Читать книгу Любовь и виски - Грег Смолвидж - Страница 3

July 9, 1963, Tuesday, 1:15 p. m.

Bath, 169 Front St, «Columbia» Hotel

Третий этаж, пятая дверь… И ключ, как от готического склепа. Заносило меня и в дыры попаршивей!

Добротные апартаменты № 34 столь грубого приветствия, конечно, не заслуживали, но капля лёгкого цинизма уместна даже на похоронах. «Lifestyle!» – слыхал я в ответ на подобные заявления. Ума не приложу, что это за зверь такой, только жить иначе всё равно не умею, а главное, женщины мой подход оценивают по достоинству.

Короче, гостиница сносная, переночевать можно. Пэтти божилась: первая в городе! Ну-ну. Останавливаться в лучшем отеле мне давненько не доводилось. Да боюсь, вообще никогда! Времена меняются? Я всласть растянулся на огромной кровати, не снимая пиджака и ботинок.

Чего уж там! Матрас мягковат на мой вкус. Люблю пожёстче. И в жизни так, а то слишком приторно. Разительно отличаются здешние пенаты от моей берлоги: и обои поновей, и кресло кожаное у окошка, и настоящая койка вместо потёртого дивана.

В детстве пришлось много колесить по штату. Великую Депрессию припоминаете? Семью нашу побросало порядочно, где только не обретались! Окончательно осесть удалось лет десять назад в столице, так что Augusta теперь – моё пристанище. Выбираюсь редко, но и домоседом назвать себя не могу, просто поваляться на диване с бутылочкой «Budweiser» – святое дело.

С другой стороны, всегда вперёд, навстречу приключениям! А если ещё и деньжат поднять Господь сподобит, значит жизнь удалась. Хотя и это не самоцель. Я небогат, но обеспечен, такая вот простецкая философия. Одинокому мужчине много не требуется. Правда, в этот раз куш светит порядочный.

И ведь ничто не предвещало! Понедельник накатил бесцеремонно: постанывавшую голову пронизывали оглушительные телефонные трели. Звонок этот вряд ли сулил неприятности, скорее, беспокойство. Коллинз наяривает, больше некому. Старый еврей! Вообще тащиться на работу в понедельник с утра – явно не комильфо, но главный редактор заставить умеет.

– Капитолий на проводе!

– Дэйр, мать твою, дошутишься! Тебе отдельное приглашение на службу высылать? – Визгливый тенорок Коллинза только усилил головную боль, пришлось даже отнять трубку от уха.

– Ahh, boss… Morning. Не серчайте, я уж к вам на всех парах.

– Ты на часы смотрел, Капитолий? Обед скоро! А я звонков десять дал! Опять надрался вчера небось?

– Сознание барахлит, стало быть, не без этого. Так ведь понедельник, босс. Я и не думал, что пригожусь вам сегодня.

– Лучше б так оно и было. – Казалось, шеф немного успокоился. – В общем, так. Через сорок минут у меня. И точка!

Редакция «Augusta Tribune» – это пчелиный улей. Переполненные собственной значимостью секретарши манерно снуют вдоль столов. Отрастившие телефонные трубки обозреватели считают своим долгом орать на весь зал. God knows why! Корреспонденты неустанно выбивают автоматные очереди на пишущих машинках. Всё это именуется рабочим беспорядком.

Я медленно пробирался к кабинету Коллинза. Картина воскресенья проступала – давали знать о себе ушибы и ссадины. А начиналось всё довольно прозаически, как всегда, у старины Дуга. Это небольшое заведение на углу Green и Melville. Кварта «Jack Daniels» – и меня потянуло «танцевать». То есть поразмять конечности. А тут и партнёры подвернулись – группка волосатых у входа.

И до нашего университета эта мода докатилась! Бесит просто! Ну, там песенки про любовь, антивоенные выступления – это я ещё могу понять, но вот голышом разгуливать – это как вообще? Вечно охота мне молодёжь уму-разуму поучить. На том и погорю когда-нибудь… Здоровье-то не то уже.

– Дерьмецо поворочать желания нет? – Брайан Коллинз стянул очки и швырнул мне «Augusta Tribune» за прошлую неделю.

С подчёркнутой заметкой:

«4-го июля, на 47-м году, добровольно ушёл из жизни мэр городка Bath Виктор Хатчет…»

– Это вопрос? Или предложение? – Я повертел газетёнку.

– Ты присаживайся. – Главный редактор протянул мне пачку «Lucky Strike».

– Bath? Тихий городок, и на тебе – мэр повесился! Так что? Нас-то почему это интересовать должно?

– Не нас, а тебя. Есть работёнка. – Коллинз принялся расхаживать по кабинету.

– Увольте, босс. Знаем мы эти «работёнки»! Осквернять могилы, пусть в них хоть всё золото инков зарыто, не стану!

– Дай договорить, потом язви. От тебя всего-то и требуется вскрыть одну квартирку и немного пошуровать там.

– Не вижу связи.

– А тебе и не надо её видеть. Платят не за то. Собрать информацию нужно по неофициальным каналам, понимаешь?

– Absolutely! То есть со взломом и рукоприкладством? А других дураков сортиры чужие вычищать нет?

– Заперто некрепко. Может, и вообще не заперто. Ни сортиры, ни физиономии чистить не придётся. Получишь тройку зелени, на карман. Вопросы есть? – Коллинз снова уселся напротив меня.

– Три штуки??? За рядовой шмон? Слушайте, босс, понедельник шутить как-то не очень располагает.

– Вот именно. Бабки твои. Свой процент я в этот раз не снимаю.

Темнит скряга…

– Так, уже теплее.

Первый человек в газете еле заметно улыбнулся:

– С женой мэра мы вместе учились. Наживаться на горе вдовы не по-мужски, ясно? В общем, дуй к Пэтти, у неё диспозиция: гостиница и место встречи. Поговоришь со вдовой. Она введёт в курс дела, обсудите задаток.

– Когда выезжать?

– Как только за тобой закроется дверь, я набираю Bath и сообщаю, что надёжный человек в пути. И главное, Мик, это принципиально для меня. Я прошу, помоги. Лучше тебя никто не справится!

Sure. Кроме меня, вообще никто не справится. Ибо желающих нет! Что ж, три штуки тоже на дороге не валяются. Привет, Bath!

После длинной дороги не грех и расслабиться. Работа не волк. Хотя назвать проникновение в чужой дом работой язык поворачивается с трудом. Скорее, очередное сомнительное предприятие. Впрочем, только такими делами меня и нагружают. «По неофициальным каналам» – это значит с явными нарушениями действующего законодательства.

Поезжай, говорит, прошвырнёшься. Хорошо устроился, паршивец. Но меня не проведёшь. Сумел обставить так, будто я ему ещё и должен остался – это ж уметь надо!

Ну да ладно, полтора часа, и я на месте. Сорок с лишним миль на юг к побережью. Мой старичок Plymouth «Savoy» пятьдесят шестого года по-прежнему на ходу. Не на такси ж добираться? Вот только парковками Bath не порадовал, машину пришлось бросать на стоянках около Vine St.

Первое впечатление: пасмурно. И грязновато. Жителей от силы тысяч десять. Из достопримечательностей верфи «Iron Works» – гордость штата Maine. Я и забыл, что до моего рождения отец работал судостроителем. Ещё шахматный клуб «Bath’s Chess Club».

Но мрачным Bath я бы тоже не назвал. Да, судя по кислому портье и одинокому прохожему, жестами указывавшему мне, как добраться до гостиницы, люди тут не шибко разговорчивые. Так это сплошь и рядом в Новой Англии. Но летом погодка более-менее.

Что же напрягает? Проникнуть, поворошить, а деньжищи-то такие за что? Уж не сплавить ли меня решили? Дружище Брайан явно недоговаривает, а сам-то, глядишь, в курсе. Подробности у вдовы! Где там эта цыпочка обитает? Я отыскал бумажку: 137 Lincoln St, Anna Hatchet. Но бабки хорошие, более чем.

Путеводитель прихватил на ресепшн. Портье по-прежнему глядел недоверчиво. Не похож я, видать, на дельцов, что с корабельными боссами контракты подписывают. Напоминаю, скорее, спившегося писателя.

Надо будет у вдовушки на расходы текущие запросить, а то даже сигарет нет. Ещё бы закусочную порядочную присмотреть. Где-нибудь на берегу. Говорят, омары здесь пальчики оближешь. Особенные – тёмнопанцирные.

July 9, 1963, Tuesday, 3:05 p. m.

Bath, 137 Lincoln St, Hatchet’s Hall

– Миссис Анна примет вас через несколько минут.

А налить дорогому гостю?

Спесивый тон темнокожей служанки несколько резанул слух. Хотя могло и показаться. Вообще, представители её расы в этих краях такая же редкость, как пингвины в Сахаре. Думаю, на весь Bath эта пожилая мадам экземпляр единственный. Хозяева что ли выпендриваются? Судя по обстановочке, грешок такой за ними водится: плетёная мебель, африканские безделушки, китайский фарфор. Гостиная роскошная!

Я вольготно расположился на кожаном диване. Но закинуть ноги на приземистый деревянный столик пока не решился (всё-таки выпить не предложили). До вдовушки добирался на своих двоих – решил пройтись по городу, осмотреться. Понюхать воздух, так сказать. В моих делах это важно.

Местечко, конечно, то ещё. Хотя с тех пор как отгрохали скоростное шоссе Leeman Highway (путеводитель любезно сообщал, что произошло это в 1955 году), город стал вполне себе: заметное уличное движение, downtown, насыщенный магазинами и забегаловками. В общем, обычный американский городишко. Маленький, с северным колоритом.

Но побывать в Bath’е и не прошвырнуться в портовый квартал – это преступление. Столько соблазнов на квадратный фут! Вот расквитаюсь с работёнкой и закучу прям здесь! А чего тянуть? Средства позволят!

Ещё интересно, что столь популярных ныне мобильных домиков-прицепов нигде не видать. Видимо, бум этот сюда не докатился. Кстати, о домиках. Особнячок у семейства Хатчет не слабый. Трёхэтажный, чуть в глубине улицы, на зелёном участке. Но без ограды, что странновато. Неужели воров не боятся? Владение-то небедное.

Анна Хатчет долго ждать себя не заставила, грациозно спорхнув ко мне со своей жёрдочки. Для своих лет выглядела она потрясающе, только стильное чёрное платье казалось чересчур уж открытым для траурного.

– Мистер Дейр, разрешите поблагодарить вас за отзывчивость и оперативность. Я рада приветствовать вас в нашем маленьком городе!

Прозвучало подозрительно томно. Или снова показалось?

– Мой друг Брайан Коллинз крайне хорошо отзывался о ваших способностях. Как добрались? – Анна присела напротив меня.

– Зовите меня Мик и давайте без прелюдий. – Я приподнялся и поцеловал протянутую руку. – Предпочитаю сразу к делу.

Такое вот начало. Анна аж опешила. Никакой дежурной лести и фальшивых комплиментов. Нравится ей такое обращение или нет, вдова, видимо, ещё не определилась.

– Вы заказываете музыку – я играю. Это оптимальный формат. Меня, правда, несколько смутила сумма гонорара. Из болтовни Брайана понять получилось немного.

– Я всё объясню. – Анна засуетилась. – Конечно, вам нужна информация. Так… В ночь на пятое июля мой муж Виктор покончил с собой. Это стало сильным ударом для меня и детей. Похороны прошли в воскресенье. – Анна вздохнула.

Что-то не слишком ты расстроена…

– Выпьем? За упокой души суженого.

– Ой, я бы предложила вам прекрасный шотландский виски, но бутылку приобщили к делу – муж пил накануне. Ладно, найдём ещё что-нибудь. Дороти, нам виски и лёд!

Нам? Во даёт вдовушка!

– Приношу вам соболезнования, но самоубийц никогда не понимал. Каков мотив?

– Дело деликатное. Не буду скрывать, муж мой был личностью эксцентрической. Происшествие потрясло наш город, но прессе всех деталей не сообщали.

– Какие у вас сомнения?

– Сложно объяснить, расследование проведено самым тщательным образом, шериф Бадлоу ознакомил меня со всеми материалами.

– So what’s the problem?

– The circumstances. Ничто не предвещало такого ужасного поворота. Добровольный уход мужа из жизни для меня совершенно необъясним. Виктор повесился в частном доме на окраине города. Где встречался… с женщиной лёгкого поведения.

Я присвистнул.

– Её имя не оглашали. По словам этой женщины, съём проституток муж практиковал регулярно. Ровно как и нелегальную игру в покер.

Нормальный мэр…

– Она утверждает, что в тот день Виктор был уже порядочно пьян и даже не переспал с ней, твердил о каких-то финансовых проблемах и крупном проигрыше. В итоге выпроводил вон, даже не заплатив. О его смерти она узнала по радио на следующий день.

Мы замолчали, сделав по глотку доброго ирландского виски. Как и положено, не чокаясь.

– Есть вероятность, что ему помогли?

– Не представляю. – Анна всхлипнула. – Но я не верю этой твари, не верю, понимаете? Да, Виктор мог приударить за какой-нибудь юбкой, но проститутки… долги, в голове не укладывается.

– Так что требуется от меня?

– Её настоящее имя Ева Орловски. В портовом квартале – там, где обитают она и ей подобные, известна как Шэрон.

– То есть в городе процветает проституция?

– Как вам сказать. Пара злачных мест имеется. На верфях полно работяг, в доки заходят суда. Мужчинам нужно отдыхать. Выпить-расслабиться. Это понять можно.

Plain as the nose on your face![1] Надо взять на заметку.

– Здесь фото и адрес твари. – С видимым отвращением Анна протянула конверт.

– Что искать?

Я глотнул ещё.

– Доказательства, что шлюха врёт, что её не было в том доме. Я понимаю, вряд ли она держала список клиентов, но меня интересуют её связи, особенно на верфях.

– Pretty good.

– Пятьсот долларов задаток. Дополнительные расходы я оплачу отдельно. Деньги в конверте.

July 9, 1963 Tuesday, 9:35 p. m.

Bath, 53 Congress Ave, Eve Orlowsky’s apartment

Снял проститутку и повесился. В непонятном доме, ни с того ни с сего. Сомнительно. Просто так счёты с жизнью не сводят. Уж чиновники-то точно. Должна быть причина. А в случае мэра, полагаю, довольно веская. Карты? Бизнес? Женщины?

Я припарковал свой Plymouth недалеко от серенького двухэтажного здания. В родной August’e на лобовом стекле у меня всегда красовалась табличка «Владелец автомобиля – репортёр городской газеты. Просьба оказывать посильное содействие в получении информации». Мне нравится, как это звучит – «посильное содействие».

В моем случае, правда, получение обычно проходит с помощью мордобоя и угроз, но известен этот факт немногим. А табличка, как ни крути, придаёт моей стрёмной деятельности блёклый налёт солидности. В Bath’е стекло, естественно, пришлось очистить, ибо высовываться на задании значит проявлять недальновидность. Тут бы вообще поменьше светиться.

Я закурил. Окурков в пепельнице скопилось уже с добрый десяток. Моё внимание третий час приковывало крайнее окно на втором этаже. Надежда зажглась минут сорок назад вместе со светом в квартире: стало быть, хозяйка дома. Оно и понятно – ночные бабочки так рано на работу не вылетают. Подождём.

What ill wind was blowing me to this city?[2] Нужда заставила? Да нет, скорее, необходимость в хорошей встряске. Сорваться к чёрту на рога, броситься в омут с головой готов при первой же возможности. При этом сорвиголовой или бедовым себя не считаю. Просто это моя жизнь. И лишний раз прибавить скорости на повороте точно не повредит. А иначе и скукситься можно.

Умение быстро оценивать ситуацию, мгновенно реагировать по обстоятельствам – вот мои отличительные черты. Потому я всегда на передовой. Деньги, конечно, тоже многое решают, но для меня главное кураж. Стяжательством не занимаюсь. Поднял – прокутил, то на коне, то на мели. Roller-coaster. И упрекнуть меня можно в чём угодно, только не в закоренелом мещанстве. Претит оно мне.

Сумерки методично обволакивали квартал, но терять бдительность было нельзя: к дому не спеша подкатило жёлтое такси. Я оторвался от размышлений. Усилить наблюдение! Через несколько минут стройная шатенка грациозно утрамбовалась в машину. Строгий твидовый костюм, длинные шпильки – сплошной писк моды.

Знаете, какое главное требование Центрального разведывательного управления (CIA) к будущим шпионам? Идеальная память на лица! Увидев фото субъекта единственный раз, потенциальный кандидат в разведчики обязан безошибочно идентифицировать его, даже если тот предстанет в шляпе, с бородой или в очках.

Так вот меня б в шпики зачислили без вопросов! Еву я опознал бы и в нижнем белье. Причём с огромным удовольствием. Напоминает она британскую модель. Как же её? Молоденькая, по ней сейчас все с ума сходят. Jeannie Shrimpton, во! Худышка, с обложки на обложку скачет. Да, познания у меня разносторонние. А как иначе? Журналист обязан быть в курсе.

Такси быстро сорвалось с места. А хорошо живут элитные девочки! Ездить в редакцию на такси я и сам бы не отказался. Мэр не дурак, раз такую сучку выбрал. Отставить похабные мысли! I’m on duty! Выждать и в гости.

В должности внештатного корреспондента «Augusta Tribune» освоил массу полезных навыков. Взлом замков, например. И это лишь малая толика умений, необходимых для проникновения в личную жизнь беспечных соотечественников.

Квартирка небольшая, однокомнатная. Свет включать, конечно, не следует, равно как и оставлять входную дверь незапертой. Искать что бы то ни было в отсутствие конкретной ориентировки задача непростая, зато интересная. Осмотр проводить придётся тщательный. Благо опыт есть.

Начнём с ванной. Так, на всякий случай. Вдруг что завалялось? Воздух влажный, полотенце сырое – здесь явно принимали душ. Помывка перед визитом к клиенту? Зеркало, стиральная машина «Hoover», грязные простыни. Ловить нечего.

Теперь комната. Обыскивать женское жилище – удовольствие сомнительное. Логики в организации пространства ноль. Но что делать. Раздвижной шкаф с одеждой: платья, нижнее бельё, чулки. Не наши пенаты. Женский уголок. Комод с помадками и прочей дребеденью. That’s not the deal!

Ничего похожего на рабочее место или секретер, разумеется, не наблюдается. Только большой стол в центре комнаты. Проверим. Остатки пиццы с морепродуктами. Ворох модных журналов: «Vanity Fair», «Vogue», «Harper’s Bazar». А на обложке-то Jeannie Shrimpton! Вот откуда ветер дует!

Так, телефонная книга! Имена, имена, пиццерия, бар «Frankie’s», аптека… Ещё имена, шахматный клуб. А это как понимать? Женщин, увлекающихся моей любимой интеллектуальной игрой, доселе не встречал. В общем, интересного мало. Ни тебе паролей, ни шифров, ни списка клиентов. Какая-то милашка Сью. Коллега что ли? Попадаются и мужские фамилии, но что-то мне подсказывает: прямого отношения к делу эти ребята не имеют. Хотя проверить стоит.

Неужели фиаско? Следов бы в порыве не оставить. Книжный шкаф у окна. Орловски ещё и читает! Margaret Mitchell «Gone with the wind» – по мне, так беллетристика. Fred Allen «Fairy Tales» – весёленькая штука. Harper Lee «Killing a Mocking Bird» – ну, пересмешника все знают! Betty Friedan «The feminine mystique» – а это что за ересь? Опять тёлки права качают? На кухне им, видите ли, не сидится.

Заглянем и туда для очистки совести. Но надежды всё меньше. Кухня крохотная, ей явно не пользуются. Посуды почти нет, полупустой холодильник. Консервированная говядина, фасоль, конверт какой-то. Ореховое масло! Хм… всегда считал, что высокая калорийность делает его вредным для женской фигуры. Ведь поклонницы Jeannie Shrimpton все как одна помешаны на радикальной худобе и маслице лопают разве что в исключительных случаях.

Что-то я упустил. Конверт? В холодильнике? С чего бы это? Посмотрим. Адреса нет. Я бы скорее удивился, если б он был. Внутри куча почтовых марок. Вроде обычные. Одна разрезана по диагонали. Я взял целую – милый розовый слоник. Обитающий в холодильнике. И не зябко тебе?

Я сунул марку в карман, конверт вернул на место. Пора на выход. Сделано всё возможное, но зацепиться совершенно не за что! Придётся импровизировать.

Мне послышалось или в коридоре действительно раздались шаги? Я насторожился. Никаких сомнений, кто-то шастает! Стук в дверь! Может, ошиблись? Хоть бы это соседи за сахаром! Я притих.

Holly shit! Нежданный визитёр скребётся в замочной скважине…

Спасло только то, что после кропотливого обыска в комнате ориентировался как у себя дома и даже в темноте успел быстренько юркнуть за занавеску. А мой «коллега» тем временем спокойно проник в квартиру. В отсутствие хозяйки она, оказывается, пользуется большой популярностью!

Неужто Анна затеяла двойную игру? И прислала второго агента? Сомневаюсь. Гость уверенно направился в сторону кухни. Орехового маслица захотелось? Вариантов два: дать дёру прямо сейчас или отсидеться. Разумней, конечно, переждать.

Сердце застучало активней. Выходит. Остановился. Давай уже, дуй отсюда! Кажется, направился в мою сторону. И что ему надо у окна-то? Я приготовился. Тишина. Выбора нет. Всегда выгодней начинать первым – я резко обрушил увесистый цветочный горшок в район затылка предполагаемого противника.

Удар вышел смачным. И точным. Комья земли, осколки с грохотом рассыпались вокруг. Тело бедолаги рухнуло на пол. Покружив в воздухе, рядом медленно приземлился знакомый конверт. Видимо, соглядатай хотел осмотреть марки у окна. Дело плохо. Следов уже не скрыть.

Документы с собой ты, естественно, не взял. Хорошо бы тебе хватило мозгов прибраться. После того, как очухаешься. Я отчётливо лицезрел обмякшее тело в уличном свете. Плотное сложение, небритый подбородок. Вельветовые брюки. На рабочей толстовке нашивка – «Iron Works». Вот так номер! С верфей, значит, пожаловали. За странными марками в холодильнике. То есть с вполне определённой целью.

Я нащупал «слоника» в кармане. Пора линять. А то как бы ещё кто-нибудь не заявился.

July 9, 1963, Tuesday, 11:45 p. m.

Bath, 169 Front St, «Columbia» Hotel

Плевать в потолок, лёжа на кровати, иногда полезно. Голова отдыхает, мысли в порядок приходят. А подумать есть над чем. Дело наклёвывается нерядовое. Внутренний голос редко подводит меня на этот счёт. И проблема даже не в сумме гонорара за беспредметные поиски.

Я откупорил виски «Jack Daniels». Чёрная, квадратная бутылка – превосходный дизайн. Спускаться за льдом лень, да и поздно, зальюсь чистоганом.

Yeah… Good thing.

Зато есть все шансы повеселиться. Недосказанность со стороны заказчика, конечно, напрягает, но в моей многолетней практике это обычное явление. Не говоря уже о том, что общение с красавицей-вдовой уже в радость для убеждённого холостяка.

А может, ну его? Соскочить, пока не втянулся? Ни в коем случае! Самое интересное только начинается! Я не сторонник каких-то высоких моральных принципов, просто играть нужно до конца. Тем более что дебют вышел многообещающим. Сложно даже сказать, кто двигает фигуры за столом. И белые, боюсь, не у меня.

Шахматы – моя страсть с детства. Помню, везде таскал с собой карманную доску, решал шахматные задачки в журналах. Ну, знаете эту рубрику, где предлагается разобрать мудрёный этюд. До сих пор часто с первого взгляда определяю нужный ход или выигрышную комбинацию.

Постоянные переезды не оставили возможности заниматься профессионально, а когда она наконец появилась, на уме уже были только девчонки, пиво и бейсбол. В общем, не сложилось, хотя талант не пропьёшь, могу подтвердить.

С давних пор играю по переписке, так и вышел когда-то на «Bath’s Chess Club». Не удивляйтесь, среди его членов много сильных игроков, что, безусловно, необычно для такого маленького городка. Раз в месяц здесь даже организуются открытые турниры, но принимать участие в них пока что не доводилось.

А тут так совпало, что очередное состязание состоится в этот weekend! Сам Бог велел заявиться, совместить приятное с полезным, так сказать. Тем более что с делами к тому моменту надеюсь полностью расквитаться.

С председателем клуба Сэмом Ланкастером у меня особые счёты. Он личность неординарная, судя по некоторым слухам. Эдакий эстет-интеллектуал, преподаёт историю в местном колледже. Но сейчас не о нём.

Других серьёзных противников на горизонте нет. В последнем письме Сэм умудрился вытащить мёртвую партию и заодно приглашал меня на очередной турнир. Забавно будет увидеть наконец людей, с которыми столько лет играешь по переписке. Померяемся силами живьём!

Я не честолюбив, но в игре моя страсть. Поражение, конечно, не катастрофа, так, удар по самолюбию. И, кроме того, «Bath’s Open» – хорошее прикрытие. Правда, полагаю, немногие иногородние участники заняли номера в лучшем отеле. Если там вообще будут иногородние.

Также, думаю, мало кто прибыл на турнир со стволом в чемодане. Подозреваю, вообще никто. Я проверил свой «Colt Detective Special» тридцать второго калибра – компактный, приспособленный для скрытого ношения револьвер. «Больше, чем просто шесть пуль для защиты». Редкий случай, когда реклама не врёт. Мой продолговатый друг (не подумайте чего) действительно не раз выручал меня. Как инструмент психологического давления он незаменим. И, судя по всему, вновь может мне понадобиться в самое ближайшее время.

А так пожитки у меня нехитрые. Я в который раз осмотрел розового слоника на прикроватной тумбе. К чему гадать? Можно сразу развеять все сомнения, просто положив марку на язык, только к последствиям я могу оказаться не готов. Лучше с утра набрать Честеру, пусть побегает. Вот и телефон в номере имеется.

Я включил радио. Местная станция называется «River Kennebec». Негромко замурлыкала песенка Curtis’а Lee «Pretty little angel eyes». Глаза непроизвольно начали слипаться.