Читать книгу Феодал. Федерал. Фрондер. Форпост - Григорий Волчек - Страница 33

Еще один «привет» от Румянцева (он, кстати, по протекции Стрельникова возглавил областную Торгово-промышленную палату) я получил на следующий день. Из аппарата селекторной связи раздался взволнованный голос Людмилы Григорьевны:

– Михаил Георгиевич, у нас ЧП. Мне только что позвонили с вахты – в здание ворвалась толпа! Сказали, что идут к главе администрации, и, не раздеваясь, стали подниматься наверх. Скоро будут здесь.

– Что за люди, сколько их?

– Кажется, шахтеры. Вахтер сказал – человек пятьдесят, может больше.

– О-кей, заведите их в зал заседаний, пусть там разденутся и рассядутся. Закажите в буфете чаю на всех и скажите, что я выйду к ним через пять минут. И соедините меня с Чугайновым.

Разговор с главой администрации Кизнерского района ничего не дал – о демарше шахтеров Чугайнов не знал и утверждал, что «в Багдаде все спокойно». Что ж, посмотрим, насколько спокойно. Я надел пиджак и пошел в зал заседаний. Вот он – авангард рабочего класса. Здоровые костистые мужики, в складках кожи и под ногтями – въевшаяся угольная пыль. Одежду свалили в дальние ряды, сидят за длинным столом заседаний, пьют чай.

– Здорово, мужики! Хорошо вы тут устроились, уютно – прям министры! Как вам чаек номенклатурный?

С председательского кресла поднялся огромный рыжий человечище.

– Спасибо, конечно, за гостеприимство, но чаем вы от нас не отделаетесь. Мы за машинами пришли!

Тут же поднялся ор. Мужики повскакали с мест, придвинулись вплотную, стали тыкать в нос какими-то бумажками.

– Коллеги, потише, пожалуйста! Сядьте и успокойтесь! Как я понимаю, если выражаться нашим суконным языком, речь идет о льготном обеспечении легковым автотранспортом отдельных категорий трудящихся? Так это мы сейчас быстро порешаем, без шума и пыли. Кто здесь предводитель дворянства? Вы, товарищ? Пройдемте со мной. А вы оставайтесь здесь и допивайте чай. Мы быстро.

В кабинете для себя и для рыжего шахтерского лидера я заказал чай с конфетами. Рыжий повертел в руке «Мишку на севере», саркастически хмыкнул.

– По талонам таких не отоваривают.

– Это специально для меня, с детства их обожаю. Я ведь тоже Мишка. Михаил Георгиевич сиречь. А вас как звать-величать?

– Друзь Виктор Пантелеевич, председатель стачкома.

– У вас что, забастовка?

– Нет, стачком постоянно действующий. С января находимся в предзабастовочном состоянии. Может, помните, тогда союзный вице-президент Юраев сказал: «Если я не добьюсь пересмотра тарифного соглашения, можете назвать меня козлом». Соглашение не пересмотрели, с Юраева как с козла молока, вот мы и забастовали. Потом перебои с мылом начались, со стиральным порошком, потом цены подняли, потом талоны стали отоваривать через пень-колоду. При этом в Прикамске семнадцать видов талонов, а у нас – больше двадцати, а нормы отпуска товаров ниже: сахар – килограмм, масло – двести граммов, мясо – полкило, крупы – столько же, макароны – триста граммов, водка – две бутылки. А очереди! Приходится спускаться в шахту с пустым тормозком, то есть, без сухого пайка, без обеда. Как тут не бастовать?

– Понятно. А в миру вы кто?

– Гроз на шахте «Ульяновская». Горнорабочий очистного забоя. По совместительству профорг.

– Ясно. Давайте вернемся к нашей проблеме. В чем суть вопроса?

Друзь кратко изложил ситуацию, проиллюстрировав ее стопкой документов, главными из которых были подлинник распоряжения председателя облисполкома трехмесячной давности и список льготников, заверенный Чугайновым – 92 человека. Остальное – переписка с различными областными инстанциями.

– Это означает, Виктор Пантелеевич – почти сто машин вынь и положь?

– Да, вынь и положь.

– Ну что ж, будем решать. Только я очень вас прошу – не надо забастовок по этому поводу. И вообще народ пока не баламутьте – не время сейчас, ей Богу! Вот вам мой прямой телефон – если уж сильно припрет, звоните в любое время, включая выходные, я практически всегда здесь.

– Михаил Георгиевич, да не буду я вас дергать. В целом-то мы новой власти доверяем. Пока. А, если что, Чугайнова за жабры возьмем. Только вы учтите, пожалуйста, что машины нам нужны до нового года, а то потом цены отпустят, и пиши пропало.

– Это понятно. Кстати, как вам Чугайнов?

– Ничего мужик, наш, шахтерский. Только полномочий у него мало. Мы его зовем «Водопроводчиком» – все хозяйство в районе принадлежит «Кизнеруглю», только водоканал муниципальный.