Читать книгу Игры Демиургов. Тайник бога 2 - Глеб Серов - Страница 2

– То есть, ты спокойно похоронил двух других Видящих и оставил им глаза? И в вашем клане нет ни одной инструкции, что делать при смерти товарища?

Не знаю в который раз я слышал одни и те же вопросы, и раз за разом давал на них однотипные ответы. Пока я ещё ни разу не отошел от своей новой легенды. Сидящие напротив меня оперативники из ордена Мстителей поначалу хотели просто выпытать из меня все нужные им сведения, но, когда чёрный туман Вабрасэта не причинил мне ни малейшего вреда, пришли в замешательство. Чуть позже, под протестующие крики однорукого Гарлима магистр ордена – старый мститель Урдук, решил вначале допросить меня лично, что и стало моим шансом на спасение. Легенда, которую я рассказал старику, сильно заинтересовала его, и вот уже две недели я перемещаюсь между костяным гробом и залом допросов. То, что я Видящий уже не было тайной, и на каждый допрос культисты приносили артефакты – иногда магические, иногда Междумирные, а иногда и созданные самими культистами. Каждый раз культисты пытались узнать, как я вижу в навигаторском зрении эти предметы, и каждый раз я старался описывать всё, что вижу, максимально упрощённо, не раскрывая все карты.

– Да, мастер Урхадук. Похоронил вместе с глазами. Правила есть. После таких случаев мы сообщаем совету клана, где находятся тела. После этого за телами выдвигаются братья для последнего обряда.

Скрипучий монотонный голос старика вводил в транс, но я был знаком с таким приёмом. После потери бдительности резкий вопрос вполне способен ошеломить и заставить ответить моментально, не обдуманно. Поэтому, стоило больших усилий не терять концентрацию, и быть всегда готовым к атаке.

– Нужно быть безумными, чтобы растрачивать такие ресурсы на стоящие крохи заказы! Ты думаешь, что мы поверим в эту чушь, богоборец?! Мастер, прошу, дайте его мне, и уже к вечеру он расскажет всё, что нам нужно!

Это уже Гарлим. Однорукий мститель выглядел неважно – бледное лицо, синие мешки под глазами, пропитанные кровью бинты на культе плеча. Насколько я знал, культисты Вабрасэта могут легко выращивать новые конечности своим подопечным, однако то, что за две недели ему не только не вырастили руку, но и не смогли заживить рану, говорило о многом. Гарлим присутствовал на каждом допросе, и сверля меня ненавидящим взглядом, казалось, был готов в любой момент броситься вперёд и разорвать оставшейся рукой и зубами. Мстителю было за что меня ненавидеть – он потерял почти весь отряд, с которым выдвинулся на охоту за мной, но самое страшное для него – потерял дарованного ему самим Вабрасэтом демона. Культисты, конечно, считают их посланниками бога, а не демонами, но мне без разницы. Эта потеря наверняка сильно пошатнула его репутацию в ордене.

– Помолчи, Гарлим! Всё, что мог, ты уже сделал! Если хочешь присутствовать – молчи и слушай! Возможно, твой бывший наставник ещё не до конца выжил из ума, и ты сможешь научиться ещё хоть чему-то! – недовольно прикрикнул на Гарлима магистр, и перевёл взгляд на двух братьев, которые сидели на лавке у стены, одинаково уперев правую ногу в деревянное сиденье. – Деррек, Скуод, вы хотите спросить что-то ещё?

Эти братья стали моей головной болью с первого же допроса. Начать хотя бы с того, что они не были Мстителями. Эти культисты были жрецами, и крутились возле главы ордена как посланники храма города-острова Горт. А заодно и дальние внуки магистра. Несмотря на разные пути, по которым шли братья, и на абсолютно разные характеры, и того и другого все, даже склочный магистр считали одарёнными самим Вабрасэтом. Деррек – старший из двойни, шел по пути храмового жреца, и я не сомневался, что где-то в центральном храме острова своего будущего настоятеля уже ждёт пригретое роднёй место. И в том же центральном храме свои двери настежь распахнула мастерская лучших скульпторов острова для младшего брата – Скуода.

– Да, магистр! – сразу же вскинулся молодой черноволосый щёголь. Вскочив, он расправил плечи и, красуясь, оправил белоснежный плащ. Обойдя меня, Деррек, стараясь выглядеть величественно, остановился, и бросив взгляд сверху вниз, задал вопрос:

– Что ведёт тебя вперёд и заставляет делать то, что ты делаешь?

Я снисходительно улыбнулся уголками губ и заговорил ровным голосом, стараясь придать ему небольшую безуминку фанатично уверенного в своей правоте верующего.

– Моя жизнь – это служению клану! Без клана она не имеет смысла и цели, и только в служении ему я имею право жить! Я не могу жить по-другому!

Кинув, будто услышав именно то, что хотел, Деррек перекинулся многозначительным взглядом с братом, и задал следующий вопрос.

– Ты сказал, что изучил дневники странствующих жрецов, а после передал их в дом вашего клана. Так?

– Да, – я ответил односложно, с удовлетворением увидев промелькнувший на лице молодого жреца гнев. Спустись на землю, выскочка. Пусть старик довольно скалится, глядя на гневно раздувающего ноздри парня, которому грязный еретик посмел ответить, как равному, без обращения «мастер». Мне только на пользу, пусть захочет натаскать щенят на странном еретике. Чем дольше меня допрашивают, тем дольше я жив.

А ещё я заметил, что во время моего ответа глаза жреца скользнули по стоящему за мной демону. Неудивительно. Эти демоны при обычных допросах играют роль детектора лжи, говоря своим хозяевам, истину или ложь отвечает допрашиваемый. Но вот со мной этот номер не прошел, как и номер с пыточным черным туманом. Поэтому культисты и решили допросить меня, чтобы выяснить в чём дело, и угодили в болото легенды о таинственном клане Видящих, предоставляющих свои услуги всем, кто заплатит деньги. Легенда звучала убедительно оттого сильнее, что я переплёл вымысел и правду, дав имя клана Видящих своему бывшему Великому Дому, и рассказывая его немного изменённую историю понятным примитивным культурам языком. История получилась интересная, и нравилась мне самому.

Молодой жрец помолчал несколько секунд, опустился на корточки, и взглянул на меня уже снизу-вверх.

– Тогда скажи мне, Хагид – почему ты вначале изучил записи сам, и только после этого отдал их клану?

Стрик нахмурился. Наверное, он посчитал вопрос чушью. Но вот я напрягся. Я мог только догадываться, куда клонит жрец, и просчитать, куда выведет мой ответ не мог.

– Потому что я – часть клана. Я должен оттачивать свой разум и свои умения, чтобы быть его надёжным инструментом.

Молодой жрец растянул губы в ироничной улыбке, и перекинулся взглядом со своим братом. Его голос наполнился властностью, и Деррек с нажимом произнёс:

– Ты показываешь себя прилежным исполнителем, который не задумываясь следует правилам авторитетов, но своё познание ты поставил выше правил иерархии. Исполнительному фанатику не нужны знания. У тебя есть амбиции, Хагид. И ты можешь отбросить ложное служение и принять свет истины! Ты можешь служить единственному Истинному Богу, и твои таланты будут оценены по достоинству! Поэтому, я повторю свой вопрос – что ведёт тебя вперёд и заставляет делать то, что ты делаешь?

– Меня ведёт мой долг перед кланом, жрец костяного бога, – ответил я бесцветным голосом, равнодушно глядя в черные глаза парня.

– До этого мы не применяли пытки, еретик. Но наша благосклонность может испариться, как утренний туман, Владыка моим словам свидетель! Поэтому, не испытывай наше терпение!

Ну да, ну да, не применяли… Лежать нагим сутками в костяном гробу – это, значит не пытка. Когда тебя раз в сутки, прямо через крышку гроба, обливают ледяной водой, которая, по замыслу тюремщиков, должна и утолить жажду еретика, и омыть его, смывая нечистоты через сливы в бортах… Я убью вас всех, твари, если выберусь отсюда!

– Ты не такой, как тот костяной великан. В тебе нет того безумия…

– Про кого ты говоришь? – нетерпеливо перебил меня Деррек, а вот Гарлим яростно сузил глаза.

Я же, не обращая на его слова внимания, продолжил играть фанатичного слугу таинственного клана Видящих из Междумирья.

– В отличие от него ты рационален. Вы все здесь рациональны. И ваши амбиции вы ставите гораздо выше веры и прочих пафосных слов. Вы делаете то, что должны, ради собственных целей, а служение костяному богу – приятный бонус, который помогает вашим целям. А тот, кого называли харганом Дайвом, был безумным фанатиком. Сильным, но безумным. Он искренне верил, что его решения – это советы его бога. Он бросил ко мне в бойцовскую яму учеников своего ученика, за то, что те подвели его, и продолжал бросать, несмотря на то, что они умирали один за одним. Как ты думаешь, что вело его вперёд, и заставляло делать то, что он делает? Безумие, вера, или собственные амбиции?

В воцарившейся тишине я удовлетворённо смотрел на идущих красными пятнами близнецов, на сжимающиеся кулаки, а раздавшийся следом яростный рык Деррека заставил меня внутренне ухмыльнуться.

– Ты, грязь под ногами кодара! Ты смеешь оскорблять святого воина Вабрасэта?! Ты смеешь сравнивать себя с ним?! Ты лишишься не только рук, но и ног! Они не нужны тебе, чтобы говорить! Ты…

Яростную речь неожиданно прервал сухой старческий смех, и взоры всех присутствующих скрестились на магистре Урхадуке. Утерев выступившую слезу, магистр поднялся со своего места, и демонстративно посмотрел на странного вида костяные часы на стене.

– Браво, Хагид! Очень хороший ход! И вывел из равновесия допросителя, и заставил его забыть свой вопрос! Право, ты заслужил сегодня поесть! Накормите его, и отведите в камеру. Тебе ещё есть, чему учиться, Деррек! К следующему допросу подготовьтесь лучше. И имей в виду, через три дня я поеду к наместнику, и если завтра ты не расколешь еретика, я отстраню вас с братом от допросов. Мне нужен результат, а если вы не хотите учиться, я сделаю всё сам, пусть мне и понадобиться…

Окончание фразы я не услышал, потому что дверь допросной захлопнулась за спинами подхвативших меня под руки костяных демонов. Что ж, значит, завтра меня ждёт что-то особое, и нужно постараться вздремнуть хотя бы час. Однако, на наклонном костяном ложе сделать это очень непросто…

                        *      *      *

Милость магистра Урхадука стоила немного – кусок пресной каши на четверть глиняной тарелки, и ломоть жесткого черного хлеба. Хотя… Думаю, эти культисты и сами питались не сильно лучше. Аскетизм их учения изрядно раздражал, однако, примитивные народы не могут иначе выработать в себе и подчинённых дисциплину.

Костяные демоны, похожие на молодых атлетов, нацепивших одежды инквизиторов, поставили меня у двери в узилище, и рывком вытряхнули из серого балахона. Упав на пол, я зашипел от боли в принявших на себя удар каменного пола локтях, а в следующий миг вновь был поднят равнодушно глядящими тварями.

Грохнула дверь, и я в очередной раз обвёл взглядом свою тюрьму. Просторная камера с пятёркой костяных гробов и черным кристаллом – амартом, в центре. Прохладно. Спать в таких условиях почти невозможно.

Тюремщики без всякой опаски вошли в комнату, по полу которой клубился чёрный туман, и следя за тем, чтобы мои ноги его не касались, поднесли к открытому гробу. Уложив в него, закрыли массивную крышку. Лишняя предосторожность, чёрный туман для меня абсолютно безвреден. Стук шагов демонов, обходящих помещение, грохот закрывшейся двери, скрежет засова и долгожданная, но недолгая тишина.

Эти твари были неразговорчивы, чего нельзя сказать о моей соседке.

Раздался едва слышный стук, шуршание, и возле уха зазвучал приятный женский голос:

– Ну как всё прошло? О чём сегодня расспрашивали?

Бездна, как меня достала эта… ведьма. Я переключился на навигаторское зрение, и едва не скривился от омерзения. Сдержался. Нельзя показывать этой твари, что вижу ещё. Рядом с моей головой замерло существо, больше всего похожее на гибрид изуродованной селекционерами маленькой собаки и человека. Чёрный сплющенный нос, красные выпученные глаза, свисающие уши, покрытое короткой зеленоватой шерстью человеческое тельце и длинный крысиный хвост. Существо снова распахнуло заполненный мелкими белоснежными зубами рот, и из его глотки вновь раздался женский голос.

– Э-эй, ты как?! Тебя сегодня пытали?

– Я в порядке. Ничего нового не происходило, обычная болтовня. Через три дня старик едет к наместнику, поэтому нас ждет либо поездка с ним, либо…

– Сссса-а-а-а… А я ведь почти закончила! – красивый голос наполнился злобой и шипением. – Старый пердун! Чтобы у него яйца отсохли! Чтобы оба его бастарда друг друга любили! Чтоб…

Я постарался отключиться от этого словесного потока. Карна Намасская, молодая ведьма, оказавшаяся в подземелье культистов ещё до меня, обладала очень вспыльчивым и скверным характером, что совсем не мешало ей стараться изображать из себя милую и беззащитную девушку. Существо, склонившееся над моим ухом, исправно передавало ругань лежащей в нескольких метрах от меня девушки, над которой склонилось ещё одно такое же существо. Магический передатчик, чтоб его… Когда две недели назад я впервые познакомился с таким способом общения, то порядком… удивился.

Когда я впервые очнулся в костяном гробу, то первые несколько часов ушли только на то, чтобы понять, почему я лежу голым в каком-то коробе, и вспомнить, что вообще произошло. Первым открытием стали абсолютно целые рёбра, и в целом неплохое самочувствие. Омрачали картину только руки. Почерневшие до середины предплечий, безжизненные, они оказались перехвачены по границе омертвения тонкими серебряными браслетами, что, судя по всему, мешало некрозу идти дальше.

Культисты каким-то образом восстановили мои рёбра, но вот с руками сделать ничего не смогли, и я, кажется, понимал почему.

Те самые кольца из миргалита, которые я купил на сталкерской базе Ржавы Зубы, впитали в себя заклинание куклы мага, и смогли перенести его силу в мои руки. Бездна, как же отвратительно они выглядят… Не представляю, что с ними можно сделать. Неужели только ампутировать, и поставить протезы? Совсем как в той картине, показанной КоаДивом… Первый шаг к постепенной замене тела на машину. Не хочу. Если есть возможность их восстановить – я найду способ это сделать!

Второе открытие я сделал довольно быстро – стоило только переключиться на навигаторское зрение. Комната вокруг клубилась уже знакомой энергией, а её источник удивительно красиво горел безжизненным светом. Покрутив головой, я нашел в чёрном тумане огонёк энергии тела живого человека. Всего в трёх метрах, головой ко мне лежала женщина, но явно не одна. Сначала я подумал, что с ней два грудных ребёнка, но приглядевшись повнимательнее, увидел отличие энергии тел «детей» от нормальной. По своей энергии «дети» больше напоминали костяных демонов, что порядком меня насторожило.

Тогда Карна не заговорила со мной сразу. Выждала несколько часов, во время которых существа, невидимые в обычном зрении, неслышными тенями ползали по стенам и моей костяной клетке. За это время я успел их рассмотреть и понял, что особой опасности они не представляют, и чтобы не выдавать свои способности, сделал вид, что не знаю о их существовании. Но когда одна тварь пролезла через щель в крышке гроба, и заговорила со мной приятным женским голосом, я с огромным трудом заставил себя не глазеть на внимательно рассматривающую меня морду.

Воспоминания прервал настойчивый голос Карны:

– Эй, Хагид! Проснись! У меня к тебе предложение!

Поморщившись, я прикрыл глаза и спросил:

– Какое?

– Мне нужна твоя помощь! Я торчу здесь уже слишком долго, это просто пытка! Ты представляешь, что для девушки значит торчать в холодной клетке, чувствовать себя беззащитно-нагой перед страшными демонами…

Началось… Как же я ненавижу пустое нытьё, особенно, которое претворяет предложение. Это однозначно указывает на желание просящего тебя обвести.

– Короче! – рявкнул я не сдержавшись.

Поток страданий прервался, и ни капли не оскорбившись, Карна перешла к сути:

– Когда нас будут перевозить, я хочу сбежать. Для этого у меня почти всё готово. Но, когда конвоиры отвлекутся, мне потребуется твоя защита. Сотворение чар требует времени, и я в этот момент буду беззащитна. Ты сильный, хоть и не хочешь мне открыться, – мёд в голосе Карны заставил меня скривить губы в саркастичной улыбке.

– Ты забыла, что я говорил про свои руки? – если бы ирония в моих словах была материальна, Карна бы ей захлебнулась.

– Хагид, не держи меня за дуру! Жрецы костлявого не будут держать в тюрьме Мстителей беспомощного инвалида! – раздражённо вспылила ведьма. Мёд из её голоса бесследно исчез, оставив только раздражение. – Не хочешь говорить кто ты и почему здесь оказался – держи свои никчёмные тайны при себе, но помоги мне! Это и в твоих интересах, если не хочешь стать послушной куклой черноглазых бастардов!

Собственно, а зачем мне отказываться? Ведьма не хочет слышать правду, она хочет слышать то, что хочет услышать. Пусть. Хуже не будет. Если появится шанс сбежать от культистов – я схвачусь за любой.

– Ты сказала, что у тебя предложение. Что ты предлагаешь мне за это?

Странное существо радостно затряслось и слабо засветилось, а до меня донесся возмущённый вскрик девушки.

– Ты вообще понимаешь, что тебя ждёт?! Ты решил со мной поторговаться за свою жизнь?!

– Предложение, Карна! Я жду.

– Сссса-а-а… Ты слишком самоуверен! Надеюсь, ты не разочаруешь меня! Я могу попробовать исцелить твои руки!

Не сдержавшись, я рассмеялся. Законники Великих Домов передавали бы друг другу эту формулировку как отличный анекдот.

– Карна, ты правда хочешь услышать, что я думаю о таком предложении? Предлагай такие сделки крестьянам, которые приходят к тебе за микстурой от запора!

– Ненавижу тебя! Оноре харус кьялга!

Я явственно почувствовал легкий толчок своей темницы, и существо начало передавать уже слегка изменённый голос Карны.

– Клянусь своей силой и именем исцелить твои руки, Хагид, взамен помощи в моём освобождении из этого плена! Теперь ты доволен?!

Прикрыв глаза, я глубоко вздохнул и ответил:

– Более чем, Карна. Я не маг, поэтому такую же клятву дать не могу. Вот моё слово: взамен исцеления моих рук я помогу тебе в побеге в мере оставшихся у меня сил.

Разочарованный вздох ведьмы заставил от души улыбнуться.

                        *      *      *

На стены тюремной камеры давно опустилась ночь, когда до моих ушей донёсся нехарактерный для этого времени звук. Шаги нескольких пар ног и негромкие, но возбуждённые голоса.

– Хагид, ты слышишь? – донесся напряженный шепот ведьмы.

Шикнув на Карну, я слегка повернул голову и прислушался. Пока не разобрать, но странное предчувствие уже сжало сердце костлявой ладонью. Недалеко от двери голоса смолкли, раздалась едва слышная возня, а затем все шорохи как-то внезапно стихли. Раздался облегчённый выдох, а потом кто-то плавно потянул засов и распахнул едва скрипнувшую массивную дверь.

На стенах и потолке заплясали тени от масляной лампы, но рассмотреть того, кто стоял за порогом не было никакой возможности. По крови начал бежать адреналин, потряхивая тело легкой дрожью, а неожиданные гости вновь возбуждённо зашептались, и через несколько секунд их голоса начали приближаться. Что?! Они идут прямо через чёрный туман кристалла?! Как это возможно?!

Шаги приближались, и в просветах крышки я начал различать три силуэта, которые, осторожно шагая, медленно приближались к центру. Слова стали отчётливее, и вслушавшись, я обмер, забыв на несколько секунд, как дышать.

– Первый, второй, третий, четвёртый… Он должен лежать в этом пленителе! Поторопимся, Деррек – алтарная пыль усыпила ангелов Владыки всего на час! А если нас поймают, то быть жалкими погонщиками до конца дней покажется нам за счастье!

– Успокойся, брат! Наказывают только проигравших! Мы проигрывать не собираемся. Этот дикарь станет нашим ключом к собственному острову! Там мы сможем воплотить в жизнь все наши планы и мечты! Ради этого можно рискнуть всем!

Деррек и Скуод, братья-жрецы, которые раз за разом пытались на допросах вытянуть из меня место обитания таинственного клана Видящих. Неужели эти твари хотят отыграться на мне за сегодняшний допрос?!

Фигуры остановились у моего «гроба» и дрогнув, крышка беззвучно съехала вниз. Рванувшись ноющими мышцами, я попытался выпрыгнуть из «гроба», однако в плечи вцепились большие жесткие ладони, и вонзив пальцы под ключицы, впечатали в жесткую поверхность ложа. Взвыв от боли, я дернул искалеченными руками, пытаясь сбросить руки склонившегося надо мной силуэта, однако две другие фигуры, вставшие по разные стороны костяного ящика, качнулись, и хлынувший от них черный туман обволок костяной гроб, заставляя его течь и трансформироваться. Через несколько секунд, наполненных красными фейерверками боли, кость бортов «гроба» уже обвилась вокруг моего тела, шеи, рук и ног, оставив открытыми только сгибы локтей, голову и плечи.

Стоящая по правую сторону фигура зло хмыкнула, быстрым движением всунула мне в зубы кляп, и только после этого острые пальцы освободили мои полыхающие огнём ключицы.

Потребовалось около минуты, чтобы прийти в себя и только после этого я разглядел всех склонившихся надо мной.

Это действительно были братья, довольно улыбающиеся, глядя на мои безуспешные попытки высвободиться. А вот третья фигура… Это была очень странная кукла. Почти неотличимая от человека, она была заметно крупнее, и двигалась слишком… живо. Глядя сверху вниз на перевёрнутое лицо, в пляшущем свете стоящей на соседнем гробе лампы я только сейчас заметил водолазную маску на верхней половине лица куклы. Странность была не только в том, что эта маска оказалась наполнена кристально чистой жидкостью, но и в том, что через эту жидкость на меня смотрели… живые глаза! На несколько секунд я забыл обо всём, глядя в эти пристально изучающие меня серые глаза.

Разве это возможно? Зачем вообще куклам глаза, если тело они используют просто как инструмент, а окружающую информацию впитывает в себя покрытый особыми узорами и рисунками серебряный цилиндр с сердцем?! Галоп мыслей прервал негромкий, но злорадный голос Деррека:

– Ты слишком долго строил из себя святого мученика, еретик! Сегодня ты переполнил мою чашу терпения, и я больше не хочу терять на тебя своё время и силы. Теперь можешь ничего не говорить, мы всё узнаем сами. А после этого я с огромным удовольствием помогу своему брату сделать из тебя Кающегося Служителя! Скуод, можем начинать!

– Я сделаю лицо твоей куклы таким же угрюмым и упрямым, Хагид. Я хочу, чтобы ты был благодарен, потому что это большая честь – быть запечатлённым в кости на века. Это моя дань уважения твоему упорству! – голос младшего из братьев выглядел подрагивал от волнения, но его взгляд был полон решительности.

Не в силах выплюнуть кляп, я глухо прорычал проклятие близнецам, однако те уже не обращали на меня внимания. Быстрыми движениями они начали доставать из скинутой на соседний гроб сумки странные принадлежности, размещая их прямо на покрывшую моё тело кость. Огромная чаша с низкими бортами, покрытая незнакомыми мне рунами, мотки трубок, медицинские скальпели, шприцы, иглы и какие-то приборы, уже явно магические. Склонившаяся надо мной кукла, хотя я не слышал, чтобы ей отдавали приказы, тоже включилась в процесс, и помогала братьям, устанавливая в рунную чашу магические приборы, и подсоединяя к ним трубки.