Читать книгу В плену у платформы. Как нам вернуть себе интернет - Герт Ловинк - Страница 8

Чтобы выйти за пределы капиталистического реализма, доминирующего в области залива Сан-Франциско, нужно рассмотреть болезненное состояние интернета в более широкой и еще менее приятной перспективе фаустианской «коллапсологии» [29]. Ситуацию можно еще охарактеризовать как «стек кризисов», в котором экологические, экономические, финансовые и цифровые кризисы перекрещиваются и отскакивают друг от друга, в результате чего возникает каскад взаимосвязанных событий, вихрь из засух и лесных пожаров, наводнений и бунтов. Нужно добавить сюда и вопрос о социальных медиа, который многие так любят игнорировать – ведь всегда проще погрузиться в философские размышления об ИИ, чем разгребать этот бардак под названием «сетевое общество». Провальный проект архитектуры интернета – это еще один из множества слоев стека кризисов [30].

В этом контексте мне представляется важным привлечь работы французского философа техники Бернара Стиглера. Стиглер умер в 2020 году и в последние десять лет сильно повлиял на развитие моих идей и осмысление коллапса интернета. В одном из своих текстов он отмечает «тот факт, что знание, необходимое для борьбы с негативными последствиями технологического развития, само было разрушено». Мы должны понимать социальные медиа в свете того, что Стиглер называет автоматизмами: «…это нужно сделать в тот период, когда всеобщая автоматизация очевидно представляет собой новый век гетерономии, внутри которого заключена возможность конца».

Последнее, что сегодня нужно, – это юридические и социологические системы, которые игнорируют текущую политическую повестку ради придуманной традиции мышления, которая якобы должна быть сохранена. Нет никакого наследия теории медиа или digital humanities, которое нужно защищать – не говоря уже о поддержке мертворожденной профессии «интернет-критика». Лучше не впадать в педантичные упражнения по разграничению и защите академических территорий с их канонами и методами. Попытки взять в окружение «цифровое» обречены на провал. Цифровизация – это пройденный этап, finito. Скоро такая же участь постигнет и интернет, который отодвинут в сторону еще более крупные и настойчивые силы.

Нам следует радоваться сегодняшнему отсутствию веса в аргументации и наслаждаться замешательством всех тех, кто занимается картированием «цифровизации». В этом смысле окружающая интернет концептуальная и институциональная бедность может считаться вариантом свободы – изначальной свободы, с которой однажды сталкивался любой юзер и которую максимально доступно описывает в своих работах Ханна Арендт. В эпоху платформ с ее огораживанием сознания мы можем вспомнить то, как Арендт настаивает на сохранении опыта удивления и стремления всю жизнь сталкиваться с неизвестным. Вместе с Арендт мы должны не допустить, чтобы спекулятивное и критическое мышление превратилось в моральную философию, «простую инструкцию о том, как жить, простые вопросы «как» вместо вопрошания» [31]. Политическая теория Арендт родилась из чувства отчаяния, в ответ на исторический опыт. Такое отчаяние определяет состояние интернет-культуры сегодня, а наш опыт – это провал сетевых восстаний и усиление цифрового заточения. Если тут и есть что защищать, то почему бы не защищать вызывающее удивление «многообразие интернета»?

Простого алармизма недостаточно. В Инструкции по автономии от коллектива Inhabit читаем следующее: «Ад или утопия? Оба ответа нас устраивают. Наконец-то мы достигли края – мы чувствуем опасность свободы, принятие совместной жизни, чудесное и неизвестное – и знаем, что это и есть жизнь» [32]. Такой витализм необходим, чтобы выбраться из пропасти. Манифест предлагает два пути. Вариант А гласит, что всё закончено, так что склони свою голову над смартфоном и скролль ленту апокалипсиса. Вариант Б: вдохни поглубже и готовься к новому миру. Главная тема коллектива – противопоставление сети и платформы. Инструкцию по автономии можно считать мануалом о том, как пройти путь от точки А до точки Б. Но и такого децизионизма недостаточно. В первую очередь надо понять, почему столько людей застряли в плену у платформы. «Мы ищем организационную силу для того, чтобы починить мир, но находим лишь слабые и пропитанные цинизмом институты». Всё начинается с уничтожения изоляции и учета наших коллективных навыков, возможностей и связей. Предложенный выход состоит не столько в строительстве сетей, сколько в создании мест встречи, что не равно платформе. Эти хабы или узлы могут быть устроены как точки сборки, временные центры деятельности. Если платформа нацелена на экономический обмен и добычу данных, то цель хаба – создание общности. Плато только одно, а хабов может быть тысяча. «Создание хаба – это логичный следующий шаг для поиска друг друга. Нам нужны пространства для организации и совместного использования ресурса времени. Хабы сводят вместе людей, ресурсы и дух коллективности, который необходим для закладки фундамента совместной жизни». Считайте книгу В плену у платформы устойчивой к рецидивам историей зарождения альтернатив платформам, которая рассказана на основе глубокого исследования цифрового кризиса.