Читать книгу Поп на мерсе. Забавные и поучительные истории священника-реаниматолога - иеромонах Феодорит - Страница 7

Был я тогда молодым диаконом. Нет, не так, конечно. Ибо был я тогда немолодым диаконом (лицо, проходящее церковное служение на первой, низшей степени священства. – Прим. ред.), но недавно рукоположенным. И вот сподобил меня Господь поехать в паломничество ко Гробу Господню во святой град Иерусалим.

Надо сказать, что в Иерусалим я поехал далеко не в первый раз. Был я там раз тринадцать, но мирянином (последователь христианства, член Церкви, не являющийся священником. – Прим. ред.). И один раз сразу после пострига Владыка наш благословил, он и сам паломничать любит. А вот так – диаконом – первый раз.

Естественно, сразу побежал в Патриархию разрешение на служение получать. Владыка Аристарх узнал, обрадовался, что я монахом стал, да еще и диаконом… И вот я с бумагой иду ко Гробу Господню. А там радостная весть – сегодня будет открытая Литургия, и служит архиепископ Севастийский Феодосий (Ханна). Собственно, то, что именно владыка Феодосий служит, – это хорошо (он служит красиво и торжественно), но не более того. А вот то, что Литургия открытая, как раз радостно.

Кто не знает, на Гробе Господнем Литургии бывают закрытые и открытые. Закрытые служат ночами, за заколоченными дверями, и на них мало кого пускают. А открытые – по воскресеньям весь год, Успенским Постом – ежедневно, а также когда служит какой-нибудь архиерей. Храм открыт, пускают всех. И иноземные клирики служат как раз на открытых Литургиях.

Однако был один нюанс. Дьякон-то я деревенский, с архиереем ровно два раза служил, службы архиерейской не знаю. Ну, думаю, ладно, архиерейская служба, я по хиротонии точно младшим буду, значит, служить мне третьим-четвертым диаконом.

Прихожу ночью – и вот тут ужас! Нас, диаконов, двое. Но мало того, что двое: первым служит святогробский диакон Фаддей, которого только-только рукоположили. У него та же проблема, что и у меня. А дело еще усугубляется тем, что Фаддей, естественно, грек. И понимает он только по-гречески, ну, может, по-арабски еще. Русского не знает он, греческого – я, а английского – мы оба.

Ладно, думаю, кто-нибудь из русских батюшек подскажет, благо русских всегда много. Высмотрел я одного маститого протоиерея, прикинул, что по количеству наград он стоять будет ближе всех. Служба началась.

Владыка занял свое место, мы с Фаддеем – по сторонам от него с дикирием и трикирием, батюшки выстроились. Я протоиерею шепчу: «Батюшка, мол, подскажи!» А он мне: «Я деревенский, службы архиерейской не знаю!» Да, ситуация…

Слава Богу, в Иерусалиме все-таки попроще, чем у нас. Архиерей в алтаре облачается, все быстро. Как-то начали.

Фаддею-то легче: ему монах Пантелеймон, многолетний хранитель Гроба и пономарь, подсказывает по-гречески, а у меня только служебник. Тут Владыка мне шепчет «Паки и паки…» Я и начал…

В общем, со страху я как начал гнать… В общем, с Евангелием мы уже не шли, а бежали. Я с кадилом впереди, за мной Фаддей с Евангелием, ну и остальные.

С перепугу я архиерейскую Литургию в полтора часа уложил в таком темпе. Мне горненские сестры потом сказали, что отродясь такой скорости не видали. «Прямо, – говорят, – летели!» А я от страха. Думал, Владыка съест меня. Но нет, улыбнулся. Понял.

Потом я еще служил на Гробе Господнем не раз – и диаконом, и священником. Но такого ощущения больше не было.