реформы, недопенсионер Михал Михалыч Кубыриков решил наконец-то отправиться в путешествие. Отщипнув от жалкой кучки денег, называемых отпускными, жидкую наличность, в сопровождении двух своих друзей – уже как два года состоявшегося пенсионера Юлия Сергеевича Попова и Павла Евгеньевича Веселихина, которому до настоящей пенсии было столько времени, что за этот срок наши реформаторы вполне могли и увеличить его дополнительно до 70 лет, организованной группой поехали.

Пунктом путешествия был выбран один из величественных наших родных городов, изобилующий массой интереснейших памятников культуры и зодчества. Вся программа была составлена по эконом-классу, чему Михал Михалыч необычайно был рад. Командование было доверено Юлию Сергеевичу, как самому опытному путешественнику и знатоку местной самобытности. Три дня, отведённые компанией для развернутого обозрения, подходили к концу. Подошло время брать билеты на обратный путь, и насыщенные созерцанием и впитыванием местного колорита приятели приехали на вокзал. Он сиял своими архитектурными достоинствами. В этот ранний  утренний час площадь перед ним и перрон были пусты. Культурный и трудовой город только приходил в себя от проведенного накануне очередного Дня города и готовился к радушному принятию новых гостей и проводам старых.

Главный вход, как и полагается в этот утренний час, был закрыт. Таблички со стрелочками указывали куда-то влево. Путешественники  в отличном настроении пошли по ним, вспоминая старую детскую игру «Казаки-разбойники», когда путь передвижения обозначается с помощью стрелок на асфальте и других поверхностях. По стрелочкам они обошли этот большой вокзал и с обратной стороны нашли-таки дверь входа. Пройдя внутрь и ознакомившись с вокзальными достопримечательностями, они вдруг удивленно уставились на окна кассы. Спросив у охранника, сидящего с отрешённым видом, об открытии этих пунктов взимания платы за проезд, будущие отъезжающие немного приуныли. Павел Евгеньевич, чтобы не терять отведённого времени до открытия окна, пошёл искать хорошо всем знакомое место, которое почему-то на больших вокзалах всегда находится в самых запутанных углах.

Командор Юлий Сергеевич, оценив взглядом обстановку, безапелляционно предложил Михал Михалычу: «А не пойти ли нам перекурить?» и решительно двинулся к выходу. Кубырикову этот  приказ показался очень разумным. Выйдя из той же двери, друзья увидели справа урну с натыканными остатками сигарет, явно предназначенную для их утилизации. Оглядевшись и не найдя в округе другого подходящего места, друзья закурили. Юлий Сергеевич, как великий знаток железнодорожных путешествий, начал рассказывать о достоинствах вагона-ресторана, которого в последнее время всё чаще и чаще не находит в современных едущих составах. Ни души не было на перроне, кроме вышедшего на мгновение скучающего охранника, который что-то выбросил в урну и так же скучающе ретировался обратно в тело вокзала.

Сигареты за этим разговором были выкурены почти наполовину, как вдруг Михалыч краем глаза заметил какое-то движение на перроне. Едва уловимое движение вдруг обернулось показавшимся из кустарника представителем нашей славной полиции. Молодой полицейский, сияющий своими погонами в ранге старшего сержанта, шёл важной походкой с чёрной папочкой под мышкой прямо к парочке куривших. За ним семенил ещё более молодой человек в гражданской одежде, по всей видимости, стажёр. В его недоверчивом взгляде и напряженных руках прямо сквозило, что он уже приготовился к задержанию предполагаемых нарушителей.

Надо отдать должное Юлию Сергеевичу – ни один волосок не дрогнул на его седой бороде при виде приближающихся представителей власти. Наоборот, Михал Михалыч, в силу своего правильного отношения к представителям власти, весь внутри собрался и начал вспоминать все нарушения, которые у него случились за эти три дня. Ничего не припомнилось, но он как-то сразу понял, что в их настоящих действиях с Юлием Сергеевичем присутствует какое-то нарушение. Не сразу эта мысль пришла, но пришла. Промелькнуло было, что наряд сейчас пройдет мимо, занятый раскруткой какой-то запутанной ситуации, но человек с папочкой прямиком подошёл к курящим.

– В этом месте курение не разрешается. Попрошу загасить сигареты, – в голосе полицейского пробивались нотки, присущие представителям их профессии, – твёрдость и уверенность в завтрашнем дне.

Юлий Сергеевич с присущим только ему достоинством отправил свой окурок в урну и пристально стал осматривать погоны полицейского.

Михал Михалыч тоже, немного смущаясь, загасил сигарету, и она осталась лежать со своими собратьями в урне.

– Теперь предъявите свои документы, граждане!

– А с кем, собственно, имеем дело? – Юлий Сергеевич вдруг вспомнил, что подошедшие люди, хоть и в погонах, должны были представиться и явно что-то предъявить.

– Ловгородтранссержсивдов… Попрошу документы, – заученной скороговоркой, как показалось – вымученной, пропуская часть буквенных сочетаний, пробурчал старший сержант, на левой груди которого сиял металлический жетон.

– Ну, теперь понятно, – отозвался Юлий Сергеевич.

Михал Михалыч по манере представляться сразу понял, кто перед ним, и успокоился.

Друзья протянули свои паспорта. Старший сержант внимательно их пролистал. Потом он так же внимательно посмотрел на Михалыча, сверяя его личность с фотографией в паспорте. Кубыриков решил помочь – надо же содействовать представителям власти – с идентификацией своей личности.