Читать книгу Василий Суриков. Душа художника - Группа авторов - Страница 6

Современник Сурикова – Константин Маковский – в своих очень популярных в то время фантазиях на исторические темы как будто переносил зрителей в московскую Русь, точно вырисовывая детали интерьеров и костюмов. Для Сурикова гораздо важнее другое – конфликты, определившие судьбу страны. Его картины из далекого прошлого не производят ощущение экзотики, там живут и действуют такие же люди, как мы. Нас разделяют только обстоятельства. Меньше всего Суриков хотел проиллюстрировать историческую хрестоматию. Он, по собственному признанию, пытался угадать настроение своих героев. И история в интерпретации Сурикова не поражала изысканной красотой кафтанов, а заставляла сопереживать. К тому же, его интересовали сюжеты, в которых раскрывался русский характер, неуемный и парадоксальный, когда приверженность к вольнице соседствует с готовностью отдать жизнь за царя и Отечество.

Труднее всего далась Сурикову картина, о которой он размышлял много лет – «Степан Разин». Он начал писать ее в 1887 году. Из суеверия почти никому не рассказывал о замысле. Только загадочно улыбался: «Пишу того, о ком в России каждый ребенок знает». Ему виделись челны на Волне и персидская княжна – как в песне. Всё это осталось в эскизах. А потом угасла от неизлечимой болезни жена художника – Елизавета Августовна. Он думал бросить живопись – и вернулся к «Разину» только через несколько лет, изменив сюжет картины. Княжна исчезла. Атаман остался наедине со своими невеселыми думами. Даже среди верных соратников он выглядит отчужденным, одиноким, разочарованным, по-русски – смурным. Это почти автопортрет. Но завершить эту работу он не мог годами, переключаясь на другие сюжеты.

В 1895 году Суриков закончил свою единственную батальную картину – «Покорение Сибири Ермаком». Решающая битва между казаками и воинством Кучума на волнах Енисея. Запоминается властный жест Ермака – воина, не знающего страха и сомнений. На лицо суриковский покоритель Сибири – крестьянский богатырь. Над головой атамана развивается знамя с ликом Христа – Суриков видел такой стяг в Оружейной палате. «Две стихии встречаются», – так объяснял Суриков эту картину. А композицию ему навеяли воспоминания о кулачных боях на Масленицу. А, чтобы не потерять ощущение Сибири, Суриков с этюдником, верхом объездил тысячу верст в тех краях, где сражался Ермак.

В 1897 году он побывал в Швейцарии, прошел пешком весь альпийский суворовский путь и даже лихо скатывался в снежные ущелья – как русские чудо-богатыри XVIII века. Правда, некоторые склоны, по которым прошел со своей армией Александр Суворов, показались Сурикову неприступными. А картина «Переход Суворова через Альпы» получилась необыкновенная. Сколько на полотне солдат, столько и характеров. Мужественный усач, прошедший огонь и воду, с ужасом смотрит на скалистый спуск, по которому предстоит скатиться, а молодой солдат хохочет над суворовской шуткой – и всё ему нипочем.

Василий Суриков. Стенька Разин

А «Разин» так и оставался неоконченным. Суриков искал его взгляд – сосредоточенный, властный и горестный. Чтобы в глазах посверкивали и тяжелые предчувствия, и ярость. Как говорил художник, «искал точку». Отбросил десятки вариантов… Зато, уж когда его «озарило», Суриков в три часа ночи разбудил друзей-соседей – семейство инженера Анатолия Добринского – «Нашел! Нашел точку-то!» Картина, над которой он работал 20 лет, в 1906 году стала «гвоздем программы» 35‑й передвижной выставки, которая проходила в Историческом музее. Картина пошла «в народ», открытки с ее изображением шли нарасхват, но газеты твердили о закате Сурикова, о том, что атаман у него получился, а Разин как историческое явление – нет. Но на выставке в Риме ценители сочли Стеньку лучшей картиной о «загадочной русской душе». И Суриков считал этот образ главным для себя. В письме брату Александру признавался: «Важно то, что я Степана написал! Это всё». Эта картина так и осталась единственной значительной работой Сурикова, которую он не продал.