Читать книгу Супербоги. Как герои в масках, удивительные мутанты и бог Солнца из Смолвиля учат нас быть людьми - Грант Моррисон - Страница 3

В четырех милях от моего дома в Шотландии, за тихой водой, расположен склад вооружения королевских ВМС «Колпорт», база атомных подводных лодок, оснащенных баллистическими ракетами «Трайдент». В этих подземных бункерах, рассказывали мне, огневой мощи хватит, чтобы пятьдесят раз уничтожить все человечество на планете.

Наступит день, когда пятьдесят Злых Двойников Земли подкараулят нашу Землю в Гиперпространстве, и тогда эти мегаубийственные ресурсы смогут, эпитету вопреки, спасти всех нас, но до той поры они как-то избыточны и наглядно символизируют наступивший век ускоренной цифровой гиперстимуляции.

Ночами перевернутое отражение верфей рябит на водной глади, точно красный кулак в кольчужной перчатке на средневековом знамени. В паре миль дальше по извилистой дороге моего отца в шестидесятых арестовали на антиядерной демонстрации. Отец был рабочим, ветераном Второй мировой; он сменил штык на значок «Кампании за ядерное разоружение» и стал пацифистом, «Шпионом за мир» в «Комитете 100»[2]. Даже мир моего детства наводняли аббревиатуры и кодовые слова холодной войны.

И Бомба, вечно Бомба, что маячила неподалеку зловещим квартирантом в плаще, – вот-вот взорвется, уничтожит всех и вся. Ее приблудные менестрели, угрюмые экзистенциалисты в роговых очках, завывали похоронные песнопения про то, что «Будет дождь», и про то, что случилось в «Тот день»[3], а я прятался в углу и дрожал, с минуты на минуту ожидая, что Костлявая свершит свой суд и вся жизнь на Земле прекратится. Изобразительный ряд состоял из радикального антивоенного самиздата, который папа закупал в политизированных книжных лавках на Хай-стрит. Как правило, страстные пацифистские манифесты в этих журналах иллюстрировались кровавыми, от руки нарисованными картинками – вот, мол, каким станет мир после оживленной перестрелки термоядерными ракетами. Создатели этих вдохновенных трупных пейзажей никогда не упускали случая явить взору искореженные, изломанные скелеты, что корчились на фоне пылающих руин взорванных и почерневших городов. А если художнику удавалось впихнуть в композицию страшную Смерть с Косой (восьмисот футов ростом и верхом на освежеванном кошмарном коне), что сеятелем разбрасывала ракеты над кривозубым и оплывающим в огне городским абрисом на горизонте, – тогда вообще красота.

Подобно видениям Рая и Ада на средневековых триптихах, постъядерные пустоши из отцовских журналов соседствовали с экзотическими пейзажами, что тремя своими солнцами озаряли обложки фантастических романов, которые обожала мама. За окнами в блистательную будущность (размером с дешевую книжку дайджест-формата) гологрудые амазонки-андроиды в хромовых купальниках преследовали астронавтов-попаданцев под жемчужными небесами бесконечно инопланетных миров. Отягощенные душою роботы бродили по джунглям фломастерных расцветок или шествовали по стальным эскалаторам городов, спроектированных Ле Корбюзье и Фрэнком Ллойдом Райтом при поддержке ЛСД. Заглавия напоминали поэзию сюрреалистов: «Пришло время дождей», «Человек, упавший на Землю», «Серебряная саранча», «Цветы для Элджернона», «Роза для Екклесиаста», «Босиком в голове»[4].

По телевизору первые астронавты боролись за эфирное время с гнетущими сценами из Хиросимы и Вьетнама, и иного выбора не было – либо Атомная Бомба, либо Космический Корабль. Я-то свой выбор уже сделал, но холодная война, перетягивание каната между Апокалипсисом и Утопией становились невыносимы. А затем из-за Атлантики примчался десант супергероев – в ослепительном геральдическом обмундировании они выпрыгнули лучом света из призмы и показали, как еще можно видеть, и слышать, и понимать все, что вокруг.

Первая британская лавка комиксов, «Книжный магазин „Янки“», открылась прямо под Глазго, в Пейсли, на родине того самого узора, вскоре после войны. И – вот вам яркий пример парадоксальной симметрии – комиксы прибывали балластом вместе с американскими солдатами, чьи ракеты угрожали самому моему существованию. Первые ритм-энд-блюзовые и рок-н-ролльные пластинки плыли в Ливерпуль, где вдохновляли поколение мерсийских музыкантов, а американские комиксы, спасибо военно-промышленному комплексу, ударили по западу Шотландии, где воспламенили воображение и переменили жизнь мне и другим детям.

Над Атомной Бомбой супергерои насмехались. Супермен мог погулять по Солнцу и даже почти не загореть. В те краткие часы, что пришли и прошли, когда у Брюса Бэннера сорвалось испытание гамма-бомбы, приключения Халка только начались. На фоне космических разрушителей вроде Человека-Антиматерии или Галактуса[5] всемогущая Бомба смотрелась бедным родственником. В недрах нашего мира я отыскал дорогу в суверенную вселенную, где на плоскости газетной бумаги разыгрывались драмы, которые длились десятилетиями и охватывали целые галактики. Там мужчины, женщины и благородные чудовища облачались в знамена и, выпрыгивая из теней, вступали в схватку со злодеями, дабы мир стал лучше. В моем-то мире жизнь уже налаживалась. Я начинал кое-что понимать – и возобладал над своими страхами.

Прежде Бомбы была Идея Бомбы.

Но и Супермен тоже был Идеей, только Быстрее, Сильнее и Лучше.

Нет, я не хотел, чтобы Супермен был «реальным», – мне бы хватило, чтоб он был реальнее Идеи Бомбы, которая сеяла опустошение в моих снах. Зря я переживал: Супермен – столь неистощимый плод человеческого воображения, столь совершенный образчик наших благороднейших, добрейших, мудрейших, крутейших «я», что моя Идея Бомбы оказалась против него бессильна. В Супермене и его супергеройских коллегах современное человечество воплотило идеи, неуязвимые для любой пагубы, не подверженные уничтожению, нарочно созданные для того, чтобы перехитрить дьявольски умных негодяев, – идеи, родившиеся на свет, дабы вновь и вновь выходить на бой с беспримесным Злом и каким-то образом, вопреки всем вероятиям, неизменно его побеждать.

Профессиональным писателем я пришел в американскую индустрию комиксов в середине восьмидесятых, в период радикального новаторства и технического прогресса, когда были опубликованы «Возвращение Темного Рыцаря» и «Хранители», признанные столпы супергеройского дискурса, и казалось, что возможности, а равно творческая свобода безграничны. Я примкнул к поколению писателей и художников (главным образом выходцев из британского рабочего класса), кто разглядел в угасающих вселенных потенциал – шанс создавать выразительные, взрослые, непростые работы, которые вновь наполнят пустую скорлупу супергеройской концепции актуальным смыслом и витальностью. Сюжеты стали умнее, иллюстрации изощреннее. Философские, постмодернистские, отчаянно смелые работы вернули супергероя к жизни. Последние двадцать лет мы наблюдали потрясающее новаторство десятков самобытных и ярких талантов. Низкая цена производства (пером и тушью можно изобразить сцены, которые на киноэкране стоили бы миллионы долларов в пересчете на человеко-часы специалистов по компьютерной графике) и высокая периодичность публикаций дозволяют комиксам почти все. В комиксах не бывает чересчур нелепых идей, слишком замысловатых поворотов сюжета, чрезмерно экспериментальных повествовательных методов. Диапазон комиксов широк, они прекрасно передают большие идеи и чувства – я-то об этом догадался уже давно и потому ныне с изумлением и немножко с гордостью наблюдаю, как мейнстримная культура без единого выстрела сдается на милость непреклонным колонизаторам с гиковских задворок. Имена, некогда бывшие секретными паролями аутсайдеров, становятся ядром глобальных маркетинговых кампаний.

Бэтмен, Человек-Паук, Люди Икс, Зеленый Фонарь, Железный Человек. Почему супергерои так популярны? Почему именно теперь?

На первый взгляд все просто. Кто-то где-то смекнул, что супергерои – они как шимпанзе: с ними всегда веселее. Скучное чаепитие? Добавьте пару-тройку шимпанзе – и получите незабываемый комедийный бедлам. Обыкновенный детектив? Добавьте супергероев – и у вас на глазах расцветет удивительный и смелый новый жанр. Городской полицейский триллер? Да уже в зубах навяз… пока не вмешался Бэтмен. С супергероями любое блюдо пикантнее.

Да, мы ценим выходки по-дурацки одетых персонажей, которые никогда нас не подведут, но на самом деле истина глубже. Оторвите взгляд от страницы или экрана – и легко понять, отчего вам почудится, будто супергерои, как это им свойственно, примчались в массовое сознание, услышав отчаянный сигнал бедствия из мира, погрязшего в кризисе.

Мы научились мириться с тем, что большинство наших политиков в конечном итоге обернутся похотливыми врунами или имбецилами. Мы не удивляемся, что роскошные супермодели на поверку оказываются невротичками, страдающими булимией. Мы взглядом проницаем иллюзии, которые некогда питали нашу фантазию, и по горькому опыту знаем: любимые комики рано или поздно снимут маски и обнаружится, что они извращенцы и алкоголики либо у них депрессия и они мечтают наложить на себя руки. Мы говорим детям, что они, как крысы, застряли на обреченной, обанкротившейся, кишащей бандитами планете, где уже истощаются ресурсы и нечего ждать, кроме повышения уровня моря и неминуемого массового вымирания, а затем неодобрительно задираем бровь, когда дети в ответ наряжаются в черное, режут себя бритвами, морят себя голодом, обжираются или друг друга мочат.

Мы травмированы военными съемками и видеосюжетами о катастрофах, за нами шпионят вездесущие камеры наблюдения, нам угрожают экзотические злодеи, которые замышляют недоброе в пещерах и подземных логовах, грандиозные темные Боги Страха объявили на нас охоту – и нас неудержимо засасывает в Комиксовую Реальность, а на спасение мира нам остаются, как водится, считаные мгновения. На мерцающие шпили нашего коллективного воображения ложатся тени трупных Ангелов Смерти – исполинов с обложек антиядерных журналов моего отца.

Не в том ли дело, что культура, изголодавшаяся по оптимистичным образам своего будущего, в поисках утопических ролевых моделей обратилась к первоисточнику? Не в том ли, что супергерой в плаще и трико – наилучшее современное воплощение того, чем нам удалось бы стать, если б только мы допустили, что достойны такого завтрашнего дня, когда наши лучшие качества позволят нам одолеть деструктивные порывы, грозящие уничтожить человечество на корню?

Мы живем в историях, которые себе рассказываем. В светской, научной, рациональной культуре, в отсутствие внятного духовного лидерства, истории супергероев во весь голос смело обращаются к самым острым нашим страхам, самым глубинным желаниям и благороднейшим устремлениям. Они не боятся питать надежду, не смущаются своего оптимизма и абсолютно бесстрашны в темноте. До реализма от них – как до Луны, однако лучшие супергеройские истории изобретательно, глубоко, смешно и отважно оперируют мифологическими элементами человеческого опыта, понятными каждому из нас. Супергерои рождены для того, чтобы решать всевозможные проблемы, и, если надо спасать положение, на них всегда можно положиться. Лучшие супергеройские истории помогут взглянуть в лицо и найти решение даже глубочайшим экзистенциальным кризисам. Надо бы прислушаться – они дело говорят.

«Супербоги» – самый полный путеводитель по миру супергероев: кто они, откуда пришли, как они учат человека иначе видеть самого себя, обстановку, в которой он живет, и мультивселенную возможностей, которая его окружает. Готовьтесь отбросить личину, произнести волшебное слово преображения и призвать молнию. Пора спасать мир.