Читать книгу Идеалистический подход к истории: теория, методология, концепции. 2-е изд., доп. - Григорий Герасимов - Страница 13

С позиций идеалистического подхода, история – это рационально созданная человеком обобщенная картина прошлого, как ее представляет себе данный историк на основании имеющихся у него источников – первичных и вторичных, собственного мировоззрения и опыта. Если эта картина прошлого выполнена с соблюдением требований соответствующего научного сообщества, то она будет признана научной и верной данным сообществом, но в рамках другого сообщества, не признающего критериев и авторитетов первого, она может быть признана и ненаучной, и ложной. Картина, созданная А. Фоменко, может быть признана ненаучной обоими сообществами, но при этом будет пользоваться популярностью у широкого круга читателей, формируя в их сознании картину прошлого.

История – это еще и способ преодоления ограниченности сознания в представлении огромного многообразия и своеобразия прошлого, каким оно предстает перед историком, изучающим его по источникам. Например, историю СССР можно описать в нескольких предложениях, как это делается в программе изучения курса: Октябрьская революция, гражданская война и военный коммунизм, НЭП, коллективизация, индустриализация, культурная революция, репрессии, Великая Отечественная война и т. д. С помощью этих понятий создается крайне обобщенный и примитизированный образ прошлого, который, однако, может безгранично развертываться по мере раскрытия этих понятий, но развертываясь, этот образ теряет свою однозначность и определенность, все более «плывет» и деформируется.

Б. Кроче считает, что «история – это мысль, и следовательно, мысль о всеобщем, о всеобщем в его конкретности и оттого в его детерминированности частным»15. Единая история может существовать только в форме крайних обобщений. Ценность обобщений в том, что каждое из них, особенно если оно становится общепринятым, позволяет сократить репрезентацию прошлого в сознании применяющего это обобщение. История наций, государств, человечества стала возможна лишь благодаря тому, что историками и обществоведами вырабатывались все более широкие понятия и обобщения.

Существует множество понятий «истории». Это обусловлено, прежде всего, тем, что прошлое, как реальность отсутствует, поэтому определить то, что было в прошлом с научных позиций, требующих реального объекта, становится затруднительно. По мнению И. Биска «наиболее удачное определение нашего предмета звучит так: „История – наука, изучающая прошлое человеческого общества в его значительных конкретных проявлениях и с его закономерностями“»16. Это материалистическое, марксистское понимание истории. Для религиозного историка история – это осуществление воли Бога, для идеалиста Гегеля – процесс развертывания и самопознания абсолютного духа. Все эти определения партикулярны, несмотря на то, что они даны в рамках самодостаточных мировоззренческих систем.

Определение понятия «истории» зависит от позиции их авторов по нескольким проблемам: признания реальности прошлого и времени, предмета исследования, мировоззренческой позиции ученого, а также конкретной социально-экономической или исторической концепции, которой они придерживаются. Различные вариации подходов к этим проблемам создают многочисленные и, зачастую, противоречащие друг другу определения истории. Попытки создать из многочисленных определений одно, общее, бессмысленны, поэтому для определения истории историку нужно четко обозначить свое отношение к реальности прошлого и времени, а также свои мировоззренческие и концептуальные позиции.

История создается в сознании ученого, события прошлого им конструируются при помощи тех интеллектуальных инструментов, которые ему предоставляет конкретная мировоззренческая и концептуальная позиции. Историк не столько наблюдатель прошлого (которого в реальности нет), сколько его создатель, а значит, первостепенное значение играет то наличное содержание его конкретного сознания, при посредстве которого он конструирует свою историю. Поэтому история – это и способ построения образа прошлого, зависящий от тех принципов, которыми руководствуется историк. Обычно эти принципы общеизвестны для данного конкретного времени и одобряются главными авторитетами, которые определяют, что есть история, а что таковой не является. Например, Повесть временных лет определенно была историей для современников, но сегодня это конечно не история, а лишь материал для построения прошлого современным историком.

История, как способ создания образа прошлого, сегодня существует в определенных рамках, обозначенных исторической наукой и методологией. Нынешний ее способ создания историчен, т.е. временен и преходящ. Ему на смену придет иной способ создания образа прошлого, а значит, сегодняшний образ прошлого будет изменен. Так было всегда, и ничто в нашем настоящем не предвещает того, что мы наконец-то создадим единственно верную историю, годную на все времена и для всех народов. Наши потомки будут создавать иное прошлое, чем мы, также как наше видение прошлого отличается от видения предыдущих поколений. С этих позиций можно согласиться с Р. Коллингвудом, который пишет: «Всякая история – современная история, но не в обычном смысле слова, когда современная история означает историю сравнительно недавнего прошлого, а в строгом смысле слова „современность“, т. е. она – осознание собственной деятельности в тот момент, когда она осуществляется. История, таким образом, – самопознание действующего сознания. Ибо даже тогда, когда события, изучаемые историком, относятся к отдаленному прошлому, условием их исторического познания оказывается их „вибрация в сознании историка“, т. е. свидетельства о них должны быть даны ему здесь и теперь, быть понятными ему. Ибо история не содержится в книгах и документах, она живет только в сознании историка, живет как его увлеченность предметом, как ход его мыслей, когда он анализирует и истолковывает эти документы»17.

Полагая, что история – способ построения прошлого с определенных позиций, автор исходит из положения о том, что природная реальность одна. Поскольку она не дана человеку непосредственно, а лишь через призму его сознания, то для нас она всегда будет во многом определяться содержанием этого сознания. Насколько адекватно мы можем воспринимать реальность, вопрос дискуссионный, поскольку истинное восприятие реальности – непосредственное, без посредства органов чувств, для человека невозможно. Кроме этого, надо учитывать, что единственной бывает только природная материально-вещественная реальность. Все виды реальности, созданные человеком – социальная, экономическая, историческая, виртуальная и пр. не существуют без человека, без его сознания, а поэтому могут быть множественными, поскольку они частично существуют в сознании людей, а частично в объективном мире, формируя новую субъективно-объективную реальность, которой до человека в мире не было.

Признавая законность любого взгляда на мир с любых позиций, идеалистический подход, вместе с тем, имеет собственную мировоззренческую точку зрения, полагая, что человеческая история – есть результат и следствие идейной работы человеческого сознания. Однако в отличие от других подходов, идеалистический подход не считает свою мировоззренческую позицию единственно верной. Это означает, что она одна из ряда иных точек, с которых можно смотреть на прошлое и проектировать будущее. Это создает и объясняет вариативность и прошлого, и будущего

История – открытый проект, у него нет цели, лежащей вне человеческого сознания, историческое целеполагание задается человеческим разумом, исходя из господствующего в данный момент мировоззрения. При смене мировоззрения меняется и цель исторического развития, и траектория движения к цели. В рамках религиозного мировоззрения люди стремились к Богу, в рамках либерального – к свободе, марксистского – к коммунизму. В каждом случае человеческим сознанием ставилась новая цель и создавалась иная траектория исторического движения. Глядя с новой теоретической позиции на прежние исторические факты, историк отбирает те из них, которые годны для нового прошлого, а остальные объявляются ложными, либо замалчиваются или пересоздаются.

Более-менее устойчивые истории имеют только общества со стабильным мировоззрением. В будущем мы обречены иметь иное прошлое, если изменится наше мировоззрение. Пока человечество меняется, мы всегда будем строить новое прошлое, при этом некоторые кирпичи этого здания – исторические факты, будут заимствоваться, но каждое новое здание, построенное из прежних составляющих, не будет похоже на предыдущее, потому, что его облик определяют не факты, а замысел истории, ее идея, а она кардинально меняется при смене мировоззрения. Прошлое и историю, как форму и способ его построения, определяет не настоящее и будущее, как порой считают, а взгляд на них сквозь призму господствующих в данный момент в конкретном сознании мировоззренческих идей.

Стабильную историю мы сможем иметь только в конце истории, который наступит с прекращением идейного развития человечества и приходом господства одной мировоззренческой парадигмы.