Читать книгу Сияние - Грейс Дрейвен - Страница 10

Шел четвертый день пути, и Ильдико заскучала по солнцу. Она задумчиво перебирала гриву коня.

Отряд все ближе подъезжал к Харадису. Луна в небе сияла тоненьким серпом, и было так темно, что Ильдико почти ничего не видела. Каи в своей темной броне казались неясными тенями, а их горящие глаза напоминали светлячков.

Ильдико доверилась чутью коня, который помнил дорогу домой и инстинктивно держался поближе к остальным. Позади поскрипывали колеса телеги, где-то вдали выли волки. Негромко переговаривались между собой каи.

На мгновение у Ильдико возникло неприятное ощущение, будто она совершенно одна покачивается в утлом суденышке на волнах бескрайнего моря. Впереди – невидимый горизонт и далекий берег, до которого ей не доплыть, а под толщей воды, в темной глубине – огромные левиафаны, обитающие в морской бездне чудовища, глотающие корабли целиком.

Она всем сердцем стремилась приспособиться к новой жизни и сродниться с каи, но сейчас ее решимость пошатнулась. Для каи она чужестранка со странным лицом и непонятными привычками. Ильдико усилием воли подавила внезапный приступ паники и острой тоски по дому. Ей и без того будет нелегко освоиться в незнакомом доме и привыкнуть к традициям нового окружения. И дело не в чужих обычаях. Каи ведь даже не люди. Они древняя уединенная раса, избегающая солнца. Они поглощают души своих умерших. Совсем не похожи на гаури и на другие известные Ильдико народы. При дворе каи она будет словно несмышленый ребенок, который только учится ходить. Наверняка она наделает кучу ошибок и не раз поставит себя – и Бришена – в неловкое положение. От этой мысли сердце куда-то провалилось.

Муж ехал чуть впереди, всецело поглощенный беседой с распорядителем конюшен. Отряд Мертока, примкнувший к ним во время схватки с убийцами из Беладина, значительно увеличил численность свиты. Бришен заверил Ильдико, что теперь потребуется кое-что посерьезнее кучки головорезов, чтобы справиться с ними. Все были начеку, а в дневное время, когда останавливались на отдых и разбивали лагерь, выставляли вдвое больше часовых.

Будто почувствовав ее взгляд, Бришен оглянулся через плечо и придержал коня. Окружавшие его воины тоже остановились, дожидаясь, пока Ильдико их догонит. Муж устало улыбнулся ей, и даже в темноте она заметила, как заострилось его лицо. Посмертная горячка почти прошла, но его все еще немного лихорадило, и выглядел он изможденным.

– У тебя печальное лицо, жена. Мучают мрачные мысли?

Она не знала, стоит ли ему говорить. Придя в себя после лихорадки и обнаружив рядом жену и сестру, Бришен стал еще более предупредительным и заботливым по отношению к Ильдико. Пользуясь недавно обретенным положением принцессы, она взяла с Анхусет обещание не говорить принцу про разорванный рукав, если только тот не спросит прямо.

– Вы хотите, чтобы я солгала двоюродному брату и командиру, Ваше Высочество? – уточнила Анхусет, прищурив сияющие глаза.

Ильдико снимала испорченное платье, ощущая на себе взгляд каи, одновременно неодобрительный и любопытный. Она поспешно переоделась и принялась затягивать шнуровку. Вряд ли воины обратят внимание на ее внешний вид, пусть даже она одета как прачка в день стирки.

– Ничего подобного. – Ильдико провела руками по юбке, безуспешно пытаясь ее разгладить. – Если он спросит, что произошло, вы расскажете, но совершенно ни к чему волновать его из-за такого пустяка, как порванный рукав.

– Могло быть гораздо хуже, – упрямо возразила Анхусет, скрестив руки на груди.

С этим Ильдико не стала спорить. Она в самом деле легко отделалась. Сердце едва не выпрыгнуло из груди, когда Бришен внезапно замахнулся и рассек рукав когтями, будто ножницами. Она не успела даже вскрикнуть, потому что Анхусет одним сильным движением отшвырнула ее в дальний угол палатки.

– Зачем ему знать? Он лишь начнет волноваться попусту и терзаться чувством вины. Что сделано, то сделано. Я не пострадала.

– Вам не следует что-либо от него скрывать, – не сдавалась Анхусет.

Ильдико сдула со лба прядь волос и снова опустилась на пол рядом с Бришеном, стараясь сесть так, чтобы он не смог до нее дотянуться.

– Я ничего не скрываю, просто если он узнает, ничего хорошего не будет. – Она скрестила руки на груди, точно как Анхусет. – Обещаете мне? Не говорить ничего, пока он не спросит сам?

Они молча буравили друг друга глазами. Наконец Анхусет вздохнула.

– Обещаю ничего не говорить Его Высочеству, пока он не спросит, – мрачно пообещала она. – Вы изворотливы, как придворные каи, все готовы вывернуть наизнанку, лишь бы вышло по-вашему.

Ильдико уловила в похвале завуалированное оскорбление, но не обиделась.

– Ну хоть в чем-то наши народы похожи.

Заключив нелегкую сделку, они погрузились в неловкое молчание.

Молитвы Ильдико были услышаны: Бришен пришел в себя и совершенно не помнил, как в бреду едва не ранил жену. Анхусет явно распирало от желания все ему рассказать, но она молчала и занималась делами с Мертоком.

– Ильдико, где ты витаешь?

Она моргнула, возвращаясь в реальность. Бришен махал рукой перед ее лицом.

– Прости. Задумалась. – Она улыбнулась, вспомнив его первый вопрос. – Никаких мрачных мыслей, мне просто стало любопытно. Лежа в лихорадке, ты спутал свою мать с матерью Талумея. Анхусет говорит, что твоя мама редко улыбается.

Она намеренно не спросила прямо, давая ему возможность уйти от ответа. Но он лишь откинулся в седле и расслабил плечи.

– Анхусет права. Королева редко улыбается. А если и улыбнется, жди ножа в спину.

Ильдико смотрела на мужа, раскрыв рот. Он говорил о матери таким будничным тоном, словно ее жестокость – нечто сродни одержимости оранжевыми домашними туфлями.

– Ты не шутишь?

– Вовсе нет, – тем же тоном ответил он. – Думаю, отец со дня свадьбы спит вполглаза.

Ильдико внутренне содрогнулась при мысли о скорой встрече со свекровью. Ее тетушка Фантина была волевой женщиной. Высокомерная, самодовольная и изворотливая, она правила опутанным сетью интриг Гауром железной рукой. Но Сангур не ожидал от нее нападения во сне. С королевой каи, очевидно, дело обстоит иначе.

– Что-то я теперь не горю желанием знакомиться с ней, Ваше Высочество.

Послышались приглушенные смешки солдат. Ильдико поймала лукавый взгляд Бришена.

– Как по-твоему, стоит мне надеть нагрудник на официальное представление?

– Я тебя защищу, – улыбнулся Бришен, сверкая острыми, как кинжалы, зубами. – Она ничего тебе не сделает. Она счастлива уже тем, что мне пришлось взять в жены человеческую женщину. Секмис обожает замышлять убийства, но еще больше любит смотреть на чужие страдания. – Он подъехал чуть ближе и наклонился к Ильдико. – Непременно веди себя так, будто тебя от меня тошнит, будто тебя угнетает выпавший тебе жребий, – прошептал он. – Тогда она сделает так, чтобы мы ни на секунду не разлучались.

У Ильдико голова шла кругом. Ясно одно – скучать не придется. Все силы и внимание уйдут на то, чтобы на шаг опережать коварную свекровь. Ильдико не могла взять в толк, как эта змея смогла воспитать такого сердечного и веселого сына.

– Наверняка ты пошел характером в отца, – предположила она.

Солдаты дружно рассмеялись. Бришен широко улыбнулся.

– Едва ли. Мать тоже спит вполглаза. – Потянувшись к Ильдико, Бришен взял ее за руку и чуть сжал. – Не беспокойся. Ты узнаешь моих родителей, когда встретишься с ними лично. После расскажешь мне, какими они тебе покажутся. Вместе посмеемся.

Ильдико не улыбнулась в ответ. Ему смешно, а она в ужасе. Выпрямившись в седле, она судорожно вцепилась в поводья. Пусть свекор со свекровью и опасны, она не даст себя запугать.

– Мы вряд ли сильно отличаемся от любой другой королевской семьи, человеческой или каи, – сказал Бришен. – У нас тоже браки заключаются для укрепления власти, увеличения земель и рождения наследников. Свадьба всегда деловое соглашение. – Его улыбка погасла, и он серьезно продолжил: – Большая удача – встретить в супруге доброго друга.

Его последние слова в точности описывали родителей Ильдико. Они любили друг друга, но такая любовь была огромной редкостью среди аристократов Гаура. Между Сангуром и Фантина не было ничего подобного. Браки заключались ради выгоды и по политическим причинам. Нежные чувства и вожделение приберегали для фаворитов или случайных любовников.

– А как же фаворитки? – спросила Ильдико. Ей почему-то не хотелось думать о том, что у Бришена может быть любовница. Эта мысль задевала.

Бришен выгнул черную бровь.

– Фаворитки?

– Сколько их у тебя? Дюжина?

Его губы изогнулись в улыбке, и Ильдико вздернула подбородок. Она имеет право на этот вопрос. У каждого из ее кузенов была любовница и целый выводок бастардов, а у дяди – короля – даже официальная фаворитка по имени Аннаис, за что ее величество Фантина была ему очень признательна.

Бришен не выдержал и улыбнулся.

– Дюжина? Я бы и с одной не справился. Кроме того, у меня теперь жена гаури. Зачем мне еще и любовница?

Его ответ озадачил Ильдико.

– Но ведь любовницы не для этого.

– А для чего? Думаю, все хотят скрасить одиночество, жена. Физическое или гораздо более глубокое, душевное. – Его глаза странно вспыхнули, и он перестал улыбаться. – Одиночество – будто бездна. А друг, как сказали бы люди, – свет во тьме. – Он чуть сощурился, и от этого резче обозначились морщинки в уголках глаз.

Бришен вдруг остановил коня и перехватил поводья Ильдико, чтобы и ее конь остановился. Должно быть, он незаметно сделал знак сопровождающим, потому что солдаты окружили их широким кольцом.

– Что такое? – спросила Ильдико. – В чем дело?

Его тяжелый взгляд ощущался почти физически, но не как толстое зимнее одеяло в жаркий день, а скорее как крепкие объятия. Ильдико вновь пожалела, что не может распознать выражение его горящих глаз и не видит яркую, как огонь, душу, что скрывается за ними.

– Сможешь ли ты, Ильдико, сделать это? – спросил он. – Стать для меня светом маяка в непроглядной тьме?

Сердце сжалось. Одиночество – вечный спутник – преследовало ее долгие годы, словно тень. Она отлично понимала, о какой тьме говорит Бришен. Ее ответ возможно покажется ему сейчас лишенным смысла, но позже она объяснит ему все наедине.

Ильдико протянула руку и прошлась пальцами по его кольчуге.

– Эта тьма напоминает мне море в ночи, когда не видно берега. Я стану для тебя маяком, Бришен.

Он поймал ее руку и поцеловал ладонь. Его губы были прохладными.

– Родители возненавидят тебя, жена.

Ильдико ощутила, как вся кровь отхлынула от лица. Бришен улыбнулся.

– Не бойся. Это хорошо. Они ненавидели меня с самого рождения. Им нравится только то, что можно уничтожить.

Казалось, он хочет сказать что-то еще, но его внезапно прервали радостные крики. Ильдико силилась понять стремительный поток незнакомых слов, которыми обменивались солдаты, но узнала лишь «Харадис» и «врата». Она повернулась к Бришену.

– Что они говорят?

От его ответа в животе будто взметнулся рой бабочек.

– За этим холмом Баст-Харадис и его столица. Добро пожаловать в мое королевство, Ильдико из Каи.