Читать книгу Дневник карателя. Эрих фон дем Бах-Зелевский - И. И. Ковтун, Группа авторов - Страница 5

Вторая половина 1920-х гг. оказалась для Зелевского вполне успешной. Хотя он оставил военную службу и какое-то время входил в категорию социальных изгоев, после нескольких случайных заработков ему улыбнулась удача. Бах, перебравшийся к тому моменту в Берлин, открыл в столице таксомоторную компанию, которая относительно быстро стала процветающей. Используя доходы фирмы, а также приданое жены, он в 1928 г. приобрел 37-акровое поместье в Дюрингсхофе, в округе Ландсберг-на-Варте. Обеспечив безбедное существование себе и своей семье, он смог основательнее заняться политической деятельностью³³.

Переезд Баха в сельскую местность имеет, на наш взгляд, важное значение. В данном случае он действовал как состоявшийся расист, впитавший в себя идеи аграрной романтики, антиурбанизма и экологизма, зарождавшегося, как известно, в среде радикальных националистов. Он увидел в окружающей его природе и крестьянах первозданные силы германского народа. Сам народ представлялся ему вместилищем жизни. Бах рассматривал его как почву, пашню и перегной, при помощи которых можно достичь более благородного состояния человека и создать прочную базу для нового жизнеустройства. Основой вопрос для него заключался в том, кто в Германии способен осуществить нечто похожее³⁴.

Внимательно наблюдая за политической жизнью в стране, Бах все отчетливей понимал, что существовавшие правые партии, в результате утраты внутренней динамики и нежелания выйти за пределы консервативно-реставрационных воззрений, будут не в состоянии произвести радикальную ломку сложившейся политической и социально-экономической системы. Нужна была сила совсем иного характера, безудержно активная и мощная, пробуждающая веру в радужные перспективы, выступающая альтернативой либерализму и демократии, а также старой цивилизации и культуре, уничтоженной в огне Первой мировой войны. Такую силу Зелевский разглядел в Национал-социалистической рабочей партии Германии (НСДАП). Ее относительно молодой, бодрый и харизматический лидер произвел на бывшего померанского офицера рейхсвера огромное впечатление, и в феврале 1930 г. Бах вступил в ряды его последователей, получив партийный билет № 489 101³⁵.

Практически с первых дней пребывания в нацистской партии Зелевский стремился попасть в СС. В отличие от СА, которые вызывали у него смешанные чувства, охранные отряды показались Баху именно той организацией, где он мог бы реализовать свои амбиции. Ему нравилась черная форма СС, порядки и основные принципы, установленные внутри «ордена нордических мужчин» – личная преданность Гитлеру, железная дисциплина, строжайшая иерархия, чувство чести и готовность к самопожертвованию. Кроме того, уже тогда подчиненные Гиммлера позиционировали себя в качестве истинной элиты Германии, что давало таким людям, как Бах, шанс войти в число избранных и обрести власть³⁶.

Зелевский активно включился в работу, создавая с нуля эсэсовский аппарат управления в своем регионе. По его инициативе были сформированы подразделения пограничной охраны СС, замыкавшиеся на окружное руководство «Черного ордена» во Франкфурте-на-Одере и Шнайдемюле. Непосредственным начальником Баха был Курт Далюге, положительно оценивший деятельность нового соратника. Он отметил «честность и порядочность» Зелевского. Среди недостатков Далюге указал на импульсивность. Если Зелевский научится «контролировать» её, подчеркивалось в характеристике, его «можно предлагать к повышению в должности»³⁷.

В феврале 1931 г. Баха приняли в СС (удостоверение № 9831)³⁸. Теперь ему поручили более сложное задание: организовать в Ландсберге-на-Варте отделения НСДАП и охранных отрядов. Органов нацистской партии здесь еще не было. Зелевский стал первым эсэсовцем в Ландсберге³⁹. Ему пришлось действовать во враждебной политической среде, зачастую идти на риск, чтобы основать форпост коричневого движения в приграничных с Польшей территориях. Гиммлер признал достижения Баха, называл его «очень хорошим национал-социалистом», но «во многих случаях беззащитным»⁴⁰.

В последующие три года Зелевский, проявивший себя как талантливый организатор и фанатично преданный Гитлеру человек, совершил стремительный взлет по карьерной лестнице. В июне 1931 г. ему присвоили звание унтерштурмфюрера, в декабре 1931 г. – штурмбаннфюрера, в сентябре 1932 г. – штандартенфюрера и через месяц – оберфюрера. К тому моменту он командовал 27-м штандартом (полком) СС и руководил VIII абшнитом (округом). В 1933 г. Баху доверили руководство XII абшнитом во Франкфурте-на-Одере, а в декабре присвоили звание бригадефюрера СС⁴¹.

После прихода нацистов к власти в январе 1933 г. Зелевский решил очистить свой округ от коммунистов и социал-демократов. По его личному указанию в марте 1933 г. в деревне Вольденберг эсэсовцы арестовали всех коммунистов. Двое из них были казнены, что позже было представлено как акт возмездия за убийство члена СА. Аналогичные акции прошли еще в нескольких населенных пунктах. Летом 1933 г. Бах приказал уничтожить братьев Рудольф, зарезавших в 1931 г. члена гитлерюгенда Герхарда Либша. Зелевский не забыл об этом преступлении. Двумя годами ранее он был вне себя от ярости, когда суд приговорил одного из братьев к символическому тюремному заключению. В 1933 г. настал час расплаты. Оба брата были найдены летучей командой СС, подвергнуты пыткам и расстреляны⁴².

Политика давления, насилия и убийств, проводимая Бахом, произвела впечатление на самого фюрера. В декабре 1942 г., оглядываясь назад, Гитлер в разговоре с генералами В. Кейтелем и А. Йодлем заметил: «Бах-Зелевский – один из самых ловких людей. Даже раньше в партии я поручал ему самые трудные дела. Если где-нибудь еще появлялись признаки коммунистического сопротивления, я посылал его туда, и он их перемалывал»⁴³.

Одновременно с быстрым восхождением в иерархии СС успешно складывалась и партийная карьера Баха. Он несколько раз участвовал в выборах в рейхстаг и летом 1932 г. получил мандат депутата. Правда, в ноябре 1932 г. его постигла неудача в избирательной кампании. Но во время мартовских выборов 1933 г. Зелевский снова вошел в германский парламент и оставался депутатом до конца Второй мировой войны⁴⁴.

В феврале 1934 г. рейхсфюрер СС решил усилить позиции «Черного ордена» в Восточной Пруссии. Гиммлер рассчитывал устранить представителей СА и обрести еще больше властных полномочий. Для осуществления своих планов он назначил Баха руководителем оберабшнита (главного округа) СС «Северо-Восток» (Восточная Пруссия и Данциг)⁴⁵. Параллельно с этим премьер-министр Пруссии, Герман Геринг, назначил Зелевского начальником штаба гестапо в Кёнигсберге. Бах впервые оказался втянут в борьбу за власть. Он должен был контролировать деятельность левацки настроенного гауляйтера Эриха Коха⁴⁶.

В дневнике Зелевского есть запись от 27 июня 1941 г., где он говорит, что его переезд в Восточную Пруссию был связан с инструкциями рейхсфюрера СС, приказавшего вести беспощадную борьбу с коррупцией в управленческих структурах региона. Кроме того, Бах обмолвился о том, что Кох, втянутый во все эти темные дела, брал под свою защиту весьма сомнительных субъектов, в том числе гомосексуалистов и педофилов, бросавших тень на руководящий состав партии и вызывавших смех у вермахта. И самое главное – гауляйтер пытался подчинить себе полицейские органы, чем окончательно вызвал раздражение СС⁴⁷.

Вскоре политическая обстановка предоставила Баху возможность разделаться с Кохом. В июне 1934 г., незадолго до «ночи длинных ножей», он встретился с Гиммлером, который в конфиденциальной беседе рассказал о готовящейся чистке СА. Баху было давно указание арестовать и ликвидировать всех руководителей штурмовых отрядов. Учитывая географическое положение Восточной Пруссии, Зелевскому также следовало быть готовым к попыткам Польши аннексировать немецкие территории, чего нельзя было допустить ни при каких условиях⁴⁸.

Однако, возвращаясь из Берлина в Кёнигсберг, Бах случайно встретился в поезде с полковником Эрихом Гёпнером, начальником штаба I Военного округа. В разговоре с ним он пришел к выводу, что восточнопрусские СА не представляют опасности, поскольку у осведомителей гестапо не было сведений о заговорщических собраниях или о подготовке к мятежу. В гауляйтере Кохе они не видели реальной угрозы, так как местное отделение НСДАП, как и все его органы, считалось верными Гитлеру⁴⁹.

30 июня 1934 г. Эрих фон дем Бах вызвал своих сотрудников и объяснил, что штурмовые отряды планируют покушение на вождя нации. В течение нескольких часов команды СС взяли под стражу около 100 функционеров СА. Тем не менее, как позднее показали некоторые эсэсовцы, Бах не применил радикальных мер. Практически все штурмовики после проверки были отпущены, за исключением двух – штурмбаннфюрера СА Кнабе и бригадефюрера СА Квитцрау, доставленных на самолете в Берлин. Зелевского больше интересовало, где скрывался Кох, которого действительно хотели устранить. Но резиденция гауляйтера была пуста, а сам ненавистный чиновник своевременно уехал в столицу Рейха, где и пересидел эти события⁵⁰.

Бах использовал «ночь длинных ножей» для сведения счетов. В первую очередь – с оберштурмфюрером СС Антоном фон Хобергом и Бухвальдом. Последний был наездником и пользовался большим уважением в Восточной Пруссии. Будучи протеже бывшего руководителя оберабшнита «Северо-Восток» Вернера Лоренца, фон Хоберг занимался подготовкой кавалерийских частей СС. До определенного момента между ним и Бахом существовали хорошие отношения, пока в марте 1934 г. известный жокей, имевший связи в армии, не оказался на совещании руководителей СС, где один из выступавших – тогдашний начальник Главного управления СС группенфюрер СС Курт Виттье – заметил, что СС по приказу Гитлера могут действовать против рейхсвера. Хоберг рассказал об этом генералу В. фон Рейхенау, который обрушился на Гиммлера в самых резких выражениях, не забыв упомянуть имя осведомителя. С тех пор Хоберг считался предателем в глазах СС⁵¹.

2 июля 1934 г. Бах отправил в особняк к отступнику оберштурмфюрера СС Карла Дайнхарда и шарфюрера СС Пауля Цуммаха. Они и расстреляли фон Хоберга. Убийство прославленного кавалериста потрясло всю Восточную Пруссию. Ликвидаторов нашли, но никто из них не подвергся судебному преследованию. Зелевский, как заказчик, остался в тени и вне подозрений. За свою преданность Гитлеру и «Черному ордену» 11 июля 1934 г. Бах получил звание группенфюрера СС⁵².

После «ночи длинных ножей» СА были реформированы и уступили первенство СС – преторианской гвардии фюрера, которая заметно усилила позиции вождя. 20 июля 1934 г. Гитлер объявил СС самостоятельной организацией внутри НСДАП и разрешил Гиммлеру начать формирование воинских частей СС, явно не желая оказаться в полной зависимости от армии, все еще настроенной скорее консервативно, чем национал-социалистически. Для Баха общий подъем СС означал укрепление его позиций в Восточной Пруссии. Фактически у него оставался один противник – Кох⁵³.

Конфликт между гауляйтером и местным начальником СС развивался стремительно. Еще в 1934 г. Бах отправил за решетку ближайшего соратника Коха, крайсляйтера Курта Кнута, обвиненного в том, что он вымогал деньги и оскорблял Геринга. Ситуация особенно обострилась весной 1935 г., когда Зелевский арестовал нескольких чиновников за личные проступки. Он также использовал свою власть, чтобы подчинить отдельных партийных руководителей уставу СС, взяв под стражу судью Даниэля Штрубе и вице-президента торговой палаты Кёнигсберга Рихарда Гёргеса, что вызвало протесты Коха. Гауляйтер попросил помощи у заместителя фюрера по партии – Рудольфа Гесса, по приказу которого чиновников освободили. Баха, правда, это не остановило. Кульминацией всего стало полное прекращение сотрудничества регионального аппарата СС с гражданской администрацией, в результате в провинции стали действовать два органа, проводившие независимо друг от друга свою политику⁵⁴.

Желая положить конец распрям, в дело вмешался Гитлер. Фюрер распорядился прекратить все ссоры и приступить к совместной работе. Чтобы не накалять и без того взрывную атмосферу, было решено снять Баха с занимаемых должностей. Зелевского с сохранением звания назначили начальником оберабшнита «Юго-Восток» со штаб-квартирой в Бреслау⁵⁵.

Фон дем Бах усвоил кёнигсбергский урок. Хотя он оставался одной из самых радикальных фигур в руководстве СС, теперь Зелевский старался не вступать в конфликты с партийными и правительственными учреждениями. В дневнике он следующим образом описывает свой испытательный срок: «Я стал работать в Силезии, как никогда раньше в своей жизни. Мне не приходилось бывать дома вечерами, причем почти несколько лет. Наряду с текущей канцелярской работой, я постоянно переезжал из одного подразделения СС в другое. Я заботился о членах СС, как о своей собственной семье. Еще до нюрнбергских съездов партии я лично представлял каждого участника. Наконец, моя работа вновь нашла признание в глазах рейхсфюрера СС»⁵⁶.

В период 1936–1939 гг. Гиммлер активно проводил мероприятия по унификации органов немецкой полиции и ее идеологизации. К середине 1938 г. был сформирован институт высших фюреров СС и полиции в отдельных военных округах. Постепенно эта должность была введена во всем Рейхе, а затем и в оккупированных нацистами странах. Высшие фюреры СС и полиции являлись заместителями Гиммлера и его представителями на местах. Бах-Зелевский стал доверенным лицом шефа СС в Силезии. 28 июня 1938 г. он стал высшим фюрером СС и полиции на Юго-Востоке⁵⁷.

В биографии Баха встречаются и пробелы. Не совсем ясна степень его участия в событиях 9 ноября 1938 г., когда разразился общегерманский еврейский погром, названный впоследствии «Хрустальной ночью». Зелевский приказал подчиненным ему частям СС не вмешиваться в происходившие эксцессы. Он рапортовал Гитлеру, что во вверенном ему регионе сожжено 80 синагог. В нацистской прессе Силезии сообщалось, что погром стал «выражением народного гнева», «справедливой мерой негодования», свидетельством того, что «терпение народа исчерпано»⁵⁸.

Также не до конца понятно, какую роль играл Бах во время вторжения вермахта в Польшу осенью 1939 г. Известно, что по договоренности с ОКХ восточные верхнесилезские районы отходили под его юрисдикцию. До сих пор открытым остается вопрос, был ли причастен Зелевский к убийству 250 поляков в Котовице⁵⁹. Значительно лучше исследована проблема участия Баха в депортациях польского населения Силезии. 7 октября 1939 г. был создан Имперский комиссариат по укреплению германской народности (РКФ), который возглавил Генрих Гиммлер. Зелевского назначили его уполномоченным. Бах оказался вовлечен во все процессы, связанные с принудительным выселением. Под его непосредственным руководством с 23 сентября до 14 декабря 1940 г. проводилась акция «Зайбуш» (Aktion «Saybusch»). Только до 12 ноября 1940 г. в Генерал-губернаторство были выселены 17 413 поляков. Мероприятия осуществлялись 82-м и 83-м полицейскими батальонами и отдельными подразделениями вермахта. В район Зайбуша (сегодня – Живец) до середины декабря 1940 г. прибыли 3200 «фольксдойче» – около 700 семей немецких переселенцев из румынской Буковины. В дальнейшем планировалось вести заселение в районах Тешена, Фрайштадта, Рыбника, Плесса и Вадовице⁶⁰.

По словам польского историка М. Сикоры, у высшего фюрера СС и полиции были поистине грандиозные планы. Они предусматривали депортацию от 1 до 4 тысяч человек в день, то есть, как подсчитал исследователь, от 30 до 120 000 в месяц и от 360 000 до 1,44 млн в год. Постоянное участие Зелевского в депортациях, подчеркивает Сикора, никогда судом не рассматривалось!⁶¹

Еще более мрачным пятном лежит на Бахе его деятельность по созданию лагеря смерти Аушвиц (Освенцим). Проект этого лагеря возник в управлении Зелевского. Находившийся в его подчинении инспектор полиции безопасности и СД оберфюрер СС Арпад Виганд представил данный проект в конце 1939 г., когда участились донесения о переполнении тюрем в Верхней Силезии и Домбровском бассейне, что затрудняло репрессивную деятельность в отношении польского населения⁶². В начале 1940 г. в Аушвиц приехала комиссия инспектора концентрационных лагерей оберфюрера СС Рихарда Глюкса. Комиссия осмотрела кирпичные и деревянные казармы бывшей польской армии и поначалу пришла к выводу, что использование указанных объектов невозможно. К тому же территория, где располагались здания, граничила с двумя протекающими рядом реками, Солой и Вислой, выходившими из берегов в период дождей⁶³.

Тем не менее, столкнувшись с недостатком мест содержания противников нацизма и учитывая фактор военного времени, когда могли потребоваться дополнительные площади для размещения пленных, лагерные администраторы СС согласились использовать бараки под Освенцимом для изоляции врагов Рейха. Это судьбоносное во всех смыслах решение было принято не без влияния Баха, который намеревался бросить в лагерь представителей польского Сопротивления, мешавших ему очищать Силезию от «чужеродных элементов». Причем, в понимании Зелевского, Аушвиц был всего лишь одним из пунктов, где должны были находиться преступники. Он активно вел поиски новых мест заключения⁶⁴.

Освенцим официально открылся 14 июня 1940 г., когда сюда прибыл первый транспорт с польскими заключенными – 728 человек из расположенной в Генерал-губернаторстве тюрьмы города Тарнува. Большинство из них были молодыми людьми, обвиненными в антигерманской деятельности⁶⁵.

В середине июля 1940 г. Бах лично приехал в лагерь, чтобы посмотреть, как в нем налажена работа. Нельзя сказать, что он был доволен. Узнав о побеге первого заключенного (им оказался некий Тадеуш Веёвский), Бах приказал расстрелять пять узников. Чтобы в дальнейшем исключить случаи побегов, Зелевский 22 июля 1940 г. издал приказ о необходимости повышения безопасности концлагеря Аушвиц. В документе говорилось: «Очистить всю территорию в радиусе 5 км от лагеря от подозрительной мрази». Людей, обнаруженных в запретной зоне, «расстреливать на месте»⁶⁶.

Фактически Бах заложил основы будущего лагеря уничтожения. После войны он всячески отрицал это. На одном из допросов летом 1946 г. Зелевский цинично заявил: «Аушвиц был военным центром подготовки. Там находился завод Геринга, и, вероятно, рабочие на этом заводе были из концентрационных лагерей. Вокруг завода, возможно, находились бараки, но тогда он не был концлагерем, поскольку если бы он был таковым, то был бы лагерем смерти»⁶⁷.