Читать книгу К нам едет инквизитор - Ханна Хаимович - Страница 3

– Что значит «ограничивающий»? – не хуже змеи зашипела Кристина. – Чтоб вам провалиться! Я же согласилась вам помогать! Какого черта лишать магии целый город?!

Лещинский досадливо поморщился. Семен Никитич не сдерживался – пробурчал: «Да хватит разводить разговоры, они обязаны делать, как мы говорим!» Кристина понимала, что он прав, но от этого делалось тошно. Ведьмы и колдуны не могли ослушаться обоснованных приказов инквизиции. Сейчас приказ был обоснован интересами следствия. Наверное. Теоретически ведьма могла черпать силу из магического сердца города, но ограничивать из-за этого всех?

– Кристина, – в невыразительном голосе Лещинского прорезались извиняющиеся нотки. – Преступница способна воплотить душу города. Конечно, она сумеет и питаться здешней магией. Мы не собираемся блокировать источник полностью. Но обязаны ограничить его возможности. Если Город оживет стараниями сектантов… одним словом, никому бы не пожелал это увидеть.

Он спокойно увещевал Кристину и говорил разумные вещи, но она все равно не сразу смогла успокоиться. Ограничение магии! Это значило вдвое или втрое меньше возможностей! И без того придется еще месяц ловить рекламных персонажей и возвращать их на плакаты! Как, интересно, инквизиторы предлагают делать это без магии?

– С чего вы вообще взяли, что она здесь? – зло спросила Кристина. – Эта ваша преступница. Ищите ее где-то в другом месте и не мешайте нам работать.

«Студент» Яржинов почему-то одобрительно хмыкнул, а Семен Никитич снова пробурчал что-то нелестное. Лицо Лещинского осталось непроницаемым. Хотя, казалось, он немного помрачнел.

– Она здесь. У нас были… скажем, информаторы, которые помогали ее отслеживать.

– И куда они делись? Вы и им ограничили магию?

– Нет. Они перешли на сторону секты. Большинство ее противников, тех, кто помогает инквизиции, тех, кто ее преследует… почти все рано или поздно начинают подыгрывать сектантам. Поэтому я настаиваю, чтобы вы знали как можно меньше! – К концу тирады Лещинский говорил уже с каким-то остервенением. Он не смотрел на Кристину, пальцы с переносицы переместились на виски и с силой сжали их. – И настаиваю, чтобы не пытались задержать преступницу сами! Просто сообщайте нам обо всех аномалиях и перетерпите ограничения магии! Больше от вас ничего не требуется.

– Ладно, ладно… – обескураженно пробормотала она.

Дело ведьмы на глазах обрастало новыми странными подробностями. Кем нужно быть, чтобы склонять на свою сторону даже преследователей? Владеть чарами соблазна? Или так хорошо уметь убеждать?

– Так, может, сектанты правы? – не удержалась Кристина. – Во что они верят? Должны же они отстаивать какую-то идею? Вы не думали, что она правильная?

Яржинов снова хохотнул, а Семен Никитич невнятно ругнулся. Только Игорь Игоревич сидел как истукан.

– Уверяю вас, обо всем, о чем можно, мы уже давно подумали, – сквозь зубы ответил Лещинский.

Кристина вздохнула. Конечно, кто бы сомневался. На что она надеялась – что инквизиция сейчас возьмет и признает свою неправоту? Если эта неправота была… Теперь стало еще любопытнее, чего добивались сектанты. И что мешает об этом рассказать?

– А вас четверых эта ведьма не перевербует?

– У инквизиции иммунитет, – отмахнулся Лещинский.

– Все равно я должна хотя бы увидеть ее фотографию, – сказала Кристина безнадежно, понимая, что ничего не сможет поделать. Ни избежать ограничения магии, ни избавиться от инквизиторов в ближайшие недели. – И как ее зовут?

– Марианна. – Показалось или голос Лещинского самую чуточку дрогнул? – Марианна Бойко. Фото я вам вышлю, только учтите, не нужно быть ведьмой, чтобы изменить внешность до неузнаваемости.

Он уткнулся в телефон. Кристина ждала с возрастающим нетерпением. Она понимала, что преобразиться до неузнаваемости способна даже школьница, лишенная магии, но почему-то стало крайне важно своими глазами увидеть, как выглядит эта опасная ведьма. Марианна Бойко… Имя не подходило к фамилии. Слишком утонченное для нее, оно казалось нелепым и претенциозным. Родители тоже хороши, могли бы назвать дочь Марьяной или Мариной, и уже звучало бы более гармонично. Хотя это могла быть фамилия мужа. А если девичья, то и такое легко поправимо. Выйди Марианна замуж, скажем, за того же Лещинского…

Кристина сдавленно хихикнула. С чего она вообще начала об этом думать? Уж не испугалась ли сектантов на своей территории?

Вайбер пискнул, возвещая о новом сообщении. Кристина жадно впилась глазами в фото.

Марианна Бойко оказалась молодой и эффектной натуральной блондинкой. Светлые волосы лежали красивыми волнами, полные губы слегка улыбались, но улыбка оставалась жесткой, холодной, недоброй. Холодно смотрели и зеленые глаза в обрамлении густых ресниц. Над верхней губой поблескивал шарик пирсинга. Ведьма не позировала, кто-то заснял ее неожиданно, вполоборота, по грудь. Грудь казалась пышной, будто Марианна засунула под свитер подушку. А вот свитер был скромным и макияж тоже неярким. Опасная ведьма не выглядела роковой соблазнительницей.

– Спасибо, – пробормотала Кристина, переваривая впечатления. Хотя она знала, что еще не раз будет разглядывать это фото и думать над загадками, которые Лещинский рассыпал перед ней щедрой рукой. – А кто ее сообщник? Который внедриться мог, вы говорили…

– Вы не поняли? – недовольно ответил Семен Никитич. – Сообщником может стать кто угодно! Вас не зря спрашивали, насколько близко вы общаетесь с главой ложи! Не факт, что секта до него еще не добралась!

До Лешки?! Кристина вздрогнула, по спине побежал холодок. Она поспешно закрыла фотографию, будто ведьма могла с картинки услышать, что о ней говорят.

– Теперь поняла, – медленно произнесла она. – Теперь поняла…

Воцарилось молчание. Каждый думал о своем. Кристина переваривала услышанное и судорожно пыталась выстроить планы на вечер. Ловить рекламных чудиков? Поговорить с Лешкой, чтобы проверить, не попал ли он в сети секты? Пообщаться с кем-то и другими магическими существами, которые могли что-нибудь заметить?

– Вы что-то еще собираетесь делать? – спросила она, так ничего и не решив. – Моя помощница сказала, что вы едете с проверкой…

– Нет. Только искать преступницу и следы других сектантов, – ответил Семен Никитич и встал. – Уже поздно, дайте нам адрес гостиницы, в которой есть бесплатный резерв для командировочных. А завтра мы приступим к полноценному расследованию и проведем ограничительный ритуал.

Кристина взглянула на часы. И правда, время подбиралось к девяти вечера. Внизу хлопали двери – наверное, ведьмы уже вернулись с отлова рекламных чудиков. Лещинский еще некоторое время посидел, сжимая пальцами виски, а потом поднялся вслед за всеми. Кристине все сильнее казалось, что он какой-то примороженный. Что-то говорит, делает, но все это – как сквозь толстый слой льда. И голос оттого бесцветный, и выражение лица не прочитать. И там, под этой ледяной коркой, ему приходится несладко, иначе не проявлял бы слабость и не тянулся бы к вискам под ядовитым взглядом Семена Никитича.

В Городе действительно была гостиница, с которой региональное управление инквизиции заключило договор. По договору приезжим инквизиторам предоставлялись бесплатные номера на любой срок. Кристина злорадно захихикала про себя, представив, каким будет лицо Семена Никитича, когда он увидит эти номера.

– Четыре одноместных? – вежливо спросила она. – Или два двухместных?

– Адрес, – проскрежетал Семен Никитич. – Сами разберемся.

– Гостиница «Речная», на набережной, – услужливо сообщила Кристина. – Улица Набережная, дом сорок.

«Речная» встречала гостей у съезда с центрального моста. Обшарпанный, покрытый пятнами фасад, который в последний раз красили году в восьмидесятом, навевал смутные ассоциации с фильмами о войне. Из окон открывался обширный вид на плавающие в воде пластиковые бутылки и упаковки из-под чипсов.

– На набережной? – возмутился Семен Никитич. – Там же комаров полно!

Кристина лишь развела руками. Не знаю, мол, я ни при чем, региональное управление само выбирало…

– Да ладно, уже осень, – лениво сказал Яржинов.

Кристина прошла к двери и ненавязчиво открыла ее. Авось инквизиторы выметутся сами, как те собаки из холла.

По коридору сновали ведьмы. Ждали, когда начальница освободится. Кристина лично проводила инквизиторов до выхода и толкнула дверь, но Лещинский опередил ее. Одним неуловимым движением оказавшись впереди, он сам распахнул дверь – то ли перед дамой, то ли перед начальством. Лучше бы перед дамой. Воспитанный инквизитор – меньше проблем.

– И как добраться до этой «Речной»? – поинтересовался Семен Никитич, брезгливо поджимая губы.

– А вы не на такси? – Кристина слегка опешила. – Остановка маршрутки там. Вам нужен номер сто первый. Если маршрутка – это дорого… то ничего не поделаешь. Троллейбусы по набережной не ходят.

Яржинов закашлялся, пряча смешок. Даже Игорь Игоревич ухмыльнулся. Видимо, прижимистость начальства успела основательно надоесть всем.

Семен Никитич смотрел туда, куда ему указывали. И в глазах его плескался… страх?

– Может, хоть теперь уберете собак? – почти жалобно попросил он. Кристина пригляделась – и ахнула.

Собаки, так опрометчиво наколдованные ею, никуда не ушли. Они расселись под кустами живой изгороди по периметру двора и таращились на людей широко раскрытыми глазищами. Вот черт, и что с ними теперь делать? Воплощенное не развоплотишь, так гласил закон магии! Кристина ругнулась про себя. Придется звонить в городской приют для животных… А там, как всегда, нет мест… Значит, придется оплатить постройку вольеров, прокорм этих псин, прививки, стерилизацию и содержание до тех пор, пока им не найдут хозяев. Как иногда тяжело быть доброй ведьмой! Остановила бы собакам сердца – и нет проблемы. Определенно тяжело быть доброй ведьмой…

– Они не кусаются, – сказала Кристина. – Видите, какие смирненькие. Идите спокойно.

Скрипнув зубами, Семен Никитич начал осторожно, бочком продвигаться к выходу из двора на проспект. За ним последовали Яржинов и Игорь Игоревич. Кристина осталась в обществе Лещинского.

– А вы не идете? – спросила она.

– Не в «Речную». Потерпите еще немного, – отозвался тот, извлекая телефон. Наверное, собирался найти отель поприличнее. Значит, у высшего инквизитора, в отличие от господ из регионального управления, водились деньги. Стоп, он сказал «потерпите»? Вот черт, а Кристине-то казалось, что она общалась в нейтральном тоне. А оказывается, ее нежелание видеть всю эту компанию ни от кого не укрылось…

Она уже хотела извиниться или промямлить что-нибудь примирительное, как вдруг что-то полыхнуло у самой земли.

Вздрогнув, Кристина присмотрелась. После первой вспышки по асфальту рассыпалась целая горсть мелких огоньков. Еще через мгновение стало ясно, что это отблески.

И что играют они на блестящих конфетных обертках.

И что конфеты, завернутые в сверкающие золотом и серебром фантики, величиной с хороший арбуз каждая. И что они не лежат на земле, а двигаются!

Глаза привыкали к темноте. Кристина разглядела тоненькие ручки-веточки и ножки-палочки. А еще… а еще раскрытые рты и узкие щелочки глаз!

– Я шоколадка! Внутри помадка! Со мною сладко лежать в кроватке! – грянул многоголосый хор.

Кристина в ужасе зажмурилась. А она-то надеялась, что ведьмы переловили хотя бы самых буйных рекламных чудиков! Не переловили. Мало того – теперь пришельцы с билбордов и плакатов явились прямо во двор офиса. Во двор, в котором все еще стоял инквизитор!

Кристина опасливо покосилась на него. Лещинский разглядывал поющие и пляшущие конфеты как невероятную диковину. Он даже ожил, избавившись от своего замороженного выражения лица. И смеялся, негодяй!

План скрыть от инквизиции массовый побег рекламных чудиков накрылся медным тазом…

Тяжело вздохнув, Кристина принялась жестами ткать чары. Ряды конфет стали редеть. Одна за другой они срывались с места и сверкающими кометами уносились в сторону проспекта. Там, похоже, висели плакаты с рекламой какой-то кондитерской фабрики.

С последней конфетой пришлось повозиться. Она почему-то не реагировала на магию. Кристина раз за разом повторяла узор, подкрепляя его ментальным приказом, а огромный шоколадный мяч в серебряной обертке по-прежнему нагло прыгал и приплясывал, распевая истошным голосом:

– Я шоколадка! Внутри помадка!

Кристина буквально швырнула в нее новый ментальный приказ, и конфету наконец сдуло. Воцарилась звенящая тишина.

– Спасибо, что не взрывчатка, – пробормотал Лещинский. Потом повернулся к Кристине, и она нервно вцепилась в отвороты карманов плаща. – Я так понимаю, это аномалия, о которой вы умолчали, да?

Она кивнула. Смысла отпираться уже не было.

Лещинский снова негромко рассмеялся.

– И в чем она заключается? Что… вернее, кто это был?

– Персонажи рекламы, – нехотя призналась Кристина. – Буквально сегодня сбежали. Если бы не вы с вашим порталом, мы бы сразу же их переловили! – Она вскинула голову, готовая защищаться. Но защищаться не пришлось.

– И почему вы решили это скрыть? – напрямик спросил Лещинский.

Ну и что ему ответить? Что проще скрыть аномалию, чем писать бесконечные объяснительные, отчеты о том, как продвигается устранение, и прочие бумажки? Что инквизиция потом покоя не даст, катаясь в Город с инспекциями?

– Ладно, можете не отвечать, – махнул рукой Лещинский. – Если боитесь, что Семен Никитич вцепится в вас с проверками, не говорите ему. А меня бояться не нужно. Сейчас главное – найти преступницу. А потом… Торжественно вам обещаю, что как ваш новый инквизитор не буду требовать никакой бюрократии. – Он помолчал и с легким вздохом добавил: – Если доживу.

Кристина заморгала. Ему хотелось верить. А Городу, похоже, достался второй подряд понимающий инквизитор, готовый пойти навстречу, а не изводить ведьм бесконечными придирками. Хотя раз он сказал «если доживу»… значит, по закону подлости обязательно умрет. В ближайшее же время. И оставит Город на растерзание Семенам Никитичам.

Она вздрогнула, не сразу осознав серьезность положения. Потом быстро переспросила:

– А что с вами может случиться? Эта секта так опасна?

– Нет-нет! – Лещинский уже явственно жалел о сказанном. – То есть она опасна, конечно, вам стоит остерегаться, но мне… неважно. Забудьте.

– Если вам нужно лечебное зелье или… – начала Кристина, но тут дверь холла распахнулась.

– Вы там скоро? – крикнула Лера. – Кристина Сергеевна, мы вас ждем, вернулись за подмогой, они там…

Она осеклась, увидев инквизитора. Тот, весь в темном, сливался с ночными тенями. Кристина вздохнула.

– Хотите прямо сейчас посмотреть на аномалию? – спросила она у него. – Тогда пойдемте с нами.

Лещинский кивнул и зашагал за ней в холл.

В конце концов, скрывать от него аномалию было уже поздно. А когда еще появится такой случай выяснить, что новенький собой представляет в деле? Пусть помогает. Если ведьмы вернулись за подмогой, значит, в Городе что-то действительно серьезное.