Читать книгу Когда Семью выбирают - Глеб Дибернин - Страница 13

Из тысяч тех, кто говорит красиво, я выберу того, кто делает молча…

Неизвестный автор

Заняв свое место в Семье, Влад узнал, что в Северной Осетии действует группа под руководством Феликса Цоколаева, больше известного в криминальных кругах как Удав. В 2007 году, примерно за 6-7 месяцев до появления Влада, его привел в Семью Кубаев Марик. Таких, как он, в настоящем мире называли «решалы». Сам Куба ничего особенного из себя не представлял, но у него были хорошие друзья. В том числе он знал Брата, так как учился с ним в одном институте в Москве. Именно он ходатайствовал перед Джавой о помощи в освобождении Цоколаева из-под стражи. Удав со своими подельниками подозревались в убийстве четырех человек. Это была банальная «стрелка» родом из 90-х. Серьезные парни приехали на разговор по поводу финансовых интересов. Обе стороны готовились к «огневому» решению вопроса. Никто не захотел показать себя трусом. Удаву с друзьями повезло чуть больше, и лежать на грязной земле остались их оппоненты.

Куба сумел правильно подать историю Брату. Впрочем, это было не сложно, так как биографии убитых действительно не пестрели «добрыми делами». Вдобавок Куба не забыл рассказать о патриотизме Удава, его «правильных» поступках и, конечно, об «оборотнях в погонах», которым «лишь бы закрыть хорошего парня». Джава потратил порядка 700 тысяч долларов, в результате чего Удава и его «бригаду» оправдали присяжные. Это произвело эффект «разорвавшейся бомбы». Кое-кто из журналистов уже готовил статьи, что говорится, на «приговор Удаву и бригаде». Однако судьба, в очередной раз сделав финт, перевернула все с ног на голову.

В Республике Удава знали как «беспредельщика» и «отморозка». Он был небольшого роста, но его внутренний дух с легкостью заменял ему этот недостаток. Начиная со своего совершеннолетия, Цоколаев ни разу никому не простил оскорбления. Удав запросто мог разбить голову человеку просто за «неправильно» брошенный на него взгляд, используя для этого все, что попадалось под руку: стакан, тарелку, вилку, бутылку, кусок кирпича, мобильный и т.д. Несколько раз он чуть не забил человека до смерти. Жестокости Цоколаеву было не занимать. Для него не было никаких ограничений, когда он вымещал на ком-нибудь свою злость. При этом среди друзей и близких он был, что говорится, «свой» парень, всегда готовый во всем помочь. «Добрый сын, хороший друг, понимающий брат» – так характеризовали Феликса его близкие и постоянно делали замечания людям, которые начинали рассказывать о совершаемых им преступлениях. Утверждая, что это все «злые языки, которые хотят очернить имя достойного сына Осетии».

Однако на деле все было далеко не так. Удав давно сколотил свою «бригаду» и занимался угонами, рэкетом и убийствами на территории Республики. Время от времени он ездил в Москву на «гастроли». После чего Удав, совершив несколько угонов, возвращался с парнями назад. Он любил повторять одну фразу: «Все люди делятся на две категории: те, у кого пистолет, и те, кто копает. У меня пистолет – значит, ты копаешь!»

Еще одной характеризующей чертой Удава была его патологическая тяга к красивым девушкам. Из-за своего роста и достаточно заурядной внешности он не пользовался большой популярностью у женщин в подростковом возрасте. Что породило ряд комплексов. Конечно, глупые девочки велись на дорогую, блестящую тачку и деньги, чем Удав с друзьями, безусловно, пользовались. Однако временами Феликсу хотелось поиграть в «настоящие отношения». Тогда он выбирал себе приличную девушку и начинал «не давать ей прохода». Встречал ее около института или работы с цветами и шампанским, звонил на мобильный телефон, следил за ней, просил ее подруг организовать с ней встречу. Если девушка отказывалась от его ухаживаний, это приводило Удава в бешенство. Он снова чувствовал себя ущербным, как когда-то в детстве. Тогда он просто подстерегал «избранницу» на улице, запихивал в машину и насиловал. Десятки заявлений в отношении Удава так и остались без движения в районных отделах милиции. Как правило, Цоколаев мог привести 40 человек свидетелей, которые бы уверенно сказали, что он весь вечер был с ними. Девушки же обычно, по незнанию, смывали с себя все следы преступления, перед тем как обратиться с заявлением об изнасиловании. Удав всегда оправдывался так: «Если девушка надела короткую юбку и вызывающе накрашена, значит, она бл…дь! А как поступают с такими, все знают. Так причем здесь я? Они сами виноваты».

В Москве Удав появился не сразу, а только через некоторое время после своего освобождения. У него был собственный дом с приусадебным участком в Болгарии, где проживала его супруга с детьми. Удав специально увез ее туда, чтобы она не мешала его «сексуальным похождениям», а также не стала поневоле участницей его криминальных разборок. За свою жизнь он успел нажить немало врагов, мечтавших отомстить ему. После освобождения из изолятора Удав слетал к семье на неделю и только после этого поехал на разговор к Джаве. Семья встретила его как положено. Ему сняли роскошную квартиру в районе Охотного ряда, дали новенький «Мерседес». Он сумел быстро расположить Брата к себе, чувствуя его настроение. Удав просто говорил то, что Джава хотел от него услышать. На самом же деле все это было наигранно. Феликс был хитрым и расчетливым человеком. В присутствии Брата он менялся, был нарочито вежлив со всеми. Однако в его отсутствие мог нахамить тому, кого пять минут назад искренне называл братом. Феликс ставил себя выше «братьев», считая себя приближенным к Джаве и пользуясь его к себе расположением. Остальные, видя отношение Брата к Удаву, предпочитали держать свое мнение о его поведении при себе.

Удав знал, как вести себя с Братом. Он подражал ему во всем, вплоть до фасона брюк и рубашек. Стоило Алихану рассказать, что ему понравились, например, часы, парфюм или костюм, Удав уже на следующий день покупал это. Он старался во всем показать свою абсолютную лояльность. Джава обязательно отмечал это, говоря, что Удав умеет одеваться или у него есть свой стиль и т.д. Еще одним немаловажным фактом, благодаря которому он стал пользоваться особым покровительством Брата, была его фанатичная преданность и беспрекословное исполнение любого приказа. Если бы не Джава, Удав гнил бы в тюрьме вместо того, чтобы просаживать деньги в казино или ухлестывать за различными новомодными певицами. Несмотря на всю свою двуликость, он готов был доказывать свою преданность Брату при любом удобном случае.

Наблюдая за Удавом некоторое время, у Влада создалось впечатление, что он планировал занять место Алихана. Феликс постоянно плел интриги, из-за которых страдали не толкьо «братья». Пользуясь доверием Джавы, он устранял тех, кто мог рассказать о делах, в которых он был замешан, или мешали его «бизнесу». Окончательно переехав в Москву, он продолжил заниматься угонами машин. Всему виной была его алчность. В своей жадности он был не ограничен ни в суммах, ни в поступках. Его не останавливало от убийств то, что жертвами были его друзья или знакомые. Ради денег Феликс переступал через любые принципы морали, не говоря уже о дружбе. В свою очередь, Брат относился к нему как сыну, поэтому на многое закрывал глаза. Или делал вид. По крайней мере, тогда Владу было еще не все понятно в их отношениях.

Удав развернул в Москве настоящую охоту на дорогие иномарки. Брат не поощрял эту деятельность, но Феликс старался заниматься этим скрытно, насколько это было возможно.

Удав любил жить широко и не стеснять себя в средствах. Дорогие машины, вечера в казино и ночных клубах, шикарные женщины – это был стиль Феликса. Алихан позволял ему так жить, в отличие от других «братьев», так как он привел с собой в Семью свою «зондеркоманду». Это был настоящий эскадрон смерти, готовый стереть с лица земли любого, несмотря ни на что. Такой беспринципности поражались остальные «братья». В группу Удава входили абсолютно разные люди. Трудно было представить, что их объединяет что-то общее, если не знать об этом наверняка: Виктор Багов – профессиональный угонщик, Андрей Калантагов – на тот момент действующий сотрудник УБОП, Ренат Шаринов – бывший сотрудник ГАИ, уволенный за излишнюю жестокость, Евгений Бабаев по прозвищу Бабай – спортсмен, работал у Шрама на рынке, Тембол Фадзиев – спортсмен, занимался рэкетом, Урузмаг Таланкоев – помощник прокурора Пригородного района города Владикавказа, Базиев Руха – солист ансамбля и военный разведчик.

Правой рукой Удава был Багов по прозвищу Витюня, который подбирал в Северной Осетии парней и предлагал им работать на «очень серьезного человека из Москвы». Феликс с Витюней были знакомы с Владикавказа, где вместе начинали заниматься разбоями и угонами машин. После того как Удав переехал в Москву, ему понадобились свои люди. Группа Удава «работала» в столице с 2006 года по 2009 год. Все это время Витюня в основном находился в Москве и занимался угонами. Периодически Багов выезжал в Осетию и организовывал там убийства по указанию Удава. Но бросать свою страсть не хотел, хотя и зарабатывал на убийствах куда больше. За короткое время он стал лучшим угонщиком Москвы. В основном специализировался на дорогих марках: «Бентли», «Порше», «Мерседес» и «БМВ». Соотношение риска и дохода с этими марками было оптимальным. Говорил, что ему нравилось «щекотать кровь адреналином». Чем сложнее была задача, тем охотнее он искал ее решение. Особенно Витюне нравилось угонять машины у различных чиновников. Он считал это своего рода свершением социальной справедливости. Угнанные машины продавали за четверть цены за наличные. Конечно, случались и проколы. Никто не был застрахован от внеплановых ситуаций. На этот случай в кармане у Витюни и Удава всегда лежала банковская карта с 1-1,5 миллионами рублей. Это была оплата штрафа операм, на тот случай если их задержат.

Андрей Калантагов работал в отделе УБОП по Северной Осетии. Они дружили с Удавом, Шариновым и Бабаевым с детства и вместе выросли. С тех пор Калантагов тянулся к Удаву и его компании. Ему нравилась вся та красивая жизнь, которой жил Феликс с командой. Удав постепенно стал использовать Калантагова в преступлениях. Все начиналось достаточно банально. Феликс предлагал перегнать в Ингушетию ту или иную угнанную машину, так как у Андрея было удостоверение, обеспечивавшее беспрепятственный проезд. За каждую машину Удав платил тысячу долларов. При этом Феликс убеждал, что в этом ничего противозаконного нет. «Ты же ее не украл, а лишь перегоняешь. А в непредвиденном случае всегда сможешь сказать, что купил эту машину на рынке. Тебе ничего за это не сделают». Калантагов, конечно, все осознавал, но ложно понятое чувство товарищества не давало ему сил отказаться от «подработки». Позже, с течением времени, ему удалось «задушить» свою совесть, и она его больше никогда не беспокоила. Тем более что он очень быстро научился жить «хорошо» и тратить намного больше, чем зарабатывал на службе. Уже позже Калантагов стал «сливать» информацию о тех или иных планах РУБОПа в отношении друзей и близких Удава. Тем самым заслужив полноценное членство в банде.

Ренат Шаринов работал в ДПС и был на хорошем счету. Однако ему пришлось уйти из-за своего слишком рьяного стремления истребить всех нарушителей правил дорожного движения на дорогах Осетии. Он стал избивать водителей, которые не хотели подчиняться его приказам. Сначала Шаринов разбил стекло и вытащил пьяного, который закрылся и не хотел выходить из машины. В другой раз он ударил водителя, который, забирая протокол, сказал что-то нелицеприятное о его маме. Результатом стал перелом челюсти со смещением. В конце концов, он догнал и избил до потери сознания человека, пытавшегося скрыться с места совершения аварии. После чего засунул его в багажник и привез в больницу. Начальство не стало на сторону Шаринова, хотя он объяснял свой поступок тем, что водитель был пьян, на машине мог сбить людей и оказывал сопротивление при задержании. После этого случая его уволили, а дело благополучно замяли. Удав предложил Ренату «денежную» работу и новый коллектив, где он всегда может быть уверен, что «его спина надежно прикрыта братьями».

Евгений Бабаев по прозвищу Бабай был спортсменом, занимался боксом и дзюдо. Первую судимость он получил за драку. Сломал парню несколько ребер и отбил почку за то, что его не пропустили в очереди в магазин. После зоны работал у Шрама на рынке и состоял в казачестве. В общем, ничего особенного. Был обычным парнем с улицы в начале 2000-х. Бабай занимался всем, на чем можно было заработать: разбои, грабежи, долги, угоны, оружие. Он знал весь криминальный мир Осетии, а «мир» знал его как безбашенного, готового на все головореза. Бабай мог вступить в драку с превосходящим его по численности противником, но благодаря своей дерзости неоднократно выходил победителем. Мог использовать любой предмет в качестве оружие. В одной из драк, когда его загнали в переулок, ему ничего не оставалось, как снять канализационный люк и отмахиваться им от 20 нападавших, пока не подоспела подмога. Несмотря на многочисленные синяки и ссадины, обливаясь кровью из рассечений, Бабай сумел переломать противникам немало костей. Ключицы, пальцы, предплечья трескались от ударов тяжелым люком как спички. Еще одной из строчек дохода стали «набеги» в соседние республики. Вместе с Темболом Фадзиевым они постоянно занимались рэкетом и контрабандой из Южной Осетии и Грузии. Их отличительной чертой было то, что когда того требовала ситуация, они не задумываясь пускали в дело пистолет или нож.

Урузмаг Таланкоев – помощник прокурора Пригородного района города Владикавказа тоже входил в эту бригаду. Родителям пришлось потратиться, чтобы устроить сына в прокуратуру. Однако Урузмагу не нравилось заниматься бумагами. Если бы не чувство власти, которое придавало ему удостоверение помощника прокурора, он давно бы уволился. Сначала Урузмаг грустил, сидя за письменным столом в прокуратуре, но позднее стал давать информацию друзьям или «отмазывать» их от милиции. Тем самым он стал пользоваться их авторитетом. Бабай с Темболом помогли Урузмагу переписать на него автомойку и автосервис, принадлежащий одному коммерсанту. За день до того, как нотариус оформил договор купли-продажи, старого хозяина связали, погрузили в лодку и выбросили на середине озера. Человек не утонул только потому, что был привязан веревкой к лодке. Бабай с Темболом вытащили его из воды, и тот сразу захотел продать весь свой бизнес за «недорого». Это не был единичный случай. Таким же способом они «купили» несколько автомобилей и квартир.

Базиев Руха был уроженцем Цхинвала и служил в разведывательном батальоне в Южной Осетии. Он любил оружие, был вынослив, и ему нравилась определенность. На тренировках его взвод гоняли до тех пор, пока парни не переставали потеть. Из организма выходила вся вода без остатка. Разведчикам ни к чему лишний вес. В «боевые выходы» им приходилась брать по 50 килограммов груза – боеприпасы, оружие, сухпайки, средства связи и так далее. Ситуация на границе с Грузией всегда оставалась напряженной. Южная Осетия хотела мира и поэтому постоянно «готовилась к войне», прислушиваясь к старому и мудрому совету. Из России часто приезжали военные инструкторы, которые готовили их к возможной агрессии со стороны беспокойного соседа. В один из дней к ним приехало шесть человек. Все были крепкими мужчинами, лет за 50 лет, с животами, залысинами и сединой. С виду они были похожи на бывших спортсменов, давно сменивших тренажеры на пивные кружки. Солдат поделили на группы от 5 до 10 человек. Каждую возглавил один инструктор. Базиев достаточно скептически смотрел на доставшегося им дедушку. Он построил группу и сказал, что к нему можно обращаться просто Сан Саныч. После разминки и короткого инструктажа все поднялись на пятый этаж хрущевской расселенной пятиэтажки, которую использовали для отработки боевых действий в условиях здания. С собой Сан Саныч приказал взять школьную парту.

– Внимание, бойцы, – обратился к ним Сан Саныч. – Иногда бывают ситуации, когда вы одни и за вами уже идут враги. Вести заведомо проигрышный бой – это не наш метод. В связи с чем нужно быстро покинуть здание. Лестница блокирована, но есть окно. Прыжок с пятого этажа на ноги чреват травмами различной степени тяжести, после которых достаточно мала вероятность эффективного продолжения выполнения боевой задачи. Наиболее правильным решением в этом случае является двойной прыжок. Кто хорошо учился в школе, должен помнить, что на предмет, летящий вниз, действует несколько сил. Для комфортного приземления необходимо уменьшить скорость падения. Теперь смотрим, показываю один раз.– После этих слов Сан Саныч взял стол у бойцов и выпрыгнул с ним в окно. Все кинулись к оконному проему, ожидая увидеть труп, распластанный на асфальте. Однако Сан Саныч летел на столе к земле, а когда осталось метра 4, спрыгнул с него, благополучно приземлился, сделав кувырок, поднялся, отряхнулся и помахал рукой обалдевшим бойцам. Все мгновенно изменили мнение о Сан Саныче и стали внимательнее и уважительнее прислушиваться к его словам.

Вторым упражнением был прыжок с горы. Заключался он в следующем. Они поднялись на вершину, которая оканчивалась обрывом примерно градусов 75.

– Итак, вводная. Враг зажал вас на горе. Сзади обрыв. Необходимо преодолеть его с наименьшим ущербом для себя. Для этого прыгаем вниз и открытыми ладонями наносим удары по всему, что попадется, с целью замедлить скорость падения. Короче говоря, опять сплошная физика, 8-й класс. Смотрим. – Сан Саныч прыгнул с обрыва и начал с невероятной скоростью колотить по веткам, камням и всему, что оказывалось под руками. Он действительно падал медленней за счет этих ударов. В конце он сделал кувырок, поднялся и снова помахал бойцам.

– Делай, как я! – улыбнулся Сан Саныч. Бойцам ничего не оставалось, как только удивиться и повторить «упражнение» за ним.

В дальнейшем последовали демонстрации иных оригинальных, но от того не менее действенных навыков. В конце дня Сан Саныч предложил пробежать кросс. Вводная была следующая.

– Группа уходит от наступающего противника. Прямого боестолкновения еще нет, но не исключен внезапный обстрел сзади. Оставить бойца, прикрывающего отход, возможности нет. Поэтому движемся интервалом два метра друг от друга, повторяя движения инструктора, – так прокомментировал происходящее далее Сан Саныч.

Маршрут лежал вверх в гору, покрытую лесом и мелким кустарником. Сан Саныч бежал первым, постоянно меняя траекторию движения, как заяц, уходящий от охотников по степи. Сам бег в гору был тяжелым упражнением, но маятниковый бег Сан Саныча окончательно добил бойцов в тот день. До вершины за ним не добежал никто. Все десять человек получили различные травмы: вывихи и подвывихи колен, лодыжек, ступней. При этом Сан Саныч бежал в гору в ботинках, а большая часть группы в кроссовках. Следующие несколько дней он показывал свое стрелковое мастерство, поражая цели, спускаясь вниз по веревке, в прыжке, с дерева, а также выделив один день «чудесам» маскировки в лесу и горной местности. Его так и не смогли найти, сколько ни старались.

В последний день, перед отъездом Сан Саныч построил свое отделение, поблагодарил за прилежное обучение и добавил:

– А теперь самое главное. Парни, не надо искать подвигов. Родина вас без них не оставит. Берегите себя, и дай вам Бог. Разойдись.

Вот так, постепенно постигая навыки спецподготовки, Руха познавал «искусство войны» и еще больше уверялся в том, что его призвание военная служба.

Однако судьба распорядилась по-своему. В апреле 2004 года Руха в ходе столкновения с вооруженными силами Грузии получил ранение правого глаза. Рану перевязали, и он продолжал бой. Позже его прооперировали во Владикавказе, вытащив застрявшие осколки. Глаз вытек еще на поле боя. Спустя три дня его выписали. Руха остановился на квартире у своего друга, с которым они вместе танцевали в танцевальном коллективе в Южной Осетии еще до роста напряженности с Грузией. Через некоторое время после выписки в квартиру пришел человек, который представился как Феликс Цоколаев по прозвищу «Удав». Он оказался братом Багаева Владимира, которого Руха вынес на себе с поля боя, но врачи уже не смогли его спасти. Удав хотел посмотреть на того человека, который находился в последние часы жизни с его братом. Они быстро нашли общий язык, так как были земляками. Феликс был старше, и им не довелось раньше видеться. После этой встречи Руха стал периодически созваниваться с Удавом. Последний справлялся о его здоровье, несколько раз помогал деньгами и просил звонить в любое время, если что-либо понадобится.

В январе 2005 года Удав предложил Рухе поехать с ним за компанию в Москву. Феликс сказал, что у него есть квартира и за все будет платить он. Руха согласился, даже не спросив, что они будут делать в столице. Он хотел отвлечься от всего произошедшего и сменить обстановку. После ранения в его жизни было мало хорошего. С одним глазом его никуда не принимали на работу. Танцевать он уже не мог, в армию его не брали. Оказавшись никому не нужным героем-инвалидом, Руха стал работать в шиномонтаже и иногда нанимался на стройки. Это было не то, о чем он мечтал, сидя под пулями. Но нужно было на что-то жить. Герой войны оказался никому не нужен в гражданской жизни. Мама и старший брат остались в Цхинвале, и он отсылал им большую часть заработанных денег. У старшего брата были проблемы с почками, поэтому постоянно требовались деньги на лекарства. Иногда Руха приезжал к ним в гости, умело скрывая разочарование от своего нынешнего положения. Другими словами, терять во Владикавказе ему было особенно нечего.

В Москву они поехали втроем: Руха, Удав и Олег Тернаев. С Тернаевым Руха познакомился еще в Южной Осетии. Там практически все парни, так или иначе, знали друг друга. По проведенной переписи в Южной Осетии проживало 52 тысячи человек, а в столице – Цхинвале – проживало 29 тысяч человек. Поэтому все знали друг друга как минимум через одного.

Руха жил с Удавом на квартире, расположенной в центре, недалеко от метро Динамо. Феликс целыми днями пропадал по своим делам. Руха в это время гулял по Москве, ходил в музеи, где с удовольствием рассматривал различное оружие. Удав давал ему достаточно денег на все это. Руха никогда не был раньше в Москве, поэтому купил туристический справочник и днями изучал местные достопримечательности. Сразу по приезду Удав купил ему много новых вещей, одев с ног до головы. Вечерами Руха ездил с ним на разные встречи, проходившие в ресторанах и кафе. Там Феликс встречался с различными парнями, по большей части осетинами. Они расспрашивали Руху о войне, ранении, жизни в Южной Осетии. Его удивляло, что официанты уважительно относились к ним, будто они были какие-то важные персоны. Ему нравилась такая жизнь. Он был среди близких ему по духу людей, земляков. Они уважали его за то, что он защищал свою родину с оружием в руках, и за то, что до конца выполнил свой долг. Благодаря вниманию и заботе со стороны новых знакомых, Руха почти избавился от ощущения, что он никому не нужный инвалид. Периодически они перегоняли с места на место элитные машины. Феликс позволял ему садиться за руль. После первой поездки за рулем «Бентли» Руха был в восторге, словно ребенок, получивший игрушку, о которой никогда даже мечтать не мог. Он обладал хорошей интуицией и достаточно быстро понял, что Феликс занимается в Москве угонами дорогих иномарок. Однако это было не его дело, поэтому он не задавал лишних вопросов, оставаясь при своих умозаключениях. Феликс вовлек его в свою деятельность с молчаливого согласия. Руха выполнял все задания, прекрасно понимая, чем он занимается и к чему все это может привести.

В конце 2005 года Руха уехал в Южную Осетию навестить свою семью. Новогодние праздники он провел в Цхинвале. В январе 2006 года от кого-то из знакомых он узнал, что Удава и Олега Тернаева задержали в Москве по подозрению в убийствах. С этого времени и по конец 2007 года Руха стал жить у Кубаева Марика. Они ездили на разные встречи. Куба пытался найти людей, которые смогут вытащить Удава из СИЗО. Однако ни один местный чиновник не брался за решение этого вопроса ни за какие деньги. Тогда Куба сказал, что попробует найти помощь у земляков в Москве, и уехал. Он периодически передавал Рухе деньги, чтобы у того было на что жить. Базиев пытался отказаться. Однако Марик пояснил, что Удав хочет, чтобы у него были деньги и он ни в чем себе не отказывал.

В июне 2007 года Руха, оставшись один, уехал в Цхинвал. От Кубаева не было звонка уже целый месяц. Он уже начал терять уверенность, что увидит когда-либо Удава опять. И вот когда надежда уже стремилась к нулю, ему позвонил Куба. Он сообщил, что есть новости и нужно срочно вылетать в Москву в аэропорт Домодедово, где его встретят. Руха быстро собрался и вылетел без лишних разговоров. Его встретили Куба и Ара, после чего отвезли в ресторан. Там было много парней из Осетии. Некоторых Руха знал, со многими у них были общие знакомые. Но не это удивило его больше всего. За отдельным столом сидел Удав собственной персоной. Они обнялись как братья, которые не виделись два года. Именно столько шло следствие и суд. Феликс практически не изменился за это время. Он успел немного набрать вес, да на лбу прибавилось морщин.

Через некоторое время в ресторан приехали Влад, Брат, Темур, Ара и Сослан Дуидаров. Удав познакомил Брата с Рухой. Он указал на Алихана и сказал: «Это мой Старший Брат», потом Удав указал на Руху и сказал: «А это мой Младший Брат». Все это выглядело очень символично. Так произошло первое знакомство Базиева с Джавой. Там же Руха познакомился со всеми остальными «братьями». Когда официальная часть была окончена, и были сказаны тосты во славу Осетии, Брат сел за отдельный стол и стал вести с Рухой разговор о его жизни.

– Брат мой, расскажи мне о себе. Удав говорил, что ты из Цхинвала? Есть ли у тебя семья?

– Я родился и жил в Южной Осетии. Вся моя семья до сих пор там.

– Чем ты занимался в Осетии?

– Танцевал в государственном национальном ансамбле. Я участвовал в Грузино-югоосетинском конфликте, служил в разведроте. Был ранен. Если бы не Удав, даже не знаю, чтобы я сейчас делал.

– Тяжело было?

– Не то слово. После госпиталя ничем серьезным не занимался. Когда потерял глаз, у меня были мысли покончить с собой. Все это из-за того, что я не мог найти нормальную работу, чтобы прокормить свою семью. Меня это очень напрягало. Я крутился, работал то там, то здесь. Перебивался случайными заработками, пока Удав не предложил поехать с ним в Москву. Если бы не глаз, я бы, наверно, до сих пор служил в армии. Мне там нравилось.

– Увы, Руслан. Для истории «если бы да кабы» ровным счетом ничего не значат. И факт остается фактом: были силы, которые хотели конфликта, и они его получили. Жаль только, что в результате всевозможных распрей и войн выигрывает только кучка негодяев, а простой народ всегда страдает. Ты живое тому подтверждение.

– Я думаю, эта война стоила моего глаза. Мы были там, чтобы защитить нашу родину, и мы это честно сделали, – сказал Руха. – Хотя бы эту войну мы выиграли.

Брат внимательно выслушал его и спросил:

– Руха, ты хочешь остаться в Москве с нами? Тебе хорошо у нас в гостях?

– Да, Брат, хочу, – ответил Руха утвердительно, не задумываясь ни на секунду.

Он не видел никакого иного жизненного пути, кроме как остаться с новой Семьей в Москве. В Южной Осетии у его семьи были напряженные отношения с нынешней властью. Его брат Владимир являлся на тот период депутатом и входил в оппозицию, на этой почве у него сложились неприязненные отношения с президентом Республики. Домой он ехать не хотел, так как знал, что работать там не дадут, танцевать он уже не мог в связи с потерей глаза и возрастом, а перебиваться случайными заработками больше не хотел. Его воспитали солдатом, механизмом для выполнения боевых задач, а потом бросили на распутье. Этого он не мог простить властям своей родины. Руха не хотел быть обузой-инвалидом для своих близких.

После того как они посидели в ресторане, Руха, Удав, Ара, Марик поехали за МКАД, где остановились на даче. «Братья» обычно рано утром выезжали с дачи и занимались охраной Джавы или же ездили по его поручениям. Руха оставался на даче, где занимался хозяйством или тренировался.

Как-то раз после очередного сытного ужина Удав расслабился и стал с Рухой более откровенен, чем ранее. Они беседовали в кафе, куда приходили для встречи с одним уважаемым московским “авторитетом”. Встреча закончилась хорошо, и гости уже уехали. Оставшись с Рухой вдвоем, Удав разлил коньяк по рюмкам.

– Руха, я знаю, что у тебя накопилось немало вопросов. Спрашивай, не стесняйся. Сегодня у меня день откровений и я отвечу на любые вопросы, – сам начал разговор Удав.

– На любые? – переспросил Руха.

– Сукой буду, братан. Нам давно нужно было поговорить, но все как-то то одно, то другое.

– Я не дурак и, как ты понимаешь, понял, чем ты занимаешься в Москве.

– Это меня радует. Если бы было иначе, я бы с тобой не общался. Мозги у тебя варят, это точно.

– Какие машины вы чаще всего угоняете?

– Вот как значит, – удивился Удав.– Честно говоря, я думал ты спросишь меня о другом. Ты, оказывается, непрост. Ну, это твое право. Мы работаем только с очень дорогими тачками. В основном БМВ, «Мерседесы», «Бентли». Ну и, конечно, «Гелендвагены». Коробки все еще в спросе. Да ты и сам перегонял несколько.

– Все они уходят из Москвы?

– Ну почему же. Помнишь, машину у одного теннисиста украли? Года три назад. Не помню уже, как его там звали. Известный такой. Так она до сих пор ездит где-то здесь.

– Я слышал. Большой шум был. Машину угнали через две недели после покупки.

– Конкуренты наши сработали, 10 штук бакинских за нее получили. Чисто, кстати, отработали. А машина потом ушла за 45 тысяч.

– Это получается – с одной машины навар 35 штук?

– Не совсем. За «отстойник» тоже уплатить немало надо. Обычно их на территории обыкновенного автосервиса устраивают.

– Как так? А если полиция приедет и найдет?

– Машину ставят в покрасочную камеру. Включают датчики, показывающие, что идет процесс. Ни одного мента в камеру не пустят, потому что стоит приоткрыть дверь, испортится качество покраски. А кто будет оплачивать перекраску? Менты?

– А что потом с тачкой происходит?

– Могут двойника сделать. Но если тачка дорогая, отстегивают «погонам» и оформляют новые документы. В обычной жизни тебе что нужно? Техпаспорт и страховка. ПТС – она же только при продаже нужна. И ездишь спокойно хоть по всей России. А если продать надо, то по доверенности передал и «салям алейкум».

– То есть теннисист может увидеть на дороге свою машину?

– Не исключено.

– А если он ее узнает?

– А вот это как раз исключено. «Гелик» этот переделали. Бампер другой, в салоне что-то добавили, руль перетянули. Ты же сам знаешь, «коробки» эти одну от другой не отличить, пока не присмотришься. А по этой тачке вообще интересно получилось. Ее конкретно по заказу сделали.

– Такой комплектации хотели?

– Нет, конкретно машину этого теннисиста.

– Не понимаю. Тачка, она и есть тачка. Что в ней такого?

– Тебе не понять. Есть люди, которые кайфуют оттого, что у них есть какая-нибудь вещь. К примеру, купил я икону ворованную. Я ее никому не покажу. Но то, что она у меня есть, это греет мне душу. Вот хозяин этой машины такой же. Хочу, говорит, его тачку и все тут, ну ребята и сделали. Им какая разница.

– Я думал, ворованные тачки сознательно берут только те, кто хотят денег сэкономить.

– Нет, не тот случай. У него денег во, – провел Удав ладонью над головой, – замучаешься считать. Крутой крендель. Сам банкир какой-то. Две машины с охраной, сам на «мерине» S-класса последней модели. А телка у него знаешь кто?

– Кто?

– На Первом канале работает, телеведущая. Загляденье. Фигура, ноги, грудь. Все такое молодое, загорелое. Он ее балует постоянно. Дарит ей все, что она захочет, в том числе и тачки.

– А ей он тоже заказывает ворованные?

– Не всегда, – усмехнулся Удав, – иногда новые в салоне берет. Их, богатых, не поймешь.

– Прикольно, – сказал Руха.– А еще какие истории были? У кого еще машины угоняли? Может, у артистов?

– Да всякое было. Я не только про себя и Витюню. Вообще, самый смак у нас считается – дернуть машину у чиновника.

– Почему?

– Потому что часто кипиш не поднимают. Светиться не хотят, огласка для них – дело такое… Они сразу на знающих людей выходят и просят вернуть за хорошее вознаграждение.

– Никого так не ловили из ваших?

– А смысл? Сегодня он человека подставит, а завтра у него или у кого из семьи тачку опять сопрут, и уж точно ему ее не видать. Тут надо относиться как к судьбе. Случилось, сам виноват, без присмотра оставил. Иди решай вопрос с братвой, а в следующий раз береги свое имущество лучше. Охрану найми или на стоянку ставь. Знаешь, какие тачки у наших лидеров партий?

– «Мерседесы»?

– Ха, бери выше, «Майбахи». Только они обычно оформлены не на них. Как любит Жириновский выражаться: «Партия мне подарила эту машину за труды». Слуги народа, мля.

– Феликс, ну а сколько ежедневно в Москве угоняется?

– Машин? Штук восемьдесят, думаю. Сейчас не знаю, много изменилось за два года.

– А находят?

– Это даром, что ли? Ну… штук семь. И то, это когда школьники взяли покататься и бросили в трех кварталах торчащей в столбе. Если машину заказали, она уйдет. Не сомневайся.

– А конкурентов у вас много?

– Такого уровня, как мы, почти нет. Даже сейчас. Я хорош в этом деле, а Витюня вообще бог. Любую тачку заведет. Только завести не главное. Это целая операция. К ней готовиться надо. Дорогие тачки на ночь на улице не бросают. Нужно распорядок выяснить, ждать момент, когда тачку бросят без присмотра. Иногда по месяцу готовимся, а то и больше. Бывает, и жучка подложить надо, чтоб клиента послушать, и радиомаячок на машину прицепить. И просто поводить по городу. А вообще, в Москве масса группировок, которые специализируются на недорогих машинках. Их или за треть цены продают, или под запчасти. Есть те, кто специализируется на выкидывании из машин, а есть те, кто заставляет просто на себя переписывать.

– Это как?

– Вот к вам приходят домой, говорят: «Ваша «Камри» под окнами стоит? Держите 300 долларов, я у вас ее покупаю. Вот вам документы, подписывайте». Продашь?

– Нет, конечно. Она же дороже стоит.

– Окей. Я тебе сразу говорю:«Ноу проблем. Посмотрите вон на ту соседскую машину, в конце двора». И в этот момент ей на крышу кидают пакет с бензином. Пять минут – и машины нет. Пожар полыхает. И ты отдашь тачку за ту цену, которую я назову. Лучше иметь 300 долларов, чем вообще ничего. И даже если ты потом пойдешь в милицию, ничего не докажешь. В документах твоя подпись. Эта практика с 90-х пришла, до сих пор так делают. Только это грязная работа.

– А если побьют? Или схватят и милицию вызовут?

– Для этого специально лохов выбирают. Которые обделаются и ментов не вызовут. Плюс вера в фарт помогает. Ну побьют, ну вызовут наряд. А подельники-то на улице? Спалят твою тачку завтра, и всего делов.

– И что, никогда не было проблем в таких случаях?

– Как не было. Любой угон риск. И этот случай не исключение. Вот один раз наехали на одного ботаника. Дохлый, в очках, в каком-то институте работал раньше. Лох, короче, типичный, а тут с другом скинулся деньгамии пригнали тачку на продажу. Вот на него и наехали. Пошел очкарик за документами на машину в соседнюю комнату. Пацаны радуются – тачку легко отжали. А он выходит с двустволкой. Первому братку сразу полголовы снесло. Второму заряд картечи в грудь пришелся. Короче, два трупа. Вот так деньжат «подняли» с лоха. Я потому против такого способа, чтоб человека в угол загонять – себе дороже. Ему тогда терять нечего.

– А какие самые частые заказы?

– Подарит мужик тачку любовнице. Денег отвалит за нее немерено. А потом раз, два и бросит ее. Вот и обращается, чтоб тачку у нее забрали. Вроде как свое обратно вернуть.

– А с гаишниками вы пересекаетесь?

– Я лично нет. Наше дело – сделать машину да в отстойник загнать. Дальше не моя забота. С ними в основном сталкиваются те, кто «кривые» машины на учет ставит.

– А менты машины себе заказывают?

– А как же. Только я на такие заказы не подкидываюсь. Опасно это. Они же верят в свою непобедимость и сыпятся на этом часто.

– Как это?

– Ну как, как. То бухие катаются, пока не въедут куда-нибудь или людей не подавят. Дело возбудили, экспертиза, а там раз – и машина с перебитыми номерами или «двойником» оказывается. Или вот еще случай был. Зам. начальника одного отдела ГАИ из Северо-Восточного округа попросил братву «АудиТТ» желтого цвета, которую где-то видел, сделать ему. Пацаны уважили человека. Отследили ее, подогнали, даже денег не взяли. Вроде как подарок хорошему человеку. Оформил он «аудюху» как надо. Только хозяин машины приехал к партнеру в офис, который аккурат напротив районного УВД, и видит свою тачку. Цвет этот, оказывается, специально заказывать с завода надо. Редкий, короче, цвет. Только он панику поднимать не стал, а поехал в управление собственной безопасности и написал заявление. Вот тут все и забегали. Пошли задержания, аресты, обыски. Рухнула система, пацаны подсели. Всех волна смела, кто при делах по той тачке был. А знаешь все из-за чего?

– Нет.

– Жадность мусорская. У начальника того был мерин 500 свой, у жены БМВ, у сына два БМВ и удочки «Ауди». И еще джип-пикап, чтоб лодку возить. Нет, мля, еще и желтенькую «Ауди» захотелось. Вот и стала она ему поперек горла.

– А много в столице, вообще, угонщиков?

– Да они везде, – развел руками Удав по сторонам и засмеялся.

– Прикалываешься.

– Ничуть, братуха. Кругом знакомые лица. В любой кабак модный зайди – сидят. Или тачку пасут, или отдыхают.

– А те, кто документами занимаются? Это сложно? Раз они специализируются.

– В любом регионе это делается на раз. У кого в ГАИ друзья-знакомые, кто просто левые лепит. Моменты, конечно, есть, но всему научиться можно. Только сразу в этот рынок не войдешь. Тоже опасное дело, но не менее денежное. А так, в течение дня документы сделают, только бабки плати. Ну, ясное дело, с кем попало эти ребята работать не будут. Угон слишком много ртов кормит. Вот и все. Поэтому этот бизнес вечен, как проституция. Тем более в России, где за тачку полцены на таможне оставить надо.

– А если тачку в регион перегнать надо?

– Какие проблемы? Платишь бабки, и машина под прикрытием гаишников с мигалками будет вывезена из Москвы. Рекорд есть. Из Москвы в Ингушетию за 5 часов Крузак добрался до нового хозяина. На самолет погрузили, и все дела.

– Тачку всегда в отстойник прячут?

– Чаще всего да. На этом хозяева автосервисов и стоянок зарабатывают. Хотя по-разному бывает. Например, машину отгоняют на соседнюю улицу. Привозят номера транзитные и документы на нее. В салон садится мент, и машинка поехала в ГАИ оформляться «двойником». Есть еще фишка. Похоронный или свадебный кортеж. Ты видел, чтоб хоть один гаишник такое остановил? Это западло даже менту. Так и едут, куда хочешь, хоть в Грозный, хоть в Ростов. Короче, это работа художника, а не ремесленника.

– Слушай, ну а прибамбасы всякие электронные? Сигнализации спутниковые? С этим как?

– Х…ня все это. Обычную сигналку открываешь за минуту. Покупаешь декодер. Ты машину закрываешь, а благодаря ему у меня, сидящего в соседней машине, от нее уже радиоключ есть. Все, что оборудуется системами охраны, изучается, и придумываются системы взлома. Есть, правда, сейчас спецы, которые сигналки на заказ ставят. Индивидуальные системы. Обычно бывшие инженеры из разоренных институтов этим занимаются. Там другой подход, индивидуальный. Иной раз повозишься, повозишься да и бросишь. Долго крутиться нельзя, если не получается завести тачку в течение нескольких минут, надо ее бросать. У меня такое правило. Потому и на свободе гуляю. Но в случае чего – утащить любую машину на эвакуаторе можно, – рассмеялся в голос Удав и открыл новую бутылку коньяка. Он был уже сильно пьян и явно получал удовольствие, поучая Руху.

– А ты что? Заняться решил, что ли? – угомонившись, спросил Удав.

– Не знаю. Бабки-то нужны. Вон вы все при делах. А я нахлебником быть не хочу. Я хоть одноглазый, но не безрукий.

– Ты не парься, братан. Это тема уже не так звучит. Мы теперь с Братом, так что за бабки не парься. Главное – слушайся его и не подводи. Все у нас будет в шоколаде. Потеряли мы с тобой два года, но ничего, наверстаем.

– А почему сейчас угоны «не звучат»? Я вон программы криминальные смотрю: как угоняли, так и угоняют.

– Так-то оно так, только по бабкам не тот выхлоп стал. Раньше мы гаишникам башляли за сопровождение, отстойник и новые документы до 20% от стоимости ее продажи. Сейчас времена изменились, теперь от 50 до 60 процентов. Менты хотят бабули, ничем не рискуя. Только за то, что на них погоны. Короче, не кайф мне мусоров кормить. Тем более Брат не любит дела с палеными тачками. У нас другие темы будут. Ты мне поверь. Я тебя хоть раз кинул, сколько ты меня знаешь?

– Нет.

– Ну вот, все будет в «елочку». Засиделись мы что-то, поехали спать. Завтра дел по горло, – сказал Удав, зевнув и выплеснув в рот остатки коньяка прямо из бутылки.

Дни потекли за днями. Ни от кого из парней Руха не слышал, кто и чем именно занимается. Ему все рассказывали в общих фразах, ничего толком не объясняя. Руха не обижался, он привык в армии, что начальство само знает, когда сообщить тебе ту или иную информацию. Анализируя происходящее вокруг, он сделал вывод, что Алихан Гаглуев является очень влиятельным человеком – бизнесменом или чиновником. Откровенного криминала вокруг него не было видно. Хотя все «братья» были хорошо подготовлены и не походили на студентов-биологов. У многих из них, это Руха знал точно, был опыт выбивания долгов и разборок еще по Осетии. Он не интересовался, чем конкретно занимается Брат, чтобы не привлекать к себе внимания. Для него это было не так важно. Он был обеспечен, был среди друзей и был востребован. Большего он и желать не мог. Все изменилось внезапно, в один из вечеров. Руха хорошо запомнил тот день.

Они с Удавом ехали по Москве на его «Лэнд-Крузер 100». Руха, как всегда, был за рулем, а Удав вел бесчисленные разговоры по мобильным. После очередного звонка Феликс как-то изменился в лице и сказал, что им нужно срочно ехать на Базу. Там соберутся все «братья» для решения какого-то важного вопроса. Через час они въехали в ворота Базы около аэропорта Шереметьево, где располагался автосервис Крепыша. Именно там Руха столкнулся с реальностью его новой жизни.