Читать книгу История поместья - Грибная королева Somio - Страница 1

Короткое пояснение от автора:

Рассказ, который повествует об одном из следствий, что вёл один хорошо знакомый персонаж, являющийся сейчас главным героем. Смысл и интерес для себя каждый должен найти свой. Приятного прочтения!

Вступление:

Звук клавиш печатной машинки разносился эхом по темным пустующим комнатам моего дома. Во всём этом действии сейчас, был исключительный шарм, которому позавидовал бы искусный писака. Но не наслаждение или определенное желание, с подвигло меня на это, а банальное стремление – как можно точнее раскрыть суть моей истории.

Отнюдь – это не тот шаблон примитивно изложенной истории или «простая писанина» и «порча бумаги». Нечто большее.

Хотя об этом уже не мне судить.

Начнём, пожалуй, с того, кем является Ваш покорный слуга пера, в данном случае сам автор.

Мой род деятельности не предоставляет такой возможности, как афишировать мои деяния, быть слугой народа не означает, что необходимо об этом кричать на каждом углу.

С тех пор, как я посвятил свою жизнь этому ремеслу, прошёл не один десяток лет.

Моя жизнь разделилась на «до» и «после».

Нет, это не означает перемен во всём, скорее жизнь поменяла свой вектор. Я начал видеть шире, замечать больше. Меня начали волновать те вещи, которые никогда не волновали.

Кем же я стал? Тем, кого никогда не найдут, не опознают верно, не отыщется и строчки из биографии или личной жизни – об этом человеке. Я здесь и сейчас, как простой ответ на все те вопросы на которые – лишь один ответ.

Но обо мне достаточно и того, что я предоставил.

Время повествования.

Глава 1.

Это была ночь.

Тёмная и непроглядная.

Карета мчала по тропе ведущей к особняку. Я наблюдал из окна, как сменяется черта города на более степенный вид, огромное пространство, отданное растениям. После чего пейзаж резко начал контрастировать с пока редко, но появляющимися домами богатеев. Или аристократов, что так вальяжно предстают в их надуманном высшем обществе. Порой мне кажется, будто самой природе не угодно подобное соседство. Просто у неё никто не спросил.

Я услышал треск натянувшихся поводьев. Карета спешилась. Дорога вела круто вверх склона, по которому мы сейчас поднимались.

Видимо осталось не долго ехать. Предположительно несколько минут.

Пока была возможность, решил закурить трубку. Сколько бы не говорилось о вреде, мне нравилось совершать эту, своего рода традицию. Что-то в ней было…

От резкой остановки, трубка почти выскочила из моих рук. Удержал. Насторожился. Прислушался. Ничего. Рука сама потянулась к ручке двери, в то время как вторая, успела убрать драгоценный предмет в недра моего кармана. Осторожно ступил на землю. Огляделся, постоял, дав привыкнуть глазам к темноте. Успокаивающе подействовала на меня, сумрачная атмосфера вокруг. Стало спокойно. Странное явление в моём случае, но хоть что-то будет греть меня хоть какое-то время. Стояла почти оглушающая тишина, вокруг казалось на несколько миль нет никого кроме нас.

Когда глаза привыкли, я решил расплатиться с извозчиком и обойти вокруг участка.

Наконец, покурить, как планировал это в карете. Раскурил трубку, пока наблюдал за окнами, в них на странность не было и намёка на работающий источник света, что было бы свидетельством присутствия в доме хозяина, или его обитателей.

Медленно прошёл дальше, вдоль ограды, отметил, что фасад поместья выходит на одну из главных улиц города, его изысканные окна благодаря решётчатым створкам, хорошо скрывают от посторонних глаз, что происходит внутри поместья. Такие окна позволяют наблюдать обитателям за тем, что происходит вне стен, и оставаться при этом невидимыми.

Помимо окон, на фасаде было множество криволинейных выступов, а симметричность поместья подчёркнута правильным чередованием ниш и балконов.

Моя профессия, всегда подразумевала под собой, «крайнюю наблюдательность к мелочам», которая чаще всего играла важную роль при расследовании. Только с помощью деталей, можно было представить себе общую картину происходящего, и найти выход из любой ситуации, имея чёткое представление, где именно его искать.

Общая картина казалась мне сейчас, крайне мрачной, но достаточно увлекательной по меркам дела.

Весь ужас, который пропитал это место, казалось сейчас кричит мне об этом.

Но я не привык полагаться лишь на предчувствие и сплетни газетчиков. Необходимо было узнать всё самостоятельно, и тщательно во всём разобраться.

Медленно, но верно я оказался у ступеней главной лестницы, опешил.

Меня крайне привлекло, исполнение кованой ограды, идущей по всему периметру поместья. Она имела причудливые завитки, соединяющие каждый железный прут между собой, на кончике каждого прутика стояли фигурки, что они изображали, рассмотреть было сложно. Решил оставить это занятие, после раскрытия дела. Я был уверен, что раскрою его точно так же, как и все остальные до этого.

Отвлёк меня от созерцания, внезапный крик. Он был приглушённый, будто откуда-то издалека, в тоже время, достаточно близко.

«Неужели из-под земли?»,

– пронеслось у меня в голове. Я замер, вновь прислушался. Крик повторился, благодаря чему удалось обнаружить едва приметную в грязи дороги, сточную решётку.

Подойдя к ней, выжидающе замер. Последующего крика не было.

Руки сами по себе машинально потянулись к её прутьям, схватились за них и несколько раз потянули на себя. Решётка даже не сдвинулась. Дальнейшие попытки убрать решётку были тщетны. Она крепко держалась на внутренних петлях, возможно не без замка.

Немного отстранившись, достал из внутреннего кармана плаща дневник и карандаш, сделал пометку:

«проверить куда ведёт сток, выходящий наружу, и что он может скрывать».

После чего, я водрузил верного товарища обратно в карман.

Мысли в моей голове сейчас, были крайне тревожными.

Ждать скорейших ответов на свои вопросы было бы глупо, я это знал. Дело, которое поступает в мой отдел в виде «новости» о трагедии, да ещё и с нашим коллегой! Никогда не сулило и не будет сулить- приятного исхода. Сейчас мне необходимо было быть незаметным. И предельно осторожным.

Глава 2.

Внутрь попасть удалось не сразу, было несколько возможных входов, но более оптимальным стал вариант с проникновением через окно на первом этаже.

Как ни странно, оно было открыто. Если бы я не был детективом, который подмечает любую мелочь несмотря на время суток, я бы вряд ли заметил открытые ставни окна среди густых кустарников.

Когда же я оказался внутри, атмосфера тишины и напряжения обволакивая, притянула меня в свои липкие объятья.

Я не стал оказывать сопротивления, это выходило бы за рамки следствия. А в рамках следствия, мне необходимо прочувствовать максимально многогранно: место, личности участников, события и на базе собранной информации, и своей не предвзятой точки зрения- произвести, конечный штрих над общей картиной.

Я знал заранее, мне предстояло исследование всего поместья, а это не много, не мало – больше семи этажей.

Столько пространства, столько углов, за которыми может скрываться всё что угодно. Мне не особо нравилось это положение дел, но и выбора не было.

Поэтому отчасти я был готов, готов ко всему, что ожидало в этом месте такого как я человека. Человека способного анализировать непосредственно по ходу следствия, а не в конце. Тем более человека, который уже имеет больше информации, чем обычный гость.

Если верить информации, что удалось раздобыть и досье, которое мне передали в архивах, где я наводил некие справки.

Профессор – крайне разносторонний человек.

В число его интересов входит столько наук и ремёсел, что единицы могут похвастаться подобными навыками что, удалось накопить за свою жизнь. А я уверен ещё в одном, что о многих других увлечениях профессора, никто не знает.

«Если у этого человека нашлись средства на содержание такого огромного дома, то и увлечения его должны быть «дорогостоящими» и экзотичными …»,– так обычно писали в статье.

Но можно ли верить всему, что пишут?

Перед собой я вижу пока, лишь смутную картину, необходимо изучить всё изнутри. Иначе, как можно судить о чём-то? По крайней мере, будет чем удивиться, в этом я точно уверен.

Так же по некоторым найденым мной сведениям, в доме помимо хозяина поместья, есть и другие обитатели. Дворецкий, прислуга, возможно посторонние- гости?

«Или же, я слишком много времени провожу за криминальными сводками, или же мои ощущения сейчас абсолютно верны и в поместье, кроме обитателей есть что-то ещё…»,

– оставил быструю пометку на странице своего дневника. Ибо стали слышны шаги. Теперь, нужно заняться делом. Найдя тёмный уголок быстро оглядевшись вокруг, решил скрыться в тенях, шаги в отдалении, лучше переждать и не привлекать особо внимания.

Изучение этажа за этажом была – «мерой необходимой», к ней нужно было незамедлительно приступать, как станет спокойнее. Через несколько минут будто по счастливо загаданному вовремя желанию, шаги прекратились. Видимо настолько отдалился их источник.

Я вышел из тёмного угла, между огромной напольной вазой и занавеской.

Первым делом, детектив обращает внимание на обилие драгоценных металлов в повседневно бытовых вещах, что наталкивает его на череду закономерных мыслей. Профессор по-настоящему богат, у этого человека достаточно большой вес раз ему удалось найти столь много предметов из столь редких материалов, и аскетичные взгляды на многие нормы аристократической жизни.

В огромной зале есть на что посмотреть, картины с захватывающей композицией, интересный сервис из каких-то причудливых костей и растений, похожих на коренья древа или сорняка, догадки вспыхнули в моей голове, но я потушил этот пожар на некоторое время, стоило найти больше подтверждений. Затем вид мебели, он тыл минималистично-эстетичным, узоры растений так мастерски выполненные на каждой спинке стула и на кромке стола. Каждый сантиметр комнаты буквально пропитан настроением и взглядом хозяина на такие вещи.

После нескольких десятков минут осмотра, детектив обнаруживает вторую дверь, ведущую на кухню, где обнаружит лежащей на столе среди требухи и огрызков «интересного вида» записку и ключ, которые потянут ниточку развития событий дальше.

Узор на стержне ключа был готическим, колючковатым, впивался в ладони своими острыми шипами. А записка, гласила: «Необходимо отыскать и вскрыть. Проверить.»

Записка и ключ, оказались на дне моего кармана. Загадка, которую предстоит решить, но позднее.

Сейчас ни ключ, ни записка не несут полезной информации. После чего я продолжил осматривать, странно запустевшее пространство кухни. Будто помещением уже давно не пользовались, а остатки пищи будто забытые остались тут гнить. Странным находить этот факт, в таком богатом семействе, где эталон – чистота и холодность. Не найдя ничего более интересного, в столь запустевшем месте, я решил перейти в другие комнаты. Но прежде чем окончательно углубиться внутрь дома, решил выкурить трубку у точки входа. Добравшись до места детектив раскуривает трубку стоя у открытого ещё окна, пустой комнаты. Перебирая поток информации и мыслей, что успели прийти. После чего, заносит эти мысли в свой дневник:

«Дело – будет загадочным. Уже первые загадки в мою банку. Записка и ключ. »

Вернувшись обратно, после некой импровизированной паузы, я решил выйти в коридор, или другое помещение, что ждало меня за второй дверью, ведущей из столовой.

Пройдя в эти двери, я оказался в коридоре, который был первым этажом этого многоэтажного здания, в конце его я заметил те самые двери, что вели наружу. Из центра коридора вверх на другой этаж уходила большая лестница с периллами. Она была обычной, но строгой в своей простоте и по своему притягательной. Роскошь – это не всегда изобилие.

Под лестницей я заметил дверь, а чуть дальше дверей столовой, две другие двери.

Недолго думая я решил отправиться в комнату что была ближе всего от столовой. Не близость расстояния привлекла меня, а ряд других соображений и предчувствий.

За выбранной мной дверью, оказался склад продуктов питания и бытовых мелочей.

Рассматривать что-либо я не стал, так как запах гнили и разложения, казался мне нестерпимым в столь узком помещении.

За следующей дверью я обнаружил своего рода приёмную или гостиную, столь похожую на приемное помещение доктора. Кушетка, стоящая у огромного панорамного окна, которое плотно завешано портьерой. Рядом, рабочий стол со стоящей на нём лампадой и лежащие папки. За рабочим столом был не такой большой шкаф с книгами, какие именно книги там стояли, я не подошёл рассмотреть, а направился прямиком ко столу, папки и торчащие из них листы бумаги, говорили мне о том, что их закрывали со спешкой. Приблизившись к нему, я заметил надпись: «Прошлое моей семьи».

Фамилия мне уже говорила о многом, ведь это была одна из представителей семей, чьи главы были столпами общества. Копаться в чужих шкафах со скелетами, как не печально, но было частью моей работы сейчас, и мне необходимо было воспользоваться этой возможностью.

Папка была достаточно толстой, чтобы читающему показалось о весе информации, что заключена в ней. На самом же деле, как только я открыл её, заметил целую стопку, вложенных фотографий семьи. Их было несколько десятков точно, на некоторых были запечатлены криминальные поступки главы семейства и тёмные дела, что проворачивал их сын. Некоторые снимки, отсутствовали, на обратной стороне каждого снимка было номерное число, наравне с архивными файлами, которые нумеруют чтобы не возникло путаницы. Отметил это для себя, продолжая перебирать папку.

Основная часть информации мне уже была известна и не имела ценности для дела, пока я не наткнулся на некий отрывок записки, что была вклеена в самом конце папки:

«…мы не уверены, что сможем и дальше поддерживать сии начинания, своего сына. Очень прошу, оставить его в покое.»

Этой части записки хватило для возникновения в моей голове подозрений. Очередная заметка отложилась в ней.

Закрыв это досье, я принялся изучать остальные, но они не были мне столь знакомы. Или же те, чьи личности были мне знакомы, на самом деле вели двойную жизнь и имели несколько личин.

Не найдя ничего интересного в бумагах, я обернулся к книжным полкам, на них стояли тома, относящиеся к судебным процессам и этническим нормам. Стало понятно, что профессор достаточно умён для своего круга общения, редко какой аристократ будет впутываться в тонкости мироустройства.

На полках я не обнаружил никаких интересных деталей или элементов, которые привлекли бы внимание острого взгляда. Однако, когда я сел на кресло что стояло у стола, и откинул голову, для обдумывания дальнейших действий, обнаружил под потолком, торчащий клок ткани. Как он мог попасть на потолок, просто так. В этом точно чувствовалась тайна.

Я встал, отодвинул кресло ближе к той точке, где находился клочок и привстав на цыпочки, смог обнаружить тонкую линию щели, что шла над головой. Не оставалось сомнений, это люк.

Не обнаружив никакого механизма поблизости, оставалось найти зацепку где искать, то, что откроет его.

Но этому не сулило произойти, так как в коридоре, вновь послышались шаги. Мне необходимо было действовать быстро, но осторожно. Отодвинув на место кресло и нырнув под темную кушетку, я притих.

В коридоре за дверью послышались голоса, кому они принадлежали я не смог понять, однако успел расслышать часть фразы: «…нужно подготовить и быстро.»

Убедившись, никто не войдёт в помещение, в котором я скрываюсь, достал дневник и отметил:

«Мысли, мысли быстротечные…Интересно, каким образом поместье, в котором я сейчас нахожусь, связано с пропажей моего компаньона и почему, мысли об этом наталкивают меня на то, что поместье связано с другими людьми, о которых нет никаких сведений,– очередная заметка в дневнике, с надеждой на ошибочный вердикт…Но даже части обрывочных слов, услышанных мною, наводят на них.»

Глава 3.

Дверь под лестницей, оказалась закрыта, пришлось идти на второй этаж.

Второй этаж оказался – огромной комнатой чаепития и, прилегающей к ней оранжереей.

Этаж был посвящён гостям и это было очевидно по обилию соф и диванчиков. Между которыми стояли мини-столики, с хоть и пустыми, но чайниками и чашками на блюдцах рядом. У одного из столиков я остановился, в одной из чашек была жидкость. Я осторожно поднял её на уровень глаз, посмотрел на цвет он был коричневый, аромат исходил приторный, настойка или напиток с определенными примесями. Интересно. И интересен тот факт, что это единственная наполненная в этой комнате ёмкость. На этаже было скучно, стало заметно, все это лишь для вида, отвод глаз.

Люди сейчас ценят лишь блеск, и хозяин его предоставил.

Изучение третьего этажа началось не сразу, мне пришлось пробираться через шахту вентиляции, которая так удобно выходила в кладовые на третьем этаже. Стенные полки были наполнены предметами быта и домашней утварью. В углу стояло ведро и несколько швабр. Под потолком тускло светила лампа. Вернув на место решётку, чтобы скрыть своё присутствие, я двинулся в сторону дверной ручки, но прежде чем открывать, решил взглянуть в замочную скважину.

«Никогда не помешает предельно точное определение местности, прежде чем начать изучать её уголки,»

– отметил я мысленно, уже обводя сумрачную комнатушку, что открылась за замочной скважиной.

Было пусто. Пусто так, что ощущалась эфемерность. Дверь оказалась открытой, и я смог пройти дальше. Это была комната- склад, обилие сундуков и ручной клади с непонятным наполнением. На стенах было пусто, зато у их основания высокими горками лежали ящики, сундуки, коробки и другой хлам. Я примерно рассчитал, каким образом мне необходимо протиснутся к ведущей на выход двери. Преодолев всевозможные препятствия на своём пути, я взялся за ручку двери. Повернул. Заперто.

«Чёрт!»

«Итак, я осмотрел комнату дважды. Ничего более примечательного, чем старый ящик с бурбоном – не нашёл. Возможных мест для тайника с ключом, слишком много. Нужно сесть, перевести дух и снова подумать.»

Когда я закурил, сидя на одном из ящиков который был наполнен лоскутами тканей.

Пламя от моей зажигалки осветило несколько досок на полу, в свете этом я успел заметить какие-то метки. Докурив, опустился на одно колено, чиркнул зажигалкой и начал рассматривать увиденное мной на половицах. Почти на каждой из них стояла дата и эмблема, которая напоминала растительный орнамент.

Достал дневник, сделал пару зарисовок.

Отметил, крайнее любопытство, касательно их расположения.

Недолго думая, решил проверить несколько наиболее старых ящиков и кладей, угадал в одном, даты примерно соответствовали тем, что находились на половицах. Но были ли они связаны?

Скрип с другой стороны двери, и вновь мне оставалось лишь, спешно приникать к теням.

Зайдя в проём, что был менее заметен от входа, я стал выжидать.

Дверь отворилась, силуэт тучной фигуры двинулся сквозь ряды вещей. Через несколько минут шорохи в дальнем конце комнаты прекратились. Силуэт вновь вернулся к двери, но в этот раз не закрывая дверь, а оставив её приоткрытой.

Воспользовавшись этим, я оказался в длинном и узком коридоре комнат. Не меньше десяти.

Проверять все двери сразу на «открыто» – «закрыто», было бы не целесообразно. Начнём с одной ближней, от того что прячется внутри, зависит многое.

Мои предположения оказались верны, комната ближняя ко мне, оказалась спальней прислуги. Комната была скудно обставлена, но имелось всё необходимое для комфортной жизни.

Пройдясь по одной стороне коридора, и открывая каждую дверь по очереди я не нашёл ничего интересного. Оставалась вторая сторона и ещё пять комнат, не считая той, что находилась в дальнем конце коридора. Её я оставил на потом.

Несколько комнат были закрыты, остальные оказались более обитаемыми, в отличие от других помещений, тут я встретил и книги, и фото в рамках, и дневник с интересными записями, подобного плана:

«Пока мне казалось, что я неуязвим. Меня медленно вели к гибели. Он обещал мне «светлое будущее», но подарил лишь «мрачные реали». Но я не отказываюсь ни от чего, что сейчас имею. В конце концов, это мой выбор.»

Или ещё одна:

«Мы уже не способны верить, но мы верим в того, кто верит во что-то великое. Мы уже не способны любить, но мы любим лишь того, кто любит и не знаем почему мы это делаем. Мы не знаем, чего хотим, и хотим лишь того, чего хочет кто-то. Или всё это лишь навязано?»

Некоторые цитаты мне пришлось даже выписать, в них чувствовался скрытый посыл, а я рано или поздно пойму его.

Раскрою.

Настала пора изучить последнюю комнату на этаже, самую дальнюю. Несколько раз мне пришлось беспрерывно дёргать дверную ручку, в попытке открыть. Лишь на четвёртый раз мне удалось открыть дверь. Эта комната была больше тех, что я уже исследовал. Определённо- она тоже принадлежала кому-то из персонала, но этот кто-то имел «больше власти», ибо обстановка здесь не казалась мне такой скудной. В центре между двух оконных проёмов стояла односпальная кровать. С правой стороны от кровати стояла лампа, слева стоял комод, на котором размерено тикали часы. У той стены, что была дальше от двери, в которую я вошёл, стоял письменный стол, шкаф с книгами. Чуть дальше располагался будуар (столик с зеркалом и ящичками для женских безделушек), рядом с ним находилась корзина для мусора. У другой стены в самом углу, находилась ширма, несколько огромных ваз с интересного вида цветами и идол.