Читать книгу Одержимость шейха - Helga Duran - Страница 8

Сабуру не терпится меня поцеловать? В губы?

Воображение очень живо нарисовало мне поцелуи совершенно иного рода. Чувственные губы мужчины обхватывают мой сосок, терзая его жадно и неистово, а потом спускаются ниже и ниже, и ниже… К моему лону. Интересно, а его борода сильно колется? С бородатым мужчиной я никогда не целовалась. Были парни, но они оба регулярно брились.

Между ног сладко сжалось, и я стиснула бёдра вместе почти до боли. Откуда во мне всё это, если прежде ни один мужчина так откровенно меня не ласкал?

Чисто женское любопытство или Сабур начал меня очаровывать? Он бы мог мне понравиться, как мужчина, если бы не пугал своей неприкрытой похотью до трясучки.

– Это правда, – честно подтвердила я, предположение Сабура насчёт поцелуя. – Женщина может позволить мужчине себя поцеловать, если он ей нравится.

– Хочешь сказать, что я тебе не нравлюсь?

Его идеальная чёрная бровь изогнулась, мол, только попробуй ответить неправильно. Что ему сказать на это, господи, чтобы он снова не рассердился? Про моего вымышленного жениха он запретил мне говорить, так что и заикаться не стоит.

– Мы слишком разные, господин. Я никогда не соглашусь на роль любовницы или игрушки на пару ночей. Я серьёзная девушка!

– Разве я утверждал обратное? У меня самые серьёзные намерения, Анна. В подтверждение этому я могу сделать тебя своей наложницей и буду любить тебя до конца своих дней! Ты будешь жить, как принцесса, у тебя будет всё самое лучшее! О, как хорошо, что я понял, что тебе нужно.

Он считает это серьёзным предложением? Капец! Мы вроде говорим на одном языке, но никак не можем прийти к согласию.

– Я не хочу быть наложницей! – твёрдо произнесла я.

– Хочешь, чтобы я на тебе женился? – удивился мужчина. – Признаться я не рассматривал этот вариант.

– Я не хочу за вас замуж, господин. В России мужчины и женщины моногамны. Я не могу быть пятой или десятой женой, а тем более наложницей!

– Ты глупая женщина и жадная, – презрительно оскалился шейх. – Хочешь заполучить целого мужчину и лишить других женщин любви и радости? Это так эгоистично. Знаешь, Анна, у меня ведь не так много наложниц, всего четыре, поэтому никто из них не обделён моим вниманием и любовью. Ты сама всё увидишь, когда мы пребудем в мой дворец. Возможно, тогда твоё мнение переменится.

– Вы обещали мне отдельное жильё по контракту.

– Это не мешает мне пригласить тебя в гости. Ты как будто меня боишься?

Как здорово, что он наконец-то заметил! Я уж думала, он нарочно меня запугивает своей одержимостью меня трахнуть.

– Не стану вас обманывать, господин, вы меня пугаете.

– Неужели? У меня две руки, две ноги, как у всех людей. Чего тебе стоит бояться, так это своего глупого упрямства и штрафных санкций по контракту. В этом вопросе я категоричен!

– Может, вы всё же смилуетесь надо мной, господин, и уволите меня?

– Ты мучаешь меня, Анна. С чего это мне быть милостивым к тебе?

Я поняла, что спорить с Сабуром бесполезно. Он втемяшил себе в голову, что трахнет меня, и даже в этом не сомневался, как будто это просто вопрос времени, не более.

Разреветься за столом я не могла себе позволить, нельзя показывать этому самоуверенному павлину свою слабость. Я ему не пугливая лань, которая падает в обморок при появлении трудностей.

Глупо было одеваться так откровенно. Я лишь сильнее разожгла интерес шейха к своему телу. И денег на неустойку у меня по-прежнему нет. Я просто молодчина, что ещё скажешь.

Впервые я была в таком шикарном ресторане, но едва притронулась к еде. По иронии судьбы аппетит пропал, как и настроение. Моё положение только ухудшилось, и за это нужно было сказать спасибо самой себе.

Это был худший ужин в моей жизни, но, к счастью, он подошёл к концу. Я сидела, как в воду опущенная, а Сабур, напротив, оживился, рассчитываясь по счёту.

– Я сама до дома доберусь, – сообщила я шейху, помня о том, что он рассчитывает теперь на мои благодарности.

– Я провожу тебя, Анна, и это не обсуждается! – отрезал Сабур. – Забери браслет, – кивнул он на коробочку, до сих пор лежавшую на столе. – Не пытайся меня расстроить ещё сильнее или оскорбить. Я ведь могу и рассердиться.

Звучало, как предупреждение, поэтому браслет пришлось забрать. Всё прошло в точности наоборот, как я планировала. В машину Сабура я шла, как на эшафот.

Мы реально будем целоваться у подъезда, как школьники? Я посмотрела украдкой на Сабура, ехавшего вместе со мной на заднем сиденье машины. Он тоже смотрел на меня, но не украдкой, а откровенно разглядывал. Я прижала к себе цветы, пытаясь прикрыться от его любопытного взгляда букетом, но это не спасало. Спасибо, что хоть руки не распускает.

Машина шейха Сабура и машина сопровождения остановились у моего подъезда, а я так и не придумала, как послать назойливого ухажёра. Паника вновь завладела всем моим существом.

– Ты здесь живёшь? – выйдя из машины, мужчина окинул панельную девятиэтажку любопытным взглядом. И поплёлся следом за мной к подъезду. Я едва не бегом бежала, так мне не терпелось избавиться от его общества. – Должно быть, твоя квартира совсем крошечная? Я хочу посмотреть, как ты живёшь, Анна. Ты пригласишь меня войти?

Мы уже подошли к двери, и я залезла в сумочку за ключами. Охрана, слава богу, осталась у машины.

– Это не совсем удобно, господин, – постаралась быть вежливой.

– Почему?

– Женщины в России не водят домой мужчин, – соврала я. Надеюсь, он не вычитал в интернете, что после таких вот свиданий, мужчины напрашиваются на чашечку кофе, лишь бы только не прощаться так скоро? – Это неприлично! У меня есть соседи!

– Плевать мне на твоих соседей! – рыкнул Сабур, и я вздрогнула. – Прости, Анна, я так увлёкся тобой, что совсем не подумал о твоей репутации. Я поступил необдуманно и эгоистично. Ты простишь меня?

Господи, что за крайности такие? То прёт, как танк, то извиняется на ровном месте. То, что Сабур отбросил идею проникнуть ко мне домой, вселило в меня уверенность, что он не безнадёжен, поэтому я открыла дверь и зашла в подъезд.

Мы остались наедине, если так можно выразиться, и я почувствовала себя в ещё большей опасности. Скорее бы зайти в свою квартиру, боже!

– Сегодня ты пахнешь иначе, Анна, и это сводит с ума, – тихо сказал мне Сабур в лифте. Я уже привыкла к своим отвратительным духам, поэтому не чувствовала их запаха на себе. – Аромат страсти, тайны и диких цветов! – его баритон звучал так томно и порочно, что у меня колени начали подгибаться. – Я едва держу себя в руках рядом с тобой. – Он и правда убрал руки за спину, как будто они сами тянулись ко мне, а он держался из последних сил. – Ты пробудила во мне тысячу зверей, но я не хочу показаться тебе невоспитанным дикарём. Только это удерживает меня от того, чтобы взять тебя немедленно, прямо здесь в этом чёртовом лифте!

Мне таких откровенных слов еще никто не говорил, и лучше бы и дальше я жила в неведении о том, как сильно раззадорился шейх Сабур. Даже вонючие духи не спасали. Намажься я птичьим дерьмом, Сабур бы наплел мне того же самого, что от меня пахнет, как от Жар-птицы? Сказочник, блин!

Вот мы уже у дверей моей квартиры. Спасение так близко! Одной рукой я держала цветы, а в другой стискивала ключи, как будто собиралась отбиваться ими от озабоченного араба.

Сейчас он стоял позади меня и я чувствовала, как он возвышается надо мной, ощущала его взгляд на своём затылке и тяжёлый, волнующий запах его парфюма.

– Анна! – прозвучало, как стон, разрезавший тишину подъезда.

Горячие сухие ладони властно легли на мои обнажённые плечи, заставив замереть. Сабур развернул меня лицом к себе, и мне пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть его лицо. Его кошачьи глаза горели таким огнём, что я задрожала.

– Не надо…

– Ты обещала мне поцелуй! – напомнил Сабур, хотя я ничего такого не обещала.

Возражать или сопротивляться я не могу. Смотрю как зачарованная, как его чувственные губы неумолимо приближаются к моим.

Закрываю глаза, не в силах больше смотреть на Сабура, надеясь на быстрый чмок или что-то в этом роде. Едва не падаю на пол, потому что на меня обрушивается целая лавина страсти. Сабур сминает мои губы, толкается в рот языком. Целует так, будто я уже его, будто мы давние любовники. Он не заявляет свои права на меня, не пробует мой вкус, а показывает, кто мой хозяин.

Притягивает меня к себе с такой силой, что букет сминается в лепёшку. Я рада, что между нами цветы, и я не трусь своей грудью о его тяжело вздымающуюся грудь. Рада, что у меня заняты руки, потому что хочу обхватить его мощную шею, чтобы не упасть.

Ноги перестают держать. У меня кружится голова. Я проваливаюсь в какую-то бездну и лечу в неё, лечу, и никак не могу остановиться. Если бы Сабур не держал меня за плечи, я бы уже грохнулась к его ногам, как он и мечтает.

– Ступай, Анна! – тихо рычит Сабур, отпуская мои плечи. – Ступай, пока я не наделал непозволительных глупостей!

Едва переставляя ноги, я бросаюсь к двери. Еле попадаю в замочную скважину ключом. Заскакиваю в квартиру не оглядываясь. Захлопываю дверь и приваливаюсь к ней спиной.

Дышать не могу. Пахнет Сабуром и смятыми розами. Кажется, я вся им пропахла. Слышу, как бахает сердце в груди, а потом открываются и закрываются двери лифта.

Только тогда ко мне возвращается способность дышать.

Вот это да! Теперь Сабур от меня вообще не отцепится?