Читать книгу Запад против Сталина - Гровер Ферр - Страница 3

Глава 1
О «рукотворном» и «намеренном» голоде

Оглавление

Теме голода 1932–1933 годов посвящено больше страниц «Кровавых земель», чем другим событиям того времени. Сам Снайдер никогда не занимался исследованием вопроса о голоде, однако пришел к выводу, противоречащему мнению тех специалистов, которых он сам же цитирует: голод был «намеренным», «рукотворным». Далее мы представим мнения этих специалистов.

В ходе исследования точки зрения Снайдера о голоде и доказательства неверности его суждения мы также рассмотрим и оспорим работы специалистов, движимых не стремлением к объективности и желанием раскрыть правду, но идеологической приверженностью антикоммунизму и украинскому национализму.

На протяжении всей первой главы «Кровавых земель» Снайдер отстаивает тезис о том, что голод был намеренным. Все это не правда. Более того, Снайдер знает, что это неверно, поскольку единодушный вывод всех специалистов, изучавших этот вопрос, состоит в том, что голод был периодическим явлением, вызванным погодными условиями и болезнями растений. Снайдер цитирует работы этих исследователей. Но он ни разу не сообщает своим читателям, что специалисты полностью отвергают идею «намеренного голода» – центральную в книге Снайдера.

Существует два различных, хотя и связанных положения в аргументации тезиса о «рукотворном голоде». Во-первых, утверждается, что советское правительство, точнее, Сталин преднамеренно «убил» несколько миллионов человек, в основном украинских крестьян, умерших от голода.

Предполагаемые причины этого «убийства» различаются. Иногда утверждается, что голод был использован для подавления украинского национализма. В другом случае предполагается, что советское правительство решило экспортировать зерно для обеспечения своей программы форсированной индустриализации, полностью осознавая, что это повлечет за собой гибель миллионов людей от голода. Эти два объяснения не являются взаимоисключающими и часто выдвигаются непоследовательным образом, и их непоследовательность связана главным образом с тем, что не существует ни малейшего доказательства в поддержку любого из них.

В качестве предисловия к нашей детальной критике первой главы «Кровавых земель» Снайдера приведем следующие выдержки из его статей во влиятельных американских и британских интеллектуальных журналах. Эти выдержки свидетельствуют о том, что Снайдер продвигает свою ложную идею с большой энергией и настойчивостью. Некоторые фразы были выделены для удобства читателей.

А. Голод сам по себе был предумышленным убийством

«Еврейские коммунистические партизаны в Беларусии или на Украине представляются, несомненно, героями, являвшимися врагами нацистов и мстителями за свои семьи. Однако их наследие становится менее однозначным, если учитывать тот факт, что они с оружием в руках защищали систему, которая десять лет назад убила 3,5 миллиона украинцев и столько же казахов при помощи голода и миллион других советских граждан во время казней в 1937–1938 годов. (2004-2)

Советы скрывали массовые расстрелы в темных лесах и фальсифицировали документацию по тем регионам, в которых они морили голодом людей до смерти… (2009-2)

…Политика Советов, которая убивала людей непосредственно и целенаправленно, при помощи голода… (2009-2)

Из сталинских кампаний массовых убийств две были самыми значительными: голод, бывший следствием коллективизации 1930–1933 гг., и Большой террор 1937–1938 гг. Остается неясным, был ли казахский голод 1930–1932 гг. преднамеренно организованным, хотя ясно, что более миллиона казахов умерли от голода. Бесспорно установлено, что Сталин намеренно морил голодом советских украинцев зимой 1932–1933 гг. Среди советских документов имеется ряд распоряжений, сделанных в октябре – декабре 1932 года, содержащих явный злой умысел и намерение убийства. В итоге погибло более трех миллионов жителей советской Украины (2009-2)».

Снайдер утверждает, что «погибло более миллионов казахов». В предыдущей выдержке из той же статьи Снайдер приводит данные о «3,5 миллиона украинцев и стольких же казахах».

«…Миллионы украинцев были намеренно заморены голодом Сталиным. (2009-2)

Гитлера и Сталина объединяло внимание к Украине как к источнику продовольствия. Оба хотели контролировать и эксплуатировать эту богатую житницу, оба организовали политический голод: Сталин – во всей стране, Гитлер – в городах и лагерях военнопленных. (2009-2)

Голод, конечно же, случился, и он был намеренным. (2010-1)

Он грозил местным чиновникам ГУЛАГом, заставляя их отбирать зерно у голодающих; он закрыл границы республики, чтобы они не могли просить продовольствие в других частях Советского Союза. (2010-1)

…Голодание трех миллионов жителей Советской Украины, организованное сталинским режимом…

Помимо того, что сталинская политика коллективизации – захвата государством сельскохозяйственных угодий и принуждения крестьян к работе – принесла в начале 1930-х гг. огромные страдания людям по всему СССР, Сталин принял сознательное решение об изъятии хлеба и скота, повлекшее за собой смерть трех миллионов человек на Украине. Эти люди не должны были умереть. Некоторые из самых ужасных убийств произошли в Юго-Восточной Украине, где Сталин сейчас прославляется и где Янукович имеет политическую поддержку. Голод разрушил традиционное сельское общество этого региона, многих убив, других деморализовав, и дал возможность поселиться здесь людям из-за пределов Украины, в основном русским, некоторые из которых унаследовали дома умерших от голода. Таким образом, культ Сталина на Украине – это не пустой символ, это знак активной идентификации с человеком, который воплотил свою власть над Украиной в кампанию смерти. (2010-2)

Теперь, после 20 лет обсуждения советских документов, мы знаем, что в 1932 г. Сталин сознательно превратил вызванный коллективизацией на Украине голод в политически мотивированную кампанию организованного голодомора. (2010-5)

Из тех, кто голодал, 3,3 миллиона жителей Советской Украины, погибших в 1932 и 1933 гг., стали жертвами политики преднамеренного убийства по национальному признаку. (2011-1)

Сталин реквизировал зерно в Советской Украине, зная, что такая политика может убить миллионы (2011-1)»[17].

В этих популярных статьях Снайдер волен выдвигать обвинения в «организованном голоде» и «массовых убийствах» без ссылки на какие-либо свидетельства. Однако в «Кровавых землях» он наконец должен был представить свои «доказательства» на суд читателей. Его аргументы подробно рассмотрены в первой главе нашей книги; там же продемонстрирован их мошеннический характер.

«Украинский голодомор» и постсоветский национализм

С 1950-х гг. украинские националистические организации утверждали, что Сталин и большевистские лидеры целенаправленно морили голодом Украину, чтобы сломить ее национальный дух. Те же самые националистические группы вторглись на территорию СССР вместе с нацистами и сотрудничали с ними при совершении массовых убийств, по крайней мере, сотен тысяч советских граждан – в основном других украинцев, поскольку они действовали главным образом на территории Украины, а также евреев. Они также устроили «Волынскую резню» – массовое убийство 50 000–100 000 польских крестьян в рамках проводимой ими этнической чистки. Это малоизвестный холокост, который привлек к себе внимание только после распада СССР и Восточного блока. Их версия голода, который они называют «голодомором» или «преднамеренным убийством посредством голодной смерти», хорошо известна на Западе благодаря книге Роберта Конквеста (Robert Conquest) «Жатва скорби: советская коллективизация и террор голодом», вышедшей в 1986 году. Как будет видно далее, Конквест отказался от своих первоначальных высказываний.

Утверждение Конквеста, что голод был организован намеренно и направлен против украинцев, вылилось в определение этих действий как «голодомор», хотя этот термин в 1980-х еще не использовался. Советские эксперты-антикоммунисты отрицали голодомор на момент публикации книги.

«Нет доказательств, что голод был намеренно обращен против украинского населения, – сказал Александр Даллин из Стендфорда, основатель современной советологии. – Это противоречило бы всему, что мы знаем, – в этом нет смысла».

«Это ерунда, чепуха, – заявил Мойша Левин (Moshe Lewin) из университета Пенсильвании, чья книга “Русские крестьяне и советская власть” явилась прорывом в социальной истории. – Я антисталинист, но я не понимаю, как эта теория “геноцида” сочетается с тем, что мы знаем. Она нагоняет ужас, нагоняет ужас до тех пор, пока не становится патологией».

«Я категорически это отрицаю, – сказала Линн Виола из Бингемтонского университета (государственного университета Нью-Йорка), которая была первым историком, работавшим с Московским центральным государственным архивом по теме коллективизации. – Почему, во имя всего святого, это параноидальное государство намеренно организовало голод, если оно было напугано надвигающейся войной [с Германией]?»

Эти ведущие советологи отзываются о Конквесте как об идеологе, работа которого отстала от него самого. Но Даллин кажется либеральным исключением из плеяды поколения ученых с жесткими взглядами, в то время как Левин и Виола работают с самыми современными данными по этому периоду. При изучении советской истории в стране, где моральная устойчивость и объективность значат меньше, чем линия партии, где радикальные антикоммунисты все еще возглавляют престижные институты и важнейшие департаменты, книга Конквеста может выжить, не подвергаясь особой критике.

«Он никудышный исследователь», – сказала советолог-ветеран Роберта Маннинг (Roberta Manning) из Бостонского университета. – Ему не хватает источников, он все путает»[18].

В своем вежливом, но определенно негативном отзыве о книге Конквеста в «Лондонском книжном обозрении» («London Review of Books») в 1987 году американский исследователь советской истории Д. Арч Гетти (J. Arch Getty) писал:

«Гипотеза, источники и свидетельства Конквеста не новы. Несомненно, два года назад он сам выдвинул свою точку зрения в работе, спонсированной Американским институтом предпринимательства. Однако со времен холодной войны в историю голода верили украинские эмигранты на Западе. Большинство данных заимствовано Конквестом именно из работ того времени, например: “Украинская голгофа” (1953), “Черные дела Кремля” (1953), “Коммунизм – враг человечества” (1955). Таким образом, книга Конквеста добавит научной значимости теории, которую не поддерживали беспартийные ученые за пределами круга отреченных. В сегодняшней консервативной политической среде, с ее дискурсом о “злой империи”, книга должна стать популярной»[19].

Несмотря на все усилия, украинские исследователи не смогли найти никаких документальных свидетельств в поддержку их (и Конквеста) заявлений об организованном голоде. На самом деле огромное число архивных документов, часть которых издана в английском переводе в сборнике Библиотеки конгресса «Revelations from the Russian Archives» («Открытие российских архивов»)[20], ясно дает понять, что никакого организованного голода не было.

Тем не менее «голодомор» теперь является основополагающим мифом национальной идентичности, он поддерживается государственной властью независимой Украины и преподается в обязательном порядке как исторический факт в украинских школах. Несколько статей ведущего мирового специалиста по голоду 1932–1933 годов Марка Таугера из Университета Западной Виргинии, чьи выводы противоречат украинскому националистическому нарративу, только начали появляться в русских – но не в украинских – изданиях.

Даже Роберт Конквест отказался от своих первоначальных высказываний о том, что голод был организованным. Это продемонстрировали Дэвис и Уиткрофт:

«Наш взгляд на Сталина и голод близок к позиции Роберта Конквеста, который ранее считался ярым поборником идеи, что Сталин преднамеренно организовал голод и фактически осуществил геноцид. В 2003 г. доктор Конквест написал нам, что больше он не придерживается того мнения, что “Сталин умышленно создал голод 1933 г. Нет. Я утверждаю, что, столкнувшись с надвигающимся голодом, он мог помешать ему, но поставил «советские интересы» выше нужд голодающих людей, тем самым сознательно содействуя голоду”»[21]. (Выделено мной. – Г.Ф.)

Тем не менее тезис о «рукотворном голоде» продолжает преподноситься либо как установленный факт (так делает Снайдер), либо как одна из правдоподобных теорий.

В 1995 году Дэвис, Таугер и Уиткрофт таким образом изложили свои выводы о голоде:

«Поэтому мы приходим к таким выводам:

1. Все запасы, находившиеся в распоряжении составителей плана, – два секретных хлебных фонда – Непфонд и Мобфонд, или Госфонд, вместе с “промежуточными запасами”, хранившимися в организациях, ответственных за сбор зерна, – составляли на 1 июля 1933 г. менее чем 2 млн тонн (1,997 млн тонн согласно самым высоким официальным цифрам). Продолжительные усилия Сталина и Политбюро, направленные на создание надежных запасов хлеба (в дополнение к “промежуточными запасам”), насчитывающих 2–3 млн тонн или более, завершились почти полной неудачей.

2. Нам неизвестно количество зерна, сохранявшееся организациями-потребителями, особенно Красной армией, но мы полагаем, что “потребительские запасы” не повлияли бы существенно на общую картину.

3. Эти выводы, конечно, не освобождают Сталина от ответственности за голод. Очень трудно, если вообще возможно, оценить, какую именно часть запасов зерна, доступных весной 1933 г., Сталин мог использовать для того, чтобы накормить голодающих крестьян. Государство было монопольным поставщиком хлеба для городов и армии; если резервы этой монопольной системы, которые были рассчитаны на четыре – шесть недель поставок, были бы истощены, это привело бы к массовому голоду, эпидемиям и беспорядкам в городах. Тем не менее кажется бесспорным, что если бы Сталин позволил себе небольшой степени риск по отношению к этим запасам весной и летом 1933 года, то сотни тысяч, а возможно, миллионы жизней могли быть спасены. Если говорить о более отдаленной перспективе, то, при условии большей открытости информации о голоде, международная помощь, несомненно, облегчила бы несчастье. И если бы Сталин был дальновиднее, сельскохозяйственный кризис 1932–1933 гг. можно было бы смягчить и, возможно, даже вообще избежать его. Но Сталин не накопил огромных запасов зерна за предшествовавшие годы. Напротив, ему не удалось достичь уровня, которого он настоятельно требовал с 1929 г.»[22]

В своей основной работе по данному вопросу, опубликованной в 2004 году, Дэвис и Уиткрофт так сформулировали свои выводы:

«Наше исследование голода привело нас к выводам, которые сильно отличаются от выводов Р. Конквеста. Он считает, что Сталину “нужен был голод”, что “Советы не хотели успеха в борьбе с голодом” и что голод на Украине был “вызван умышленно ради него самого”. Это приводит Конквеста к скоропалительному обобщению: “Главный урок, по-видимому, заключается в том, что коммунистическая идеология давала мотивацию к беспрецедентному массовому истреблению мужчин, женщин и детей”.

Мы отнюдь не снимаем со Сталина ответственности за голод. Он проводил в отношении крестьян безжалостную и жестокую политику. Однако на страницах этой книги мы попытались показать, как советское руководство боролось с кризисом, отчасти вызванным его ошибочными политическими решениями, но тем не менее неожиданным и нежеланным. Истоки голода кроются не просто в том, что советская сельскохозяйственная политика вытекала из большевистской идеологии, хотя идеология сыграла свою роль. Эта политика формировалась под влиянием дореволюционного прошлого России, опыта Гражданской войны, международного положения, суровых природно-климатических условий, а также принципов работы советской системы при Сталине. Ее определяли люди, не слишком образованные, имевшие весьма ограниченные познания в области сельского хозяйства. А главное, она была подчинена идее стремительной индустриализации крестьянской страны»[23].

Среди соавторов процитированной книги нет Марка Таугера. Из трех упомянутых ученых он единственный посвятил свою профессиональную карьеру исследованию голода как явления вообще, и особенно голода в России 1932–1933 годов. В рецензии на книгу Дэвиса и Уиткрофта Таугер резюмирует их выводы и высказывает некоторые критические замечания на их счет.

«Популярные СМИ и большинство историков на протяжении десятилетий писали о масштабном голоде, поразившем в начале 1930-х годов большую часть СССР как о “рукотворном и часто даже как о “геноциде”, который Сталин умышленно учинил чтобы истребить украинцев и ряд других национальных групп. Самым известным изложением такой точки зрения стала вышедшая 20 лет назад книга “Жатва скорби”, принадлежащая перу плодовитого (и проблематичного) историка Роберта Конквеста. Ее отражение легко обнаружить в документальных фильмах о Сталине, демонстрировавшихся по ТВ-каналу “История”, во многих учебниках по истории советской, западной и даже мировой цивилизации и во многих книгах, посвященных сталинизму, истории голода и геноциду.

Такие воззрения, однако, ошибочны. Разразившийся голод не ограничивался территорией Украины или только сельскими районами СССР, он не носил существенно или исключительно рукотворный характер, а намерения Сталина и других советских руководителей были далеки от того, чтобы сотворить подобную катастрофу. Небольшая, но все пополняющаяся литература, которая опирается на новые архивные документы и критический подход к другим источникам, показывает порочность трактовки голода как “геноцида” или как следствия “преднамеренной” политики и выстраивает альтернативную интерпретацию. Рецензируемая книга “Годы голода” Роберта У. Дэвиса и Стивена Уиткрофта – самая новая и самая значительная из таких ревизионистских интерпретаций. В ней представлено больше свидетельств, чем в любых предыдущих исследованиях, в которых на документальной основе показаны намерения советских руководителей и характер аграрного и сельскохозяйственного кризиса тех лет».

Таугер также высказывает некоторые серьезные критические замечания в адрес книги Дэвиса и Уиткрофта:

«Во-вторых, в книге все еще неудовлетворительно объясняется, почему голод случился именно тогда, когда случился, и особенно почему он закончился. Главы, посвященные сельскому хозяйству и заготовкам 1933 года – несомненно, решающего сельскохозяйственного года, поскольку именно тогда голод в основном прекратился, – существенно короче, чем главы, рассказывающие о 1931 и 1932 годах, и носят весьма “поспешный” характер. Дэвис и Уиткрофт выделяют несколько объективных факторов, которым они приписывают снижение производства продовольствия в 1931–1933 годах, что в значительной мере и привело к голоду. Большинство из факторов, выявленных нами для 1932 года, в 1933 году продолжали существовать, или их действие даже усугублялось. Например, снижение поголовья скота и уменьшение количества тягловой техники продолжалось и в 1933-м и, возможно, в 1934 годах (в зависимости от того, как учитывать трактора); несоблюдение правил севооборота не удалось преодолеть даже за счет сокращения планов сева в 1933 году и в ближайшие несколько лет. Авторы цитируют несколько источников, утверждая, что крестьяне откуда-то знали в 1933 году, что им предстоит много работать (с. 238), но в другом месте Дэвис и Уиткрофт также признают, что, по крайней мере, некоторые крестьяне напряженно трудились уже в 1932 году (с. 418). В любом случае, все свидетельства о сопротивлении крестьян носят случайный характер и не могут быть использованы для представления их взглядов и действий в целом. Вне всякого сомнения, однако, условия труда крестьян в 1933 году из-за тяжелых обстоятельств голода были гораздо хуже, чем в 1932-м.

При этих несоответствиях остается один фактор, объясняющий причину плохого урожая 1932 года и приведший к его увеличению в 1933 году, – это совокупность природных условий 1932 года. Как показано мною в недавней публикации, в 1932 году СССР пережил исключительное природное бедствие: чрезвычайно дождливая погода, которая вызвала серьезные болезни растений, особенно ржавчину. В 1932 году на территории Украины выпала двойная или тройная норма осадков. И погодные условия, и распространение ржавчины из Восточной Европы зафиксированы фитопатологами в документах того времени. В частности, по оценкам советских фитопатологов, из-за ржавчины и других грибковых заболеваний урожай 1932 года оказался почти на 9 млн т меньше ожидаемого, что стало самой крупной из документально зафиксированных потерь урожая по какой-либо единственной причине за всю советскую историю (Natural Disaster and Human Action, p. 19). Один советский источник оценивает потери от ржавчины в 1933 году как более высокие, нежели в 1932 году, в двух областях Центрально-Черноземного района – небольшой части страны (примерно 5 % общей посевной площади). Дэвис и Уиткрофт цитируют этот источник и полагают, что то же относится ко всей территории страны (p. 131–132 fn. 137), но источник не свидетельствует о бо́льших потерях в 1933 году в каком-либо другом регионе. Кроме того, исключительные погодные и сельскохозяйственные условия 1932 года в 1933 году, вообще говоря, не повторились.

Следовательно, вопреки мнению Дэвиса и Уиткрофта я по-прежнему настаиваю, что погодные условия и болезни растений стали самыми важными причинами плохого урожая 1932 года и более высокого – в 1933 году. Мне бы также хотелось отметить, что их критика полученных мною данных по урожаю (p. 444–445) несостоятельна и представляет собой неоправданные статистические манипуляции с единственными подлинными данными по урожаю 1932 года (см.: The 1932 Harvest)»[24].

Таким образом, гораздо большее значение Таугер придает климатическим условиям и меньшее – партийно-коммунистической идеологии, политике, некомпетентности и/или жестокости, в отличие от Дэвиса и Уиткрофта.

Б. Была ли коллективизация причиной голода?

Вызванные голодом бедствия Снайдер пытается связать с коллективизацией:

«Оба режима интегрировали массовое убийство в экономическое планирование» (2009-2).

«80 лет назад – осенью 1930 года – Иосиф Сталин стал проводить политику, которая изменила ход истории и привела к десяткам миллионов смертей в течение десятилетий во всем мире. С помощью насильственной и массовой кампании “коллективизации” он поставил советское сельское хозяйство под государственный контроль» (2010-5).

«Когда в сельскохозяйственном секторе СССР была проведена коллективизация, начался голод» (2010-5).

«…Расстрел и депортация лучших хозяев…» (2010-5).

«После того как Мао совершил свою революцию в 1948 году, китайские коммунисты последовали сталинской модели развития. Это означало, что около 30 млн китайцев были обречены на голодную смерть в 1958–1961 годах, и этот голод был очень похож на советский. Маоистская коллективизация также сопровождалась кампаниями массовых расстрелов» (2010-5).

Как показано выше, Таугер считает, что климатические условия сыграли гораздо бо́льшую роль в возникновении голода, чем политические факторы, такие как коллективизация.

В российской истории голод случался примерно каждые 2–3 года. Так, голодными стали 1920–1921, 1924, 1927, 1928 годы. «Голод в Поволжье» 1920–1921 годов хорошо известен отчасти благодаря деятельности комиссии Нансена, которая опубликовала множество ужасающих фотографий, запечатлевших человеческие страдания. Еще один голод, вызванный погодными условиями, пришелся на 1924 год.

В 2001 году Таугер опубликовал статью о голоде 1924 и 1928 годов «Зерновой кризис или голод?»[25]. Официальные документы из Советской Украины показывают: голод 1928–1929 годов носил серьезный характер, в том числе на Украине, которая получила бо́льшую помощь, чем другие регионы СССР. Что опровергает «теорию эксплуатации», выдвигаемую некоторыми украинскими националистами. Причиной голода 1928–1929 годов стали природные катаклизмы, главным образом засуха. Голод вызвали вовсе не советская политика налогообложения или зернозаготовок. Более того: благодаря усилиям государства и организациям, распределявшим помощь, в одних регионах был искусственно создан дефицит продовольствия, чтобы распределить его между самыми нуждающимися, что в итоге спасло многие жизни.

17

Все выделения сделаны автором.

18

См.: Джефф Коплон (Jeff Coplon). В поисках советского холокоста: 55-летний голод подпитывает правых (In Search of A Soviet Holocaust: A 55-Year-Old Famine Feeds the Right) // Village Voice (Нью-Йорк). 1988. 12 янв.

19

Убивая Украину голодом: рецензия на книгу Конквеста «Жатва скорби: советская коллективизация и террор голодом» // Лондонское книжное обозрение (London review of books). 1987. 22 янв. С. 8–9. Реакция Конквеста и ответ Гетти на нее, последовавшие взаимные претензии, колкие со стороны Конквеста и умелые со стороны Гетти, были доступны в интернете 24 октября 2013 года. На данный момент лишь одна четверть всего материала находится в свободном доступе.

20

Документы доступны в интернете по ссылке: http://msuweb.montclair.edu/~furrg/research/ukfaminedocs97.pdf.

21

Р. Дэвис, С. Уиткрофт. Дебаты, Сталин и советский голод 1932–33 годов: ответ Эллману (R. W. Davies & Stephen G. Wheatcroft. Debate. Stalin and the Soviet Famine of 1932–33: A Reply to Ellman). Европа-Азия Стадиз, 2006. Июнь. 58 (4). С. 629; также: Дэвис и Уиткрофт. Голодные годы: Советское сельское хозяйство 1931–1933 (The Years of Hunger: Soviet Agriculture, 1931–1933). Базингстоук: Пэлгрейв Макмиллан, 2004. С. 441. Н. 145.

22

Р. Дэвис, M. B. Таугер, С. Г. Уиткрофт. Сталин, горы зерна и голод 1932–1933 годов (Stalin, Grain Stocks and the Famine of 1932–1933). Слэвик ревью. 1995. Т. 54. Вып. 3 (осень). С. 642–657.

23

R. W. Davies and Stephen G. Wheatcroft. The Years of Hunger: Soviet Agriculture, 1931–1933. New York: Palgrave Macmillan, 2004, Р. 441 (Дэвис Р., Уиткрофт С. Годы голода. Сельское хозяйство СССР, 1931–1933. М.: РОССПЭН, 2011. С. 447–448).

24

Mark Tauger. Review of R. W. Davies and Stephen G. Wheatcroft. The Years of Hunger: Soviet Agriculture, 1931–1933. New York: Palgrave Macmillan, 2004. См. http://eh.net/book_reviews/years-hunger-soviet-agriculture-1931-1933.

25

Mark Tauger. Grain Crisis or Famine? The Ukrainian State Commission for Aid to Crop-Failure Victims and the Ukrainian Famine of 1928–29. In: Donald J. Raleigh, ed. Provincial Landscapes. Local Dimensions of Soviet Power 1917–1953. Pittsburgh: University of Pitts-burgh Press, 2001. Р. 146–170.

Запад против Сталина

Подняться наверх