Читать книгу Люди Церкви, которых я знал - Григорий (Зумис) Архимандрит - Страница 9

Она была матерью восьми детей, у неё была красивая фигура, а лицо такое светлое и чистое, как горные источники её родины. Её муж был калекой, получившим увечья на проклятой войне[35]. Она была вынуждена тяжело работать тяпкой и мотыгой, пахать на паре волов и жать серпом, чтобы прокормить свою многочисленную семью. Когда она состарилась и от перенесённых трудностей и страданий заболела болезнью Паркинсона, то часто читала мне такое двустишие:

Она была матерью, которую дети любили необычайно. Я помню, как кричал её сын, когда болезнь свела её в могилу: «Мамочка, мамочка, открой глаза!»

Эта мать, никогда не учившаяся в школе, во время моих посещений её села сначала спрашивала меня: «Отче, все твои чада в порядке? Дай-то Бог!»

А потом она спрашивала о своём любимом Афанасии, и при этом на её прекрасные глаза набегали слёзы.

– Как хорошо ты говоришь мне это, госпожа Вангельй![36]

– Отче, сердце матери всегда болит за своих детей. Когда я ещё владела своими ногами, то оставляла в церкви яйцо взамен свечи, которую брала. А теперь, когда у меня есть копейка, чтобы оставить в храме, у меня отнялись ноги. Они уже не помогают мне ходить в церковь, а ведь это было моей единственной радостью.

– Но ведь ты валашка, как же ты понимала литургию и Евангелие?[37]

– Бог просвещал.

Своим детям ей нечего было оставить в наследство, кроме молитвы и хорошего примера трудолюбия и усердия. И все они до сих пор сохраняют своё наследие неповреждённым.

В селе Панайя, расположенном на границе Фессалии и Эпира, люди были красивыми, жизнерадостными, рослыми и мужественными. Такой была и госпожа Вангельйо, воспоминание о которой услаждает теперь мою душу.

– Я, отче, предпочитаю сама терпеть страдания, лишь бы не страдал другой.