Читать книгу На качелях времени - Гульсифат Шахиди - Страница 5

Фаррух, после сна Махваш, опять замолчал и всю дорогу слушал радио. Лишь на въезде в Душанбе Мутриба спросила:

– Фаррух, ты знаешь куда нас везти?

– Мне сказали в Кукташ – это недалеко от города.

– А что такое Кукташ? С узбекского языка вроде переводится «зелёный камень».

– Вот-вот, синее облачко превратилось в зелёный камень и там вас ждёт, – решил пошутить Фаррух. Поняв, что шутка вышла неловкой, серьёзно добавил:

– Это лечебница для людей нервных и больных с психическими расстройствами. Там главврач хороший. Зовут его Алексей Тихонович. Рахим Халилович с ним в Подмосковье в армии служил, и они с тех пор дружат.

– Мы знаем об этом. Рахим Халилович – очень добрый человек, ему веришь сразу, – ответила Мутриба.

– Мама, но ты меня там не оставишь? – испуганно спросила Махваш.

– Мы везде будем вместе, – тихо ответила Мутриба.

В Душанбе они остановились, чтобы отдохнуть с дороги, подкрепиться, взять продуктов и воды. Было очень жарко. Но Махваш радовалась, что увидела наконец столицу. Людей здесь было много, одеты все по-другому и спешили куда-то шумно и суетливо. Кругом огромные здания, магазины, рынки, широкие улицы и проспекты. А машины идут и идут сплошным потоком – троллейбусы, длинные жёлтые автобусы, легковушки.

– Мама, смотри какое высокое здание! – с удивлением и восхищением сказала Махваш.

– Да, это тебе не твой любимый обрыв, дом-то повыше, – решила пошутить Мутриба.

Дочь улыбнулась и тихо произнесла:

– Здесь не хватает тишины и покоя, но я чувствую, что в моих глазах поселился луч, и он постоянно возвращает меня к моим снам. Теперь мне не нужно будет засыпать для того, чтобы видеть эти сны.

Мутриба с надеждой посмотрела на дочь и подумала: «Может быть, она перестанет быть лунатиком и не надо ехать в Кукташ? Хотя увидеться с врачом надо обязательно».

Фаррух попросил своих спутниц поторопиться – хотел вернуться назад в Зимчуруд пораньше.

Через полчаса они подъехали к огромным воротам с высоким забором. Рядом с воротами – проходная.

– Извините, я вас здесь оставлю. Поеду, надо успеть до темна, – сказал Фаррух и добавил: – Удачи вам!

Мутриба с дочерью вышли из машины, поблагодарили Фарруха, попросив его передать привет всем односельчанам. Направились к проходной. И тут же открылось окошко в двери и из него выглянул дежурный. Строго спросил:

– У вас есть направление?

– Мы по договорённости к главному врачу, – ответила Мутриба.

– Он сейчас подъедет. Можете оставить свои сумки и погулять или посидеть на скамейке, – вежливо ответил мужчина из окошка.

«Какое красивое место!» – подумала Мутриба и увидела, как дочь пошла по аллее и села на скамейку.

– Мама, мне так здесь нравится! Правда, горы издалека видны и воздух отличается. Я чувствую, что мы больше никогда не вернёмся в Зимчуруд. – Подумав, с грустью добавила: – Я, конечно же, буду скучать по родным местам. Но знаю, что всегда и везде будет рядом тот, кто меня станет защищать. Он остался в моём сердце и в мыслях, он в моих глазах.

– Я тоже думаю, что это твой отец Карим. И я всегда чувствовала его защиту, – тихо ответила Мутриба.

– Может быть, папа превратился в Синие огоньки, а маленький лучик поселился во мне? – улыбнулась дочь. – Я должна только сказать «Защити меня!», и никто никогда твою дочь не обидит.

– Дай-то Бог, чтобы было так, – задумчиво ответила Мутриба.

К воротам подъехала машина медицинской помощи. Ворота открылись и сразу закрылись, пропустив её. Через несколько минут из проходной вышел очень высокий русский мужчина. Он посмотрел на ожидавших и попросил о чём-то дежурного из проходной. Тот подошёл и позвал их к врачу.

Тернопольский оказался статным, спортивного телосложения мужчиной. Открытое лицо и проницательный взгляд светлых глаз с прищуром. Мутрибе пришлось поднять не только глаза, но и голову, чтобы общаться с ним.

– Добрый день, дорогие гости! Мне Рахим всё написал о вас, – Алексей Тихонович сразу же расположил мать с дочкой к себе.

– Здравствуйте, вам большой привет от вашего друга, – сказала Мутриба и представилась: – Меня зовут Мутриба, а это моя дочь Махваш.

– Да, Рахим немного рассказал о вашей луноликой. Пойдёмте ко мне в кабинет.

Они прошли мимо длинного одноэтажного здания. Высокие деревья давали прохладу и тень, арыки были полны прозрачной проточной водой. На первый взгляд, тишь да благодать. Но почему решётки на окнах?

Подошли к отдельному строению.

– Здесь у нас лаборатория, процедурная, кабинеты профильных врачей, – заходя в здание, прокомментировал Алексей Тихонович. – Пока Махваш будет сдавать анализы, мы с вами поговорим, – обратился он к Мутрибе.

В это время из лаборатории вышла высокая величественная женщина в белоснежном халате и шапочке. Её окликнула, пробегавшая мимо, медсестра, и они о чём-то тихо заговорили.

– Будто Снежная королева! – восхищённо прошептала Махваш главврачу. А Тернопольский нагнулся к ней, смешно округлив глаза, и так же тихо сказал:

– Сам боюсь её! Ух, и строгая! А халат у неё, посмотри, как сияет, будто в серебряных снежинках она его полощет.

Тут Снежная королева подошла к Тернопольскому и внимательно глянула на стоящую рядом пациентку зелёными, как льдинки, глазами.

– Передаю эту девушку Махваш в ваши руки, Светлана Ивановна, – обратился к ней главврач. – Сделайте, пожалуйста, все необходимые анализы.

Королева Светлана взяла Махваш за руку, тепло улыбнулась, и они скрылись в лаборатории. А Мутрибу доктор провёл в свой кабинет.

– Как мне сказал Рахим, ваша дочь страдает лунатизмом. У неё такой возраст, что это может скоро пройти, – пояснил Алексей Тихонович.

Он достал с верхней полки несколько брошюр, открыл одну из них, протянул Мутрибе и указал на стул:

– Пожалуйста, садитесь и прочтите эту страничку, а потом обсудим. Пока не буду мешать, пойду к пациентам.

Мутриба села у стола и стала негромко читать вслух:

«Научное название лунатизма – сомнамбулизм (от лат. Somnus – сон и Ambulare – ходить, гулять). Вторым «народным» синонимом данного состояния является снохождение. На самом деле, отношения к луне эта патология не имеет, а названа так, вероятно, из-за того, что нередко выявляется в светлые лунные ночи. Это одна из форм нарушений сна, проявлением которой является неосознанное хождение во сне.

Сомнамбулизм – весьма распространенное явление. Согласно данным статистики, им страдает каждый пятидесятый житель нашей планеты. Подавляющее число лиц, страдающих лунатизмом, составляют дети в возрасте от четырех до 10-16 лет.

Как известно, сон включает в себя две фазы: медленную и быструю. Фаза медленного сна состоит из четырех этапов – от засыпания до глубокого сна. Фаза быстрого сна сопровождается активными движениями глазных яблок, именно в эту фазу человек видит сновидения. Цикл сна, включающий в себя две большие фазы, длится в среднем 90-100 минут и повторяется в течение ночи до десяти раз. Лунатизм возникает, как правило, в период фазы глубокого сна (то есть в конце первой фазы) первого или второго циклов. Днем сомнамбулизм возникает крайне редко, поскольку продолжительность дневного сна недостаточна».

Мутриба всё это читала ещё в Зимчуруде, благо библиотека была рядом и там – энциклопедия. Она положила брошюру на стол и стала ждать доктора. Он пришёл не один, а с лысым и круглым, как колобок, мужчиной небольшого роста.

– Это Акбар Шодмонович Джумаев, мой ассистент. Он послушает ответы на мои вопросы, а потом поговорит с Махваш. Вместе и сделаем первоначальные выводы, – сказал Алексей Тихонович.

Мутриба сосредоточилась.

– Когда у Махваш началось сонное хождение по ночам?

– Скоро уже будет год.

– Вы всегда были рядом и сопровождали её в снохождении?

– Да, вначале очень боялась, потому что она ходила к обрыву и садилась на его краю.

– Это место с чем-нибудь связано?

Мутриба рассказала все истории, связанные с этим обрывом.

Доктора переглянулись между собой.

– А вы видели эти синие свечения сами?

– Да, я же была рядом.

– Интересно! Думаю, писатель-фантаст написал бы увлекательный роман об этом. Но мы – доктора, поэтому нам нужно разобраться с подобными видениями, – сказал Тернопольский. Он повернулся к коллеге и попросил:

– Акбар Шодмонович, поговорите с пациенткой и возвращайтесь вместе.

Когда ассистент ушёл, Алексей Тихонович стал подробно спрашивать Мутрибу о синих свечениях. Мутриба поняла, что врач не верит ей.

– Мою дочь всё село принимало за сумасшедшую. И вы на меня смотрите недоверчиво. Но я рассказала всё, что видела своими глазами, – грустно сказала Мутриба.

– Не обижайтесь, у меня работа такая. Ну как я могу верить, если никогда ничего подобного не видел и не слышал? Конечно, про инопланетян фантастические книги написаны, и многие говорят, что даже видели их лично. Но мы – специалисты точных наук, и нам нужны доказательства.

– Тогда объясните мне, откуда вокруг зрачка дочери появился небесно-синий круг?

– Я посмотрю и дам направление к окулисту. Может, это связано с глазным давлением или мозговыми изменениями. Вы не переживайте, лично я не считаю, что Махваш больна, и уверен, скоро её лунатизм пройдёт. Но с дочерью надо быть очень внимательной и терпеливой.

Дверь отворилась, доктор колобком вкатился в кабинет. Махваш спокойно шла следом и улыбалась. Акбар Шодмонович подмигнул ей и весело сказал:

– Я впервые встречаю такую здоровую больную! Умница и рассуждает здраво. И представляете, я верю в её рассказы. Может, это мы отстаём от прогресса? А рядом ходят сверхразумные существа, мы их не замечаем? А вот Махваш им приглянулась – ведь инопланетянам тоже нужны умные, чистые и привлекательные люди.

Акбар Шодмонович погладил свою лысую голову и вопросительно взглянул на главврача.

– Теперь поговорим серьёзно, – взял инициативу в свои руки Тернопольский. – У вас есть где остановиться в Душанбе? Рахим Халилович сказал, что вы решили уехать из Зимчуруда навсегда?

– Пока не решили, где мы остановимся, – ответила Мутриба.

– Два дня вы с дочерью будете здесь. Потом решим вопрос с квартирой. Махваш останется под наблюдением Акбара Шодмоновича. Он сегодня дежурит и, может быть, вместе с Махваш пообщается с инопланетянами.

Акбар Шодмонович хитро посмотрел на шефа и спросил:

– А что вы на это скажете?

Он взял стакан со стола и кинул в сторону Махваш. Она широко открыла глаза и что-то прошептала. Стакан поменял траекторию и медленно опустился на пол, даже не разбился.

– А ведь у меня в кабинете два стакана вдребезги! Зато третий по воле Махваш остался целёхоньким. Подружился со мной инопланетянин Синячок, – весело смеясь, сказал Акбар Шодмонович.

– Что ты шептала, Махваш? – спросил Алексей Тихонович.

– Я не могу просто так произносить эти слова. Могу написать с закрытыми глазами. Но лучше пусть это скажет Акбар Шодмонович, ему я уже писала, – ответила Махваш.

– Защити меня, – чуть слышно произнёс Акбар Шодмонович.

– А что так тихо? – спросил Тернопольский.

– Боюсь, – ответил ассистент.

Все весело рассмеялись. В это время в дверь кабинета постучали, и вошла Снежная королева по имени Светлана Ивановна. Даже снегом запахло от её халата.

– Алексей Тихонович, вот некоторые результаты анализов, остальные будут готовы завтра, – сказала она. – Я поразилась тому, что девушка совсем не почувствовала боль, когда мы её кололи. Мутриба, всегда ли так было?

– Помню, когда я ходила с дочерью на прививки, она очень боялась иголок и шприцов, даже плакала. Но это было так давно, – ответила Мутриба.

– У неё нет чувства боли. Махваш даже удивилась, когда увидела кровь на пальчике.

– Да, это правда. Я и сама ничего не поняла, ведь всегда боялась сдавать кровь из пальца, – с недоумением произнесла Махваш.

– Спасибо, Светлана Ивановна. Скажите старшей медсестре, чтобы она подготовила гостевую палату на два дня и проводите, пожалуйста, туда наших подопечных. – Алексей Тихонович повернулся к Акбару Шодмоновичу. – А нам необходимо проведать других пациентов.

Мутриба с Махваш зашли в просторную палату. По совету старшей медсестры Мохиры Асадовны они не стали раскладывать свои вещи, только положили чемодан и большую сумку в шкаф. Она выдала им больничное бельё и одежду. А сама смотрелась как манекенщица со стрижкой каре и ходила по палате неслышно в красивых туфельках на каблучках.

– Если захотите искупаться – душевая в коридоре, там много кабинок. Потом в столовую на ужин и спать. Знаю, вы устали, а завтра будет много процедур, – участливо сказала медсестра и погладила косы Махваш.

Мать с дочерью первым делом пошли в душ и довольные в больничной одежде возвратились в палату. Как всегда, мама помогла расчесать и заплести в косы длинные и густые волосы дочери, после чего они пошли на ужин.

Народу в столовой было негусто.

– Похоже, больных здесь немного, – заметила Махваш.

– Мне кажется, основная столовая в том длинном здании с решётками на окнах, – подумав, ответила Мутриба.

Вернулись в палату, а там их ждал Акбар Шодмонович. Он сам померил температуру и давление Махваш и предложил готовиться ко сну.

– Сегодня на дежурстве я буду рядом с вашей палатой. Понаблюдаем за луноликой Махваш, – улыбнулся доктор.

Мутриба никак не могла заснуть. Несколько раз в палату с проверкой заглядывал Акбар Шодмонович. В полночь в окне напротив включили свет. Мутриба тихо встала и подошла к подоконнику. Через решётку на неё пристально смотрел мужчина с каким-то искажённым лицом. Она узнала его. Это был Берди – председатель сельпо и их сосед по Зимчуруду, исчезнувший в ту ночь, когда хотел напасть на Махваш. Он тоже узнал Мутрибу. Лицо его превратилось в страшную обезумевшую маску, а из горла вырвался жуткий крик. Берди кинулся к двери палаты, стремясь выломать её, но замок оказался крепким. Тогда он с воплями стал кидать в дверь стулья, графин с водой, подушки – что попадалось под руку. Прибежавшие на крик сотрудники лечебницы сумели надеть на него смирительную рубаху и влили в рот успокоительное.

Дрожа, Мутриба выскочила в коридор, но Акбара Шодмоновича на месте дежурного не оказалось. Она кинулась к выходу, а навстречу ей устремился доктор.

– Где Махваш? Почему вы такая бледная? Что случилось? – засыпал вопросами Мутрибу доктор.

– Слава Богу, спит. Но я увидела в окне напротив ужасное лицо. Вы были там? Знаете, кто это?

– Похоже, знакомый ваш? – удивился доктор. И Мутриба подробно рассказала, как Берди охотился за Махваш.

– Так вот почему он впал в такое состояние – узнал вас! Наконец-то мы сможем сообщить его родственникам в Зимчуруд, где он находится.

– Но как Берди попал сюда, почему? – спросила Мутриба.

– Этот человек утратил память. Он не мог сказать, как его зовут, откуда он, где жил, где его семья. Рассказывает, что какой-то шайтан забрал его и до сих ходит вместе с ним. Шайтан летал с ним всюду. Потом оставил у дерева с какими-то плодами. Он поел их и ноги привели его в незнакомый дальний кишлак, где люди боялись его, называли нечистой силой и отправили к нам в лечебницу.

Время от времени пациент впадает в буйство, говоря, что это шайтан внутри него просыпается. Но о прежней жизни ничего не помнит, – спокойно ответил доктор. – Благодаря вам, Мутриба, выяснили, кто он и откуда. Будем делать запрос.

– Но как он меня узнал? У нас в палате было темно.

– Мы многого не знаем, похоже, этот человек прекрасно видит в темноте. Он целый день сегодня возбуждён и агрессивен. Я назначил успокоительное, чтобы он заснул. Медсестра собиралась сделать укол, поэтому зажгли свет. Он стоял у окна. Но в этот момент вы, Мутриба, подошли к своему окну, и он вас узнал.

– Как страшно! Нам с Махваш здесь нельзя оставаться, – испуганно промолвила Мутриба и заторопилась в палату.

Махваш сидела на подоконнике, свесив ноги наружу. Осторожно они с доктором пошли ближе к окну. Махваш пристально глядела в окно Берди – бывшего председателя сельпо. А он, опустив голову, плакал. Руки его были развязаны. Акбар Шодмонович не верил своим глазам! На звук шагов Махваш повернулась и, увидев доктора с мамой, воскликнула:

– Ах! Вы меня напугали! Появились, как привидения. У меня чуть сердце не выпрыгнуло наружу.

Мутриба с доктором переглянулись. Выходит, Махваш проснулась и пошла к окну.

«Но зачем она села на подоконник?» – подумала Мутриба.

– Мама, здесь так жарко, – угадала её мысли Махваш, – я открыла настежь окно. Хотела подышать свежим воздухом. В окне напротив увидела дядю Берди и села так, чтобы удобнее было общаться.

– Так, а теперь – отбой! Всем спать! Утром обо всём поговорим, – скомандовал доктор.

На другой день, после обхода больных в главном здании, врачи пришли в палату к Махваш. Алексею Тихоновичу уже доложили о случившемся накануне. Он сразу позвонил в Зимчуруд своему другу-сослуживцу Рахиму Халиловичу. И родственники Берди с утра уже были в Кукташе. Жена его Холида во дворе своим каркающим голосом грозилась разнести лечебницу, чтоб камня от неё не осталось.

Услышав это, Мутриба заволновалась, что скандалистка и до них доберётся. Стала умолять Тернопольского отпустить их.

– Я не могу вас задерживать, – сказал главврач. – Но прежде побеседуем о вчерашнем. Постараемся уберечь вас от родственников Берди.

– Сегодня до вечера Махваш нужно сделать УЗИ и проанализировать данные лабораторных исследований, – добавил Акбар Шодмонович.

Тернопольский взял Махваш за плечи и повёл к себе в кабинет. Усадил в кресло, а сам с ассистентом устроился напротив.

– Хотелось бы узнать, как тебе удалось успокоить разбушевавшегося пациента?

– В Зимчуруде он не считался больным, – ответила Махваш. – Мне кажется, его наказали. Я его простила, и мы с ним мысленно поговорили. Дядя Берди успокоился, извинился, обещал стать хорошим и справедливым.

– Получается, мы с ним столько времени справиться не смогли, а ты раз – и вылечила?! Ты уникальный человечек! Передача мысли на расстоянии… Но я об этом не смогу никому рассказать. И отдать тебя в чужие руки для обследований тоже не могу. Как же быть? – задумался Алексей Тихонович.

Вдруг в конце коридора послышались крики. Махваш вздрогнула. И вот уже толкотня у дверей кабинета, уговоры Светланы Ивановны непрошеных посетителей. Миг – и дверь нараспашку, а заплаканная Холида, в съехавшем набок платке, ворвалась к главврачу. Увидела Махваш и кинулась на неё, сжав кулаки.

– Это ты виновата во всём, колдунья проклятая! – будто каркала она вороньим голосом. – Из-за тебя Берди сошёл с ума и оказался здесь. Ты – полоумная! А ведь мы его уже похоронили! – затряслась она в рыданьях.

– Успокойтесь, тётушка Холида! Дядя Берди в здравом уме, он просто на время потерял память, скитался и вот попал сюда.

– Махваш попыталась усадить её рядом. Но Холида вырвалась и продолжала рыдать, вперемешку с проклятьями. Тут в кабинет вошёл её сын Ризо, обхватил мать за плечи.

– За тобой не угонишься, всю больницу на уши подняла, – стал он успокаивать разбушевавшуюся мать. – Мне стыдно за тебя! – Ризо огляделся вокруг, увидел врача и Махваш и добавил: – Вы уж извините маму, она до сих пор не верит, что папа жив.

– Так значит, вы – жена Берди-непомнящего, а ты его сын? – обратился к ним Тернопольский. – Скажите спасибо Махваш, а то бы никогда его не нашли. Он в порядке. Вчера пришёл в себя. Понаблюдаем за ним три дня и отпустим, с условием, что будете с нами на связи. Сейчас идите погуляйте во дворе, а я приведу главу вашего семейства.

– Никогда тебя не прощу, слышишь? – уже не кричала, а сипела на Махваш Холида. – Родилась у обрыва под деревом в полнолуние, ведьма! Из-под земли тебя достану и накажу!

Ризо вместе с мамой вышли из кабинета.

– Девочка моя, не обижайся на неё, не в себе женщина, – стал успокаивать Махваш Тернопольский. – Вот что я тебе скажу: ты уникальное создание, и я хочу, чтобы это служило на благо людям. Отправлю тебя к жене Ольге в Москву. Она тоже психотерапевт. Недавно уехала домой оформлять пенсию. И скучает одна. Мы с ней вчера по телефону о тебе говорили. И моя Ольга Владимировна ждёт тебя, как бесценный клад.

– А как же мама? Она меня от себя не отпустит. И с учёбой проблемы будут. Я же училась в таджикской школе.

– Ты прекрасно говоришь по-русски. Думаю, перейдёшь на класс ниже, пересдашь несколько экзаменов. Ты всё сможешь, не переживай. И мама всегда будет рядом. С её навыками и опытом работы она там без зарплаты не останется. Понимаешь, тебя здесь оставлять нельзя. В Москве ты будешь под наблюдением, определишься с профессией. Тут же только одержимой тебя воспринимать будут. Поверь мне, я уже столько лет здесь работаю. А ты обязательно должна поступить в медицинский, я тебе это настоятельно советую. Теперь мне надо идти. Дать разрешение на встречу родственников с Берди, – сказал Алексей Тихонович.

Махваш пошла к себе в палату. Там её, кроме матери, ждал Акбар Шодмонович.

– Милая, я слышала угрозы и крики Холиды. И на меня она хотела наброситься, но сын её силком увёл на улицу. Нам нужно уезжать. Холида нас в покое не оставит, – с тревогой сказала Мутриба. – Поневоле Хайяма вспомнишь: «Язык у человека мал, но сколько жизней он сломал».

– Мама, не переживай, со мной всё в порядке, – стала успокаивать её Махваш.

– Нам надо быстрее уехать куда-нибудь подальше! Я очень боюсь за тебя – свою кровиночку у меня больше нет никого на свете. Я не позволю никому тебя обидеть. Махваш, надо собираться, а то все будут знать, что ты в Кукташе лечишься. Холида три дня здесь будет с Берди и сыпать проклятия на тебя. И мне покоя не будет от её проклятий.

– Мамочка, джонам, потерпи немного, Алексей Тихонович отправит нас в Москву. А на таких, как тётя Холида, не обращай внимания – пусть говорят!

– Ну, дорогая пациентка, теперь ты у нас и доктор. На тебя возлагаются большие надежды, – решил поменять тему Акбар Шодмонович. – Представляете, Мутриба, мы так долго лечили нашего безродного Берди, а ваша дочь его успокоила и вернула память. Это феномен, который интересно будет исследовать.

– Я думала и тётушку Холиду смогу успокоить, но не получилось. А это значит, что не на всех работает мой феномен, – задумалась Махваш.

– Забудь обо всём, доченька, – посоветовала Мутриба.

Во дворе послышались голоса. Все подошли к окну. Картина была – и смех, и грех! Берди стоял с опущенной головой, как нашкодивший ребёнок, а Холида, размахивая руками, громко ругала его:

– Я столько времени ходила в траурной одежде, целую корову зарезала на твои поминки, а ты отдыхаешь в таком красивом месте! Ну ничего, тебе многие в Зимчуруде должны, заберёшь долги с процентами, купим корову.

Берди стоял прямо и всё поправлял с глаз поседевшую прядь волос. Куда делся его хитроумный взгляд хищника? Он открыто смотрел на мир грустными глазами, и горькая складка залегала возле его губ. Не было на лице и усиков Раджа Капура, которыми он гордился раньше.

– Нет, Холида, я не хочу забирать никаких процентов и давать в долг, я не ростовщик, – обратился он к жене. – Буду работать и всё купим. Это меня Бог наказал за все мои грехи. Главное, что я теперь здоров.

– А кем ты будешь работать? У нас там новый председатель сельпо! Все тебя с радостью похоронили – обрадовались, что теперь никому не должны. А колдунья Махваш может опять сменить гнев на милость. Сегодня ты здоров, а завтра – опять с ума сойдёшь? Эту девчонку надо в милицию сдать, она занимается чёрной магией, – не унималась Холида.

– Хватит! Ты не рада, что я жив, здоров и память ко мне вернулась? Если не хочешь, чтобы я поехал домой, носи и дальше свой траур, а я останусь в городе, – обиженно ответил Берди.

– А может быть, ты влюбился в эту злую ведьму?

– Не видишь, что ли? Наш сын Ризо в неё влюблён. Это я всю жизнь жил со злой ведьмой. Благодари Бога, что отец твоих детей жив, а ты до сих пор меня оплакиваешь. Сядь на скамейку и подумай хорошенько – будет мир в семье или нет? Если нет, то возвращайся без меня!

Холида села и тихо заплакала. Ризо её успокаивал. Грустно было смотреть на эту картину. Берди сел рядом, обнял её и всё старался поправить сбившийся платок на её голове.

– Слава Богу, – сказала Мутриба. – Может быть, и нас оставит в покое…

– Нас тётя Холида больше не увидит, мама, я в этом уверена. Но и не простит, – сказала Махваш.

– Ну, мне пора домой. После дежурства очень устал. До завтра! – сказал Акбар Шодмонович.

Они попрощались с доктором. Зашла величественная Светлана Ивановна и позвала Махваш на приём к специалистам:

– Первым делом пойдём к окулисту.

– Да, конечно, я же лунная акула, – пошутила Махваш.

Мутриба улыбнулась и сказала:

– А я буду собираться, так хочу побыстрее отсюда уехать. Боюсь за тебя, моя родная.

Махваш долго не было. Мутриба решила поговорить с Алексеем Тихоновичем. Терпеливо ждала у дверей его кабинета. Он пришёл вместе с Махваш.

– Очень хорошо, что вы здесь. Пройдёмте в кабинет, – пригласил Тернопольский.

Все сели, он взял результаты анализов и записи врачей, осмотревших Махваш. Долго читал заключение окулиста. Подошёл к окну и посмотрел снимки головного мозга.

– Махваш, у тебя нет никаких отклонений, ты самая здоровая девушка. Но в тебе много умственного потенциала. Не хочу ничего говорить про возможности твоей мозговой деятельности, это будут изучать мои коллеги-учёные. Скажите, есть ли у вас деньги на билет в Москву?

– Да, Рахим Халилович дал мне отпускные и ещё материальную помощь. Он сказал, что купит в Зимчуруде наш дом, а деньги пришлёт, – ответила Мутриба.

– Тогда я закажу билеты на ближайший рейс. Вас встретят и отвезут ко мне домой. Моя Ольга Владимировна ждёт, не дождётся, хочет посмотреть на Махваш – таджикский феномен. Вам, действительно, необходимо уехать, здесь таким «необычайно» здоровым не место, – с улыбкой сказал Алексей Тихонович и добавил: – Выписку и письмо моё передайте жене.

Мутриба с дочерью стали собираться. Мохира Асадовна собрала им в дорогу из фруктового сада больницы яблоки и груши.

– А эти лепёшки я пекла сама, они долго сохраняются свежими, – сказала она и протянула небольшой свёрток. – Хан-атлас для Ольги Владимировны. Она долго работала у нас. Передайте ей, что здесь её все помнят и любят.

Вечерним рейсом Мутриба и Махваш улетели в Москву.