Читать книгу Убийца без лица - Хеннинг Манкелль - Страница 5

Курт Валландер свернул с трассы Е-14 у дорожного указателя «Развалины крепости Шернсунд». Проехав немного, он остановил машину и вышел по малой нужде. Сквозь свист ветра слышался рев реактивных двигателей на аэродроме Стуруп. Прежде чем сесть в машину, счистил глину с башмаков. Погода менялась очень быстро, на термометре было уже плюс пять. По небу мчались рваные облака.

Сразу за развалинами гравийная дорога разделилась, и он поехал налево. Он никогда здесь раньше не бывал, но почему-то знал, что едет правильно. В памяти всплыло описание, полученное десять лет назад. Причем в малейших деталях. Наверное, у него мозги особым образом запрограммированы на дороги и вообще на топографию.

Примерно через километр покрытие стало совсем скверным. Он медленно переваливал через ухабы и удивлялся, как здесь могут ездить большие машины.

Дорога внезапно закончилась крутым спуском и уперлась в усадьбу с длинным рядом пристроенных друг к другу конюшен. Валландер въехал во двор и остановился. Когда он вышел из машины, стая ворон подняла дикий крик.

Усадьба выглядела заброшенной. Дверь конюшни хлопала на ветру. На какую-то секунду он даже решил, что не туда приехал.

Полное запустение, подумал он.

Символ сконской зимы – орущие черные птицы. И глина, прилипающая к подметкам.

Вдруг в дверях конюшни показалась молодая светловолосая девушка. Чем-то она напоминала Линду. Те же волосы, та же тонкая фигурка, такая же нервная походка. Он внимательно наблюдал за ней.

Она взялась за приставную лестницу, увидела Валландера и вытерла руки о серые жокейские галифе.

– Добрый день, – сказал Курт. – Я разыскиваю Стена Видена. Это здесь?

– Вы что, из полиции? – спросила девушка.

– Да, – сказал Валландер удивленно. – А откуда вы знаете?

– По голосу слышно. – Девушка опять ухватилась за лестницу.

– А он дома?

– Вы мне не поможете с лестницей? – попросила девушка.

Валландер увидел, что одна из планок лестницы зацепилась за доску внутренней обшивки, взялся за лестницу и, покачав, высвободил.

– Спасибо, – сказала девушка. – Стен у себя в конторе. – Она показала на красный кирпичный дом неподалеку.

– А вы здесь работаете? – спросил Курт Валландер.

– Да. – Она быстро полезла наверх. – А теперь отойдите-ка в сторонку!

Судя по тому, как она ловко сбрасывала сверху большие тюки сена, руки у нее были сильные.

Валландер пошел к конторе. И только собрался постучать в толстую дверь, как из-за угла появился мужчина.

Он не видел Стена Видена лет десять. Тот мало изменился. Те же вьющиеся волосы, то же худое лицо, красная сыпь на подбородке.

– Вот так сюрприз! – Стен издал нервный смешок. – Я-то думал, пришли подковать лошадей. А это ты. Сколько лет, сколько зим!

– Одиннадцать, – сказал Курт Валландер, подумав. – Лето семьдесят девятого.

– Лето рухнувших надежд, – сказал Стен Виден. – Пошли выпьем кофе?

Через гараж они прошли в здание из красного кирпича. Сильно пахло масляной краской. В полумраке виднелся ржавый комбайн. Стен Виден открыл еще одну дверь. Из-под ног выскочила кошка. Они вошли в комнату – странную смесь жилья и конторы. У стены стояла незастеленная постель с несвежим бельем. Телевизор, видео, микроволновая печь на столе. В старом кресле свалена одежда. Огромный письменный стол. Стен Виден налил кофе из термоса, стоявшего рядом с факсом в широкой оконной нише.

А ведь он мечтал петь в опере, подумал Валландер. И вспомнил, как они оба в конце семидесятых мечтали о будущем – как оказалось, недостижимом. Курт Валландер мечтал стать импресарио, а тенор Стена Видена должен был звучать на всех оперных подмостках мира.

Курт служил тогда в полиции. Он и сейчас служит в полиции.

А когда Стен Виден понял, что голос не так уж хорош, то занялся пришедшей в полный упадок конюшней для скаковых лошадей, доставшейся ему от отца. Их дружба не выдержала общих разочарований. И вот прошло одиннадцать лет. Хотя живут они всего-то в пятидесяти километрах друг от друга.

– А ты малость разжирел, – заметил Стен, снимая со стула ворох газет.

– Зато ты все такой же, – сказал Курт с удивившим его самого раздражением.

– Лошадники толстыми не бывают, – засмеялся Стен своим нервным смехом. – У всех тонкие кости и тощие кошельки. Кроме таких, как Хан или Штрассер. Те могут себе позволить.

– Как дела? – спросил Курт, усаживаясь.

– Ни шатко ни валко. Не могу сказать, что достиг больших успехов, но и не прогорел. Всегда есть неплохая лошадь в стойле. Сейчас получил нескольких двухлеток, так что дело крутится. Но, по правде сказать… – Он, не закончив фразы, сунул руку в ящик стола и достал оттуда ополовиненную бутылку виски. – Хочешь?

Курт Валландер покачал головой.

– Полицейскому не стоит попадаться пьяным за рулем, – сказал он. – Хотя такое случается.

– Ну что ж, за твое здоровье, – сказал Стен и отпил прямо из горлышка.

Он достал из мятой пачки сигарету и долго искал среди бумаг зажигалку.

– Как Мона? – спросил он. – Линда, отец? И твоя сестра, как ее, Черстин?

– Кристина.

– Ну конечно, Кристина. У меня плохая память, ты же знаешь.

– Мелодии ты никогда не забывал.

– Разве?

Он сделал еще глоток из бутылки. Курт заметил, что его что-то мучает. Может быть, не следовало сюда приезжать? Может, Стен вовсе не хочет вспоминать прошлое?

– Мы с Моной развелись, – сказал он. – Линда живет сама по себе, а отец, как всегда, пишет свои картины. Но, похоже, начинает впадать в маразм. Что с ним делать, ума не приложу.

– А ты знаешь, что я женился? – спросил Стен. Похоже, он даже не слышал, что сказал ему Курт.

– Нет, конечно.

– Когда отец понял, что ему уже не под силу тянуть лямку, он передал эту чертову конюшню мне, а сам запил по-черному. До этого он хоть как-то соображал, сколько может в себя влить. Я понял, что мне одному не справиться с ним и с его собутыльниками, и женился на девушке, она работала здесь же в конюшне. Потому, наверное, что она ловко управлялась с отцом. Она с ним обращалась как со старым конем. Пусть делает все что хочет, но до определенных границ. Мыла его из шланга. Но, когда отец умер, я заметил, что от нее пахнет так же, как от него, и развелся.

Он опять выпил. Курт Валландер заметил, что Виден начинает пьянеть.

– Каждый день думаю, не продать ли эту конюшню. Думаю, миллион за нее возьму. После раздачи долгов останется тысяч четыреста, куплю кемпер и поеду куда глаза глядят. Будет у меня дом на колесах.

– Куда поедешь?

– В том-то и дело. Не знаю. Нет такого места, куда бы мне хотелось поехать.

Курту Валландеру стало очень грустно. Хотя Стен Виден внешне почти не изменился за последний десяток лет, это был другой человек. Тусклый, без выражения, надтреснутый голос, голос отчаявшегося человека. А десять лет назад это был веселый парень, желанный гость на вечеринках.

Девушка, спросившая, не из полиции ли он, ехала верхом мимо окна.

– Кто это? – спросил Курт Валландер. – Она сразу угадала, что я из полиции.

– Ее зовут Луиза. Она уж точно чует полицейских за версту. С двенадцати лет по приютам для малолетних преступников. Я у нее вроде опекуна. С лошадьми она – лучшего желать нельзя. Но полицейских ненавидит. Утверждает, что какой-то полицейский ее изнасиловал.

Он выпил еще и мотнул головой в сторону незастеленной кровати.

– Иногда она спит со мной. По крайней мере, у меня такое чувство, что именно она спит со мной, а не наоборот. Это ведь не наказуемо?

– С чего бы? Она ведь не малолетка.

– Ей девятнадцать. Но ведь я опекун, мне же не положено спать с ней, а?

Курт почувствовал, что Виден становится агрессивным. Внезапно он пожалел, что приехал.

Хоть он и старался убедить себя, что сделал это исключительно в интересах следствия, в глубине души Валландер знал, что просто хотел дать себе передышку, поговорить о Моне, услышать слова утешения.

– Я хотел поговорить о лошадях, – сказал он. – Ты, может быть, читал о двойном убийстве в Ленарпе?

– Я не читаю газет, – хмыкнул Стен Виден. – Только программы скачек, и все. Меня не касается, что там у вас происходит.

– Убиты двое стариков, – продолжал Курт. – У них была лошадь.

– Лошадь тоже убили?

– Нет, лошадь не убили. Мало этого, убийцы, похоже, задали ей корма перед тем, как исчезнуть. Вот я и хотел тебя спросить: как быстро лошадь может управиться с охапкой сена?

Стен сделал еще глоток и взял новую сигарету.

– Шутишь? Ты хочешь сказать, что приехал сюда узнать, как быстро едят лошади?

– Я хотел тебя попросить съездить со мной и посмотреть на эту лошадь, – довольно резко произнес Валландер. Он начинал злиться.

– У меня нет времени, – сказал Стен. – Сейчас приедет кузнец, и мне надо еще сделать шестнадцать уколов витамина.

– А завтра?

Глаза у Стена блеснули.

– А мне заплатят? – спросил он.

– Заплатят.

– Посмотрим, – сказал Стен и записал номер на клочке грязной бумаги. – Позвони мне с утра.

Они вышли во двор. Ветер не стихал. Девушка по-прежнему была в седле.

– Красивое животное, – сказал Курт.

– Королева Маскарада. В жизни никогда ничего не выиграет. Ее хозяйка – богатая вдова мэра Треллеборга. Я честно советовал продать ее какой-нибудь школе верховой езды, но она упорно считает, что у кобылы есть шансы. Нет у нее никаких шансов.

Они дошли до машины.

– Знаешь, как умер мой отец? – внезапно спросил Свен Виден.

– Нет.

– Поперся однажды на развалины крепости. Он любил там выпивать. Дело было ночью, осень… Свалился в крепостной ров и утонул. Там все заросло водорослями, ни черта не видно. Кепочка всплыла. Кепка с надписью: «Да здравствует жизнь!» Реклама какой-то фирмы, занимающейся секс-туризмом в Бангкоке.

– Ладно, приятно было повидаться, – сказал Курт Валландер, усаживаясь за руль. – Завтра позвоню.

– Как знаешь. – Стен Виден развернулся и пошел к конюшне.

В зеркало заднего вида Валландер видел, как тот стоит и о чем-то говорит с девушкой на лошади.

Зачем я приезжал, снова подумал он.

Когда-то мы были друзьями. У нас была мечта. Когда мечта лопнула, не осталось ничего. Наверное, мы оба очень любили оперу. Или это тоже нам только казалось?

Он ехал очень быстро. Надо было дать выход раздражению.

Когда он затормозил у выезда на шоссе, зазвонил телефон. Связь была скверная, но он разобрал, что это Ханссон.

– Езжай сюда! – кричал Ханссон. – Ты меня слышишь?!

– Что случилось? Что – там – случилось? – Курт старался говорить громко и раздельно.

– Тут сидит фермер из Хагестада и говорит, что знает, кто их убил.

Валландер почувствовал, как забилось сердце.

– Кто?! – закричал он. – Кто?!

Связь прервалась. Шорох и треск.

– Проклятье, – буркнул он себе под нос.

И помчался в Истад. Слишком быстро, упрекнул он себя. Если дежурит Нурен или Петерс, ему не поздоровится.

На спуске к центру мотор начал чихать. Кончился бензин.

Значит, датчик топлива не сработал – лампочка не загорелась.

Он чудом дотянул до бензоколонки напротив больницы. Подошел к автомату и обнаружил, что у него нет при себе денег. Пришлось идти в слесарную мастерскую в том же здании и просить взаймы двадцатку у хозяина. Тот знал его, Валландер несколько лет назад расследовал взлом в их фирме.

Оставив машину на стоянке, Валландер бросился в управление. Эбба попыталась что-то ему сказать, но он только нетерпеливо отмахнулся.

Дверь в кабинет Ханссона оказалась открыта, и он вошел без стука. Там было пусто.

В коридоре Валландер наткнулся на Мартинссона. Тот шел ему навстречу с ворохом компьютерных распечаток.

– Вот кого я ищу, – сказал Мартинссон. – Я накопал кое-что интересное. Черт знает, может, это были финны.

– Когда ничего не известно, мы считаем, что виноваты финны, – буркнул Валландер. – Сейчас мне некогда. Ты Ханссона не видел?

– По-моему, он не выходил из кабинета.

– Тогда объяви розыск. Его там нет.

Он заглянул в столовую, но и там никого не было, кроме девушки из канцелярии. Она готовила себе омлет.

Куда его черт понес, подумал Валландер и заглянул в свой кабинет.

Там тоже было пусто. Тогда он позвонил Эббе.

– Ты не знаешь, где Ханссон? – спросил он.

– Если бы ты не пролетел мимо как сумасшедший, я бы тебе сразу сказала, – ответила Эбба. – Он пошел в Фёренингсбанк.

– Что ему там делать? Он был один или с кем-то?

– С кем-то. Но я не знаю, кто это.

Валландер бросил трубку. Что задумал Ханссон?

Он позвонил Эббе еще раз:

– Можешь его отыскать?

– В банке?

– Если он там, то в банке.

Он очень редко просил Эббу кого-нибудь для него разыскать. Никак не мог привыкнуть к мысли, что у него есть секретарь. Если ему было что-то надо, он старался сделать это сам. Так привык с молодости. Только богачи и зазнайки гоняют других, чтобы те за них бегали. Что, трудно открыть телефонный справочник и поднять трубку? Валландеру казалось, что это непростительная лень.

Его размышления прервал телефонный звонок. Звонил Ханссон из Фёренингсбанка.

– Я думал, успею до того, как ты приедешь, – сказал он. – Тебе, наверное, интересно, что я здесь делаю?

– А ты как думаешь?

– Мы хотим проверить банковский счет Лёвгрена.

– Кто – мы?

– Его зовут Хердин. Но ты поговоришь с ним сам, мы будем через полчасика.

Они вернулись через час с четвертью. Хердин был ростом под два метра, жилистый и сухой, и, пожимая ему руку, Курт Валландер почувствовал, что тот очень силен.

– Мы немножко задержались, – сказал Ханссон, – зато сходили не впустую. Послушай, что говорит Хердин. И что мы обнаружили в банке.

Хердин сел на стул. Даже сидя он был огромного роста.

Похоже, ради похода в полицию он оделся в свой самый парадный наряд – выношенный костюм и рубашку с махрящимся воротом.

– Лучше будет, если мы начнем с самого начала, – сказал Курт Валландер и достал блокнот.

Хердин с удивлением посмотрел на Ханссона:

– Что, опять все сначала?

– Так будет лучше, – сказал Ханссон.

– Это длинная история, – засомневался Хердин.

– Давайте начнем с того, как вас зовут, – предложил Валландер.

– Ларс Хердин. У меня ферма в Хагерстаде, двадцать гектаров. Выращиваю бычков, но последнее время дело идет все хуже.

– У меня есть все его данные, – вставил Ханссон. Похоже, он торопился на бега.

– Если я правильно понимаю, вы пришли к нам, потому что у вас есть факты, касающиеся убийства супругов Лёвгрен. – Валландер поймал себя на излишней официальности. Надо бы попроще, подумал он.