Читать книгу Воспоминания и сны Ивана Забелина. На рубеже огня неба Вьетнама… - Григорий Рыжов - Страница 28

В середине 1960-х в Китае грянула «Культурная революция». Перемены охотно поддержала китайская молодежь. Действуя в духе собственного понимания идей маоизма, студенты не гнушались ни пытками, ни убийствами, ни даже каннибализмом. По инициативе Мао Вождь китайских коммунистов Мао Цзэдун, раздувший в 1966 году пожар «Культурной революции», учил: «Без разрушения нет созидания… В самом разрушении заложено созидание». На его призыв откликнулось множество молодых людей, посчитавших, что только массовые чистки способны избавить страну от засилья ревизионизма, пережитков прошлого и тлетворного влияния Запада. Днем рождения хунвейбинов («красных охранников») принято называть 8 августа 1966 года. В этот день Мао Цзэдун на площади Тяньаньмэнь в Пекине устроил массовый митинг молодых людей, пожелавших служить революционным идеалам. Впервые за 16 лет (со времен войны на Корейском полуострове) он появился на публике в военной форме, что было символично: «великий кормчий» признавал только силовые методы в достижении целей пролетарской революции. Мао всячески подчеркивал, что хунвейбины являются одной его главных надежд в преобразовании китайского общества.

«Красные охранники», собранные из различных слоев китайской молодежи, чаще всего из бедных и неблагополучных семей, вскоре начали оправдывать возложенное на них высочайшее доверие. Ревностно следя за выполнением новых культурных норм, они резали девушкам длинные волосы, рвали на юношах слишком зауженные брюки, громили витрины магазинов, торгующих косметикой и бижутерией, запрещали изысканную еду и джазовую музыку и прочие атрибуты буржуазного образа жизни.

Больше свободы Через две недели после начала бесчинств хунвейбинов Мао Цзэдун обратился к ним с новой речью, упрекнув коммунистически настроенную молодежь в недостаточной решительности и излишней цивилизованности. Лидер призвал быть смелее и не бояться беспорядков. По сути «великий кормчий» санкционировал в своей стране анархию. Неслучайно в советской печати тех лет его сравнивали с Гитлером, а «красных охранников» – со штурмовыми отрядами НСДАП. 26 июля 1966 года по приказу Мао и его сподвижников все учащиеся были отправлены на шестимесячные каникулы с расчетом, что они пополнят ряды революционной молодежи. Эта затея себя оправдала – в отряды хунвейбинов дополнительно влилось порядка 50 млн. подростков.

Их усилиями страна заметно преобразилась: были закрыты практически все библиотеки, музеи и театры, расформированы творческие коллективы, пропагандирующие западное искусство. Добрались даже до Великой Китайкой стены, разобрав ее часть для постройки свинарников. Запреты, выдвигаемые нормами «Культурной революции», были один страннее другого. Так, влюбленным было запрещено держаться за руки, а детям запускать воздушных змеев. В квартирах не разрешалось иметь мебельный гарнитур. «Если у тебя два кресла и диван, значит ты буржуй», – гласил один из лозунгов. Под предлогом освобождения жилищ от предметов роскоши хунвейбинами были разграблены сотни тысяч частных домов. Но радикалы не ограничивались грабежами, они могли безнаказанно убивать тех, кого считали «противниками Председателя Мао» или «сторонниками ревизионистских идей».

Для выбивания признательных показаний хунвейбины не давали подозреваемым спать, морили людей голодом, применяли самые изощренные пытки. ₽ Издайте книгу бесплатно в Ridero! Хотите издать свою книгу в СПб? Новый министр общественной безопасности КНР Се Фучжи полностью развязал «красным охранникам» руки. «Стоит ли арестовывать хунвейбинов за убийство? Это не наше дело», – так рассуждал министр. А милицию Се Фучжи всячески призывал сотрудничать с революционной молодежью. Антропофагия по-китайски Перегибы, которые допускали хунвейбины, порой переходили всяческие границы.

Китайский диссидент Чжэн И, в прошлом хунвейбин, в своей книге «Алый мемориал» приводит случаи каннибализма среди революционеров, который они возвели в своеобразный ритуал. «Эпидемия антропофагии распространялась подобно чуме», – писал диссидент. Особенно шокирующие случаи наблюдались в уезде Усюань Гуанси-Чжуанского автономного района. Со слов Чжэн И, обычно убийцы приходили ночью, резали жертву и вынимали из нее сердце и печень. Если по ошибке брали не тот орган, им приходилось возвращаться. А дальше, сдабривая сваренные внутренности специями и запивая водкой, в зловещей тишине они устраивали свой ужин. Самое страшное, что в этом принимали участие и несовершеннолетние ученики средней школы.

Они могли расправиться с неугодной им учительницей, затем под дулом пистолета заставить ее коллегу вырезать у убитой внутренние органы и приготовить для них. Чжэн выделил три фазы эпидемии каннибализма в Китае: начальную, когда все делалось тайно, продвинутую, в которой поедание плоти приобрело открытость, и наконец стадию массового помешательства, когда людоедство превратилось в норму. «Иногда человеческое мясо подавалось под вино и пиво, блюда из него сервировались в столовой революционного комитета», – читаем мы у Чжэн И. Конец этому безумию был положен лишь в июле 1968 года благодаря тому, что партийный ветеран из Усюань Гуанси Ван Цзуцзянь использовал свои связи в Пекине. Политическая верхушка Китая была шокирована услышанным и незамедлительно отправила войска в Гуанси-Чжуанский район для расправы с людоедами.

Внутренний враг Постепенно в среде хунвейбинов накапливались серьезные противоречия, которые перерастали в межклановые разборки. «Красные охранники» выискивали в своих рядах «оппозиционеров и уклонистов» и жестоко расправлялись с ними: забивали до смерти палками и камнями, отрезали головы, заживо погребали, топили и даже взрывали. Наиболее масштабные столкновения между партиями хунвейбинов происходили в уже упомянутом уезде Усюань. Одна из партий, «Группа 22 апреля», вела непримиримую войну с провинциальной бюрократией, которую возглавлял политкомиссар Вэй Гоцин. Последний имел неоспоримое преимущество, так как на его стороне были местные силовики и чиновники.

Серьезные противостояния у хунвейбинов были и с китайскими рабочими, которые в большинстве своем не желали принимать навязываемую ими идеологию. В Шанхае, к примеру, для отпора «красным охранникам» по инициативе местных властей были сколочены «алые дружины». Самоуправство хунвейбинов имело такие последствия, что уже августе 1967 года в ситуацию был вынужден вмешаться сам Мао, который отправил армию численностью в 30 тысяч солдат для подавления наиболее строптивых группировок в городском округе Гуйлинь. Почти шесть дней продолжались столкновения молодежных банд и правительственных войск, пока не был уничтожен последний мятежник.

Теперь вождь изобличал своих последователей в некомпетентности и в нарушении границ дозволенного. Правда расформировывать хунвейбинов Мао отказался. «Пускай студенты еще десять лет борются. Земля продолжит вращаться. Небо не упадет», – таков был его ответ. Так и случилось. Вплоть до середины семидесятых «студенты-красногвардейцы» творили бесчинства, пусть и с меньшим размахом, чем в первые два года «Культурной революции».

По оценке китайских историков, итогом разгула молодежных группировок стали около 100 млн. пострадавших и почти 2 млн. убитых. В 2016 году ведущая партийная газета Китая «Жэньминь жибао» написала: «Культурная революция, запущенная по инициативе национального лидера и использованная в своих целях реакционерами, переросла в хаос, ставший катастрофой для партии, страны и народа». (3*).