Читать книгу Иллюзии - Гульнара Каханова - Страница 4

Лето 1974 год. Алма-Ата. Амилсан с дочкой и сыном скрытно от Алфиры отправился на стадион на матч по футболу. Казахстанская футбольная команда «Кайрат» принимала грузинскую команду «Динамо» на центральном стадионе. Он не мог пропустить это событие. Амилсан был активным болельщиком казахстанской футбольной команды «Кайрат». Не пропускал ни одну игру команды и вёл даже хронологию событий, записывал победы и поражения. Лале было очень интересно, а Жаният сидел и не понимал; зачем его привели туда. Было шумно, стадион был наполнен людьми и в ушах стоял гул.

– Ты что оглох? – спрашивала она Жанията.

И он послушно кивал головой и хлопал своими длинными ресницами.

– Не бойся, пройдёт, когда выйдем из стадиона. Сиди и не плач только. Папа хочет посмотреть футбол. Молчи, ладно? – деловито сказала она и похлопала его по плечу. – Молодец! – поцеловала его в щёчку и отвернулась в сторону поля.

Первый тайм закончился победой команды «Кайрат» со счетом 1:0, благодаря голу Владимира Чеботарева. Он забил гол головой. Это так подзадорило всех болельщиков команды «Кайрат», они вставали, улюлюкали и кричали – «Кайрат-чемпион!». В перерыве, все успокоились и Лале наблюдала, как ряды на стадионе меняли цвет.

– Вон, посмотри как интересно здесь. То один цвет, то другой. Это люди встают и уходят, а другие приходят. – объясняла она брату.

И они тихо сидели и наблюдали за этим передвижением на рядах стадиона. После перерыва стало снова многолюдно. По полю стадиона бегали футболисты, и комментатор сообщал болельщикам – кто ведёт мяч. И последние пять минут, с 56 минуты по 61 минуту он кричал, и болельщики на стадионе, стоя ликовали забитым голам футболистом Анатолием Ионкиным. И последнему голу, на 59 минуте, забитому футболистом Владимиром Чеботаревым. Матч закончился со счётом 5:0, победой футбольной команды «Кайрат».«Ура!!!!!!» – кричали кругом «Кайрат – чемпион!!!!!»

Домой они приехали быстро. Алфира открыла двери и с заплаканными глазами спросила:

– Где вы ходили?

– Прогуливались в парке им. Горького. Кушать готово? Проголодались сильно. Особенно Жаният. Кушать просил. – сказал Амилсан..

– Скажите правду. – потребовала мать и Лале выпалила:

– Нам очень понравилось, мы были с папой на футболе. Она громко кричала, и Алфира спросила Амилсана:

– Она что оглохла?

– Папа сказал, что пройдет, после матча. А Жаният не оглох? – спросила Лале и посмотрела на него.

Жаният уже валялся на диване и спал. За ужином Амилсан вспоминал, как сам в студенческие годы защищал ворота студенческой футбольной команды, и хвалился, что не пропустил ни одного гола. Лале слушала его внимательно и гордилась своим папой.

Алфира работала бухгалтером в Сберегательном Банке. С работы приходила уставшей и долго рассказывала гостившей у них сестре Фазире, что происходило на работе. Приезжала Фазира к Алфире, когда Амилсан находился в командировке. Частенько к ней заходила и бабка, которая сдавала в аренду домик, садилась пить чай, и хвалила Алфиру за ее гостеприимство. Хозяева дома старались не показываться ее супругу вообще. Жили тихо и спокойно.

1975 год. Алма-Ата. Амилсан получил от организации двухкомнатную квартиру в ведомственном доме. Радостная новость так обрадовала Алфиру, что ее настроение передалось и детям, они нарядными крутились у большого зеркала. Сыну купили миленький костюмчик с кофточкой в стиле матроски, с красивым воротничком , а дочке красивую ажурную жёлтенькую кофточку с юбочкой – клёш. Они были нарядными.

– А теперь пойдём фотографироваться. – сообщил им Амилсан.

Так, он запечатлел счастливое событие в жизни своей семьи.

Квартира была светлой, с большими окнами и высоким потолком. Полы были деревянными в комнатах, а в кухне и в прихожей – плитка, ее расклад напоминал шахматную доску.

– Так красиво! Здесь будем жить и больше никуда не поедем. – говорила Лале.

Жаният важно прохаживался по комнатам. В квартиру заносили мебель и устанавливали в комнатах; подвешивали люстры и укрепляли розетки в стенах. Помогали переезжать в новую квартиру друзья Амилсана.

Лале выглянула в окно, ей было интересно кто все эти люди; сидят на скамейке и просто стоят вдали.

– Осторожней, отойди от окна, свалишься. – Алфира взяла дочку за руку и вывела ее на улицу – погуляй.

Вечером, за ужином Амилсан предупредил детей:

– Наши соседи, работают со мной в одной организации. Нельзя ругаться с ними. Будете с ними дружить. – строго сказал он.

На следующий день Амилсан уехал в командировку в город Капчагай. Алфире было тяжело одной с двумя детьми и она решила оставить дочку на неделю в продленной группе. Она привезла ей много конфет и объяснила:

– Спать неделю ты будешь здесь. Надо принять это без слез.

Лале согласилась, поняла, что так надо и не задавала матери вопросы.

– Вот сменное белье, мешочек шоколадных конфет и не плачь, прошу тебя. – Алфира поцеловала ее и вышла.

Лале аккуратно сложила вещи в тумбочку у кровати, достала одну конфетку из мешочка и спрятала его под подушку. Ее манило к окну. За окном уже темнело. Она подошла к окну и наблюдала, как колышутся от ветра деревья и дрожат листочки на ветках. Эта завораживающая картина отвлекла ее от сна и действительности. Остальные дети уже спали, вдруг с соседней кровати повалился мальчик. Лале вскрикнула и побежала к своей кроватке, легла под одеяло и укрывшись, закрыла глаза, затаив дыхание. Через несколько минут она уснула. Проснулась она от голоса воспитательницы, их поднимали на зарядку. Время было 8 часов утра. Лале попыталась открыть глаза, но слипшиеся от слез ресницы с трудом позволяли им открыться. Она подняла спину и села на кровати. Лучи света проникли через радужку ее глаз и она проснулась. Дети на других кроватках нежились и потягивались, некоторым не хотелось вставать, но голос воспитательницы снова прозвучал и разбудил оставшихся в кроватках неженок. Заиграла веселая музыка и голос воспитательницы скомандовал:

– Руки вверх, теперь в стороны и вниз. Повторяем все сначала.

Она встала напротив детишек и показывала детям упражнения и те послушно повторяли за ней.

– Подняли ногу вперёд и согнули в колене. Схватили руками и прижали к груди. Повторяем все с левой ногой. Смотрим на меня и делаем, как я.

Так, вся группа повторяла движения ногами и снова руками.

– Наклоняем голову вперёд, вправо и налево. Осторожно и плавно. Нельзя делать резкие движения. Вот, молодцы.

Зарядка длилась минут тридцать. И дети взбодрились и стали активнее двигаться.

– Зарядка окончена. Молодцы. А теперь умываться. Возьмите в руки полотенца и встаньте по порядку, друг за другом.

Процедура умывания длилась не более получаса, и детишек собрали в детской столовой. Покормив детей, вывели на прогулочную территорию детского сада. Лале вышла на огромную террасу здания. Здесь стояли столики и стульчики. На них были разложены коробочки с карандашами и много листочков нарезанной белой бумаги, все одного размера. Она села за один столик и взяла в руки карандаш, и стала выводить разные закорючки. Подошла воспитательница и нарисовала на листе бумаги девочку. И сказала:

– Рисуй.

Лале смотрела на рисунок и старалась повторить его. Остальные дети прогуливались уже вне здания, в саду. Через некоторое время начался переполох. Прибежала одна из воспитательниц и стала заводить детей в здание:

– Побыстрее , он идёт сюдаэ.

Вдалеке, через огромную поляну шёл очень высокий мужчина в странном белом одеянии, на голове его был головной убор , с рогами быка. С его шеи свисал длинный шарф красного цвета. Он шёл в сторону детского сада. Навстречу ему выбежала одна из воспитательниц детского учреждения и вынесла ему мешок с едой. Отдала ему в руки, а он стоял и смотрел в сторону здания. На террасе у белой ограды стояла Лале и смотрела в их сторону. Говорившая с незнакомцем, воспитательница повернулась в сторону Лале и открыла лицо этого человека, оно было чёрным. Его взгляд тяжелый и гипнотический, донёсся до сознания Лале. Она стояла и не могла двигаться. Ей показалось, что его глаза стали больше и ближе. Очнулась Лале в комнате, рядом сидела воспитательница и спрашивала:

– Ты очнёшься или нет, Лале? Лале, посмотри на меня. Лале. Лале. Лале. – дергала ее за плечи нянька. Ее усадили за стол в столовой и поили водой. Разминали ушки, тёрли щечки. Понемногу Лале приходила в себя. Как только ее зрачки пришли до нормальных размеров , нянька подняла ее на руки, и вздохнув сказала:

– Все, пришла в себя.

– Что с ней? Я вхожу а она стоит , как вкопанная, не двигается. Одна на террасе. Подошла потянула ее за руку, а она стоит, не двигается. Подняла ее на руки и занесла в комнату. Молчит до сих пор. Что случилось? – спросила другая нянька.

– Не знаю. Я завела детей с полянки и побежала с мешком еды к этому, бесу. Он спрашивал меня, что это за здание и можно войти? Я ему ответила , что нет. Что ему надо уйти, это детское учреждение и туда нельзя. Там дети. Он сразу же повернулся и ушёл.

– А эта шмакодявка наверное его увидела и испугалась.

– Иди и осмотри и других детей. И у них может быть испуг.

– Хорошо. Лале уложу спать.

Вечером детей вывели в другое помещение и усадили на скамеечки. Перед ними стоял огромный белый стенд. Свет отключили и на стенде появились картинки. Дети завороженно смотрели на картинки, а нянька рассказывала им сказку. Время уже было позднее, и после просмотра диафильма – сказки, детей повели спать. Уложили всех детей. И в комнате воцарилась тишина. Лале не могла уснуть. Она повернулась к стене и смотрела, как тени причудливо меняли форму и напоминали ей пляшущих человечков. Её, некоторое время это пугало, потом она привыкла и перед сном глядела на них и вскоре засыпала. Прошла неделя. Последней ночью в этом учреждении, Лале услышала стук в окно, она подбежала и увидела свою мать и тетю Фазиру. Мать стояла и плакала, и что-то говорила. Лале выбежала из комнаты и позвала няньку:

– Там, моя мама стоит. Быстрее откройте окно.

За ней приехали. Забрали с этого учреждения навсегда. На следующий день ее уже повели в другой детский сад, недалеко от места их проживания.

В один из воскресных дней Амилсан решил детей познакомить с известными родственниками. Он так и сказал:

– Когда приедем, много вопросов не задавать им. Сидите и молчите и просто отвечайте на их вопросы. Они очень известные люди в Казахстане.

Они приехали по адресу проживания знаменитых родственников. Вошли в просторную квартиру, как тогда показалось Лале. Их встретила высокая женщина с огромными глазами и сказала:

– А я Даяна. Ты кто? – спросила она.

Лале представилась, и Даяна поставила стульчик и посадила ее.

– Сиди здесь – сказала она и вышла.

Пустота квартиры удивила Лале. Она встала со стульчика и пошла посмотреть, что в других комнатах. Но услышала голос:

– Ничего не трогай.

Лале повернулась на голос и никого не увидела.

– Кто здесь? – спросила она.

Но в ответ не услышала ни звука. Через некоторое время вошла Алфира и вывела ее из квартиры.

– А где они все? – спросила Лале.

Когда спускались по лестнице Алфира сказала:

– Они переезжают и им некогда с тобой разговаривать.

В этот день Лале не увидела остальных родственников. Следующая встреча была намного позже, на даче у них. На месте дачного участка стоял высокий двухэтажный деревянный дом, за высоким забором. Открыла двери женщина с большими глазами, невысокого роста и проговорила:

– Проходите – повернулась и пошла в дом.

Их провели на второй этаж. Там была большая комната, в центре стоял овальной формы стол с накрытой поверх белой скатертью. За столом сидели два пожилых человека. Алфира усадила детей за стол и сама села напротив Лале. Амилсан представил своих знаменитых родственников, и все принялись кушать. После ужина детей проводили в разные комнаты и оставили в них.

– А почему ты меня оставляешь здесь? – спросила Лале.

– Это будет твоей комнатой. Жаният с нами в другой комнате. – ответила Алфира.

– А мне же страшно, мама. Ты со мной оставайся. – попросила Лале.

Уже темнело. Окна ещё не были зашторены. Лале сама себе наводила страхи. Комната ей показалась очень белой. Алфира вывела дочку и закрыла двери комнаты на ключ. Она ополоснула дочке лицо водой, намылила его и смыла тёплой водой. Помыла ей руки и увела в комнату. Расстелила ей кровать, уложила ее и сказала:

– Не надо бояться. Я закрою тебя.

– А окна закрыты? Я боюсь. На улице так темно. Мне очень страшно. – тревожилась Лале.

Ее охватывал страх, и она просилась спать с матерью, но Алфира не собиралась ее уводить с собой и девочка осталась одна в комнате. Дверь закрылась, щёлкнул замок и шаги матери удалились по деревянной лестнице. Когда стало совсем тихо, Лале натянула одеяло на голову, и закрыла глаза. Ее сердечко от страха билось сильнее.

– Мама, мама, мама – громко звала она свою мать.

Но никто не подходил к дверям. Через некоторое время она услышала голос:

– Положи руки крестом на груди, закрой глаза и засыпай.

Лале не могла шелохнуться от страха. Она молча лежала и не двигалась. У неё вдруг возникло ощущение, что ее подбородок потяжелел, ее зубы стали большими и сжались. Через некоторое время она услышала:

– Теперь ты русская.

Голос был мужским, ужасным, и чужим, наводящим страх. Лале не понимала кого слышит. В комнате никого не было, опасаясь невидимого человека, она сложила руки на груди крестом, закрыла глаза и быстро уснула. Проснулась она, когда за окном было уже светло. На окнах висели коротенькие белые шторки и в комнате было тихо и чисто. Она встала, оделась и выбежала из комнаты. Побежала на второй этаж, но никого там не обнаружила. Выбежала из дома и увидела мать. Алфира стояла у жестяного корыта и полоскала простыни, встряхивала их и вывешивала на натянутую веревку во дворе.

– А где Жаният? Где папа? Уехали? – спросила Лале.

– Они приедут скоро. Ты умылась? – спросила Алфира.

Лале молча пошла к умывальнику. Открыла краник и потекла холодная вода. На раковине лежало мыло, оно пахло розами. Она намылила руки и умылась. Подошла к матери и спросила:

– Ты уже поела?

– Пошли. – сказала Алфира и повела дочку на второй этаж.

Приготовила завтрак и усадила дочку за стол.

– Мама, мне так страшно было ночью. Мне кто-то сказал скрестить руки на груди и спать, и сказал, что я теперь русская. Кто это? В комнате никого не было. Я боюсь спать в той комнате. – расплакалась Лале.

– Пойдём. Поела? Я же сказала, молчать. – сказала мать.

Вечером приехал папа с Жаниятом и они поднялись на второй этаж и сели за стол.

– Мы здесь поживём, до приезда хозяев. Ничего не трогать и не выносить. Все должно остаться на своих местах. Алфира, ты все постирала? Погладь и уложи в шкаф. Завтра будем собирать черешню и вишню, и ты Алфира сваришь варенье и разольёшь в банки и закрутишь их крышками. А потом и яблоки соберём. – довольно сказал Амилсан и вышел из комнаты.

Вторая ночь была не такой страшной в этой комнате. Лале боялась, что снова услышит этот голос и ждала. Но скоро она засыпала. Голос больше не слышался ей на той даче, но ощущение тяжести в области подбородка появилось несколько раз. На следующий день и в последующие дни. Это ощущение появлялось безмолвно и исчезало так же безмолвно.

Через неделю приехала та женщина, которая встречала их на даче, и Алфира уехала домой с супругом. А дети остались на даче. Ежедневно они собирали яблоки и набирали ими ведра. На даче был небольшой сад. Яблоки валялись на земле и уже понемногу начинали портиться. Тетя занималась своими делами и иногда просила не шуметь, потому что на втором этаже работает дедушка. Дети послушно старались вести себя предельно тихо. Как-то, днём Жаният вышел за ворота дома.

– Жаният, ты куда? – закричала Лале. – Ты что не слышал, что сказала тетя? Не открывать эти двери. Зайди сейчас же назад. – растревожившись побежала за ним Лале.

Она выбежала за высокий забор и увидела как Жаният стоит и смотрит на беленькую девочку и мальчика. Они смотрели на него и переговаривались жестами, потом подошли и потянули его за собой. Он послушно пошёл за ними. А Лале не могла сдвинуться с места. Её как будто, что-то удерживало. Поднялся ветер и пыль с дороги взвилась и витала в воздухе..

Жаният уходил с ними, а она смотрела им вслед завороженно. Когда они скрылись с поля зрения, Лале опомнилась и поспешила во двор дома, закрыла двери на замок, и побежала сообщить об этом тете.

– Тетя, Жанията увели.

– Что с тобой? Почему ты вся в пыли? – спросила тетя и поспешила за Жаниятом.

Лале стало тревожно, Жанията увели. Успокоилась она, когда тетя вышла за Жаниятом. Лале пошла в свою комнату, легла на кровать и уснула. Когда вернулась тетя с Жаниятом она не знала. Проснулась она ночью. Села на кровати и не могла уснуть. В эту ночь, Лале снова услышала, но не один голос, услышала разговор двух людей. О чем они говорили ей было непонятно. Они пыталась понять их, но устав слушать она уснула.

Проснулась утром. Вышла во двор. Во дворе никого не было. На втором этаже кто-то разговаривал с Алфирой. Спустившись со второго этажа, она сказала:

– Сегодня уезжаем.

Через два часа они вышли и уехали. Дома они были через час. Так прошло знакомство детей со знаменитыми родственниками. Дома Амилсан собрал свою семью в кухне, закрыл двери плотно и стал расспрашивать детей о чем они говорили и как громко.

– Я же просил не разговаривать громко. – раздраженно говорил он. – Вас не хотят больше видеть на даче и вообще не хотят видеть. Вы мешали дедушке работать. Он отвлекался на ваши выкрики. Вы даже яблоки собирали громко.

Лале слушала и по ее щекам текли слёзы. А Жаният объяснял:

– Не я кричал, а Лалека. Я ходил молча. А она меня звала и кричала.

– Ну что делать? Все, теперь приглашать будут только меня с мамой и все. А вы будете отдыхать теперь в летнем детском лагере.

– А там хорошо будет, нестрашно? – спросила Лале.

– Да, а то Лалека боялась спать одна, и кричала ещё в комнате, звала маму. – сказал Жаният.

– Страшно? Может будет. Не в этом году. В следующем. Надо было быть послушными. – он посмотрел на них строго и ушёл в свою комнату.

Дети сидели и молчали. По выражению лица Жанията прослеживалось детское безразличие и непонимание сути всего происходящего. Лале сидела и плакала. Она знала о том, что ее одну отправят в следующем году в детский лагерь, в наказание. Прошло время и Лале забыла об этом разговоре, ее успокаивало то, что это произойдёт только в следующем году. И сам Амилсан позабыл о своих словах и не подразумевал о том, что так сильно расстроит свою любимую дочку. Лале стала злиться на Жанията, на его постоянные жалобы, а он не слушался и делал все напротив ее словам.

Однажды, Лале с Жаниятом вышли во двор прогуляться и к ним подошли соседские ребята, они стояли и весело вспоминали просмотренные мультфильмы. Потом один из мальчиков шепнул что-то Жанияту на ушко, и он подошёл к Лале и задрал юбочку ее платьица. Лале возмущённая этим поступком, отбежала вперёд , увидев деревяшку, не глядя швырнула ее в сторону Жанията, и пошла дальше. Пройдя некоторое расстояние, она повернулась и увидела Жанията; на подбородке его висела эта самая деревяшка. Он стоял и смотрел на Лале и не понимал, что произошло. Увидев, что Лале повернулась к нему, с криками побежал домой. Оказалось, на деревяшке торчал гвоздь, а Лале не заметила это. С тех пор все соседские ребята боялись Лале. Родители их предупреждали не ругаться с ней.

– Нельзя. Она с какими-то силами пребывает. – говорили старые люди.

А Лале долгое время от родителей слышала:

– Как ты могла? Он же твой братишка.

Лале же сама недоумевала: – «Как это получилось поранить брата.»

Лето прошло. И погода уже давала понять о приближающихся прохладных днях. Алфира с Амилсаном прохаживались по магазинам и закупали детям и себе тёплую одежду. Дети вечером радовались обновкам и хвастали во дворе.

– Ну вот – все у вас есть на осень, зиму и следующую весну. А на следующее лето купим одежду в следующем году. – пообещал Амилсан, и посмотрел на Лале. – Не забывай о том, что следующим летом ты едешь в летний детский лагерь. – Амилсан не мог простить дочке ее поведения на даче у знаменитых родственников.

Через неделю раздался звонок. Их пригласили в гости те знаменитые родственники, но уже в квартиру, где они проживали. Встречала их та же женщина по имени Даяна. Она открыла двери и пропустила их в квартиру. Напротив входной двери были открыты двери в другую комнату, спальню. На кровати лежал красивый мужчина, с зелёными большими глазами. Даяна их провела в гостиную, а сама ушла в комнату, к этому мужчине. Когда в гостиную вошла тетя, поздоровалась, и спросила:

– Вы голодны ?

– Нет – ответил Амилсан.

– Ну тогда будем пить чай. – сказала тетя и ушла в кухню.

Алфира последовала за ней. В кухне сидела мать тети, а в кабинете сидел знаменитый всему Казахстану ученный. Он работал над своей рукописью. Дети скромно сидели на диване и молчали, как им наказали родители. Амилсан включил телевизор и смотрел программу новостей. Немного погодя к нему подошла тетя и позвала его в другую комнату:

– Пока Алфира готовит, пойдём поговорим – увела его в свою комнату.

– Амилсан, ты знаешь у нас пропала статуэтка – золотая – сообщила тетя.

– Да? А где? – в замешательстве спросил Амилсан. – На даче? Не видел. А какого размера она была? – спросил Амилсан.

– С мою ладошку. – ответила тетя.– Ты не будешь обижаться, если мы расспросим твоих детей о статуэтке? – и тетя внимательно посмотрела на Амилсана.

Он смотрел на неё и не верил своим ушам: «Почему она расспрашивает меня? Она меня подозревает? Я не знаю вообще ни о какой статуэтке?» – с такими мыслями, и в смятении Амилсан смотрел на тетю.

Смекнув о чем думает Амилсан, тетя сказала:

– Я не подозреваю тебя. Дети могли найти ее и играть с ней. Она исчезла.

– Нет, не надо их расспрашивать. Они бы мне сказали. Почему ты подозреваешь моих детей? На дачу приходили к деду и его знакомые. Может они знают? Но, не мои дети. Мои дети не воруют.

Он отвернулся, вышел из комнаты. В кухне суетилась Алфира. Тетя понимала, что Амилсан оскорбился и минут десять не выходила из комнаты, после подошла к нему и попросила:

– Расспроси их сам. При мне.

Амилсан возмущённо посмотрел на тетю и согласился. Он подозвал Жанията в комнату к тете и спросил:

– Жаният, когда мы были на даче ты видел золотую статуэтку?

Жаният невозмутимо ответил:

– Нет, не видел.

– Хорошо. Иди пригласи Лале к нам.

Через некоторое время в комнату вошла Лале. Жаният ей уже сообщил о том, что спрашивают о золотой статуэтке. Лале удивлённо ответила:

– Не видела.

Тетя увела из комнаты Амилсана.

– Может все таки видела? – ее спрашивал уже не папа, а другой мужчина.

Он был маленького роста и с розовым румянцем на лице, вопросительно смотрел на Лале и вёл допрос:

– Может тебя обыскать?

– У меня нет статуэтки. Я не видела её. А где папа? – испуганно спросила Лале.

– Папа сейчас занят. – ответил розовощекий мужчина. – Вспомни, может найдём статуэтку. Ты с какими куклами играешь? Они большие или маленькие? – спросил он.

– У меня дома большая кукла, мне ее подарил дедушка, из посёлка имени Гагарина, где тетя Фаина проживает. Больше у меня нет кукол. – ответила Лале.

– Хорошо. Можешь идти. – проговорил он.

Лале вышла, и подошла к папе и спросила:

– А кто он, этот человек в другой комнате? Он меня расспрашивал о куклах и о какой-то статуэтке. Я не знаю.

Амилсан промолчал и ничего не ответил дочке. Он взял ее за руку, подошёл к Жанияту и сказал:

– Пойди к маме и скажи, что нам пора идти.

Жаният вернулся без матери. Они вышли из квартиры. Спускаясь по лестнице, дети расспрашивали:

– Почему мама осталась там?

– Подождём на улице. – ответил детям Амилсан. Они несколько минут ждали Алфиру, но она не выходила. Амилсан повёл детей на остановку. Подошел троллейбус. Они сели в него и поехали. Дети молча сидели и до конца пути не произнесли ни одного слова. Амилсан сидел молча и держался правой рукой за сердце. Лале наблюдала за ним, понимала, что он нервничает, и боялась его спросить обо всем.

Амилсан с детства страдал пороком сердца. Причиной тому были – голодные времена. Он родился в военное время в 1940 году. И его несчастная мать работала, оставляя малыша без присмотра, дома в люльке. Она растила сына одна, без всякой помощи, потому что была одинокой женщиной. Амилсан был единственным сыном у матери и имел только родного дядю – знаменитого ученного.

Его отец без вести пропал в самом начале Великой Отечественной войны, на территории республики или другого государства – осталось тайной. Их отправили на военную службу в составе учебной роты в военное пехотинское училище города Чарджоу. Так рассталась его мать с супругом, навсегда. Его отец не вернулся назад. Амилсан рос в интернате, в котором росла и училась его мать. Замуж его мать и вышла за директора этого интерната, за его отца, за год до убытия на службу. Детство Амилсана было не легким. Это все и повлияло на его здоровье. Он вспоминал и рассказывал Лале, как семиклассником он отправился в Алма-Ату. Мать его собрала и посадила на поезд. Он, сельский парень стеснялся пойти даже в туалет, и терпел до самого города Алма-Аты. Вытерпел. Таким был и остался скромным человеком. Чувство собственного достоинства, целеустремленность и порядочность вызывали уважение к нему у окружающих его людей. Он имел много знакомых и несокрушимый круг близких друзей.

Доехав до дома, они молча вошли в свою квартиру. Через некоторое время раздался телефонный звонок. Амилсан взял трубку.

–Ты почему уехал? Мне ничего не сказал. Я приготовила на обед. Накрыла на стол всем, а тебя и детей нет. Все расстроились. Дядя спрашивал меня: «Почему Амилсан ушёл?». Поговори, я передам трубку. – говорила Алфира.

– Не надо. Скажи мне стало плохо, с сердцем. Приезжай домой, дети ждут. – ответил он и положил трубку.

Амилсан не любил оправдываться. Прошло три часа. Алфиры ещё не было и Амилсан спокойно ожидал ее приезда домой. Он понимал хорошо свою супругу. Она не могла так уехать, как он. Она осталась помогать; собрала посуду со стола, помыла все, и по просьбе родственницы Амилсана помыла её мать и отца. Приготовила на ужин, и только потом она уехала от них. Дети наконец-то дождались свою мать. Амилсан не стал интересоваться о чем ее расспрашивали они, не хотел портить ни себе, ни ей настроение. Отложил разговор на завтра.

Утром Амилсан ушёл на работу. Вечером он сообщил, что уезжает в командировку на несколько месяцев в Киев.  Алфира собирала мужа в командировку. Амилсан рассказывал ей, что едет на киевскую гидроэлектростанцию, которая построена на Днепре. Будет собирать материалы для возводимой гидроэлектростанции в городе Капчагай. Амилсан получил два высших образования; по специальности географ и специальности инженер-гидролог. Работал в научно-исследовательском институте энергетики в категории младшего научного сотрудника, в должности – инженер-гидролог. Был грамотным специалистом и ответственным работником.