Читать книгу О человеке и мироздании - Георгий Шевяков - Страница 4

В Индии известна такая легенда. Давным – давно при дворе падишаха Акбара возник спор между учеными. Одни говорили, что сын китайца безо всякого обучения заговорит по – китайски, сын араба – по – арабски и т. д. Другие утверждали, что дети будут говорить на том языке, которому их обучат, и что их национальная принадлежность не имеет никакого значения. Падишах разрешил этот спор раз и навсегда. Он велел поместить новорожденных, происходящих от разных национальностей, в комнату, до которой не доходили звуки человеческого голоса. За детьми ухаживали люди с отрезанными языками; ключ от комнаты, в которой находились дети, Акбар носил у себя на груди. Так прошло 7 лет. Потом комнату вскрыли, и вместо людей, говорящих на разных языках, перед мудрецами и императором предстали человекоподобные существа, не умеющие говорить, ходить на двух ногах, пользоваться простейшими предметами. И вряд ли чувство горечи от неудачного опыта позволило очевидцам понять, что они стали свидетелями события, способного потрясти основы мироздания.

Упомянутый неудачный опыт – отнюдь не исключение. Известны десятки случаев, когда дети, в силу тех или иных обстоятельств лишенные человеческого общества и воспитанные животными, так называемые маугли» или дети – волки, будучи возвращенные к людям, не становились стать людьми. Они с трудом осваивали простейшие несколько слов и владение, например, ложкой, но даже в возрасте 15–20 лет по социальным качествам напоминали малолетних малышей.

За последние две – три сотни лет накопились десятки случаев подобного рода. Самый известный из них – две девочки Камала и Амала, которых нашли в 1920 году в Индии; младшей, Амале, было около восемнадцати месяцев, а старшей, Камале – так их окрестили – в пределах 8 лет. Кожа у обеих была основательно поцарапана и покрыта мозолями, языки высовывались изо ртов, они скалили зубы и нелегко дышали. Позднее обнаружили поразительные странности. Дети были неспособны видеть днем и спасались от солнечного света в темных углах. В ночь они выли и метались по комнате в поисках выхода. Спали они не более пяти – шести часов в день, ели лишь сырое мясо и утоляли жажду, лакая жидкость. Обе девочки, когда находились в комнате, ползали на коленях и локтях, хотя на улице очень резко носились, вставая на ладони и ступни. Они рычали на людей, изгибали спины, подобно волкам, при приближении того, в ком видели опасность. Они «охотились», преследуя цыплят и прочих хозяйственных животных, рыскали по двору в поисках выброшенных потрохов и с жадностью пожирали их.

Но жизнь этих детей волков оказалась недолгой. Младшая девочка, Амала, прожила в неволе менее года, она умерла от нефрита в начале сентября 1921 года. Камала прожила 9 лет. Со временем она научилась ходить, хотя до конца жизни так и не отвыкла от волчьей походки. Она начала умываться, пользоваться стаканом, причем даже изучила несколько слов, хотя продолжала есть сырое мясо и потроха, избегала собак. То, что она обучилась примитивной речи, означало, что при рождении у нее не было умственных изъянов и что ее волчьи повадки были целиком переняты у «приемных опекунов».

Когда Камалу нашли, интеллект ее находился на уровне развития шестимесячного ребенка. В возрасте 16–18 лет она вела себя, как четырехлетнее дитя.

В реальной жизни судьба звериных воспитанников трагична. В отрыве от дикой природы они быстро умирают, хотя сравнить здесь не с чем: данных о том, сколько они могут прожить в лесу в диком состоянии, нет. Кроме того, по возвращении к людям их практически не удается адаптировать к обычной для людей жизни. Дети, растущие в полной изоляции, хоть и отличаются обостренным развитием некоторых чувств, но в целом и умственно и поведенчески ущербны. Каждый из них остается животным. Чувства дикаря хранят его: он видит опасность во тьме, слышит ее вдали. Он думает только о том, как выжить; он не отвлекается на посторонние размышления – он чувственный зверь, а не мыслящий человек.

Как правило, судьба современных «маугли» одинакова, их помещают в психиатрическую больницу, где они остаются до конца своей недолгой жизни. Увы, человеческий ребенок, «воспитанный» зверем, никогда не может стать полноценным членом человеческого общества.

Сказки и легенды, которыми мы живем, которые составляют часть нашего представления о действительности, не всегда этой действительности отвечают. Ромул и Рем – основатели Рима, Маугли Киплинга если и имеют под собой реальную основу, то в том, что хищные животные способны помочь беспомощным человеческим младенцам выжить, но не более. Дети – волки перенимают привычки своих приемных родителей, и даже возвращенные к людям никогда не становятся полноправными членами человеческих обществ, и что действительно странно, зачастую долго не живут.

Мы не вправе отказать таким существам называться людьми, но относимся к ним как к слаборазвитым, как к больным разумом членам человеческого сообщества. Наше отношение к ним продиктовано милосердием, и в конечном итоге, нашим собственным благополучием.

В то же время известны ситуации, когда человеческие дети, слепоглухонемые от рождения, (т. е. лишенные чувственного контакта с внешней средой) без помощи извне вели поистине животный образ жизни. Но стоило такому контакту в детстве состояться, как минимальные усилия обучения, словно падая на плодотворную внутри таких детей почву, помогали приобрести навыки человеческого поведения и облегчали их участь, а может быть наоборот.

Мы не зря говорим об этом подробно, что отсюда следует горькое и неприемлемое для многих из нас обстоятельство, что человеком не рождаются, но становятся; что существо, которое выходит из материнского чрева – это еще не человек, но существо, которое может человеком стать.

Что происходит в нас такого, что будучи полноценными по всем биологическим параметрам человеческие дети становятся людьми в полном смысле этого слова, т. е. существами, способными ходить, думать, говорить и совершать осмысленные поступки исключительно в результате воспитания среди людей?

Далее мы приходим к еще одному не менее примечательному обстоятельству: человеком можно быть только среди людей.