Читать книгу Мигрант в столице - Гочмурад Гутлыев - Страница 4

Как бы не хотелось избежать стандартных, стереотипных, набивших оскомину и ставших «притчей во языцех» выражений, но ведь нередко только они могут стать той еще «заманушной» затравкой, или ярким вступлением к новому рассказу, эссе или книге.

В данном случае так и просится давнее «все новое – хорошо забытое старое»…

Теперь-то, возможно, лишь мое поколение помнит, как в середине девяностых прошлого века по многим ТВ-каналам с большим успехом прошли теплые ролики так называемой социальной рекламы – простыми житейскими историями иллюстрировались призывы «верь в себя, и все получится», «мы в вас верим», продолжите список сами.

Меня тогда изрядно смешил эпизод, когда у солдата, стоящего в Почетном Карауле у Кремлевской стены, толпа хором потребовала: «Дима, помаши маме ручкой!». Этот выкрик меткой и веселой философской фразой разлетелся повсеместно и как афоризм стал применяться в разнообразнейших житейских ситуациях буквально со следующего дня, как только эти ролики прошли «по телевизору»…

Однако лишь через столько-то лет с искренним удивлением обнаружил, что у данного сюжета есть своего рода прототип.

Киностудия «Мосфильм» в расцвет соцреализма советских времен выпустила в 1971 году чудный фильм «В Москве проездом». Он представлял собой киноальманах из четырех новелл, объединенных общей идеей – события в громадном городе глазами людей, приехавших в столицу откуда-то из глубинки на очень короткое время. В одной из них показывается история с туркменским яшули1, прибывшего в Москву в поисках племянника, солдата срочной службы. Роль сельского старика блистательно сыграл Ходжан Овезгеленов, народный артист ТССР и лауреат Государственной Премии СССР. Должен сразу же отметить, что он являлся личностью крайне колоритной внешности – статный мужчина со спокойным взглядом, скрывающим глубокий ум и богатый жизненный опыт за плечами; горбоносый; манерой поведения заметный без всяких дополнительных штрихов даже в густой толпе. Однако, в дополнение к образу для большего визуального эффекта, кинорежиссеры нарядили его еще и в «гырмызы дон» (национальный халат огненно-красного цвета) и «силкме тельпек» (белую лохматую папаху). Если верно помню, то в руках он также нес громадную дыню, как вам такой дополнительный нюанс?

Казалось бы, невыполнимая задача, как ему, человеку из колхоза из малонаселенной туркменской полупустыни, найти одного-единственного парня в кишащей людьми московской агломерации, не попадая в забавные ситуации на городских улицах. По принципу «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать» не буду описывать весь сюжет, которого, впрочем, и сам теперь не помню в деталях. У заинтересовавшегося читателя всегда есть возможность попробовать разыскать в глубинах Интернета (реалии современности!) тот фильм, и самому пересмотреть его.

У каждой доброй и душевной киноистории есть своя счастливая развязка (обозначу таким образом, чтобы избежать англицизма «хэппи энд»). Старик все-таки нашел своего племянника, когда у него чуть было не опустились руки. Он, если верно помню, уже собираясь уехать обратно к себе в республику, оказался на Красной Площади и как раз там увидел парня, стоящего в Почетном Карауле у Мавзолея. Несколько раз попытался привлечь внимание солдата, выкрикивая: «Тебе привет от матери! Что молчишь? Что ей передать!? Оглох ты, что ли?».

Хотел бы здесь также пояснить этнографическую деталь, о которой мало осведомлены несведущие люди – в отличие от представителей многих тюркских народов, туркмены внешне довольно-таки сдержаны и обычно не демонстрируют своих эмоций «чересчур напоказ». Вот и в этом сюжете у парня лишь слегка дрогнули брови и сверкнули глаза, однако он, если мне не изменяет память, не поднимал высоко руку в приветственном салюте, как это сделал «Дима». Даже настолько малозаметного проявления оказалось достаточно, чтобы его дядя с достоинством прищурил глаза и понимающе ласково улыбнулся.

Акцентирую: в туркменском менталитете не могло быть и речи об «Помаши маме ручкой», особенно на виду у большой толпы незнакомых людей…

В завершение, «мысли вслух», надеюсь, не последние: в отличие от Ходжана Овезгеленова, у меня самого совсем не фотогеничная внешность. Не сильно высокого роста; с легкой хромотой, которая частенько у определенного круга случайных прохожих вызывает предвзятое мнение «его конкретно шатает после выпивки»; непрезентабельного вида разношенная обувь, необходимая в долгих пеших переходах; удобная, практичная в путешествиях одежда, в каковой не на всякий светский раут пропустят привратники или охранники. То есть, таких, как я, в любой уличной сутолоке «десяток на пучок». А если прибавить чуть-чуть актерских качеств, стремление легонько спрятать кое-какие свои навыки и умения, и на выходе получается потрясающий результат – сливаюсь с фоном городской толпы без малейших усилий. Поэтому легко смахиваю на типичного гастарбайтера, и спокойно набираюсь наблюдений, впечатлений, общаясь с горожанами и сельчанами во многих регионах мира как «один из них, а не как очередной заезжий надоедливый турист». Что уж тут говорить о российских городах и россиянах, ведь благодаря своему образованию советских времен довольно-таки неплохо осведомлен о русской-российской культуре. Поэтому обычно не требуется сильно больших усилий при желании и необходимости поддерживать разговоры с людьми на различные темы, узнавая особенности их жизни и, параллельно, ненавязчиво затрагивая традиции и обычаи своих земляков – «взаимный обмен менталитетами в действии».

Кроме того, еще с детства так много интересовался Москвой и москвичами, так много литературы перечитал, что могу уверенно подытожить – выражение «в Москве проездом» ко мне лично применимо «не сказал бы, что так уж метко»…