Читать книгу Три Пальмы из Южного Бутово - Ханна По - Страница 3

Всю ночь Зина не могла уснуть от храпа, она крутилась с боку на бок или, лёжа на спине, смотрела в потолок.

В голову лезли не самые приятные мысли типа, сможет ли она вернуться на свою старую работу после этой аферы с Тунисом, насколько её здесь хватит, как можно будет отсюда сбежать, если возникнет в этом острая необходимость. Она попыталась перевернуться на другой бок и заснуть, перестать думать обо всём, что лезло ей в голову, но непрекращающийся храп не позволял это сделать. В отличие от Зины, Яна уже давно посапывала в кровати, раскрывшись и обнажив своё тело. Я тоже спала, отвернувшись к стене и прикрыв глаза рукой от света фонарей за окном.

На следующий день в комнате царил полный хаос. Как только наступило утро, все обитательницы засобирались на работу. В душ и туалет были две разные очереди. Яна следила за процессом продвижения обеих очередей и боялась, чтобы её очередь не подошла одновременно и в душ, и в туалет. Я всё ещё лежала в кровати и смотрела на снующих по комнате женщин. Зина тихо сидела на кровати в своей новой униформе, обтягивающей юбке темно-синего цвета и белой блузке, и пыталась неброско накраситься. Яна выбежала из душа с мокрой головой, растрясла волосы, как мокрая собака свою шерсть, и надела летний сарафан.

– Я думаю, что Альберту понравится, – произнесла она, стоя у зеркала.

– А я думаю, что он этого и не заметит. Он же не Вадим, который интересуется на первой рабочей встрече, замужем ты или нет, – сказала я.

– Надо будет познакомиться с Вадимом.

– Кому-то ещё нужен туалет, а то я там надолго, – спросила Татьяна, ещё одна представительница пышных форм и работница кухни, как и Люда.

– Можно тогда мне быстро? – спросила я.

– Только если быстро. А то меня распирает.

Я через минуту выбежала из туалета и зашла в душ, который уже давно был свободен. Яна подошла к Зине и попыталась её развеселить.

– Ну что ты так напряглась?

– Яна, это не моё. Всё это не моё. Я хочу назад на свою работу. Где всё ясно и понятно.

– Вот смотри, во-первых, ты вышла из привычной для себя зоны комфорта и в твоей жизни начались перемены, это тебя пугает. Во-вторых, любые перемены – это опыт и рост, а значит, шаг вперед.

– Вперед? Ты посмотри по сторонам. Как по мне, это десять шагов назад.

– Даже если так. Может быть, эти десять шагов назад тебе даны для разбега…

– Что за пошлость?

– Удивила?! А всё потому, что я подписана на цитаты дня в «ВКонтакте». Если станет грустно, пиши, я тебя приободрю.

Яна взяла сумку, поправила причёску из практически высохших волос, и входная дверь за ней захлопнулась. Почти синхронно я открыла дверь ванной комнаты и на цыпочках, оставляя за собой мокрые следы, прошла к своей кровати.

– Зин, чего раскисла? Не хочется идти на работу?

– Так заметно?

– Немного. Как будто ты не на работу, а на эшафот идёшь.

– В моем случае это одно и то же. Ты видела этих фиф на ресепшене? Непонятно, где у них самое большое месторождение силикона: в груди, попе или губах. Все по метр восемьдесят, а ещё каблуки. А я… Чувствую себя 98-м Windows среди десятых версий.

– Ну, Зинаида, с этим ты должна справиться сама. Я вряд ли смогу тебе чем-то помочь. Бери пример с Яны, иногда мне кажется, что её операционная система на «Винде» 95 года, с кнопкой «Пуск», но ей этого вполне достаточно для жизни, – Зина рассмеялась и покачала головой. – Отступать некуда, позади Москва! Давай, подберись, соберись и вперёд! – Зина встала с кровати, одернула юбку и пошла на работу.

Комната опустела. Я взяла с вешалки свою униформу, которую мне прислали в номер с запиской от Вадима: «Надеюсь, угадал с размером». Я скомкала и выбросила бумажку, разорвала одноразовый чехол и достала одежду. Вадим всё-таки не ошибся с размером. Брюки чёрного цвета сидели, как влитые, а белая блузка и чёрная жилетка выигрышно подчеркивали мою немаленькую грудь. Я брызнулась туалетной водой и вышла из номера.

* * *

– Здравствуйте. Я пришла на стажировку, – я вплотную приблизилась к барной стойке в ресторане. – Кстати, меня зовут Юлия.

– Саня, бармен. Ты к нам надолго?

– Контракт на три месяца.

– Это ни о чём не говорит. У нас были и с контрактом на полгода, а сбегали через месяц.

– Это прозвучало лучше любого одобрения. Значит, отсюда можно сбежать? – пошутила я.

– Вентиляционные шахты – вот путь к спасению. Более подробную информацию, все явки и пароли сможешь узнать на тайном собрании активистов, – мы рассмеялись и привлекли к себе внимание всех остальных, как работников, так и гостей ресторана. – А ты веселая…

– Посмотри на моё лицо, у меня нет другого выбора.

– Здравствуйте, Юлия. Не успели появиться, а уже нарушаете дисциплину.

– Вадим, вы меня напугали.

– Какие мы впечатлительные, – он как будто невзначай провёл своей рукой по моей руке, которая лежала на барной стойке. – Идите за мной, я познакомлю вас со всем персоналом.

Я выпрямилась и посмотрела на Александра. Тот поднес два пальца к открытому рту, как будто пытаясь спровоцировать рвотный рефлекс, а затем многозначительно провёл рукой по волосам, имитируя Вадима. Я, конечно, улыбнулась, но смеха уже не издала. Мне пришлось быстро проследовать за Вадимом, который успел скрыться на кухне. Тут я сразу заметила Люду и Таню из нашей комнаты и ещё пять – семь незнакомых женщин того же возраста и того же телосложения. У выхода в зал стояли пять официантов: две девушки и три парня лет двадцати пяти, хотя одна из них выглядела гораздо моложе. А рядом с молоденькой официанткой стояла расфуфыренная дама лет тридцати, как минимум. На ней было облегающее черное платье и пиджак. «Администратор зала», – первое, что пришло мне в голову, и я не ошиблась.

– Это наш новый работник на место официанта, Юлия. Прошу любить и жаловать, – из угла официантов послышались глухие аплодисменты, больше походившие на хлопки отчаяния.

Как только меня представили, все разбежались по своим местам и вернулись к работе.

– Познакомься, это Валерия, администратор зала, – проговорил Вадим. – Она сегодня введёт тебя в курс дела, – после этих слов он посмотрел на экран телефона и провёл рукой по волосам, в точности как это сделал Саша.

* * *

Зина почти на трясущихся ногах пришла на своё новое рабочее место, почти незаметно обосновавшись рядом с одной из силиконовых богинь ресепшена по имени Люся, хотя на бейдже значилось Luci.

– Ты чего такая?

– Какая?

– Невыразительная. Ты же лицо отеля. Отель, конечно, у нас не пятизвездочный, но при взгляде на тебя это становится понятно уже при заселении.

– А что не так? Униформу я надела, туфли на каблуках тоже и даже немного накрасилась.

– Ну ты всё равно какая-то серая, блеклая, как выцветшая фотография. И что за имя – Zinaida, – Люсия провела наманикюренным пальцем по бейджу. – Больше похоже на название болезни или эпидемии, от которой погибают дети стран «третьего мира».

– У меня так в паспорте написано.

– Да мало ли что у тебя в паспорте написано. Вот я по паспорту Люсьена. Но здесь я Люси. Добрая и красивая фея отдыха Люси. И ты тоже должна выбрать себе короткое, звучное имя.

– Ну, Зина…

– Ты чувствуешь? – Люси закрутилась на месте, поворачивая голову из стороны в сторону.

– Что чувствую?

– Запах. Запах какого-то удобрения от твоего колхозного имени.

– Ну, знаешь! Я не виновата, что у меня такое имя, – нервно произнесла Зина.

– Да успокойся ты. Просто, чтобы ты понимала, Зина и Зинаида – это вообще не вариант. Тут нужно что-то легкое и модное, например, Ида или Нана, но никак не твои паспортные данные.

– А что на ресепшене не может работать фея Зинаида?

– Нет! – хором проговорили девушки. – Рядом с Люси, Марго и Ланой феи Зинаиды быть не может. Это тебе понятно?

– Понятно. Ида меня вполне устраивает. А вас, коллеги-феи? – девушки положительно покачали головами. – А теперь перейдём к твоему луку.

* * *

Широко улыбаясь, Яна зашла в SPA-центр и уже знакомой тропой подошла к милой девушке за инфостойкой.

– Вы меня помните? Я вчера заходила, я ваш новый массажист. Мне сказали подойти сегодня, оформиться и получить униформу.

– Да, да, я вас помню, Яна Олеговна. Вот эту анкету вам нужно будет заполнить сейчас, а я тем временем принесу вашу униформу. Какой у вас размер? Сорок восьмой?

– Да, – тихо сказала Яна и взяла анкету с ручкой, чтобы заполнить её за столом.

– Альберт Витальевич, вы что-то хотели? – спросила девушка. Он неожиданно вышел из своего кабинета и подошёл к администратору.

– Вот эти документы нужно будет отправить с курьером как можно быстрее.

– Хорошо. Извините, Яна Олеговна, я забыла, какой вы сказали у вас размер – сорок восьмой?

– Да вы что! Нет, конечно же! Сорок четвертый с половиной.

– Это значит сорок шестой с половиной? – переспросила администратор.

– Это сорок четвертый с половиной, – проговорила Яна, не отрывая взгляда от Альберта.

– Какой у вас интересный размер, – заметил Альберт.

– Как и его хозяйка, – Яна многозначительно посмотрела на Альберта, выпячивая грудь вперед.

– Но у нас нет такого размера. У нас только сорок четвертый, сорок шестой, сорок восьмой. Я думаю, вам будет комфортнее в сорок шестом.

– А я думаю, в сорок четвёртом.

– Вы уверены, Яна Олеговна? – переспросила девушка.

– Абсолютно. Я лучше знаю размеры этих форм.

– Как скажете, – она ушла в одну из комнат и быстро вернулась, держа в руках новую униформу. К тому времени Альберт Витальевич молча зашёл к себе в кабинет. Возле стойки ресепшена Яна осталась сама.

– Это сорок четвёртый? – переспросила Яна, как только увидела форму.

– Да, сорок четвёртый.

– У вас китайские размеры? – Яна сразу же распаковала униформу и посмотрела на размер. – В этот сорок четвёртый влезет только китаянка сорок четвёртого размера, а нормальная славянская женщина сорок четвёртого с половиной и застегнуть его не сможет.

– Но я вам предлагала взять сорок шестой.

– И вы были правы, извините за недоверие, – Яна разочарованно вздохнула, отодвинув от себя распакованную униформу в сторону администратора, намекая на замену комплекта. И продолжила заполнять анкету.

* * *

Как только прошёл обед для гостей отеля, на обеденный перерыв стали приходить по очереди работники отеля. Так как мы с девчонками не работали полноценную рабочую смену, то пообедать нам удалось всем вместе. Последней прибежала Яна с двумя экземплярами униформы.

– Ты почти вовремя.

– Ой, Зина, отстань. Я и так неслась, как лошадь. Лошадь сорок шестого размера.

– А я думала, что ты лошадь сорок восьмого размера.

– Это было вчера. А сегодня у меня сорок шестой, и есть я не буду.

– А пить? – спросила я.

– Пить могу.

– Тогда выпьем за это, – и я с улыбкой подняла бокал. – Зина, давай тост.

– Зина? Это вы к кому обращаетесь? С сегодняшнего дня я фея ресепшена Ида.

– Ида? А это звучит, – протянула Яна.

– Это только начало. Вот погодите, через пару месяцев заработаю на силиконовую грудь, вот тогда и поговорим.

– Ну, Ида, давай тост.

– За сорок шестой размер, силиконовую грудь и… – Зина остановилась, посмотрела в мою сторону и, не понимая, что ей нужно пожелать от моего имени, замолчала.

– И за гада Вадима! – подхватила я. – Хотя нет, за этого гада не стоит пить. Тогда за мой покой на работе!

И девушки чокнулись стаканами с соком. Яна немного пригубила и отставила стакан.

– Так, так, так, и что это за гад Вадим? За которого мы так и не выпили? – с интересом спросила Яна.

– Да так, ничего интересного. Просто псих с работы, только вся сложность в том, что он мой шеф, ну что-то типа управляющего рестораном.

– Он к тебе клеится? – сразу же поинтересовалась Яна.

– Я думаю, да. Но он это делает не в открытую, а исподволь.

– Везет же, я бы тоже хотела, чтобы мой шеф за мной приударил. Я ради этого даже взяла сорок шестой размер униформы. А теперь ума не приложу, как запихнуть в него свою тушу сорок восьмого калибра. Но если за ночь чуда не произойдет, то завтра придётся попросить форму побольше.

Яна подмигнула Зине, и те засмеялись. Потом Яна попыталась как можно больше втянуть живот и продемонстрировать свою талию, но при этом ей приходилось корчить такие рожи, что Зина каталась со смеху. Я тоже улыбалась, потому что быть равнодушной на представлениях Яны Шкурки было невозможно. Но даже в те моменты меня не покидала тревога и страх неизвестности.

– Вся моя жизнь катится как-то кувырком. Смотрю на моих ровесников, у которых уже всё есть: семья, дети, постоянная работа, и начинаю чувствовать себя ущербной. Такое ощущение, что у них жизнь идёт по плану и всё происходит в своё время. Как-то потихоньку пазлы складываются. Порой отматываю жизнь назад и понимаю, что у меня был такой же шанс на всё это, как и у них. Я вышла замуж в двадцать четыре по любви за молодого, красивого, здорового парня, могла родить ребёнка, к тому же он этого хотел, его семья ко мне хорошо относилась. Но тогда мне не хотелось выбирать из тех возможностей, которые у меня были. Мне хотелось другого, например, жить отдельно, найти хорошую высокооплачиваемую работу, путешествовать. Нет, детей я тоже хотела, но до их появления я планировала создать определённую материальную базу. И оттого, что я не могла быстро получить то, что у меня уже было в моих фантазиях, я постоянно страдала. Часто плакала, жалела себя, даже доходило до истерик. Мне постоянно хотелось вырваться из того места, где я жила. Неважно, куда, неважно, для чего, просто уехать, убежать, потому что мне там было плохо. Я замкнулась, может быть, из-за того, что это была другая страна, другая семья, новая жизнь. Не такая, которую я нарисовала в своём воображении. Не знаю. И вот теперь я здесь, а не там, и вроде бы мне должно быть хорошо, а мне ещё хуже, – с горечью сказала я.

– Юль, ну ты чего? – Зина начала меня обнимать и гладить по спине. – Ты перестань сравнивать свою жизнь с чужими, это бесполезно. Я к этому пришла, когда поняла, что по всем направлениям проигрываю своим сокурсницам и одноклассницам.

– А я вот не считаю, что я проигрываю, только потому, что у меня к тридцати двум годам нет семьи и детей. Ну не всем везет вначале, кому-то счастливый билетик выпадает в конце или в середине. И знаете что? Я не теряю надежды. Я смотрю в зеркало каждый день и вижу красивую, умную, здоровую женщину в самом соку. И я сейчас не о Карлсоне. Я предпочитаю не слушать завистников, которые мне говорят, что я толстая. Глупость! Я сочная! А они худосочные, вот и завидуют. И не заморачиваюсь на том, что было и чего не произошло. Это глупо! От этого не будет ничего хорошего, только плохое настроение и мешки под глазами, – весело сказала Яна.

– А Яна права. Юль, не стоит жить воспоминаниями и корить себя за то, что могла сделать и не сделала. И в конце-то концов, это он с тобой развелся, а не ты с ним. И всё, что ты получила от него за пять лет совместной жизни, – это билет домой и двести евро на жизнь. По-твоему, это поступок достойного мужчины?

– Вот именно! Когда опять накатит, захочется посидеть и пожалеть о том, что могло у тебя с ним быть и не случилось, вспомни о том, какой он жмот, лицемер и маменькин сынок.

– Ему нужно ещё оплачивать кредит пять лет за дом, который мы начали строить и в котором я не прожила ни одного дня.

– И это его оправдывает?

– Нет, Яна. Но я тоже немало сделала для того, чтобы этот развод состоялся.

– Но разводиться захотел он, а не ты, что бы ты там ни сделала. И если верить тому, что он говорил на тот момент, когда с тобой разводился, как он тебя продолжает любить, – это только разговоры. Потому что, когда действительно любишь, то заботишься о любимом человеке, а не даёшь ему несколько сот евро на жизнь, чтобы возвратиться в страну, где война и инфляция. Нужно признаться себе, что к тебе у него было меньше любви, чем к деньгам. Вот и всё.

Я смотрела в сторону на блестящий пол в ресторане и вспоминала свою жизнь с бывшим мужем. И как ни странно, из хорошего и веселого в памяти всплывали первые месяцы жизни, а потом постоянные скандалы и выяснения отношений. Жизнь с его родителями, общая кухня со свекровью, постоянные нравоучения и контролирующие взгляды через плечо. Каторжная работа в пекарне в жаре, на +40 градусов летом, по восемь часов шесть дней в неделю в чисто женском коллективе с постоянным промыванием костей. Работа по дому, с которой сталкивается любая замужняя женщина: стирка, глажка, уборка и готовка, после которой просто валишься с ног, а мужу подавай утехи в постели, внимание, которым с раннего детства его избаловала мама. Да, было не сладко, совсем не сладко. Чужая страна, все родные и близкие за тысячу километров, а ты одна: ни друзей, ни знакомых. Другие правила жизни, другой уклад, другой язык. А ещё война у тебя на Родине. В новостях постоянно показывают, как бомбят, обстреливают, народ сходит с ума, и всё это происходит в твоей стране, в которой ещё пару месяцев назад всё было тихо и спокойно. Война и переворот в Ливии, о котором ещё в 2012 году говорили по телевизору, казался таким нереальным и далёким. Было ужасно смотреть на разбомбленные здания, покалеченных детей, плачущих родителей, но всё равно это было там, где-то там, далеко. А теперь ты смотришь телевизор и видишь всё то же самое. Но теперь подпись внизу экрана не Ливия, а твоя страна, где ты родилась, ходила в школу, где у тебя появились первые друзья и влюбленности. Теперь мучается и плачет твой народ, а не неизвестные тебе жители Африки. Мама звонит и рассказывает, как по пять раз за день меняются цены на продукты, оплата коммунальных услуг почти 90 процентов от мизерной пенсии. Ощущение полного шока от всего увиденного и услышанного, ощущаешь себя главным героем, которого сыграл Том Хэнкс в фильме «Терминал». Смотришь телевизор и не можешь поверить, что переворот в твоей родной Кракожии.

Одним может показаться, что наоборот, я должна была быть счастлива, что мне удалось вовремя уехать и не видеть всего этого, но лучше мне не было. Сколько слёз я выплакала за эти пять лет жизни?! А нет, действительно, сколько? Кто-то сказал, что если человек очень веселый и много смеётся, значит, когда-то он много плакал. У меня в жизни так и происходит, всё циклично. Жаль, что период замужества совпал с периодом слёз, а не смеха.

– Юль, вот я не понимаю, как можно было любить человека и не отпускать его съездить домой ни разу за пять лет? – поинтересовалась Яна. – Он что, не понимал, что это твоя Родина, твой дом, это вся твоя прошлая жизнь, что тебе хочется увидеть родных?

– Сначала не было денег, а потом, когда они появились, мы начали строить дом, чтобы жить отдельно. Где я так в итоге и не прожила ни единого дня. Слушай, обидно, ну!

– Знаешь, я бы не успокоилась, пока бы не отомстила. Поверь мне, это помогает. Всем своим бывшим я мстила. И нет ничего слаще справедливой мести, – в сердцах сказала Яна.

– Да кому он нужен. Ещё карму себе из-за него засорять. Всё, что было сделано неправедно, всегда возвращается и бьёт по голове, рано или поздно. Просто не думай о нём, а думай о том, что сейчас происходит в твоей жизни, – спокойно сказала Зина.

– Кстати, у них ещё поговорка есть. «Коло срече се окрече». Колесо счастья вращается!

Мы ещё долго сидели за столом и говорили о жизни. Зина и Яна спорили о том, как нужно себя вести с мужиками, я же временами мило улыбалась, а иногда сидела с отрешенным взглядом, думая о том, что осталось в прошлом.