Читать книгу Спасти себя - Хелен Джонс - Страница 5

Лиза выдохнула, заперев щеколду в ванной: наконец-то время для себя. Она зажгла заранее приготовленную ароматизированную свечу, которую подарила ей Энджи, с ароматом шоколада, ванили и молотой корицы. Тихо щелкнула крышка от пены, и Лиза улыбнулась, представляя, как Гайлс нянчится с дочкой. Зажурчала вода, и девушка с удовольствием легла в ванну, закрыв глаза.

Резкий вскрик Лии заставил Лизу подскочить. Ее сердце забилось сильнее, и она выключила воду, прислушиваясь. Громкий топот в зале на месте, а после шаги и плач ребенка приблизились к двери в ванную.

– Ты скоро? Она плачет, к тебе хочет, наверное, – едва сдерживая злость, выговорил Гайлс.

– Я только зашла, Гайлс. Ты ведь был в ванной целый час… – попыталась оправдаться Лиза, но уже быстро намыливала голову шампунем, зная, что сейчас придется выходить. Плач Лии разрывал ей сердце.

– Лия! Да замолчи ты! – крикнул Гайлс на ребенка, – давай выходи, она не успокаивается.

– Ладно, сейчас шампунь смою и выйду!

Лиза смыла с себя остатки пены, натянула на мокрое тело пижаму и выскочила из ванной комнаты.

До рождения Лии в их отношениях все было прекрасно: забота, частые сюрпризы и романтические вечера. Лиза была уверена, что Гайлс станет прекрасным отцом, потому что заботиться он, действительно, умел. Однако все ее представления о нем рухнули, как только Лия, спустя два месяца после рождения, начала требовать к себе больше внимания.

Девочка мало спала днем, ночью засыпала только после полуночи, и за ночь просыпалась строго пять раз, словно по будильнику, через каждые два часа. Гайлс всегда крепко спал, не обращая внимания на плач, а вот Лиза просыпалась из-за каждого шевеления дочери. Девушке тяжело дались роды и восстановление, а вечные недосыпы и стресс спровоцировали потерю грудного молока, поэтому Лизе приходилось пять раз за ночь бежать на кухню и готовить смесь для Лии.

В свои выходные Гайлс вечно спал и играл в компьютер, а на просьбы жены помочь с ребенком, оправдывался усталостью. Поначалу даже, он злился, что придя домой после тяжелого рабочего дня ему приходилось убираться дома и готовить ужин, но чуть позже он просто свыкся и старался поесть в какой-нибудь забегаловке, а на вечный бардак просто махал рукой. Однако свыкнуться с ограничением свободного времени он так и не смог.

Гайлс лежал рядом с плачущей малышкой на диване и пялился в мобильник. Лии исполнилось четыре месяца, и она только-только училась переворачиваться на живот. Ее лицо раскраснелось от плача, глаза были крепко зажмурены, а ладошки сжаты в кулак. Она пыталась перевернуться, но попытки были тщетны, и девочка плакала еще сильнее.

– Гайлс! – выкрикнула недовольная Лиза и подбежала к дочери, оставляя мокрые следы от стоп на полу. Девушка взяла малышку на руки и сунула соску. Лия, прерывисто вздыхая, успокоилась, прижимаясь к матери.

– Видишь, она к тебе хотела, – не отрывая взгляда от телефона, проговорил мужчина и прибавил звук.

– Ты даже не пытался ее успокоить!

– Пытался, но она тебя требовала.

– Ага, я видела, как ты пытался. Давай, убирай свой телефон. Не думай, что ты сейчас будешь играть.

– Буду, – пробубнил с улыбкой Гайлс. Это довольная ухмылка заставила Лизу взреветь от злобы внутри себя.

Как только Лии перевалило за два месяца, у Лизы и Гайлса часто случались ссоры на фоне усталости. Девушка постоянно просила мужа хотя бы в его выходные помогать с ребенком, пока она примет душ или поспит на час дольше обычного. А Гайлсу такой расклад совсем не нравился. Ему вовсе не хотелось менять привычный образ жизни и жертвовать своим отдыхом ради того, чтобы таскать плачущего ребенка, даже если он был его родным.

Гайлс был единственным ребенком в семье, и он даже представить себе не мог, что значит нянчить младенца. Мужчина видел счастливые семьи, прогуливающиеся в парке, где довольный папа катит коляску со спящим малышом, а рядом идет красавица-жена. Но на деле оказалось все не так, как он планировал.

Он не хотел обижать Лизу своими высказываниями, однако как-то раз ляпнул о наличии еще не ушедшего после родов живота: там что, второй? И о груди жены тоже отозвался не слишком воспитанно, однако после агрессивной реакции Лизы, еще долго извинялся за свои слова.

Лиза была вечно уставшая, с бледной кожей и синяками под глазами. Она сутулилась и ходила в грязной одежде потому, что Лия часто срыгивала на нее, и чистых футболок за целый день просто не оставалось в шкафу. Сначала Гайлс пытался указать жене на это «разве сложно переодеться? Самой приятно так ходить?», но после нескольких ссор, забросил это дело. Теперь, приходя с работы, он не только видел вечный бардак, немытую посуду и отсутствие ужина, но и наблюдал злую жену с растрепанными волосами и орущего младенца. И это дико выматывало.

– Может, хватит уже? – Лиза рявкнула, вырвав телефон из рук мужа, – может уже начнем нормально общаться?

– Да как с тобой можно общаться нормально? – повысил тон Гайлс, – ты вечно недовольная всем, ходишь дома, не пойми в чем, посмотри, – он все также лежа на диване, указал на пятно на футболке Лизы, – а волосы? Ты их хоть сегодня расчесывала? Тоже не особо приятно приходить домой к такой жене. На работе парни уже смеются надо мной, что я и пашу, как лошадь, и домой прихожу – выполняю твои обязанности.

– Обязанности? – Келли кивнула на Лию, – вот моя главная обязанность, пока ты на работе!

Голова девушки закружилась, и только она присела на диван, малышка заплакала.

– Хватит орать, ребенка пугаешь своим криком. Отдай телефон.

Келли швырнула мобильник мужу и, сдерживая слезы, ушла с Лией в спальню. Раньше, когда бывали такие ссоры, Лиза пыталась нормально поговорить с мужем и выяснить, в чем дело, найти компромисс. Но Гайлс не хотел понимать Лизу. В его глазах опыт ухаживания за ребенком заложен в каждой женщине с ее рождения, а они, мужчины, должны лишь зарабатывать, ведь они «добытчики». При том он придерживался мнения, что как только ребенок пойдет в детский сад, то и женщина должна выйти на работу в любом случае. Однажды в ссоре он сказал Лизе: ты же знала, на что шла. И это было правдой.

У Лизы было два младших брата, с которыми ее мать заставляла нянчиться, пока сама была на работе или отдыхала после нее. Поэтому девушка знала, как тяжело воспитывать детей, но была уверена, что Гайлс будет равным родителем и сможет подменить ее, в случае чего. Ведь он обещал помогать и поддерживать во всем. Но она ужасно ошиблась.

Уложив малышку на ночной сон, Лиза, как и каждый вечер, принялась закладывать сухую смесь в заранее простерилизованные бутылочки, чтобы ночью осталось лишь залить теплой водой. Гайлс так и не сдвинулся с места, лишь перевернулся на живот и тихо хихикал над смешными роликами в интернете. Лиза злилась, что он не ложился спать до поздней ночи, а утром, когда девушка пыталась разбудить мужа, он отвечал, зевая, что уснул буквально три часа назад и жутко хочет спать.

И эта обида все копилась и копилась внутри Лизы. Она часто плакала и жутко пугалась, когда в ее голову закрадывались мысли о суициде. Да, она любила Лию, ее большие голубые глаза, длинные реснички и пухлые щечки, но была слишком истощена и физически, и морально.

Бывало, когда Гайлс был на работе, а у Келли или Энджи попадался выходной, они приезжали к Лизе, чтобы помочь с малышкой. Лиза была очень признательна им, наверное, именно благодаря подругам девушка была до сих пор жива.

– Поговорить не хочешь? – Лиза встала напротив мужа в большой растянутой футболке, заменяющей ей сорочку.

– О чем? – Гайлс не поднял глаза на жену.

– Я уже так устала от твоих выходок. Я не могу даже принять спокойно душ или поесть, потому что ты не хочешь сидеть с Лией. Считаешь это нормально?

– Ну да. А чего такого?

Внутри Лизы закипала злость. Она хотела разорвать Гайлса на тысячу кусков, а потом каждый из этих кусков топтать до тех пор, пока они не превратятся в мокрые пятна. Она хотела разрушить всю квартиру, выкинуть все вещи с полок, разбить посуду и кричать, кричать, кричать до тех пор, пока весь скопившийся гнев не покинул бы ее ослабленное тело. Но она молчала. Она держала всю свою злобу в себе. И это злоба медленно сжирала девушку изнутри.

– Гайлс, помнишь, мы обещали друг другу быть вместе и в горе, и в радости? Помогать и поддерживать друг друга? – Лиза аккуратно опустила ладонь на бедро мужа, – оторвись, пожалуйста, от телефона, надо поговорить.

– Ну, хорошо, говори.

Мужчина заблокировал телефон и повернулся к жене.

– Так дальше просто не может продолжаться. Я уже с ума схожу от безвыходности. Я постоянно хочу спать…

– Так спи, – перебил Гайлс, – Лия же уснула, чего не ложишься?

– Хотела сначала выяснить, что между нами происходит. Разве тебе самому нравится постоянно ругаться?

– Нет. Но ты же у нас вечно недовольная.

– Так потому что я устаю и прошу от тебя помощи с нашим общим ребенком в выходные!

Ладошки девушки вспотели то ли от стресса, то ли от теплой бутылочки смеси в руке, которую Лиза подготовила к следующему пробуждению дочери.

– Она со мной не сидит, – Гайлс тоже начал закипать. Ему жутко не нравились все эти выяснения отношений, потому что они ни к чему не приводили. Лиза после рождения дочери только и делала, что жаловалась и выражала недовольства. Она много плакала, так много, что Гайлса уже не трогали слезы жены, он считал, что это очередная манипуляция, чтобы «заставить» его выполнять «женские обязанности».

– Так ты даже не можешь подержать ее на руках!

– У меня руки болят.

– А у меня нет?

– Так, зачем приучила ее?

– Я не приучала! Сам бы сидел и не приучал, посмотрела бы я на тебя!

– Так иди тогда работай, а я тебя после работы буду заставлять еще убираться и таскать ребенка.

– Я тебя не после работы заставляю, а в выходные!

– Так мне отдохнуть тоже надо!

– А мне нет?!

– Ты дома сидишь, в любой момент можешь на диван прилечь.

– С ребенком?

– Все, хватит! – отмахнулся взъяренный Гайлс, – эти пустые разговоры… толка нет никакого от них. Ты все равно не хочешь понять меня.

– А ты меня понимаешь? Я просто прошу помощи у собственного мужа, – Лиза услышала, как ее голос задрожал, и от этого ей стало тошно. Она совсем не хотела плакать, но не могла сдерживать жалость к себе. Нет, она не заслуживала такого отношения, но все-таки еще оставалась с Гайлсом.

– Не надо вот только ныть сейчас, – Гайлс вскочил с дивана и метнулся на кухню. Лиза поспешила следом.

– Давай спокойно договорим, придем к какому-то выводу… надо по очереди…

Гайлс с силой стукнул кулаком о стол, оскалив зубы. Лиза вздрогнула от неожиданности, но была уверена, что это лишь эмоции и накопленная усталость. Она была уверена, что Гайлс ей не причинит вреда. Ни ей, ни Лии.

– Как же ты меня достала, дрянь! – выкрикнул Гайлс. Он посмотрел на ошеломленную жену, стоящую в дверях. В глазах мужа читалась ярость и ненависть, его густые брови опустились так низко, что, казалось, они вот-вот закроют глаза. В них не было и капельки любви, и от этого осознания по телу девушки пробежала дрожь.

– Только и можешь, что ныть, ныть и ныть! – мужчина опустил уголки губ к подбородку, изображая жену.

– Я прошу помощи и только! – попыталась оправдаться Лиза, – и следи за своими словами!

– Замолчи! Меня все это уже достало в край. Твое нытье, твои вечные обиды и недовольства мной. Ты даже не можешь справиться со своими обязанностями!

– Моими? Ты считаешь, что ребенок только мой?

– Ну, так давай отдадим ее в детский дом, если ты не справляешься!

Сомкнутые кулаки Гайлса опирались на стол, держа на себе все тело. Лиза заметила, как выделились вены на лбу и шее мужа от напряжения. Бешеный взгляд Гайлса был устремлен перед собой.

Лиза скрестила руки на груди. Она видела, что муж на грани срыва, и внутри девушки тоже назревал вулкан негативных эмоций. Лиза хотела высказать Гайлсу все обиды, все претензии, но не могла. Не хотела давать волю словам, боясь, что скажет лишнего. Но Гайлс не боялся. Он и не думал над тем, что вылетает из его уст и как это может обидеть жену. Напротив, он желал задеть Лизу больнее, чтобы она прочувствовала на себе его состояние.

– Гайлс, ты вообще слышишь себя? – тон Лизы стал выше, – если не прекратишь говорить такое, то Лию ты больше никогда не увидишь!

– Прекрасно! – Гайлс истерично усмехнулся, хватаясь за голову, – все, оставь меня в покое, не хочу слушать твои истерики! – мужчина плюхнулся на стул, закрыв лицо руками.

– Если ты не хочешь дальше вместе жить, то так и скажи. К чему все эти ссоры? Неужели нельзя сказать начистоту?

– Замолчи!

– Гайлс?

– Я сказал – замолчи! – Гайлс резко встал со стула, сдвинув стол в сторону. Он в мгновение сделал два больших шага навстречу жене и поднял руку за голову, готовясь ее ударить. Лиза чуть согнулась в коленях, закрывая лицо от удара.

Гайлс долю секунды простоял над скрюченной от испуга женой, а затем сквозь зубы прошептал:

– Ты меня сама выводишь.

Гайлс взял из холодильника две банки пива, схватил мобильник и метнулся в ванную. И как только Лиза услышала щелчок дверной задвижки с обратной стороны и звук льющейся воды, позволила себе заплакать, скользя спиной по стене.

Гайлс никогда подобного себе не позволял. Ни оскорблений, ни тем более замахиваний. Лиза тихо плакала, вытирая слезы и сопли краем футболки, пытаясь понять, почему ее заботливый и нежный муж вдруг превратился в озлобленного и грубого мужика, каких она терпеть не могла?

До раскрасневшихся ушей Лизы донесся «пшш». Гайлс открыл бутылку пива и продолжил смотреть смешные ролика с телефона, нежась в ванной. Девушка, недолго думая, взяла свой мобильник. Пэйдж звонить не было смысла, она и так занята своими проблемами. У Энджи сегодня вечером ужин в доме ее матери… Келли. Лиза знала, что Келли уже дома. Да, она была явно уставшая после работы, но Келли всегда приходила на выручку и сама просила каждую из подруг первым делом набирать именно ей, потому как только она из них четверых не была в отношениях и могла сорваться даже с рабочего места. Лиза быстро покидала в спортивную сумку самое необходимое: салфетки, зарядку, несколько подгузников, бутылочки и смесь, а затем оделась сама и собрала спящую Лию.

Оставаться на ночь с Гайлсом она не имела ни малейшего желания. И знала, что это правильно – переночевать у подруги, чтобы все обдумать, а уже завтра попытаться выйти с мужем на разговор.

Лиза вызвала такси и неслышно вышла из квартиры. От холодного воздуха Лия открыла глаза, в недоумении рассматривая высокий уличный фонарь. Лиза сунула дочери соску, покачиваясь с ноги на ноги, и набрала Келли.