Читать книгу Новелла X7. Собственность ichigoafterlife - Ichigo Afterlife - Страница 4

Прошло чуть больше двух недель моего пребывания в доме Тадеуша. Каждый день походил на предыдущий, но это создавало чувство комфорта, нежели монотонности. Я словно обрел свой дом, где по утрам меня ждал завтрак, компания маленькой девочки, сухие рутинные разговоры с Тадеушем, обсуждение с ним футуристических планов на его лекарство. Но, по сути, целые дни я не делал абсолютно ничего. Ночи стали короче, от силы три-четыре раза я попросил Еву приготовить для меня тот чай, и я спал по восемь часов, просыпаясь уже засветло. Удивительно выпадать из реальности так надолго, и я даже ощутил некую тонкую тоску по ночным наблюдениям за полумесяцем и далекими звездами.

Сегодня я проснулся уже в четыре утра. Пройдясь по первому этажу от гостиной до кухни, я подумал, что не хочу заниматься тем, что делал здесь последние дни. Захотелось проветриться, ощутить что-то новое. Я провел в стенах этого дома слишком много времени, и я не хотел, чтобы во мне возникло чувство необходимости в постоянстве. Что-то незнакомое ждало меня снаружи, нужно лишь выйти и протянуть руку.

Даже не позавтракав, а только переодевшись в рубашку и тонкий пиджак, расчесав спутанные до олицетворения с соломой волосы, я ушел из дома. Я шел вдоль дороги пару километров, пока леса не уступили пространство полям, плавно лежащим на весь горизонт. Утренний ветер прохладно свеж, холодна роса на траве, звонки крики и трель птиц. Солнце редко испускало свое лучистое сияние, заставляя траву блестеть радужными цветами. Я словно оказался на другой планете, где кроме меня и природы еще ничего не существовало.

Постепенно насыщенно-зеленая и светлая трава стала редеть, вместо всюду поросших полей зелени стали возникать небольшие участки, где росли полевые цветы. Многие из них уже распустились, их цвета были нежными и пастельными: розоватый, лиловый, бирюзовый и лимонный. Я шел медленно, охватываемый ветром, рассматривая всю красоту вокруг себя. Бесконечное небо светлого голубого цвета куполом создавало этот небольшой мир вокруг меня.

Ближе к наступлению настоящего утра, не столь раннего, пение птиц стало тише, а на горизонте стали показываться маленькие белые и красные шапочки крыш ферм, расположенные на усеянных полях. Я обходил их вокруг, иногда выходя на тропы из сухой желтоватой травы, там же часто я встречал кусты и зелень повыше. В полдень я лежал на пригретой ясным солнцем поляне, на мягкой невысокой траве, смотря в уходящую в бесконечность даль. Я представлял, что однажды окажусь выше поверхности, и, глядя из космоса на маленький шар, буду вспоминать то, как велико и в то же время на расстоянии вытянутой руки мне казалось все на этой планете.

Я прошел с десяток километров, пора возвращаться домой. Я запомнил, как добрался сюда, используя за ориентиры солнце, холмы и цвета травы и цветов. Возвращался назад я обходя уже знакомые места, следуя вокруг них, и нередко находил что-то новое. Когда я решил отдохнуть, выбрал место около кустов с малиной. Я набрал целую ладонь созревшей малины, и мои руки источали ото всех растений, к которым я только прикасался, запах пыльцы.

Обратная дорога заняла чуть меньше времени, и я смог сделать еще одну остановку на поляне маленьких белых цветков. Они были не выше травы и совсем крохотные. Они пахли медом. Этот запах окутал меня, что пришлось заметить и уделить этому место немного времени. Я наклонился к ним и сорвал несколько цветков с листьями, чтобы рассмотреть ближе. Я узнал эти цветы, увидев ранее в книге по ботанике. Они обладают свойствами успокоительного, на их основе делают снотворное. Я набрал немного еще.

Я вернулся домой. В доме стояла такая же пустота, как и перед моим уходом ранним утром. Пройдя на кухню, заметил, что Ева готовила завтрак, посуда до сих пор находится на сушилке. Но на первом этаже Евы не было.

Поднимаясь на второй этаж, я шел к своей комнате, как услышал странный звук. Я остановился, прислушиваясь. Тишина давила на слух несколько секунд, затем звук повторился, и я смог его расслышать. Я стоял как раз рядом с дверью комнаты Тадеуша, откуда доносился этот шум. Мне стало противно, и я заперся в ванной, включив воду, чтобы заглушить происходящее за стенами.

Вечером, после заката, я лежал на диване в гостиной и читал. Ева спускалась по лестнице, но увидев меня или услышав, как я перевернул страницу, остановилась в конце ступеней.

Через некоторое время Ева подошла ближе.

– Добрый вечер, Хозяин.

Я не ответил, не поднимая взгляда от книги. Ева стояла в нерешительности, и я чувствовал, как ей становится все тяжелее. Ева выглядела очень осторожно, но в то же время подавленно и виновато.

– Хозяин?

Я игнорировал ее, делая вид, что даже не замечаю.

Ева все поняла и тихо прошла на кухню, стараясь не шуметь, и приступила к приготовлению ужина.

Тадеуш спустился вниз через час. Я понимал, что все равно придется увидеться с ним лицом к лицу, и старался относиться к нему так же прохладно, подавляя раздражение, что было иррациональным.

Тадеуш посмотрел в сторону занятой Евы на кухне и подошел ко мне.

– Я счел твое отсутствие более продолжительным. Вынужден извиниться за недоразумение.

Я что-то промычал в ответ.

Тадеуш поправил очки. Он сел на подлокотник и сложил руки на коленях. Он ведь мне в отцы годится. А выглядит еще лет на десять старше своего возраста, совсем не умеет за собой следить. И дело даже не в болезни, он и в здравии всегда выглядел неопрятно, вызывая отторжение. Более омерзительных натур внутри и снаружи я не встречал.

– Не понимаю, зачем ты выставляешь меня виноватым за то, что считается уже устоявшимся и принятым. Ты знал об этом, с первых дней, как и о том, что имеешь аналогичное право.

Я не смог выдержать и продолжать скрывать испытываемое негодование.

– Ты сделал это стоило мне только перешагнуть порог твоего дома. Почему бы тебе не быть таким стыдливым и делать с ней это, не прикрываясь мнимой скромностью? Мне совершенно наплевать. Но я не могу смириться с тем, что ты все это время ждал моего ухода. Можешь не обращать на меня внимания и насилуй ее хоть каждую ночь.

Ева услышала лишь мой раздраженный тон, и все равно ее плечи поникли. Я перевел взгляд на Тадеуша, который выглядел слишком невинно.

– Ты не до конца понимаешь…

– Я понимал все с самого начала. Что ты лицемер, Тадеуш. Грязный испорченный лицемер.

Он не стал спорить. Просто вздохнул и ушел к Еве. Они немного поговорили, затем сели ужинать. Я поднялся и направился к лестнице.

– Ты не присоединишься к нам? – Донесся голос Тадеуша.

– Обойдусь.

Наступило следующее утро. Я не сомкнул глаз, лежал в постели и смотрел в окно. Ева постучала в мою дверь, до этого момента за дверью не раздавалось ни звука.

Я с минуту не реагировал. Потом все же поднялся. Ева стояла, опустив голову, словно даже не ждала, что я открою.

Когда я открыл дверь, Ева подняла глаза на меня и удивленно улыбнулась.

– Доброе утро, Господин.

– И тебе доброго утра.

Ева стала выглядеть немного спокойнее после того, как я с ней заговорил.

– Господин больше не сердится на Еву? – Осторожно спрашивает Ева, собираясь сжаться как напуганный еж, в ожидании негативного ответа.

Я помотал головой.

– Мне не за что на тебя злиться.

Ева стала выглядеть озадаченно.

Она не могла сформулировать мысли и вопрос, поэтому я пояснил, чтобы она даже не пыталась:

– Вчера я очень устал, не хотел портить тебе настроение.

– Господин уходил по делам? – Она спросила, распахнув в надежде глаза.

– Да, в каком-то смысле.

– Надеюсь, Вы хорошо провели время, – Ева улыбнулась, склонив голову. Через секунду она спохватилась: – Хозяин, Вы не хотите позавтракать вместе со мной? Кажется, мне нужно вернуться на кухню, чтобы завтрак не сгорел…

Ева виновато краснеет и смотрит на меня.

– Конечно, иди. Я спущусь через пять минут.

– Большое спасибо, Хозяин! – Ева уже бежала к лестнице.

Я не мог не улыбнуться, прислоняясь к дверному косяку, и глядел ей вслед.

Я направился в ванную, чтобы привести себя в порядок. Набрав в ладони холодную воду, умыл лицо и посмотрел на себя в зеркало. Из-за бессонницы я снова стал выглядеть нездорово, особенно это видно по моим красным глазам. Я переоделся и спустился вниз.

Ева невольно улыбнулась, когда случайно посмотрела на меня. Поставив тарелки, она села на высокий табурет, подогнув юбки голубого платья с атласными и кружевными лентами. Ее волосы завиты и собраны сзади, открывая шею, но некоторые кудри выбиваются, что выглядит мило и скорее очаровательно.

Алые губы Евы шире растягиваются в улыбке, когда она ловит мой взгляд.

– Господин, Вам налить кофе?

Мы начали завтракать, я впервые ел что-то карамельное с орехами. Ева узнавала столько новых рецептов десертов и завтраков, что я просто поражался, каждый раз видя, что она приготовила. Мне стало даже интересно, что она приготовит в следующий раз.

– Какие красивые цветы, – Ева смотрит на маленький букет белых цветочков, оставленный мною вчера в стакане.

– Чем они пахнут? – Спросил я, не поднимая глаз.

Ева приблизилась к ним и опустила лицо, прикрыв глаза. Через несколько секунд она открыла их и произнесла:

– Молоком с медом.

Я подавил улыбку, вместо тостов до крови укусив губу. Я едва не подавился кровью, что мгновенно распространилась по всему моему рту.

– Интересно, откуда эти цветы здесь? – Ева все продолжала смотреть на них.

– Их принес я.

Ева подняла удивленный взгляд.

– Правда? Господин, они прекрасны. Благодаря Вам на кухне так приятно пахнет. И мне захотелось медового молока.

Ее глаза блестели от частичек счастья в них.

Мы закончили завтракать. Когда Ева ставила последнюю чистую тарелку, к нам спустился Тадеуш. Он уже некоторое время шел на поправку, и уже занимался моим лекарством. Я ждал того дня, когда наконец смогу покинуть этот дом и обо всем забыть.

– Доброе утро, Мастер, – Ева обернулась к нему и поклонилась. Меня затошнило, и я посчитал невежливым, если меня стошнит перед Евой едой, которую приготовила она.

Тадеуш смотрел на меня.

– Мастер, я приготовила завтрак. Не хотите ли позавтракать со мной?

Я подумал, правда ли она будет есть во второй раз. Но она сделала это. По ее лицу я видел, что она через силу кладет в рот каждый кусочек еды. Должно быть, моя ошибка в том, что сейчас она мучает себя. Ведь если бы не моя вчерашняя реакция, все могло быть по-прежнему. Интересно, было бы все так, если бы я не вернулся в тот момент, когда Тадеуш насиловал ее.

Тадеуш почти ничего говорил, и тем более не обращал внимания на Еву. На ее лице застыло фальшивое выражение удовольствия.

– Я смотрю, вы двое снова друзья, – произнес Тадеуш. – Все-таки вам лучше оставаться друзьями, так намного легче нам всем ужиться под одной крышей.

Ева улыбнулась.

– Ева уже привыкла жить вместе с Мастером и Господином, вот бы… – Она краснеет и из-под дрожащих ресниц произносит: – Вот бы все оставалось так как можно дольше.

Тадеуш прагматично хмыкнул.

– Но это невозможно, Ева. Жизнь – это постоянное движение. И это делает ее прекрасно трагичной, разрывая узы. Хм, какая вкусная еда. Ты сегодня превзошла себя.

Ева краснеет, принимая благодарность.

– Спасибо за похвалу, Мастер, – ее щеки расцветают алыми цветками, так же постепенно на ее лице возникает улыбка.

С ума сойти. Я не мог смотреть на этих двоих и отвернулся к окну, подставив под голову руку.

– Сегодня большой день, нужно сделать много дел. Ева, сегодня ты делаешь уборку и готовишь обед. Нам нужно заняться работой.

Ева кивнула.

– Как скажете, Мастер.

Тадеуш обратился ко мне:

– Идем, с твоей помощью я закончу раньше.

Мы стояли в лаборатории за столом, ожидая, когда реагенты достигнут необходимой температуры. Я подпирал голову руками, наклонившись к столу. Тадеуш постоянно попрекал меня, говоря, чтобы я не путал его записи и не опускал голову на его ящики с пробирками и другим лабораторным хламом. Я часто зевал.

– Да что с тобой такое? Неужели ты позволял себе подобное безалаберное поведение и в учебных заведениях?

– Мне скучно.

Тадеуш выдохнул, сложив руки.

– Ты сам видишь, что процесс очень растянут, ускорив его, мы потеряем важнейшие свойства, без которых эликсир утратит свою ценность.

Я вздохнул, и Тадеуш замолчал.

– Что-то не так?

– Нет, все… все отлично.

– Не терпится покинуть нас? Послушай, я понимаю тебя. Ведь на самом деле у нас больше общего, чем кажется. Поучившись у меня, ты сам в будущем сможешь изготовлять эликсир после моей смерти.

Я, не отрываясь, смотрел на цвет вещества, находящегося в перегонном аппарате.

– Да, именно так и будет.

– И я стараюсь, чтобы ты был доволен пребыванием здесь. Ева не доставляет тебе неудобств?

Как раз с ней проблем не было. Вот если бы ты оставил нас одних, старый мудак.

Когда настало время обеда, Ева принесла нам чай и сэндвичи. Подождав, когда Тадеуш попробует и скажет, что еда ему понравилась, Ева посмотрела в ожидании на меня.

– Я не голоден.

Ева виновато подняла уголки губ.

– Простите, Хозяин.

Ева взяла поднос и направилась к двери. Я поймал ее за руку выше локтя. Ева остановилась, посмотрев на меня.

– Господин желает…

– Перестань просить прощения за вещи, которые совсем не требуют этого.

Ева не сводила от меня испуганного взгляда, пока Тадеуш не произнес ледяным тоном:

– Немедленно отпусти Еву. И не смей больше так грубо обращаться с ней.

На секунду я сдавил руку Евы со всей силы и только потом отпустил. На ее коже остался красный след от моих пальцев. Лицо Евы было бледным, в глазах блестели слезы.

– Ева, пожалуйста, можешь идти.

Ева благодарно кивнула на слова Тадеуша и вышла за дверь.

Тадеуш схватил меня за лабораторный халат, смотря с гневом. Его рот криво свело от ярости.

– Если ты еще хоть раз посмеешь так относиться к ней, я… я…

Я наклонил голову, смотря на него.

– Тогда что? – Я оттолкнул руки Тадеуша от себя. – Если я уйду, ты останешься никем, лишившись моих денег. Кому ты еще нужен, Тадеуш? – С насмешкой произнес я.

Тадеуш не поднимал глаз с того момента, как я оттолкнул его от себя. Он смотрел куда-то на пол, где скрестились наши тени, и его глаза расширялись от ужаса.

– Ты настоящий монстр. Как я раньше не понял?… Не хотел видеть, верно…

Я рассмеялся, снимая халат.

– Работай, пока у тебя есть время. Будь умнее и приготовь мне то, что убьет меня.

В девять вечера я спустился бегом с лестницы, забежал на кухню и застал Еву, она убиралась после ужина. После инцидента в лаборатории я не видел ее, и сейчас Ева смотрит на меня лишенными какого-либо блеска глазами.

– Господин? – Тихо произнесла Ева. – Вы хотите поужинать?

– Я хочу прогуляться вместе с тобой.

Ева подняла глаза, непонимающе и удивленно смотря.

– Х-хозяин, Вы странный… Простите, если это прозвучало невежливо. Я просто не могу понять Вас.

– Не имеет значения. Ты должна пойти со мной.

Ева не знала, что для Тадеуша я стою выше их обоих. Ева считает меня с ним на равных, что заставляет меня чувствовать себя менее важным, это чувство лишает той доли ответственности, что лежит на мне, и позволяет немного расслабиться.

Ева долго стояла перед закрытой дверью и держалась нерешительно.

– Мастер не будет возражать…?

– Не будет.

Я надел сверху рубашки пиджак и наклонился, чтобы завязать шнурки. Ева вновь вздохнула и протянула дрожащую руку к дверной ручке.

– Ева очень долгое время не была снаружи. Там… опасно. Но Ева иногда любила природу. Куда Хозяин хочет пойти?

Я закончил собираться и поднялся.

– Ева, я хочу, чтобы ты просто пошла вместе со мной. Можешь ни о чем не думать и обо всем забыть.

Ева нерешительно кивнула, смиренно опустив глаза.

– Хорошо. Как того желает Господин.

Я открыл дверь, наблюдая за Евой. Глаза Евы сначала встретились с живым небом, еще голубоватым, но скоро, с минуты на минуту, наступит время заката. Ева набрала полную грудь воздуха, вдыхая запах и наслаждаясь каждым глотком. Я взял ее за руку, дотрагиваясь до ее пальцев в легкой перчатке. Теперь Ева шла со мной за руку от дома и краснела.

Мы спустились с холма, прошли пару минут по лесу и вышли к маленькой реке, за которой стояло несколько деревьев. Река наполнилась цветом розового неба над нами.

Я видел, как Ева смотрит на все, и дал ей время обвыкнуться со старыми ощущениями. Улыбка засияла на ее лице.

– Хозяин хотел показать Еве это место? Здесь… очень красиво.

Я рассматривал Еву, и наши глаза встретились. Ева опустила взгляд, ее лицо не переставало быть алым.

– Мм, Хозяин, можете не отпускать мою руку? Я хочу еще немного побыть здесь.

Да хоть вечность, Ева.

Ева молчала около пяти минут, тяжело дыша. От потрясения, от чувств, которые она испытывает, наблюдая за прекрасной природой, глядя на это место, Ева выглядела задумчиво. Но я видел, как она рада. Словно собиралась оттолкнуться носками туфель от земли и взлететь под небом, целиком вылившимся в замечательный розовый.

Ева смотрела на все. На деревья, на далекий горизонт, на воду в реке, на траву у наших ног.

Ноги Евы стали подкашиваться, и она опустилась в траву. Я сел рядом с ней. Ева проводила меня взглядом.

– Хозяин не знает, но раньше Ева очень боялась окружающего мира. Все, что находилось за дверью дома, могло и часто причиняло Еве боль, и это очень расстраивало ее. Еве не хотелось жить. Встречая людей, она часто не могла насладиться красотой этого мира. Приходилось постоянно быть дома и прятаться.

Ева посмотрела на наши руки, как моя рука держит ее тонкие пальцы, обтянутые полупрозрачной голубой тканью.

– С Вами, Господин, Ева чувствует то, что всегда мечтала. Без Вас даже это красивое место не сделало бы Еву такой счастливой.

Мы просидели минуты в тишине. Только едва слышно тихие кроткие волны ложились на маленький берег.

Но хоть она и была по-настоящему счастлива, я видел это и нисколько не сомневался, я читал на ее лице еще и то, что она жалеет о сказанном. Ей всегда было нелегко открываться людям. А то, что я позволил ей узнать о себе, делало ее попытки открыть душу более тяжелыми. Она думает, что ничего не значит для меня, и это сильно ранит ее чувства, ведь она надеялась быть мне другом. Единственной в этом небольшом мире, кто мне небезразличен. И все же у нее это не получалось, потому что меня переубедить не способен никто, даже такой нежный и хороший человек как Ева.

Ева стала подниматься, я помог ей, держа за руку.

– Что? Уже поздно. Пора возвращаться. Большое спасибо, Господин, что отвели Еву в это место. Это лучший день в моей жизни.

Тадеуш был расстроен. Мне кажется, он даже плакал, пока нас не было. Он был беспомощно зол на меня, обижен на Еву и роптал на несправедливость. Когда Ева заснула, Тадеуш влетел как обожженный в мою комнату и стал ходить по кругу.

– За что мне это? Это ты во всем виноват. Я совершенно не был готов к тому, что моему неприкосновенному счастью помешает именно твоя рука. Я бы тотчас выгнал тебя за дверь, я бы отомстил тебе за то, что ты разрушаешь самое большое счастье в моей жизни. Только ради удовольствия и веселья! Невероятно!

Я лежал на кровати, флегматично наблюдая за ним.

– Ты жестокий человек. Такие как ты разрушают мир. Ты не можешь обладать своим собственным счастьем и отнимаешь чужое.

Я поборол вздох и не стал говорить о том, что вряд ли существует иной порядок вещей. Кому как не мне знать о реальности?

– Не тебе учить Еву. Ты меня понял? Мне лучше знать, что полезно для нее.

– Тогда зачем надо было селить меня в свой дом?

Шея Тадеуша покраснела от напряжения. Он выглядел неряшливо, рубашка наполовину высовывалась из-за пояса, очки запылились, волосы находись в чудовищном беспорядке, так как он постоянно хватался за них, когда не мог совладать с эмоциями.

– Я хотел всего-навсего оказать тебе уважение. Я считал тебя порядочным молодым человеком. А ты притворялся, скрывая свою гнилую разрушительную сторону.

Я выгнул бровь.

– Говоришь как мой безвестно отсутствующий отец. Забавно.

Тадеуш обессилено стонет и едва не падает на колени.

– Я только хотел… Но ты… Я просил тебя больше всего на свете: не дать ей выходить в реальный мир. Зачем ты это сделал? Почему ты так сильно ненавидишь меня?

Меня захлестнуло отвращение.

– Тадеуш, мне нет до тебя дела. Я просто отвел ее прогуляться на полчаса. Она была только рада. Нет и речи о том, что она будет расстроена. Считай это неким извинением за мое поведение утром. В моих планах нет ничего подобного, в чем ты не устаешь меня обвинять. – Я вздохнул. – Я устал. Мне нужно поспать.

– Ева самое дорогое, что у меня есть. Я тебе никогда не прощу, если ты посмеешь испортить ее отношение ко мне.

Я отвернулся к стене, закрыв глаза. Когда я заснул, во сне перед моими глазами постоянно стояло то место, где мы смотрели на закат. И в нем была Ева, держащаяся за мою руку.

Утром я спустился немного позднее. Тадеуш после вчерашнего снова слег в постель, а Ева, не приступавшая к приготовлению пищи, была в оранжерее и стирала свое платье, в котором вчера сидела в траве. Я зашел и остановился в дверях.

– Доброе утро, – сказал я.

Ева оглянулась. Ее глаза сразу стали мягче смотреть, когда она посмотрела на меня.

– Доброе утро, Хозяин. Ева вчера испачкала платье, но ей не удается отстирать зеленый цвет от травы…

Я опустился рядом с ней. Руки Евы были мокрыми и в пене, перед ней в воде лежало ее платье. Должно быть, оно стало тяжелым, и вручную ей его никогда не отстирать.

– Тебе нужна помощь.

Ева скромно улыбнулась.

– Обычно со стиркой мне помогал Мастер… Я скоро освобожусь и приготовлю Вам завтрак.

Я поднялся, и, немного подумав, опустил на ее голову руку. Ева застыла в смущении.

– Ммм… Господин?

Она поднимает на меня взгляд, смотря открыто и в ожидании разъяснений.

– Ничего не нужно. Я зашел только поздороваться с тобой и пожелать хорошего дня.

Лицо Евы запылало.

– Большое спасибо за внимание, Господин. Желаю Вам тоже удачного дня!

Оставив Еву, я вышел в гостиную.

Через некоторое время, прошло около двадцати минут, Ева оставила платье и зашла в гостиную. Она что-то собиралась сказать мне, но пока только делает попытки совладать с собой.

Я обернулся к ней.

– Ева что-то хотела? – Невольно поддразнил ее я.

Ева слабо улыбнулась.

– Я хотела узнать, как дела у Мастера… Хозяин, Вы очень расстроили его. Я прошу прощения за свои слова, но мне кажется, что Мастеру Вы очень дороги.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Вы не могли бы… или позвольте мне поговорить с Мастером.

Я покачал головой.

– Делай что хочешь. Я не стану принуждать тебя к чему-либо.

Ева около минуты стояла и смотрела на меня. Выйдя из задумчивости, она произнесла:

– Тогда Новый Хозяин не станет возражать, если Ева пойдет к Мастеру?

– Могу ли я?

Ева понимающе кивнула, опустив взгляд вниз, на свои сложенные руки. Она поднялась наверх, я проводил ее спину в черном наряде горничной.

Через пару минут я тоже поднялся. Дверь Ева закрыла не до конца, и я мог услышать, о чем они говорят, остановившись у своей комнаты.

– Мастер, Вы заботились обо мне все это время, почему Вы не разрешаете мне помочь Вам?

Тадеуш ответил сухим голосом: