Читать книгу Провал - Ханс Русенфельдт - Страница 12

Урсула вернулась в гостиницу около половины девятого вечера.

Было совершенно очевидно, что Мирослава Петковича убили не в школьном классе. Тело туда каким-то образом перевезли. Способ и место убийства надо попробовать установить с помощью камер наблюдения, если таковые имеются. Это – дело Билли.

Она прошлась по школе Хильдинг, чтобы сориентироваться, но с ходу ничего не обнаружила. Коридоры, белая дверь, за ней класс химии, взломанная входная дверь на первом этаже. Против воли пришлось признать, что полиция Буроса действительно хорошо поработала. Они уже обследовали заинтересовавшие Урсулу места и составили добротный отчет. Она собиралась вечером перечитать его, а утром первым делом позвонить ответственным криминалистам. Личный контакт с теми, кто проводил первоначальное обследование, очень важен. Она почти всегда перенимала дела от кого-то другого, редко оказывалась на месте преступления первой. Задокументированный материал являлся основой, но личная встреча обычно углубляла знания. Только так ей удавалось понять, как криминалисты работали, как они думали, и таким образом, возможно, найти детали, которые те не искали или, в худшем случае, упустили.

Иногда случалось, что полиция на раннем этапе останавливалась на какой-то версии и пыталась добыть доказательства, подтверждающие их теорию, вместо того, чтобы позволить уликам вести их за собой, быть объективной основой для выстраивания теории. Тогда очень помогало обстоятельное изучение материала. Для Урсулы технические доказательства не подлежали обсуждению, все остальное могло истолковываться, искажаться и наводить на ложный след, а доказательства были точными и истинными.

Вероятно, поэтому она любила их больше, чем людей.

Урсула положила сумочку на одну сторону кровати, а сама прямо в обуви улеглась на другую. День получился длинным, и она чувствовала себя усталой. Глазной протез казался сухим, и она несколько раз моргнула, чтобы смочить его. Она уже начала привыкать к тому, во что изначально трудно было поверить.

Наибольшую трудность представлял не сам протез и уход за ним, а полное отсутствие обзора с правой стороны. Это сказывалось на психическом равновесии: чтобы воспринимать окружающий мир, ей приходилось все время крутить головой, так что все получалось намного медленнее.

Правда, могло быть хуже. Гораздо хуже. Она сделала глубокий вдох.

Приятно вернуться в группу, к активной деятельности. Она соскучилась. Ведь Урсула и жила ради таких поездок, как эта. Чем сложнее дела, тем лучше, сразу появлялась концентрация, которой так не хватало в повседневной жизни. Это заставляло ее чувствовать себя живой. Конечно, она работала во время реабилитации, но сидеть дома перед компьютером и находиться на месте – не одно и то же. Дома реальная жизнь подступала слишком близко, оказывалась слишком навязчивой. «На земле» ее не существовало, там все было подчинено расследованию.

Урсула села и огляделась. Похоже, хозяева гостиницы «Бугесунд» имели пристрастие к ярким обоям. Стену над кроватью покрывали большие красные цветы, перемежающиеся зелеными листьями. Большей разницы с ее собственным спартанским стилем и быть не могло, что само по себе приносило освобождение. Она чувствовала себя не дома во многих отношениях.

Ей было интересно, такие ли обои в номере у Торкеля. Они с Торкелем довольно давно не спали в одной кровати. Раньше, до того, как в Госкомиссии вновь появился Себастиан, они частенько оказывались в номере Торкеля. Просто и естественно. Для нее речь никогда не шла о любви, но существовала некая общность, и ей не хватало ее все больше и больше.

У них было соглашение.

Только на работе. Дома – никогда. Никаких планов на будущее.

Ей это подходило идеально. Днем все сосредотачивалось на работе, а ночью она могла предаваться непритязательной любовной связи. Большего ей не требовалось. Торкель надеялся на большее, она знала, на что-то более постоянное. На серьезные отношения.

Пока она была замужем, он довольствовался тем, что ему доставалось. Но потом, когда Микке оставил ее и никаких препятствий больше не существовало, ситуация стала совершенно ясной. Как ни странно, оказавшись одна по-настоящему, она поняла, что гораздо меньше хочет быть с ним. Не потому, что скучала по Микке – там речь о любви никогда и не шла, пришлось это признать, когда она разбиралась в самой себе. Во всяком случае, с ее стороны. Но желание Торкеля шагнуть от непритязательности к серьезности не сочеталось с тем, какая она есть и какие отношения ей хотелось иметь. Под конец ее сопротивление ликвидировало их регулярные свидания.

Впрочем, возможно, они смогут достичь компромисса. Урсула достала мобильный телефон. Задумалась, не послать ли ему эсэмэс. Просто спросить, как он себя чувствует. Не спит ли он. Он бы понял.

Одна эсэмэска, и все будет как прежде. Он появится через тридцать секунд.

Заманчиво, но в то же время, она здорово устала. Казалось увлекательным позволить себе еще немного пофантазировать. Завтра она чуть-чуть приблизится, дотронется до него, возьмет инициативу на себя. Проявит себя с новой стороны. Соблазнит его.