Читать книгу Бричмулла - Григорий Корюкин - Страница 9

На следующий день я уже сидел за картой, где были отмечены предполагаемые рудопроявления, по мнению древних копателей. Карта была составлена довольно подробно, без геологического описания, но древние горные выработки-лазы отмечались повсеместно на всех склонах гор вблизи поселка Бричмулла. В основном это были проявления мышьяка, висмута, арсенопирита, флюорита, гематита. Рудокопы копались здесь, как кроты, основательно и с большим усердием. Золотые разработки встречались довольно редко, и они все выявлялись у небольших притоков реки Коксу. Туда мы и пошли с Азимом.

Утро было солнечное, жаркое. На отрогах гор лениво паслись овцы. Трава под ногами шелестела, орошая ноги влажной росой. Она была вся покрыта гусиным луком, красными, желтыми, белыми тюльпанами, которые качались, как разноцветные букеты на ветру. Над головой, едва шевеля распростертыми крыльями, величественно парил белоголовый сип. Воздух будоражил сознание. Хотелось быстрее начать поиски несметных сокровищ Бричмуллы.

Рудокопами было вскрыто немало рудопроявлений и нерудных ископаемых, в том числе висмутовое месторождение Устарасай, вольфрамо-молибденовое Саргардон. В близи поселка в Аурахмате был построен и работал рудник, добывающий флюорит. На правом же склоне реки Коксу, вблизи сухого и скалистого сая Устарасай, был построен рудник, добывающий руду на висмут. В окрестностях Бричмуллы в XVIII–XIX веках добывали золото. Механизм был прост: натягивали шерстяные ковры на берегу притоков Коксу, сверху засыпали песок и заливали водой, которая уносила песчинки, а золотые чешуйки застревали в ворсе ковра. Четыре человека за один день добывали 1030 золотника (это 42,7-128,1 граммов).

Согласно исходной карте, мы должны были обследовать 8 притоков реки Коксу: Чаватасай, Айрык, Минджилка, Замбат, Корумтор, Тактор, Захтан и Устарасай. Долина реки Коксу в своей нижней части имеет расширенные до полукилометра участки, сменяющиеся узкими горными теснинами. В некоторых местах она перегорожена каменными завалами, которые образуют озера. Поэтому мы решили двигаться вдоль русла реки, опробовав приустьевые участки притоков, а при необходимости – поднимаясь вверх, до отмеченных на карте выработок и лазов. Ущелье, в котором протекает река, очень глубокое. Около устья располагается старая дорога, ведущая к закрытому руднику. Далее по ущелью реки дорог нет, только пешеходные тропы, которые также теряются и исчезают. Приходилось обходить все прижимы и карабкаться по скалам.

На расстоянии около 18–20 км от устья долина реки расширяется, и около реки располагается березовая роща, это маленькое Подмосковье, а сразу за ним выше по течению река сжимается отвесными скалами, имеющих высоту до 25 метров, которые образуют каньон шириной около 3–4 метров, длиной 20–25 метров, сквозь который протекает река Коксу.

На входе в щель вода имеет бурное течение, которое мощно бьется о скалы и образует водный колодец диаметром 5–6 метров. Далее из-за большой глубины поверхность реки ровная и спокойная. По обеим сторонам «щели» возвышаются вертикальные скалы, на выходе образуется небольшой залив с песчаным берегом, рядом расположена березовая роща. Мы опробовали песчаную отмель на берегу, прошлиховали пробы. Однако следов золота в песке не обнаружили.

В верхнем течении река оказалась совсем непроходима по руслу, так как скалы с двух сторон сжимали ее, образуя крутые и отвесные сбросы.

Мы опробовали и провели шлихование 6 устьев притоков. Признаков золота нигде не было. Лишь в притоках Айрык, Замбат, Корумтор, Тактор, и Устарасай отмечались следы – 1–2 золотинки. Решили забираться вверх по устьям впадающих рек. Нам здорово повезло. На одном из притоков я увидел рукотворные насыпные валы, очень похожие на горные отвалы. Сверху насыпей были отчетливо видны разрушенные лазы без крепи. Вокруг отмечались в основном песчано-глинистые породы с валунами и галечником. По-видимому, это были отложения надпойменной террасы. Вышезалегающие отложения торфа представляли переотложенные глинистые породы с галькой и щебнем. Все отвалы были буйно покрыты зарослями кустарника. Я набрал полный лоток рыхлых пород из подошвы осадочной толщи, освободил пробу от грубообломочного материала и пошел к реке шлиховать грунт. И случайно наткнулся на старый арык, который был направлен в сторону отвалов. Арык уже давно зарос и осыпался, но его очертание просматривалось уверенно. Прокачав лоток с десяток раз и слив воду с легкой фракцией шлиха, я обомлел: в лотке блестело 4–5 малюсеньких золотинок. Последующее шлихование подтвердило первый результат.

– Ура! Мы нашли проявление золота. Спасибо древним рудокопам! – воскликнул я и поцеловал карту. Азим похлопал меня по плечу. И показал на три камня, воткнутых в склон.

– Что это за знаки, Азим?

– Это могилы рудокопов. Кто-то убил их. Но убийцы, видно, побоялись аллаха. Похоронили старателей по-человечески.

Мы поспешили вниз, к дому, где нас ждала Азиза.

Солнце уже спускалась за горы. Небо горело оранжевым сиянием. Дневная жара отпускала. Мухи облепили наши потные лица, но были ленивы и не назойливы. В небе кружил над рекой беркут. Природа тускнела. Очень хотелось есть и пить. Вода в Коксу наивкуснейшая! Ее можно пить, как свежее молоко, не останавливаясь. Мы прошли половину пути, как вдруг я заметил трех человек на другом берегу реки. Они пристально наблюдали за нами. Я обратил на это внимание Азима.

– Это наши конкуренты, старатели-узбеки из Мурунтау. Выслеживают нас, так как работают втемную. Говорят, они получили разрешение на старательскую деятельность в Ташкенте.

– Они опасны?

– Да кто их знает, что у них на уме. Но опасаться нужно. В горах нельзя никому доверять. Здесь каждый пастух – разбойник. А каждый разбойник – шайтан.

– Они вооружены?

– Шарика ранили. Значит, и человека могут грохнуть.

– Надо, чтобы Анзор с ними договорился о границах.