Читать книгу Постоянный поход на Восток, или 44 Крестовых похода против славян - Игорь Никодимов, И. Ю. Никодимов - Страница 4

Бодричи не противились утверждению немецкого владычества в отнятой у них Нордалбингии. Они еще благоговели перед императором. В 810 году Карл пришел с войском в землю саксов, чтобы открыть военные действия против датчан, разорявших берега Германии; тогда бодричи послали в его стан, расположенный у города Вердена на Везере, своих старшин, чтобы просить императора об утверждении у них великого князя на место убитого Дражко.

В этот сан возведен был Славомир. Он получил великокняжеское достоинство не по наследству, так как сыном Дражко был Чедрага. Утверждая у бодричей великого князя, Карл, конечно, требовал от них помощи для похода в Данию, но война не состоялась. Предприимчивый Годофрид, лидер данов, был убит одним из своих слуг, а наследник его Гемминг заключил мир с императором. Между тем велеты, постоянные враги немцев, напали на крепость, основанную Карлом на границе их друзей и союзников, глинян и смольнян. Перебравшись через Эльбу, они, без сомнения, с помощью этих племен осадили крепость Hochbuoki (напротив Ленцена), охраняемую гарнизоном саксов, взяли ее и разрушили. Первым делом Карла, после примирения с новым королем датским Геммингом, было отомстить славянам за этот урон и восстановить Полабскую территорию. Он послал войско в землю бодрицких племен, живших в непосредственном соседстве с крепостью глинян и племенем бытенцев. Племя это было незначительно и вскоре исчезло, вместе со смолянами, в более общем имени полабских славян, которым назывались славяне, жившие на берегу нижней Эльбы, в нынешнем Лауенбургском крае и близлежащей части Мекленбурга. Земля глинян и бытенцев была опустошена, и после того немецкое войско занялось восстановлением крепости Hochbuoki (811 год).

В следующем году Карл снарядил армию против главных соперников Германии на Поморье – велетов. Три войска были одновременно направлены против них: одно пошло через землю бодричей, вероятно из Нордалбингии, и, конечно, получило от бодричей подкрепление; два других войска двинулись из Полабской крепости на север, навстречу первому отряду, шедшему с запада.

Велеты запросили мира, дали немцам заложников и обещали покорность императору.

Усмирив таким образом ближайшие славянские племена, не опасаясь датчан, которые заняты были в то время внутренними раздорами, и опираясь на уже построенные укрепления, Карл довершил начатое дело и поставил Залабскую крепость.

«Семь лет земля Нордалбингская была в плену», – писал потом в одной грамоте его сын, император Людовик. Плен этот был славянский. Но в 811 году Карл поручил графу Эгберту устроить в ней защиту против славян. Таким образом была основана северно-саксонская военная линия, отделявшая немецкий и славянский края в Нордалбингии. Сюда мало-помалу возвращались люди, недавно выселенные франкским завоевателем, и христианство начинало водворяться в этой стране.

Около 810 года Карлом была основана церковь в Гамбурге, из которого он намеревался сделать основную точку для преобладания Германии над прибалтийскими славянами и скандинавами: тут должна была, по его предначертанию, возникнуть немецкая митрополия для северных народов.

Немецкая военная линия в Нордалбингии соответствовала той цепи рвов и укреплений, которую датский король Годофрид начал строить еще в 808 году от Немецкого до Балтийского моря по реке Эгидоре для ограждения с юга своих владений и которая охранялась сторожевыми отрядами. Немецкая линия, которую, по словам Адама Бременского, установил Карл и его преемники, начиналась у нижней Эльбы, а именно от местности Мезенречье (то есть Междуречье, несколько южнее нынешнего Лауенбурга), и шла на север к реке Delvunda (ныне Delvenau), потом к источникам реки Белины, прямо на север к Виспирку (теперь Везенберг, на Травне, верстах в десяти к западу от Любека), потом на северо-запад, с некоторыми изгибами по речке Борзнику, или Борзнице (теперь Bissenitz), далее к Болелонкам (теперь Blunk) и, наконец, по течению реки Свентины к Кильскому заливу[3].

При Карле линия эта шла несколько западнее; мы знаем, что она была подвинута до Стекницы в 822 году; прежде, вероятно, река Былина, впадающая в Эльбу близ Гамбурга, составляла границу. Точно так же и на северной стороне линию, кажется, подвинули от верхнего течения Эгидоры к параллельной с ним Свентине.

На запад от Белины, верхнего течения Эгидоры и черты, между ними проведенной, нет ни одного славянского местного названия; очевидно, что там была искони земля немецкая и что славяне, получив этот край на короткое время от Карла Великого, не успели обосноваться в нем. В полосе (от 5 до 15 верст шириной) между этой предполагаемой первоначальной границей немцев и военной линией, описанной Адамом Бременским, мы находим несколько славянских имен среди множества немецких. Славянские имена расположены там, можно сказать, тремя кучками: на юге, близ Эльбы, между Былиной и Стекницей, в середине, близ реки Травны, и на севере близ Кильского залива, между Эгидорой и Свентиной. Очевидно, что тут немцы захватили под свой контроль ближайшие участки славянской земли. Это произошло вскоре после основания Нордалбингской линии Карлом Великим, как видно из слов летописца, который говорит: «В 822 году саксы, по приказанию императора [Людовика] построили за Эльбою крепость на месте, называемом Delbende (у Адама Бременского Delvunde, теперь Delvenau), выгнав оттуда славян, которые прежде занимали это место, и поставили там, против их набегов, сторожевой отряд саксов». Последние два года царствования Карла (813–814) прошли в этой стороне мирно. Славяне ничего не предпринимали. Биограф великого императора, Эйнгард, писал с самодовольством, что все варварские народы от Дуная до Вислы и Балтийского моря, «почти сходные по языку, но весьма разнообразные нравами и образом жизни», были «до такой степени укрощены Карлом, что признали себя его данниками; что кроме велетов, сербов [полабских], бодричей и чехов, с которыми он воевал, все прочие, гораздо многочисленнее, добровольно поддались ему». В этих хвастливых словах мы слышим отголосок мнений, господствовавших при дворе западного императора.

Успех немецкого оружия у пограничных славянских племен, которых не поддержали их восточные братья, ляхи, на Одре и Висле, казался ручательством в покорности остального славянского мира. В Риме и Ахене видели уже осуществление задачи воссоздания империи, видели уже на деле владычество римско-германского христианства над славянами.