Читать книгу Видение - Heavensawe - Страница 2

Расставание – это не мгновение, когда один человек бросает другого, напротив: это долгий период становления нового смысла и жизненного ориентира после того, как обрушился мир.

Со слезами на глазах я лежу на дряхлом матрасе, держа на коленях ноутбук. Только что вернулся, буквально скинул с себя всю одежду, поудобнее, если это вообще возможно, улегся и стал писать.

Сказать, что мне больно – ничего не сказать: слова в тексте периодически сами по себе путаются, множество орфографических ошибок ярко подсвечиваются красной волной, а дрожащие пальцы на клавиатуре почти не справляются со своей работой. На диване в углу комнаты, буквально в паре метров от меня, лежит мой приятель, смотрит какое-то до жути глупое видео с заедающей песенкой: «…хинкали, хинкали, мы ели хинкали…». Меня до безобразия раздражает это, сбивает с мысли, но я молчу, не хочу, чтобы он задавал вопросы…

Он знает, куда я ездил: в свой дом, к своей девушке… В бывший дом, к бывшей девушке.

Уже.

Сегодня она неожиданно написала мне спустя два долгих месяца после расставания, нашла какие-то мои книжки в глубине нашей комнаты, попросила забрать. Я немедля решил приехать: где-то в глубинах души было нарастающее… такое навязчивое чувство надежды. Надежды на то, что, может, сегодня что-то произойдет, нечто неудержимо хорошее, ведь я давно уже подобного не испытывал.

Получив сообщение от нее, я быстро добрался в то место, что в данный момент является моим временным домом, попутно заехав в магазин и купив несколько ее любимых сладостей. Перекусил невкусной лазаньей-полуфабрикатом и стал собираться. Хотелось произвести хорошее впечатление, не буду лукавить, одеться во все новое, что я, собственно, и сделал. Побрызгавшись единственными духами, я, стараясь как можно сильнее заглушить чувство сомнительной надежды, вышел из дома и сел в машину. «Буду через 20 минут», – написал я и неспешно выдвинулся.

До изнеможения хотелось курить, хоть я и зарекся больше не делать этого в машине, но на очередном светофоре достал сигарету и поджег ее, стараясь не уронить пепел внутрь салона. «Что я скажу? Как мне с ней общаться? Как вернуть то, что по глупости потерял?!» – подобные вопросы ни на секунду не оставляли мой разум, шепча все громче и громче. Из принципа не включил грустную музыку, что слушал каждый раз, находясь за рулем, подумал, что будет правильнее послушать ее уже на обратном пути…

Я доехал, открыл ворота и припарковался. Закурил уже третью сигарету за двадцать минут, все-таки включил грустную песню и взглянул на дом, НЕ МОЙ ДОМ. Ее окна выходят во двор, поэтому можно было спокойно созерцать мир, не боясь, что меня заметят. Но внутри меня было далеко не спокойно: хотелось кричать, рыдать, а также безумно хотелось взглянуть в ее глаза.

Я осмелился приехать сам, понимая, что это мое сражение, хоть она и предлагала, чтобы заехал кто-то другой. Но я должен сделать все самостоятельно, не полагаясь ни на кого, это мое личное испытание!

Вздохнув напоследок и ощутив неприятное сдавливающее чувство внутри, я набрал нужные цифры на домофоне. Сверху сразу же послышался собачий лай: Бернарда, НАША фурия породы мексиканская голая, моментально напомнила о себе. Понял, что скучаю даже по ней.

Я поднялся и открыл дверь – сердце сдавило еще сильнее. ОНА что-то перебирала в шкафу, лишь мимолетно оглядев меня, а собака накинулась, стала визжать и радоваться приходу почти забытого хозяина. Неумело поздоровавшись и спрятав сладкое за спиной, я спросил:

– Правая или левая?

Улыбнувшись, она сказала «правая». Эта улыбка… Я теперь все бы отдал, чтобы видеть ее каждый день…

Я показал киндер-сюрприз, вложил его ей в руку, а затем передал и вторую шоколадку. Иногда делал так раньше, когда мы еще были вместе, хотелось как-то напомнить ей об этом или сделать приятно, не знаю. Затем я снял с руки ее часы, что по ошибке забрал, еще когда впервые собирал вещи, положил на тумбочку.

– Можно я пройду?

– Конечно, заходи. Не смотри только на беспорядок: у меня времени не было основательно прибраться, – сказала она, и я прошел в дом.

Все осталось таким же, как и во время моего ухода – нашего расставания: попугай-корелла – девочка, которую мы поймали на скамейке во дворе. Она от кого-то улетела, мы развесили объявления по дому, но никто так и не пришел ее забрать. Стол, что мы с приятелем собирали, когда у меня с этой девушкой еще ничего не закрутилось, мои картины, некоторые аксессуары, вещи, что мы с ней расставляли, въезжая в эту квартиру. Предметы нашего интерьера, которые имеют свою собственную историю, равно как и наши взаимоотношения. Как больно смотреть на все, что мы создали вместе. Ужасно описывать это сейчас, вспоминать события, которые произошли буквально час назад… Но я должен, обязан написать все!

Затем мы говорили, довольно долго болтали, пока она мыла посуду и прибиралась. Делились историями, узнавали что-то новое друг о друге, накопившееся за последние два месяца. Я старался преподнести себя в наилучшем свете, пытался сделать акцент на том, как изменился и переосмыслил все. На самом деле так и есть: недавно я понял, почему мы разошлись, осознал, кем был в этих отношениях, долго корил себя и до сих пор продолжаю, потому что иначе уже не получается. Затем я рассказал ей моменты, в которые, по моему мнению, все разрушил и отгородил девушку от себя… Придурок. Она покладисто слушала, кивала, полностью понимая, о чем идет разговор. Но это было не совсем то, что действительно хотелось ей поведать: я пытался говорить от лица разума, но наружу рвались эмоции и бессознательное:

– Ты неимоверно сильный человек, который пытался удержать все до конца, не ты меня бросила, а я разрушил все своим ужасным отношением к тебе. Я не ценил тебя, совершал столько ошибок, но ты все равно верила в нас! Я так сожалею, что у нас не сложилось. Знаешь, ты та женщина, которая делает своего мужчину по-настоящему великим!

– Наверное, это самый лучший комплимент, что я слышала, – ответила она, а у меня мгновенно потеплело на сердце.

Затем промелькнула мысль, словно безудержное дуновение ветра она проникла в мою голову и засела там, но через секунду вырвалась:

– Теперь я понял, что такое любовь! – восторженно воскликнул я. – Я долго думал, долго обсуждал этот вопрос с другими людьми и, наконец, понял. Тогда, когда я сказал, что люблю тебя – это было совсем не то, – внемля моим слова, она кивнула, – но я еще не договорил!

Было очень сложно сказать это, ужасно нелепо, неловко, но необходимо:

– Когда мы с тобой расстались, я тоже думал, что люблю тебя… – выдержав небольшую паузу, я продолжил: – Но и это была неправда, – она опять кивнула, словно говоря мне: «Мы просто не подходим друг другу, все правильно, ты и не должен был меня любить».

– Но сейчас, именно в данный момент, как только я вновь зашел сюда и увидел тебя, я понял, что такое настоящая любовь. Я тебя недостоин и прекрасно это осознаю. Знаю, как испортил все, но ты не представляешь, как я хочу все исправить, насколько сильно я желаю вернуть тебя!

– Но… Но я тебя люблю, по-настоящему люблю. И именно поэтому я не буду этого делать или пытаться, ты действительно достойна лучшего – не меня.

Это было самое проникновенное, что я когда-либо говорил, самое грустное и незабываемое. А она окинула меня ледяным взглядом и сказала, что «со временем этого не станет, все забудется».

– В том то и дело, что нет, я знаю, понимаю! Это не та любовь, о которой говорят все, не тот уровень чувств, это что-то неземное, необычайно высокое! Я хочу сделать тебя счастливой и именно поэтому ухожу…

…Мы подошли к окну, подкурили сигареты:

– Хочу обнять тебя, – я протянул к ней руку. А она сказала, что это плохая идея и покачала головой, – сделай одолжение, просто позволь мне обнять тебя! – я умоляюще взглянул на нее глазами, полными печали, слезы только наворачивались на глаза, наворачиваются и сейчас, пока я все это пишу. Она все-таки подошла и дала себя обнять.

Это было самое лучшее и одновременно худшее чувство в моей жизни. Внезапная радость, эйфория – мне просто снесло голову. Запах ее волос, как же я по нему скучал, как часто я его представлял! Я склонил голову к ее плечу, прижался подбородком и курил, обнимая ее сзади. Девушка делала глубокие, быстрые затяжки, словно куда-то торопилась, я даже знаю куда: поскорее завершить этот этап, оставить позади мои слова и обременяющие объятия. Заметив это, я промолчал и продолжил наслаждаться моментом, которого вот-вот не станет навсегда. Слезы нахлынули, а весь мой внутренний мир сжался до размера атома, но ничего нельзя было поделать…

А, может, все-таки свести счеты с жизнью? Внезапная идея, так часто приходящая до этого, возникла вновь. Не знаю, смогу ли…

Сигарета догорала, так не может продолжаться вечно, к сожалению, пора прощаться. Я нежно поцеловал ее в затылок, так, как хотел, чтобы она поцеловала меня на прощание, кинул окурок в пепельницу в ее руке и пошел одеваться. Взяв вещи, я повторно обнял ее с мыслью о том, что потерял все…

Этот, пока небольшой, текст посвящен тебе, Полина, моему лучику солнца в непроглядных черных лесах этого мира. Я действительно стараюсь измениться, пытаюсь преобразовать свою сущность, исцелиться, жаль, так поздно все осознал и не с самого начала задался такой целью. Хочу сказать, что ты уже стала для меня той великой женщиной, которая привела меня к успеху, ты озаряла мою жизнь сиянием в те моменты, когда я уже не видел самого себя. Ты стала моим вдохновением, недостижимым идеалом, к которому следует стремиться. Хочу, чтобы у тебя все было хорошо, хотел бы помочь тебе, но, думаю, тебе это не нужно, особенно от меня. Да, я стал изгоем в собственных глазах, но зато познал это высокое чувство, которое сейчас движет мною, пока я пишу это. Ты бесконечна, притягательна и невообразима, сейчас я это понимаю и до боли ценю те моменты, что ты со мной провела. Спасибо тебе, моя любовь.

У меня уже есть идея, цель, которую я хочу осуществить. То, что ты прочитала выше – лишь необработанный пролог, таким он и останется. Надеюсь, я смогу дописать эту книгу, смогу показать все так, как было на самом деле, без вранья и оправданий. А также надеюсь, что ты позволишь себе ее принять и прочитать… Когда-нибудь.

Люблю.

Обнимаю.

Целую.

Плачу.

Это послание я отправил сразу же, как написал. Решил не редактировать, не менять сути, ведь именно эти слова несут в себе бремя искренности, а в этой книге я хочу быть искренним.

Может ОНА и не поняла серьезность моих намерений, но я это принял и начал долгую, ранящую, кропотливую работу над книгой, книгой, посвященной этой девушке. Полина ничего не ответила на мое сообщение. Но я ничего подобного и не ждал, ибо самостоятельно и поступательно разрушал нашу гармонию на протяжении долгого времени.

Хочу, чтобы эта книга стала неким посланием другим людям, которые не до конца понимают, в какой ситуации находятся. Хочу рассмотреть глубинные стороны всего, чем мы так дорожим, в особенности, когда теряем. Это будет необычный формат истории, наполненной болью, разбитыми надеждами, а также долгим и тщательным восстановлением.