Читать книгу Дрова из облаков. Или невероятное путешествие Хью Бредни - Григорий Лолиш - Страница 6

Оборванцы поспешно расступились и я впервые в жизни увидел мичмака.

Шестифутовая гора мышц упрятанная в камуфляжную форму. Свободные штаны с толстыми кожаными наколенниками да майка с короткими рукавами и надписью ОММ. На ногах ботинки из мягкой кожи. Волосы стриженые, высокий лоб, уверенный взгляд и неторопливые движения человека привыкшего командовать. На вид лет ему было за сорок. На поясе висел широкий нож в кожаных ножнах, а на бедре левой ноги кобура с пистолетом. В общем, передо мной стоял старый солдат.

Вояка подошёл вплотную, уставился на меня и неожиданно вежливо, что представляло довольно странный контраст с его видом, сказал:

«Добрая ночь, молодой человек! Добро пожаловать в ОММ!».

Уловив мой вопросительный взгляд, воин пояснил, – «ОММ означает – Объединённые Миры Мичмакии. Меня зовут Вринч. Я двухзвёздный центурион и в настоящее время исполняю обязанности префекта местного поста».

Я немного удивился, странному началу приветствия, но так как это не было единственным, что вызывало вопросы, то я поднялся с земли, кивнул и тоже представился:

– Я Хью. Хью Бредни, сэр. Буду признателен, мистер Вринч, если вы объясните, где я нахожусь и как мне добраться до границы с США.

– До границы с США? Хм. Что ж извольте, только пройдём на пост, там я без промедлений удовлетворю ваше любопытство. Сейчас ночь и я не могу покидать пост надолго. Не ровен час под покровом тьмы нагрянут горбунчи.

– Какой тьмы?! – не выдержал я. —Какой Нью Рим?! Какая ночь?! Сейчас день и солнце светит вовсю!

Мои давешние друзья голодранцы засвистели от изумления и зашептались. Мичмак недовольно посмотрел на них и одного этого оказалось достаточно, чтобы мгновенно воцарилась тишина.

Вринч сказал:

– Ты заблуждаешься, приятель. Сейчас ночь и на небе луна. А солнце в данный момент находится ниже линии горизонта. И это неоспоримо доказывает мою правоту. Вот, если бы было светло, а солнце находилось выше линии горизонта, вот тогда был бы день. Впрочем, ты устал, и от этого не в себе. Не то бы я тебе живо переломал… я хотел сказать: я бы вам живо доказал, что сейчас ночь, а не день. Но в любом случае у нас демократия и если кому нравится шататься по ночам вместо того, чтобы спать, (Вринч, косо глянул на толпу), – то он вполне может этим заниматься сколько угодно. А теперь заткни пасть, чёртова скотина, и дуй за мной, потому, что демократия здесь имеет пределы моего терпения.

Меня уже трудно было чем-нибудь удивить, поэтому я молча поднял ранец и последовал за Вринчем, который зашагал впереди.

Пост соответствовал всему остальному. Он оказался двухэтажным автобусом, с которого зачем то сняли колёса и установили днищем на землю. Завидев автобус я сразу мысленно окрестил Вринча «обер-кондуктором».

Окна были защищены металлической сеткой. На крыше установлена башенка, из которой торчал ствол пулемёта. Кроме того, пост окружало высокое ограждение из колючей проволоки.

Вринч подошёл к ограждению и открыл небольшой проход – что-то вроде замаскированой в проволоке калитки. Он пропустил меня, закрыл проход и молча указал мне на переднюю дверь автобуса.

Всё пространство внутри было разделено на несколько помещений. Кухня, спальная комната, туалет, склад продуктов, боеприпасов и всякого барахла.

– Здесь канцелярия, – сказал Вринч, открыв дверь тесного помещения, напротив туалета.

Он уселся за стол и указал мне на стул напротив себя.

– Садись и задавай свои вопросы. Я думаю у тебя их немало накопилось. Выскажись по полной программе, а я пока вздремну. Разбудишь, когда всласть выговоришься, варвар!

– Зачем же мне спрашивать, если вы будете спать? – поинтересовался я.

– А потому, что арестованный имеет право задавать вопросы. Раньше ещё кажется разрешалось звонить по телефону, но телефонов на Земле уже нет и формулировка потеряла актуальность. Твоя болтовня разогнала мой сон. Ладно не буду спать. Спрашивай – отвечу.

Я кивнул головой, поставил ранец на пол, сел на предложенное место напротив Вринча и приступил к делу:

– Вопросов у меня немного. Хотелось бы знать – куда меня занесло? Насколько я сейчас далеко от дома? Почему вы меня обзываете, то варваром, то арестованным? Кто пытался подстрелить меня из лука, когда я болтался над лесом? Кто такие горбунчи? Куда девался весь медперсонал этой психиатрической больницы? Где ближайший полицейский участок? Да и чуть не забыл – как мне вернуться домой?

– Ну, если в двух словах, то занесло тебя в мир первой категории с пятизначным индексом А1 874. От дома ты далеко. Варваром я тебя называю потому, что ещё не идентифицировал тебя не знаю из какого мира ты проник к нам. Арестованным потому, что ты совершил тяжкое преступление на нашей территории. Подстрелить тебя пытались скорее всего батчи. Никакая это не психиатрическая больница. Полицейских участков у нас нет. В городах имеются когорты порядка, но от нас они далеко. Твоё любопытство удовлетворено, варвар?

– Вы не ответили на последний вопрос. Как мне вернуться домой?

В США? – с сарказмом уточнил Вринч. Я кивнул.

– Я ведь тебе уже объяснил… хотя никто из вас не верит с первого раза. Дело в том, что… как бы тебе сказать. В общем ты конечно, заметил некоторые отличия…

– Ради бога! Просто скажите мне, где я. А я уже сам как-нибудь сориентируюсь. Так куда меня занесло? В Китай, в Россию, в Индию?

– В какую ещё Вкитаросиндию?! Ты за пределами своего мира.

– За пределами своего… Как вы сказали?

– Ты покинул свой мир. Попал в петлю времени и переместился к нам. Наш мир расположен между несколькими временными петлями и часто происходят колебания, которые нарушают стабильность времени. Время не есть величина постоянная. Оно живёт своей жизнью – сжимается и расширяется, ускоряется и замедляется. К нам часто попадают пришельцы из паралельных миров. У нас даже имеется агентство по делам иммиграции, которое решает оставить мигранта или депортировать, когда есть такая возможность.

– Покинул свой мир? То есть, я в космосе? Типа на Луне или… какие там ещё бывают эти самые…

– Ты на Земле, кретин! И тем не менее ты находишься в другом мире. Ты переместился во временном пространстве. Попал в один из великого множества паралельных миров. Мы на Земле, но Земля здесь не та, какую ты знаешь. У каждого мира свои особенности развития, своя история. Есть миры похожие один на другой, как две капли воды. Есть и такие, что вроде на первый взгляд во всём одинаковы, но потом выясняется, что там такие отклонения, что ого-го! Существуют миры уникальные, не похожие ни на какие другие. Наконец бывают малоизученные дикие миры третьей категории с трёхзначным индексом. От третьих миров лучше держаться подальше. Как бы тебе втолковать… Ну, вот представь себе гроздь винограда, в которой каждая ягодка целый мир. Внутри ягод существуют цивилизации и всем им, отделённым от реальности виноградной кожицей, кажется, что они уникальны. Им невдомёк, что на одной с ними грозди, совсем рядом теснятся ряды таких же миров. А теперь представь целый виноградник, покрывающий территорию в тысячи гектаров. Сколько в нём ягодок винограда?

Я оттёр со лба пот. В голове царил хаос: «Одно из двух – либо я сошёл с ума и всё это игры разума, либо оказался на территории какой-то секретной клиники для душевнобольных. Хотя нет! Этот Вринч вооружён до зубов. Кто бы доверил столько оружия психу! Да и его друзья голодранцы все как один разгуливают на воле со своими дубинками и сетками и, как пауки подвешивают случайных посетителей кверху ногами. Где санитары? Где главный врач? Нет никакого намёка на их присутствие. К тому же разве могут все пациенты страдать одним типом расстройства? Ведь им всем мерещатся горбунчи, мичмаки и прочая одинаковая дрянь. Нет на психушку это не похоже. Господи Иисусе! Неужто я свихнулся?!»

Вринч перебил мои мысли:

– Дело обстоит именно так, как я сказал. Просто потребуется время, чтобы всё осмыслить Ведь это противоречит всему, что ты знаешь, а людям свойственно отвергать новое, когда оно непонятно. Хочешь кофе? Снаружи и кофе, и вода стоят целое состояние, но пост является территорией ОММ, здесь у нас демократия и для своих всего навалом.

Я машинально кивнул головой. Вринч открыл ящик своего стола и достал банку растворимого кофе, флягу с водой и два стакана. Я с невольным интересом наблюдал за ним, поскольку привычный вид этих нехитрых предметов действовал успокаивающе.

«Какой там паралельный мир?! – подумалось мне, – Растворимый кофе, вода, стаканы, болтовня о демократии… Всё просто и буднично. С другой стороны, если призадуматься, то ведь и в паралельном мире из чего-то должны пить кофе».

Вринч залил кофе холодной водой, взболтал и протянул мне один из стаканов.

– Холодный? – спросил я.

– Башка у тебя холодная! Горячий. У вас разве нет технологии моментального подогрева? В кофе добавлен катализатор, ускоряющий химическую реакцию и напиток мгновенно нагревается. Отпей!

Я осторожно попробовал. Кофе был обжигающе горячим.

– И, что дальше? —растерянно спросил я. Дело в том, что я вконец запутался. ничего не понимал и пытался найти лучик света, который прояснил бы ситуацию.

Тот пожал плечами:

– Ничего особенного. Поспишь до вечера. На закате тебя казнят.

– Казнят?! За что?

– Ты пил воду не имея на то права. За это по местным законам полагается смертная казнь. Отравленный дротик либо смерть от электричества – распятие на столбе в грозу.

– Яд или электричество, подумать только! И это ваша демократия?

– Конечно, а что же ещё?

Я молча смотрел на Вринча. Тянулись секунды. Наконец я нарушил молчание. Интересно, что больше всего меня в тот момент удивило другое:

– А почему на закате? Сами же утверждали, что сейчас ночь.

– Конечно сейчас день. Этот спектакль я разыграл для чванов. Их нужно держать в кулаке, чтобы думали – не о чём попало, а о том, что нужно нам. А для нас важно, чтобы эти болваны поменьше знали о том, как устроен мир. Потому мы изменили им время суток. Ночь вместо дня, вечер заместо утра. Придумали зимнее время, летнее время. Умора! Лупим по извилинам, вешаем на уши всякую лапшу. Про то, что нельзя пить воду без спросу, про последнюю реку…

– Что-то я то не просекаю. Так на самом деле воды много? А с какой радости она стоит целое состояние снаружи?

– В этом то всё дело, брателло! Вода стоит дорого именно оттого, что чваны считают – её мало. А узнают, что много – кто станет за неё платить? Это бизнес, бутылочная коммерция. В вашем мире, что нет коммерции?

– И вы так откровенны со мной потому, что собираетесь казнить, не так ли? Но насколько я понимаю, если вы врёте чванам про то, что воды мало, а её на самом деле много, то правовых оснований казнить меня у вас не имеется.

Вринч удивился:

– Скажите пожалуйста, – «правовых оснований»… Для варвара ты соображаешь неплохо. Но скажем так: мы не врём, а дезинформируем. У демократии свои законы и умелая дезинформация одна из её сторон. К сожалению, тебя казнят. Лично я против тебя ничего не имею.

– Вы, что-то говорили про депортацию. Это реально? Может депортируете меня? Прямо сейчас. Вам же меньше хлопот.

– Не скажи, варвар. Это сложная процедура. К тому же я не знаю откуда ты и есть ли у нас возможность депортации в этом направлении. Кроме того, для этого тебя нужно переправить в Нью Рим, где имеется единственная в ОММ депортационная временная капсула. Одни расходы. Казнить экономичнее.

– А как на это посмотрит агентство по иммиграции, которое по вашим словам должно решать судьбу иммигранта?

– Сквозь пальцы. Как начальник отдалённого поста я являюсь одновременно представителем агентства иммиграции ОММ в этом районе.

– А ООН в вашем мире имеется? Или там… ну я не знаю… Женевская конвенция? Считайте меня потерпевшим кораблекрушене или военнопленным.

– Мне неизвестны эти собрания – холодно обронил Вринч. – Возможно они важны в твоём мире, но не имеют полномочий здесь.

– И это называется миром первой категории? Ох и дутая у вас демократия! Одно название!

– Какая есть, дружок.

– Совсем ничего нельзя поделать? Я про казнь. Может договоримся?

Вринч задумчиво посмотрел на меня и медленно проговорил:

– Вообще-то имеется один выход.

– Какой?

– Вступить в армию ОММ. Стать мичмаком, одним из нас. В этом случае ты получаешь неприкосновенность и прощение за своё преступление.

– И меня не казнят? – После кофе который на моих глазах из холодного мгновенно стал горячим, я не то, чтобы так сразу взял и поверил в «паралельный мир», но во всяком случае засомневался.

Вринч отрицательно мотнул головой.

– Я могу подумать?

– Конечно, мы же в свободной стране. У тебя целых девятнадцать секунд.

«Девятнадцать пинков тебе в живот!», – подумал я, но спросил:

– А почему собственно девятнадцать?

– Потому, что восемнадцати будет мало, а двадцать слишком жирно. У демократии всё просчитано, взвешено и оценено. Кстати, осталось двенадцать секунд, а второго шанса подумать не даётся. У нас это вообще не принято.

– Я согласен! – «Во всяком случае хуже не будет, – подумал я, – а при первой же возможности драпану. Мне бы до полицейского участка добраться и „слить“ их всех. А уж там пускай фараоны разбираются, кто из нас варвар».

– Ну и славно, – ответил Вринч. – В общем, тебе… это самое – оказана огромная честь. С этой минуты ты воин ОММ. Подпиши бумагу и перед тобой откроются невероятные и грандиозные перспективы, – он зевнул и подсунул мне лист бумаги и ручку, которые достал из ящика стола.

– Она же пустая, – недоумённо сказал я повертев в руках бумагу.

Вринч кивнул.

– Конечно пустая. Рекрут ставит подпись, а контракт составляется позже, когда станет ясно на что он способен и как его лучше использовать. Всё равно ты теперь просто кусок пушечного мяса и прав у тебя нет никаких. Захочу пошлю на войну знаменосцем, захочу заставлю маршировать на месте, захочу отправлю с поручением в дальнюю колонию через джунгли. У вас, что другие порядки?

– Да. – гордо сказал я, – У нас настоящая демократия в отличие от вашей. У нас сначала предлагают прочитать контракт, а затем уже подписать его. И только после этого ты становишься пушечным мясом и тебя могут заставить маршировать на месте или послать на войну.

Вринч снёс удар не моргнув глазом.

– И в чём разница? – спросил он. В конечном итоге ты всё равно становишься пушечным мясом и делаешь то, что тебе приказано. Что ещё не так?

– Всё не так! У нас армия отделена от министерства иммиграции. И наши военные не решают судьбу иммигрантов. На каждый случай у нас есть отдельное министерство с множеством сотрудников. Сколько случаев, столько и министерств, понятно? Кроме того, у нас имеется полиция, ООН, Гаагский суд и…

– А зачем вам столько бездельников? – глаза Вринча округлились от удивления, – Нужно быть последними идиотами, чтобы платить такие налоги. Как ты сказал? Министерство с множеством сотрудников на каждый случай! Солнечный протуберанец им всем в одно место! Грабёж среди бела дня! Даже чваны бы взбунтовались посади мы им на шею столько прожорливых паразитов. Так, что заткнись и подписывай. Или предпочитаешь быть казнённым через шесть часов?

Я расписался и вернул чистый с одной лишь подписью, лист бумаги Вринчу.

– Поздравляю с вступлением в Вооружённые Силы Мичмакии. Теперь ты можешь пожрать, потом я тебя классифицирую, затем отбой, а завтра с утра начнётся твоя эволюция в ходе которой из летающей обезьяны ты превратишься в мичмака, – торжественно сказал он.