Читать книгу Мои записки. Автобиография. Книга I - Григорий Михайлович Рыжов - Страница 38

Произошёл со мной ещё один случай в деревне, всё с этими лошадями. Я с пацанами ездил на покос со взрослыми колхозниками. Это самая прекрасная пора в деревне. Начало июля. Травы наливаются соками. От них исходит такой запах, что сбивает с ног и захватывает дух. Первая трава высокая, в некоторых местах достигает до пояса. Траву в основном на ровном месте косили механической косилкой, запряжённой в лошадь. Затем ворошат скошенную траву, пока не высохнет. На солнце трава быстро сохнет и становится сеном. Солнце беспощадно светит, становится жарко, хочется убежать к речке и купаться, не вылезая из воды.

Бабы сено собирают граблями в небольшие копна, которые с помощью большой петли из верёвки на лошади подтягивают к стогу, где мужики метают сено. Эту работу доверяли нам, пацанам. Работа спорилась хорошо, работали весело, с шутками и прибаутками. Мы помогали, как могли. На лошади подвозили копна, где вилами помогали сено погрузить в телегу, где подгрести и т. д.

Время это было весёлое, и я очень любил побывать на покосе, на настоящем, колхозном. Когда трава превращается в сено, по всему полю расходится ароматный запах, который отдаёт разнообразными оттенками разных полевых цветов. Это настоящее русское поле.

Я подружился с одним колхозником, ему было лет 35. Имени не помню. С 11—12 лет я с деревенскими ребятами стал, глядя на них, учиться курить. У меня не получалось, т. е. после затяжки я дым не втягивал во вдохе в легкие, а глотал.

г. Асбест. Конёк – Горбунок. 2015 год.

Курили мы табак – самосад, мелко нарубленный в специальном деревянном корыте специальной сечкой. Табак на Рязанской земле рос великолепно. Это теплолюбивое растение. Вырастает табак высотой до метра. Весной срезают, вяжут в пучки, как веники. Подвешивают на чердаке и сушат. Запах обалденный, дурманящий голову.

Зимой, по мере надобности его берут и производят сечку до нужной крупности и крепости. Стебли дают табаку слабость, а листья – крепость. Из сушёных листьев делают нюхательный табак, который нюхают через нос. Без привычки, вызывает сильное чиханье. В 15—18 веках табак нюхали королевские особы. Это являлось их привелегией. Нюхала табак и Екатерина II. Табак нюхали в основном пожилые люди, в том числе и моя бабушка Катя.

Ехав на телеге на покос, колхозник меня и научил, как правильно нужно курить. Вдыхать в легкие при вдохе, а не глотать дым. С нескольких попыток научился правильно курить. Дурное дело не хитрое, в деревне почти все дети с 7—8 лет начинают курить. Табак хранится свободно, дурное влияние улицы и т. д.

Курить в деревни я перестал в 5 классе, когда мы, ребята с девчонками, ходили в среднюю школу на станцию Исаково. Несколько ребят и я бросили курить.

Я стал увлекаться спортом, выступал на соревнованиях за школу по району. Выступал по плаванию, легкой атлетике, русская лапта и лыжи. Получалось не плохо.

В один из таких дней мы после сенокоса вернулись в конюшню, распрягли лошадей и, как всегда я их отгонял в луга. Лошадей было несколько. Я садился на одну из лошадей без уздечки и гнал их. Лошади слушались меня и рысью бежали по селу. Они привыкли к такому порядку, да и проголодались, поэтому резво сами бежали в луга, где ждёт их свобода и зелёный корм. Дорога проходила мимо наше – го дома, а дальше железнодорожный мост, под которым проходит дорога в луга. Я поленился отогнать лошадей за мост метров на 300—500 и спрыгнул с лошади, а затем пошёл домой переодеваться в чистую одежду. Я спешил в клуб на кино. Лошадей отпускали так практически все колхозники, так делали и мы, пацаны. Хотя это не правильно, лошадей следует отгонять за мост не менее 500 м. Здесь проходила железная дорога, хотя насыпь здесь была высокой и крутой.

На другой день, как обычно я уже в обед был на «Пупке» у конюхов и они мне рассказывали, что поездом зарезало одну лошадь, на которой я ехал верхом и ещё две покалечило. Я почувствовал, что виноват, что не до конца выполнил порученное мне дело. Я сильно переживал это очень долго, пожалуй, всё время, пока жил в деревни. Колхозника, за кем были закреплены лошади, по-видимому, наказали за безответственность. С тех пор я избегал с ним встречи.

Я думаю, здесь, скорее всего, виноваты пастухи, которые за частую не бывают на месте и не следят за пребывающими лошадьми после работы. Случаи наезда поезда на лошадей, коров и другой скот было обычным делом в то время.

На меня этот случай произвёл сильное впечатление, что так по халатности можно подвести человека, который доверил тебе дело. С того времени, если мне поручали дело, я старался довести его до конца, представляя его последствия. Мне тогда было 12—13 лет.