Читать книгу Полигон - Григорий Быстрицкий - Страница 5

Потерпев фиаско на литературно-футбольном поле нашего немецкого портала, мы с Тимкой поехали в дикую страну, где демократией и не пахнет. Зато там по-русски говорят и нас поймут.

А то больно привередливые на Портале собрались, мою маленькую, прелестную штучку оценить не захотели. Пара-тройка хамов помародёрствовала, остальные комменты нам с Тимкой самим писать пришлось. А там ведь старики такие вредные и дотошные, обязательно посчитают процент автокомментов и язвить начнут, что Лёвочку нам всё равно не переплюнуть. У него, мол, только пятьдесят своих, а вы − бездари, в девяносто процентов уложиться не можете. Это как борьба Эллы с дочерью Вандербильда.

«Текст совершенно чудесный… − я забыл, сколько раз надо повторить «халва», чтобы сладко стало?», − ну что ещё могут придумать люди, лишённые тонкого поэтического чутья? Только такие вот грубости и чёрствое непонимание постующих.

Так вот, подались мы в страну поэта Пушкина. Повезли музыкально-поэтическую балладу по мотивам «Шит и шик» Герцмана (сравнение экономик Эстонии и Ванауту), музыка моя, слова Тимкины.

Площадку нам предоставили в музбаре с огромным экраном и небольшой сценой наискосок. Я сразу поинтересовалась: «Где у вас тут «Фациоли» стоит?» «Из итальянского только Кьянти, − отвечают, − а если вы о музыке, то вон там, в углу сцены, пианино «Красный Октябрь», тоже хорошее».

Ну что тут с них взять, темнота, да орут как оглашенные на телевизор. Но мы и не такое видали за свою трудную концертную деятельность.

Тут моё чуткое музыкальное ухо улавливает в орущей толпе: «Красная фурия!». Стараются стервецы вида не подать, но уважение скрыть не могут. Оно и понятно, пара мы колоритная, Тимка в белых штанах, а я в концертном красном. «Фурия» − это беззлобно и от недостатка культуры, так им мой сценический образ представляется. Вообще-то я не фурия никакая, а очень даже импозантна.

Начало баллады у меня анданте, до Тимкиного речитатива ещё далеко, а эти дикари татуированные уже орут: «Фурия красная, ты, что, топтаться на месте сюда приехала? Пасами всех убаюкать хочешь?». Это про мои-то пассажи, над которыми я юность загубила… Ладно, думаю, классическая музыка вам не даётся, сложно очень. Посмотрим, как вы к высокой поэзии отнесётесь.

Тимка только вышел, по залу дружный вздох пронёсся. Оно и понятно, Тимка такой классный, а его появление ещё оттенило кадр на экране, где двое перед воротами свалились, и мяч откуда-то выпрыгнул.

Тут у меня идёт длинная каденция, Тимка ждёт, готовится, в образ входит, отрешился от этих диких криков диких россиян, привычно попирающих демократию и толерантность. Потом вступает, высоким таким, чистым голосом ведёт свою партию. У меня прямо защемило, прямо как в старом фильме «…но трогать её не моги…». Тишина установилась полная, на экране даже футболисты носиться перестали, один только перед воротами молча, что-то колдует.

В балладе, в самом начале, у Тимки такие строчки гениальные есть: «Поклонись ты мрачно дубу…» − про эстонского бухгалтера. Как только он пропел это, зал обвалился. Что тут началось! «Красный Октябрь» мой как онемел от такого восторженного шума, я даже струны проверила, не порвались ли. И на все лады повторяют за Тимкой: «Дубу, дубу, дзюба, дзюба!». С дикцией у россиян, конечно, плохо, но ведь главное − эмоции неподдельные.

Воодушевились мы с Тимкой от такого приёма. Вроде, варвары, а как страстно принимают. Баллада у нас серьёзная, на два сорок в пяти частях, мы с Тимкой капитально к делу подходим. А слушатели благодарные очень, никуда не уходят, наоборот, к концу совсем неистовствовать стали, орать, топать и пивные кружки об столы разбивать. Что тут скажешь, не Мюнхенская, конечно, опера вся во фраках, но зато и эмоции помощнее будут.

А в конце довёл их Тимка до апофеоза. Ещё последний куплет не закончил, а они все на улицу кинулись. Уцепил Тимка одного громилу полуголого, «подожди, мол, я не кончил», но где там, громила весь в слезах с дикими воплями наружу вывалился. Невмоготу стало, видимо. Вот она, сила искусства, а мы с Тимкой, значит, талантливые проводники его в широкие, хоть и неразвитые массы.

Закончили мы, можно сказать, для себя, поскольку даже официанты убежали. Следом выходим, а там уже вся улица в слезах и ликовании. Передалось, видать, от наших слушателей. И орут: «Давайте, красная фурия, пожалуйте назад в свою Испанию!».

И почему в Испанию, мы же из Германии? Дикие люди…

Июль 2018