Читать книгу Атман-автомат - Гуль Риза - Страница 3

8 мая 2038 г.

Конференция проходила оживлённо и удачно. Журналисты только и успевали задавать вопросы, перекрикивая друг друга. Оксана Мор стояла на трибуне и с довольной улыбкой наблюдала за Новым Человеком в ярко-красном Атмане. Этот робот прекрасно справлялся с ответами. Он ловко вёл беседу наравне с обычными людьми. Его разработанный разум не уступал врождённому. Можно было даже подумать, что всех зрителей в зале дурят, и этот робот – всего-навсего переодетый в стальной костюм человек.

Оксану немного смущали неестественные движения Атмана. Корпус был слишком «деревянный» и малоподвижный на изгибах. Роботу приходилось прилагать усилия, чтобы сдвинуться с места или поднять руку, а пальцы так вообще не расходились. За этим же наблюдали и остальные учёные проекта «Сипро». Они сидели в ряд, за продолговатым столом на сцене, у экрана позади Оксаны. Им не хотелось бы, чтобы Атман упал, но если стоять рядом, поддерживая его, то это будет выглядеть не так эффектно, как всё проходило сейчас.

Биологи, физики, инженеры, химики, программисты и генеральный директор «Улия» тихо вели переговоры между собой, ища решение по усовершенствованию тела Атмана. Вся загвоздка в деньгах. Требовались значительные инвестиции, чтобы разработать материал, способный сделать из робота человека, с незначительными отличиями. Пока ещё никто даже и представить не мог, как это будет выглядеть, и во благо чего послужит Атман. Но меньше всех об этом переживал Игорь Филатов – главный программист проекта «Сипро». Ему было известно то, что пока никто не знал.

В отличие от своих коллег Оксана Мор была нацелена только на мирное использование своего творения. Она ещё задолго до успеха приняла твёрдое решение, что никогда и ни за какие деньги не продаст Атмана в военную промышленность. Пусть военные поубавят свои аппетиты.

Перед её глазами вырисовывалась картина счастливого будущего, ведь это путь к бессмертию. В такое тело можно поместить не только мёртвый мозг с перезаписанным разумом, но и мозг ещё живого человека с врождёнными воспоминаниями. Замена тела, которое не будет подвержено болезням и вирусам, обеспечит долгую, даже вечную жизнь своему носителю. Больше не придётся терять родных.

До этого дня не дожил муж Оксаны. В прошлом году ей пришлось похоронить его. Он был болен раком, который развивался стремительно. Оксана винила себя в его смерти. Она не уследила, упустила, не обратила внимание на его состояние здоровья, ухудшающееся с каждым днем. Через месяц после его кончины мир был взбудоражен новостью: было найдено лекарство от этой болезни. Судьба жестока. Но и прогресс не стоит на месте.

Пришлось настойчиво попросить журналистов угомониться. Оксана заметила, как устал Атман. Он тоже испытывал чувства, которые она прекрасно понимала. Он ей, словно второе дитя. Она даже присвоила ему имя – Сипро.

Целых шесть месяцев со дня его пробуждения и до этого дня Оксана обучала Сипро тем знаниям, которые не мог дать ему обычный компьютер, а именно – любви ко всему живому. Она заложила в него только положительные эмоции, которые перекрыли весь негатив, обитающий в сети интернета.

Коллеги были удивлены способности своего шефа создавать прекрасное. Оксана Мор была воспитана замечательными людьми. Они здравствовали по сей день, но не смогли приехать на конференцию, так как содержали частный детский дом, где с младенчества воспитывались сироты.

Максиму Олеговичу и Маргарите Сергеевне редко удавалось покидать пределы пригорода. Они очень ответственно подходили к своей работе. Оксана гордилась родителями не меньше, чем они ею.

Когда Атмана увели отдыхать, журналисты перекинулись на Оксану. Она умело справлялась с их вопросами, страхами, подозрениями и тревогами. Многие опасались восстания машин, но такие предположения для неё звучали нелепо и глупо. Она была готова отстоять свой проект. Её глаза только и успевали перемещаться по залу, а мысли находить подходящие слова.

В это время инвесторы из разных областей – государственных и частных – внимательно наблюдали за всем происходящим на сцене и в зале. Они уже подсчитывали свои деньги, которые готовы были хоть сейчас положить у ног генерального директора «Улия» и Оксаны Мор. Их телефоны неугомонно трезвонили, их пальцы активно стучали по экранам мониторов, набирая номера вышестоящего руководства. Они здесь и сейчас решали свои вопросы, чтобы никто их не опередил. Пара бизнесменов сверлили взглядами военных из разных стран и судорожно звонили в банки. Политики старательно делали пометки для будущих законов, а деятели промышленности уже прикидывали, где и как можно применить Атманов.

Каждый из сидящих в зале инвесторов для Оксаны был не в приоритете. Она не стремилась заполучить огромные деньги в отличие от своего генерального директора. Только вот дело в том, что Александр Саньков без её решения не мог свободно распоряжаться судьбой её проекта. Она имела исключительное право на Атманов. В её руках все разработки и база данных, а хакер, который был однажды подослан им, тут же был уволен. Хоть Саньков и не признался, что шпион работал на него, но больше некому было дать этому человеку допуск в пределы «Улия». После этого случая она пригрозила директору уходом из Корпорации со всей командой. Ему пришлось уговаривать её чуть ли не на коленях, чтобы она осталась и завершила свой проект в его организации.

«Улий» прославился. Александр Петрович должен быть этим доволен этим и быть благодарен Оксане за её добродушие. Но впереди его ожидал сюрприз. За пару месяцев до официальной презентации она провела презентацию Атмана перед коллегией Управления по разработке космических программ и подписала с ними контракт, поэтому сегодня в зале не присутствовали их представители. Она попросила их не приходить, чтобы не смущать гендиректора до дня, когда ему всё станет известно, а этот день должен наступит уже завтра.

К началу рабочего дня в «Улий» приедут представители космического Управления и привезут те разработки, которые уже видела Оксана. Тело Атмана станет более гибким, в дальнейшем планируется его усовершенствовать до возможности выхода в просторы открытого космоса. Уже есть космолёты, способные преодолевать не одни десятки световых лет. И Управление было настроено серьёзно на роботов, которым время не грозит смертью, а для Оксаны главное – использование её разработки исключительно в мирных целях.

По завершении конференции пришлось выталкивать лишних журналистов, чтобы те не создавали толкучку. На банкет были приглашены только инвесторы, известные массам личности и журналисты высокого статуса. Они вели себя достойно, приставали с вопросами к Оксане ненавязчиво. Учёные из проекта тоже удостоились внимания. Их преследовали с целью выяснить то, что могла утаить их начальница, либо гендиректор, но своё дело учёные знали, поэтому лишнего не говорили.

Своей команде Оксана доверяла, ведь они ей как семья. Они её поддерживали все двадцать лет и поддержали её, когда она потеряла мужа и осталась одна с годовалым ребёнком на руках. Родители ей, конечно же, помогали и сейчас они приглядывали за внуком, но мама есть мама, и Оксане пришлось на пять месяцев отлучиться от работы.

Работа над проектом продолжилась без руководителя. Все трудились в полную силу, ведь они шли к успеху, и за месяц до того, как мозг человека принял интеллект Сипро, в квартире Оксаны раздался звонок. Она схватила годовалого сына и помчалась в лабораторию «Улия». То, что показывали мониторы и результаты различных анализов, её довело до слёз.

Собравшись с силами, ей пришлось увезти ребёнка к родителям и с головой окунуться в исследования. Уже через месяц помещённый в Атман мозг человека был преобразован в манас и по истечении пары часов Сипро произнёс первые слова: «Здравствуйте! Кто я?». Это знаменательное событие было запечатлено на киноплёнку и показано на конференции. После чего в зале наступила полнейшая тишина. Поражённые происходящим на большом экране зрители оживились, лишь когда Оксана самолично вывела Сипро на сцену.

Сполна насладиться банкетом после презентации Оксане не удалось. Телефон завибрировал в кармане её пиджака. Она специально поставила его на беззвучку, чтобы никто не смел отвлекать её от происходящего в самый знаменательный для неё день. Но телефон не мог угомониться. Оксане пришлось извиниться перед Филатовым, с которым она обсуждала состояние Атмана, и вытащить из кармана аппарат. Высветилось имя её отца, и сердце ёкнуло. Видимо, сработал её материнский инстинкт. Она судорожно ответила на звонок, надеясь на лучшее.

– Оксана, срочно приезжай в городскую больницу, Анатолий ошпарился кипятком. Виноват я. Прости! – она быстро отключилась и, не отвечая на вопросы коллеги, летевшие ей вслед, помчалась к выходу. На ходу она судорожно искала в сумочке ключи.

Выбежав в коридор, Оксана столкнулась с кем-то, кого не успела разглядеть. Извинилась перед человеком за свою неловкость. Её вещи разлетелись по полу, но она лишь схватила связку ключей с ярко-фиолетовым брелоком в виде треугольника и, побросав всё остальное, умчалась прочь. Мужчина в очках и с зачёсанными на бок короткими волосами ехидно улыбнулся, поправил свой галстук и прошёл в банкетный зал.

Игорь Филатов был удивлен появлением Ивана Букина на этом вечере. Этого программиста и хакера все коллеги Оксаны с самого начала невзлюбили, как оказалось, не зря. Он-то и был подослан Александром с целью выкрасть материал по проекту. А теперь Букин посмел при полном параде явиться сюда, да ещё и без стеснения всем улыбаться.

Руки, ноги, голова работали на автомате. Оксана прекрасно знала дорогу до больницы, где умирал её муж. Теперь она спешила к своему сыну. Её страх остаться без него, без своего дитя, рождённого в любви от любимого человека, туманил ей голову, раздавался пульсом в её висках, а душа кричала и вырывалась из тела.

Крутанув руль и свернув на соседнюю улицу, Оксана не заметила и пропустила светофор. Раздался оглушающий гудок. Она повернула голову и увидела ослепляющий свет огромных фар. От резкого толчка она ударилась головой о боковое стекло, которое треснуло, и красная от крови паутина разлетелась в мелкие осколки.

Автомобиль, в котором ехала Оксана Мор, закрутило от бокового столкновения с фурой. Пролетая над дорогой, он разлетелся на детали. Металлический скрежет расходящейся по швам машины приглушил крик Оксаны. Она пыталась ухватиться за потолок, чтобы уберечь раненую голову, прикрыть лицо от разлетающихся стеклянных осколков, но удар был настолько мощным, что теперь выжить было бы большой удачей.

Происходящий ужас казался бесконечным. В голове, подобно немому кино, прокручивались детали её жизни: она вспомнила своё детство, своих любящих родителей, своих учителей, свои награды, университет, первые рабочие дни, команду проекта «Сипро». Она переживала за будущее Атмана, которого ещё пять часов назад представляла на конференции, но больше всего она беспокоилась о своём маленьком сыне, который сейчас находился в больнице. Он ждал её. Она так спешила к нему, что даже не подумала о собственном благополучии, а теперь она погибнет и оставит его сиротой в два года.

Машина вылетела на обочину и приземлилась на крышу. Движение на перекрестке остановилось. Свидетели запаниковали. Несколько мужчин поспешили на подмогу, но не успели вытащить девушку. Бензин воспламенился, и мог в любой момент произойти взрыв, поэтому полицейские, оказавшиеся поблизости, разогнали всех зевак и смельчаков.

Ранним утром, девятого мая две тысячи тридцать восьмого года все члены команды проекта «Сипро» собрались в лаборатории. Каждый сидел на своём рабочем месте и молчал, кто-то не смог сдержать эмоций и рыдал. Никто не хотел верить в страшное происшествие этой ночи.

Никто так и не дошёл с вечернего банкета до дома. Они находились в ожидании последних новостей из больницы. В восемь утра Оксана Мор официально была признана мёртвой. Через час двери корпорации «Улий» распахнутся, начнётся новый рабочий день, но уже без неё.

Филатов поставил на стол перед коллегами сумочку Оксаны, которую ему передал персонал с банкета. Атман отреагировал, поднялся с кушетки, на которой был подсоединён парой проводов к основному компьютеру. Он с легкостью их выдернул и под пристальными взглядами приблизился к программисту. Его малоподвижные руки прикоснулись к сумке своей создательницы.

– Смерть. Значит, она не вернётся? – поинтересовался Сипро, испытывая странное чувство, которое он мог охарактеризовать, как грусть.

– Очень жаль, – всё, что смог из себя выдавить Филатов. К глазам подкатили слезы, которые он старался сдерживать, чтобы не вводить в панику команду, ведь теперь он за главного.

В день похорон, как обычно бывает, когда небо рыдает по хорошим людям, лил дождь, как из ведра. И люди в траурных нарядах собрались у могилы под чёрными зонтами. Они наблюдали за тем, как закрытый гроб опускался в мокрую яму. Никто так и не смог увидеть её тело. Оно сильно обгорело, и родители Оксаны приняли решение не открывать крышку гроба, чтобы не шокировать окружающих.

Маленький сын Оксаны сидел на руках дедушки и разглядывал Атмана, стоящего на противоположной стороне. Робота привели учёные, так как Сипро сам попросился увидеть ритуал похорон собственными глазами. Его чувства ещё никто толком не понимал, но он испытывал тоже самое, что и многие из присутствующих.

Сипро приподнял свою железную голову и заметил на себе любопытные взгляды не только детей, но и взрослых людей. Они шептались между собой и показывали на него пальцем. Об этом поведении людей предупреждала Оксана, поэтому Сипро спокойно отнёсся к их интересу. Он готов был пойти на контакт с каждым из присутствующих. Его задача – нести мир и создавать гармонию.

– Не беспокойтесь, Максим Олегович, я позабочусь о деле вашей дочери, – с добродушной улыбкой на лице заявил гендиректор «Улия».

– И как же? – в разговор вмешался вовремя подошедший Филатов. – Проект «Сипро» со вчерашнего дня перешёл в распоряжение Управления по разработке космических программ, – эта новость прозвучала, как гром среди ясного неба, хотя он прогремел в реальности после того, как за спиной Санькова ярко сверкнула молния.

– О чём вы говорите? – не поверил услышанному Александр.

– Это действительно так, Александр Петрович. Вчера я присутствовал на подписании документов и тоже поставил свою подпись. Проект «Сипро» теперь полностью принадлежит космосу, – подтвердил сказанное Филатовым Максим.

Лицо Санькова осунулось, а под глазами появились чёрные круги. Он испытал настоящий шок. От него вмиг ушла слава, а теперь ещё предстоит объясняться перед инвесторами, которым он уже пообещал предоставить часть прав на Атманы. Атманы должны были пойти на конвейер для нужд военных из двух крупных стран.

– Значит, она при жизни успела оформить завещание?! – фыркнул Саньков, пренебрегая манерами.

– На меня и Максима Олеговича, – ответил Филатов. – И два месяца назад она уже оформила договор с Управлением. В любом случае проект уже не принадлежал вам. Вы бы узнали об этом на утреннем совещании после дня банкета, если бы Оксана… – он замолчал, ощущая разъедающую пустоту в душе. – Если бы не несчастный случай, – договорил Филатов и посмотрел на Максима.

Александр Саньков выругался вслух и, не попрощавшись, ушёл прочь. К Максиму подошла его жена с внуком на руках.

– В чём дело? – обеспокоенно спросила Маргарита Сергеевна, видя, в каком раздражённом состоянии покидал их гендиректор.

Филатов подошёл к ней и взял на руки маленького Толю. Игорь – родной брат Маргариты и приходился Оксане дядей, хоть и разница в возрасте у них небольшая, он был старше племянницы на пять лет. Их родство никак не влияло на рабочий процесс. Она требовательно относилась ко всем без исключения, и Игорю порой приходилось по полной программе отвечать за свои ошибки.

– Ничего страшного. У кого-то сорвалась революция, – ответил Максим. – Сейчас нам куда важнее будущее внука.

– Максим, не беспокойтесь. Если Анатолий пожелает, то он будет обучаться в университете космического Управления, и ему всегда найдется место в проекте «Сипро». Условия договора может отменить только его подпись по достижении им совершеннолетия. Оксана обо всем надёжно позаботилась, – сказал Игорь.

– Я доверяю тебе, – признался Максим. – Проследи за всем. Надеюсь, Атманы станут великим открытием…

***

Недолгое пребывание в невесомости прервалось резким толчком. В груди как будто что-то взорвалось. Ощущение тяжести и скованности вынудили Оксану открыть глаза. Она лицезрела плоскую люстру на потолке, от которой исходил приглушённый серый свет. Оксана соскочила с кушетки, но тут же чуть не рухнула на пол. Её подхватили две пары рук. Медсестры, что всё это время находились с ней рядом, наблюдая за её бессознательным состоянием, вовремя отреагировали. Они помогли Оксане присесть обратно.

Оксана смотрела на молодых девушек с недоумением. Вроде бы обычные люди, но не такие, как все, хотя она не могла до конца разобраться в том, что именно её смутило. У девушек светло-фиолетовые платья были пошиты из странной на ощупь ткани, она вроде кожаная, но внешне напоминает шёлк. А волосы у них совсем короткие, прилизанные. Кожа лица – идеально гладкая.

Оксана прочла на бейджиках обеих медсестёр, под именами: «Медсанчасть космической станции „Улий“». Они присоединили несколько оторвавшихся от рук и ног проводов обратно к Оксане.

С медленным осознанием происходящего приходил ужас. Оксана смотрела на свои стальные конечности и пыталась сообразить, как такое возможно. Фиолетовый корпус своего тела она уже видела на боле битвы. Так это не было сном? Всё происходит в реальности?

Оксана приложила ладони к губам, чтобы не закричать, но не ощутила их. Нервно перебирая пальцами, она пыталась раскрыть рот, но не могла нащупать ничего на своем плоском лице, хотя она прекрасно ощущала свои прикосновения. Медсёстры обеспокоенно принялись интересоваться её состоянием:

– Сипро восемь-девять-восемь, с вами всё в порядке?

Одна из девушек прикоснулась к плечу Оксаны.

Оксана вздрогнула и отдернула плечо.

– Я не СИПРО! – истерично закричала она и тут же задумалась.

– У вас шоковое состояние, – испуганно сказала вторая медсестра. – Позвольте ввести вам снотворное и провести полную диагностику манаса? – вежливо попросила она.

– За этим я здесь, – ответила Сипро восемь-девять-восемь, осознавая мимолетное помутнение рассудка.

Она и вправду приняла себя за некую Оксану и даже сейчас, вроде бы вернувшись в нормальное состояние, готова была признать это человеческое имя своим родным.

– Хорошо, пожалуйста, расслабьтесь, – попросила медсестра, помогая Сипро поудобнее уместиться на кушетке.

– Может, мой манас с дефектом, и там восстановились частички памяти предыдущего владельца? – на всякий случай поинтересовалась Сипро восемь-девять-восемь.

– Это исключено, – с уверенностью ответила подошедшая медсестра. В руках она держала шприц с огромной иглой, которую тут же ввела в толстый кабель, что был подсоединён к затылку Атмана-автомата. – Но мы всё перепроверим… – слова постепенно отдалялись. Сипро погрузилась в крепкий сон.

Ей и раньше снились сны, но все их события происходили в пределах космоса. Никогда раньше Сипро восемь-девять-восемь не была на планете Земля, но почему-то, очутившись в этом месте, выдуманном своим подсознанием, она посчитала его именно этой планетой. Может, во всём виноваты фотографии, что она видела в архивах, библиотеках и на стенах станции. Только вот те образы двадцать второго века всё-таки отличались от того, что сейчас находилось перед её глазами, а именно: зелёный парк с высокими деревьями с пышными кронами, с деревянными скамейками вдоль пешеходной каменистой тропинки, которые явно не из настоящего времени.

Мимо проходили люди в странных одеждах и шляпах, пробегали полураздетые бегуны с наушниками в ушах. Проанализировав обстановку, Сипро могла с уверенностью назвать приблизительные годы – две тысячи тридцатые – две тысячи сороковые. Может быть, она программистами была перемещена в оздоровительную симуляцию. Иногда такой метод используется, чтобы восстановить отрезки утерянной памяти или успокоить сознание, доказать ему, что оно себе лжёт.

Сипро развернулась в сторону набережной. Она сделала всего пару шагов и оказалась у перил. За рекой, по которой передвигались парусные и моторные лодки, яхты и небольшие корабли, виднелись городские высотки, утонувшие в газовом дыму. Небо голубое, но с серыми облаками. Так было раньше. Люди медленно, на протяжении нескольких сотен лет уничтожали свою планету. Потом в период с две тысячи семьдесят пятого по две тысячи восемьдесят пятый годы была десятилетняя вооруженная война между государствами. Её прозвали Революцией, по окончании которой из космоса вернулись Атманы-исследователи, и в две тысячи восемьдесят пятом году Земля стала единой страной, провозгласив себя Корпорацией. С тех пор царит спокойствие. Утопия.

Это точно не две тысячи сто пятый год, в котором на данный момент проживала Сипро восемь-девять-восемь. Но вокруг всё родное, столь близкое её железному сердцу. Ей казалось, что это её мир – её быт, который она потеряла…

– Оксана, давно пришла? – сбоку прозвучал до боли знакомый мужской голос.

Сипро восемь-девять-восемь повернулась и внимательно посмотрела на высокого мужчину в очках со слегка затемнёнными стеклами. Она точно его уже где-то видела, его вечно серьёзное выражение лица и взъерошенные тёмно-коричневые волосы.

– Филатов, ты, как обычно, опаздываешь! – неожиданно для себя сказала Сипро и отскочила назад.

Перед ней образовался образ девушки со спины. Сипро тут же обошла её и посмотрела на её лицо. Миловидная блондинка очень по-доброму улыбалась.

– Извини, меня задержал Александр Петрович. Он переживает о завтрашнем дне. Спит и видит мешки с деньгами, – с усмешкой сказал мужчина.

– Послезавтра он сойдёт с ума. Ты его держи, а то он мне глаза выцарапает, – сказала девушка и засмеялась.

– Оксана Мор, – уже осознанно произнесла Сипро.

Девушка словно услышала её, и их глаза столкнулись.

– Сипро, – произнесла Оксана, – Сипро восемь-девять-восемь, – повторила она.

Мотор в груди бешено заколотился, Сипро ощутила жгучую боль, которую раньше не испытывала. Это чувство не должно быть знакомым. Её тело состоит из стального каркаса, из стальных и прорезиненных деталей. Органический лишь мозг, но он не имеет болевой порог.

Сипро задыхалась. Она схватила себя за горло, стараясь понять, что с ней происходит, а затем руки переместились на голову. Её сознание медленно сливалось с посторонним, а в голове мелькали образы. Она увидела себя совсем маленькой, как отец и мать укладывали её спать, а следом перед её глазами распахнулись двери, и она выбежала навстречу Филатову, который дожидался её у машины. Отец прокричал ей вслед, чтобы она нигде случайно не забыла диплом. Точно! Сипро вспомнила, что в этот день они с дядей закончили университет, и он приехал отвезти её на выпускной вечер. Эти воспоминания вроде бы не принадлежали ей, но она не могла им сопротивляться.

– Сипро восемь-девять-восемь! – строго сказала Оксана, и её рука легла ей на плечо.

– Я не СИПРО! – выкрикнула Сипро и схватила Оксану за обе руки. – Я – ты! – с горечью сказала она и увидела в глазах девушки испуг.

Она сама в этот момент испытала испуг то ли от осознания происходящего, то ли от того, что это полный бред.

– Сипро восемь-девять-восемь! – уже где-то вдалеке раздался призывающий голос.

– Выводите меня! – закричала Сипро, продолжая думать, что это симуляция.

– Сипро восемь-девять-восемь! Сипро восемь-девять-восемь! Сипро восемь-девять-восемь!.. – бесконечно повторял голос из ниоткуда.

Это, как помешательство, и Сипро больше не могла это выдерживать. Она оттолкнула Оксану и вновь схватилась за голову, пытаясь прервать этот странный сон или вернуться из состояния помутнённого рассудка.

– Сипро восемь девять-восемь! – продолжал кричать голос, который с каждым разом звучал всё раздражительней и раздражительней. – Оксана! – выкрикнул он напоследок, и Сипро опустила руки.

– Сипро! – Сипро три-два-ноль со всей силы ударил её по стальной голове так, что раздался звон, и Сипро восемь-девять-восемь вернулась в свою реальность.

Она удивлённо посмотрела на техника и на медперсонал, что собрался вокруг. Они все обеспокоенно смотрели на неё.

– Что произошло? – поинтересовалась Сипро восемь-девять-восемь.

– Тебя вывели из сна, но ты не возвращалась очень долго, целых три дня. Вызвали программистов, и они заверили, что твой искусственный интеллект полностью здоров, как и манас. Вызвали меня. Я вскрыл твою голову, но не заметил повреждений. Все микросхемы и провода, отвечающие за стабильную работу мозга, в полном порядке. Полчаса назад ты сама с собой заговорила. Ты произнесла пару раз имя – Оксана Мор. Мы решили, что пора тебя подвергнуть стрессу, чтобы пробудить, и мне пришлось тебя ударить. Это подействовало, – с долей довольства произнёс он последние слова и сделал шаг назад от кушетки.

– Как ваше самочувствие? – поинтересовалась женщина главврач. На вид её органическому телу было лет пятьдесят.

– Я в полном порядке, – ответила Сипро. – Я могу идти? – она посмотрела на провода, размещённые по всему телу.

– Мы полностью проанализировали вашу систему. Если вас беспокоят ложные воспоминания, то единственное, что я могу вам посоветовать – сменить манас. Сипро восемь-девять-восемь, вам заказать новый манас? – главврач спросила это так, словно настаивала.

– Да, – без раздумий ответила Сипро.

Она покинула медкабинет и в коридоре неожиданно встретила Сипро три-шесть-три. Так как она попала в медкабинет, вместо неё он должен был командовать двумя группами на Заки. При виде Сипро восемь-девять-восемь он отошёл от стены и поспешил подойти к ней.

– Пришла в норму? – обеспокоенно спросил он. – Ты так резко потеряла сознание в амбаре. Всех напугала.

– Пока мне не заменили манас, я хочу знать всё об Оксане Мор, – неожиданно заявила Сипро восемь-девять-восемь.

– Манас? Оксана Мор? – Сипро три-шесть-три не мог определить, что ему важнее узнать первым. – Ты говоришь о Мор Оксане Максимовне?

– О ней, – подтвердила Сипро, двигаясь в направлении основного архива станции. – Именно её сознание не даёт мне покоя. После пробуждения мне кажется, что я – это она или я вообще не я! У меня мозг кипит! – Сипро испытывала тихую панику.

В её голове плотно засели некоторые воспоминания Оксаны, но при этом до сих пор не восстановились те злополучные восемнадцать минут освободительной миссии на Заки. Сипро перематывала их и перематывала, старалась отыскать внутри себя способ восстановиться, но что-то блокировало ей доступ к собственной памяти.

– А что ты там говорила про манас? – спросил Сипро три-шесть-три.

– Мне доставят новый, – ответила она. – Хоть врачи и не заметили никаких изменений в моём органическом мозгу, я уверена – он и есть всему причина. А что, если мой мозг раньше принадлежал ей?

– Тогда ты удостоилась чести носить мозг Создателя, – с ноткой зависти сказал Сипро три-шесть-три. – И ты ещё хочешь от него избавиться?

– Но его же не утилизируют. Просто проведут более тщательный и детальный анализ. Если он пригоден на второе использование, то поместят в чей-нибудь Атман-автомат. Хочешь, себе попроси? – с усмешкой сказала она, испытывая при этом странное чувство тревоги.

– Вот возьму и заберу. А что, если замена ничего не изменит?

– Значит, проблемы с моим искусственным интеллектом. Может, это какой-нибудь высокотехнологичный вирус, который внедрился в моё подсознание под личиной Оксаны Мор, – после собственных слов Сипро восемь-девять-восемь призадумалась.

Она говорила одно, но думала совершенно о другом. Сипро восемь-девять-восемь хотелось назвать себя Оксаной и всем заявить, что это она и есть, но программная память тут же перебивала это желание, сопротивлялась. В ней боролись две личности. Если бы была возможность разделиться надвое, Сипро с пребольшим удовольствием это бы сделала.

– Здравствуйте! Желаете ознакомиться с архивами? – поинтересовался мужчина на ресепшене.

Он точно Атман-автомат, но только в очеловеченном Атмане. На его мизинце красуется татуировка в виде двух букв «АА». Сделать такую – право каждого. Когда мозг преобразовывают в манас и его внедряют в синтетическое тело, то у Атмана спрашивают: желает ли он сделать отметку о своей принадлежности к Автомату. Соглашаются не все. Сипро восемь-девять-восемь точно помнила, что отказалась от этого предложения. Она в первые дни ощущала дискомфорт, считала себя совсем иной в обществе, но потом, в реабилитационном центре, она познакомилась с Сипро три-шесть-три, у которого была такая тату на ладони. Он в отличие от неё был совершенно открытым в общении и незакомплексованным. Ему повезло с разработчиком его программы.

На данный момент Сипро восемь-девять-восемь не мучилась от своего искусственного происхождения, а вот теперь её беспокоит сознание некогда живого человека, вторгнувшееся в её подсознание. Они точно не уживутся в одном теле, ведь Оксана выпрыгивает, как чёрт из табакерки, и наводит панику на окружающих, а стыд за неё достается Сипро.

– Мне нужна информация про Оксану Мор, вся, что у вас есть, – ответила администратору Сипро восемь-девять-восемь.

– Конечно, – ответил администратор и принялся долбить по сенсорному экрану рабочего компьютера. – Всю дать не смогу, – неожиданно заявил он. – Вам доступен один выпуск научного журнала за май 2038 года, статья из новостной газеты за 9 мая 2038 года, а также биографическая книга «Оксана Мор – вдохновитель миллионов».

– А какая информация закрыта? – поинтересовалась Сипро восемь-девять-восемь.

– Эта информация тоже не доступна, – ответил администратор.

– А кто имеет к ней доступ?

Мужчина сосредоточенно посмотрел в монитор, что-то там переключил, а затем произнёс с неподдельным удивлением:

– И этой информации нет!

– То есть неизвестен тот, кому доступна тайная информация об Оксане Мор? – заинтересовано вмешался Сипро три-шесть-три.

– Совершенно верно, – ответил администратор, – у меня в практике такое впервые. Раньше никто так особо не интересовался Создателем.

– Мы возьмем то, что есть, – от безысходности сказала Сипро, ей было уже невтерпёж хотя бы долю правды выяснить о своем захватчике.

Информации оказалось меньше, чем могли предположить Сипро.

Сипро три-шесть-три повертел тонкую растрёпанную книгу в сто листов на бумажном носителе, а Сипро восемь-девять-восемь за несколько секунд прочла две статьи.

В журнале говорилось о проекте Оксаны, пара строк посвящалась её жизни, очень обширная информация предоставлялась об итогах конференции и о том, кому был продан проект «Сипро».

В газете за девятое мая две тысячи тридцать восьмого года журналисты рассказали о гибели известного молодого учёного. Оксана Мор умерла на месте, в автокатастрофе, на тридцать седьмом году жизни. Её обвинили в невнимательности. Она проехала на красный свет, и её машину снесла фура. Водитель фуры был оправдан в этот же день.

– «8 мая 2038 года состоялась конференция, учреждённая корпорацией „Улий“ в честь проекта „Сипро“. Ночью 9 мая 2038 года Оксана Мор погибла в автокатастрофе. 10 мая 2038 года Игорь Сергеевич Филатов, главный программист проекта „Сипро“, и Максим Олегович Мор заключили договор с Управлением по разработке космических программ. Они, как наследники, практически продали им проект. 25 декабря 2040 года корпорация „Улий“ поглощена космическим Управлением. 1 апреля 2051 года станция „Улий“ отправилась с Атманами и людьми на борту в открытый космос с исследовательской миссией». Помнишь этот день? – зачитывая последний лист биографической книги, поинтересовался Сипро три-шесть-три у Сипро восемь-девять-восемь.

– Конечно! Десятое января две тысячи пятьдесят первого года – день нашего рождения, – ответила Сипро.

– «С 2075 по 2085 годы происходит переворот на планете Земля, чудом удаётся избежать атомной катастрофы, отчасти благодаря Атманам, которых Управление предоставило стороне, которую поддержало. И в 2085 году Земля становится единым государством, провозглашая себя Корпорацией. Сформировались одиннадцать акционеров, по одному члену из стран: России, Германии, Китая, Японии, Канады, США, Великобритании, Италии, Франции, Индии и Австралии. В этом же году станция „Улий“ прибыла с космоса с первыми результатами домой».

– Без нас. Команды «Си» и «Аль» остались на Юпитере, – подметила Сипро восемь-девять-восемь. – Я ни разу не видела Землю, так как нас сразу из реабилитационного центра погрузили на станцию, но память Оксаны во мне выдаёт образы её тогдашней поверхности.

– Из первых Атманов-автоматов осталось немного выживших, включая нас. И мы с тобой идём в первых рядах на пенсию. Я слышал, что больше половины изъявили желание продолжить службу и заключили контракты ещё, как минимум, лет на сто.

– Почему ты не на Заки? – наконец-то поинтересовалась Сипро восемь-девять-восемь. – Кто взял на себя командование?

– Лукас, – ответил Сипро три-шесть-три.

– Он справится, – сказала она. – Тем более, он единственный Атман не автомат на две наши группы.

– Почему, интересно, люди с врождённой памятью отказываются вступать в ряды Сипро? – озадачился он.

– В том-то и дело, что у них есть врождённая память. Это и есть наше отличие от людей. У нас нет детства и периода взросления. У нас никогда не было органического тела. Мы не знаем естественных чувств. Всё, что мы испытываем, и всё, что ощущаем – придумано кем-то. Но теперь, после того, как во мне поселилась личность Оксаны, я могу с уверенностью заявить, что мои эмоции на сто процентов соответствуют её эмоциям, а это значит, что каждый из Сипро должен быть уверен в себе. Мы такие же люди. Мы имеем полное право считаться людьми.

– Красиво сказано, споём? – съязвил Сипро три-шесть-три.

Сипро восемь-девять-восемь цокнула и усмехнулась.

– А ещё буквально через два месяца мы сможем увидеть свои новые лица и эмоции на них, – с нетерпением произнёс он, а затем перевернул на столе книгу вниз лицевой частью и, пододвинув к собеседнице, добавил: – Ты только не выбирай это лицо. Оксана Мор просто страшная ботанка!

– Это просто фото неудачное! – возмутилась Сипро восемь-девять-восемь, словно сейчас разговор шёл о ней. – У меня были шикарные белые локоны и большие голубые глаза. Красота мне досталась от отца!

Сипро три-шесть-три немного опешил.

– Снова, – тихо, с сожалением произнесла она. – Иногда сложно отделить себя от неё. Надеюсь, когда мне заменят манас, это прекратится.

– А может, не стоит отказываться от этого? Вдруг Оксана Мор настолько хочет жить, что пробудилась. Ты представляешь, что это будет значить для Корпорации, когда они узнают, что Создатель воскресла? – восторженно предположил он. – И на Земле заживёшь по-царски…

– А кто на Земле живёт не по-царски? – озадачила его Сипро восемь-девять-восемь. – Если это действительно так, то когда моё сознание отделят от этого манаса, и она останется там. Мне дадут новый мозг, а ей другой Атман. Всем будет хорошо, – она не представляла себя такой вечно двойственной.

– Да, ты права, – задумчиво согласился Сипро три-шесть-три.

– Нас не возьмут на Заки? – поинтересовалась Сипро восемь-девять-восемь, даже не зная, что делать оставшиеся два месяца до ухода на пенсию.

– Возьмут, куда денутся? В повара или уборщиками уж точно, – усмехнулся он.

– Хорошо, чур, я в повара!

Они засмеялись, чем привлекли внимание двух работниц архива. В архиве не разрешается слишком шуметь, как и в библиотеке, хотя, кроме этих двух Сипро, посетителей сегодня больше не было.

Сипро восемь-девять-восемь попросила администратора выдать ей биографическую книгу об Оксане Мор на один месяц. Пока она будет на Заки, и пока не прибудет новый для неё манас. Она хотела понять Оксану. Несмотря на собственное сопротивление её личности, Сипро испытывала те же чувства, что и Оксана при жизни. Её что-то тревожило, угнетало, и она пытается о чём-то поведать Сипро. Её тянет на родную планету.

Даже страшно узнать ту правду, которую знает тот, кто неизвестен.

Сипро восемь-девять-восемь вошла в свою каюту и замерла у зеркала. Это искусственное тело она теперь воспринимает немного иначе, чем пару дней назад. Память Оксаны обратила её собственную в нечто необъяснимо сложное. Она видет в отражении Сипро, а внутри ощущает живого человека.

А что, если память Оксаны пробудится до единого временного кусочка? Сейчас она помнит лишь обрывочные фрагменты, какие-то непонятные моменты, и неизвестно, что за чем следует. Вот она ребёнок, а вот уже общается с первым Атманом. Она присваивает ему имя – Сипро. И это имя эхом раздается в голове Сипро восемь-девять-восемь, а потом темнота, два ярко-белых огонька и снова темнота. Есть еще что-то. Перед её глазами стоял человек в очках с толстой оправой, но не Филатов, а более худощавый, с острыми скулами на лице, которого она не могла определить и который не вызывал у неё никаких чувств.

– Это ваш проект, – сказал он. – Ваш проект. Моя задача – вам помочь его усовершенствовать, – дополнил мужчина и исчез.

Сипро восемь-девять-восемь вновь и вновь перематывала воспоминания Оксаны, но ничего такого, что могло бы дать ей ответы, там не было. И на всякий случай Сипро сделала ещё попытку восстановить утерянные восемнадцать минут. Там уж точно что-то должно быть. Именно тогда Оксана вторглась в её манас.

Промучившись ещё полчаса, Сипро сходила в душ, а затем упала на кровать и принялась вглядываться в потолок, по которому по тонким силиконовым венам протекал приглушенный свет, мягко освещающий комнату. В голову пришла неожиданная идея. С корпорации «Земля» прибудет делегация, в составе которой будет некто по фамилии Филатов, может, он – тот самый Филатов из сна Сипро. Если это действительно так, то, может быть, он сможет помочь Оксане восстановиться полностью и усвоиться в другом мозге, а не в манасе Сипро восемь-девять-восемь.