Читать книгу Трудно быть человеком. Цикл «Инферно». Книга пятая - Игнат Черкасов - Страница 2

Только спустя два дня Рейчел смогла, наконец, выдохнуть и выйти из палаты Наоми, оставив её с отцом и армией нанятых телохранителей. Она бы и дальше сидела с девочкой, но занимаемая ею должность требовала хотя бы дать интервью, чтобы постараться успокоить общественность. Когда она уже не могла прикрываться своими ранами, ей пришлось показаться перед объективами камер:

– Понимаю, что ситуация из ряда вон выходящая, тем не менее прошу соблюдать спокойствие и задавать вопросы по очереди.

Всех значимых журналистов и корреспондентов с центральных каналов собрали в зале на первом этаже больницы по личному распоряжению Рейчел, которая и начала интервью, наконец одарив всех своим присутствием, хоть и при помощи трости. Зная всех в лицо, она начала отбор по приоритетам, начиная с главных каналов, указав на корреспондента, который тут же задал вопрос, который интересовал всех:

– Где Итан Хант?

Рейчел откровенно удивилась вопросу:

– Понятия не имею. После его увольнения в зале суда, я его больше не видела. Следующий.

– Случившееся произошло по вине дерзкого федерала, который своими варварскими методами довел ситуацию до кипения?

Этот вопрос Рейчел уже больше понравился:

– Вряд ли в этой трагедии кого-либо можно винить, кроме преступников, совершивших это… Но в одном вы правы, федерал дров наломал предостаточно, расшатав ситуацию донельзя. К сожалению, я слишком поздно вступила в должность, чтобы успеть пресечь его действия на корню. Но могу вас заверить со всей ответственность, за мой срок службы, таких сорвиголов будут гнать из бюро. У нас не дикий запад и ковбои нам ни к чему.

Её пафосную речь поддержали аплодисменты все кроме одной журналистки, которая и привлекла Рейчел:

– Вы разве не согласны?

– Мне вот интересно, почему все считают, что проблема в федерале? Разве он убил всех копов в полицейском участке? Разве это он выпустил всех самых влиятельных главарей преступных организаций?

Рейчел попыталась неудобный вопрос перевести в шутку:

– Милочка, похоже, вы знаете больше, чем мой пресс-секретарь. Даже не знаю – взять вас после этого вместо него?…

Все посмеялись.

– Или уволить. Кто вы?

Хоть сама Рейчел и продолжала улыбаться, но тон её заметно изменился. Журналистка представилась:

– Кэти Брукс.

Рейчел не хотел выглядеть слабой или тем более клоуном, который всегда отшучивается от сложных вопросов и поэтому позволила себя втянуть цепкой Кэти в спор, чтобы набить руку так сказать и показать себя:

– Как женщина я могу вас понять, Хант – сильный, дерзкий, да и вообще красавчик, но, понимаете, ФБР – это все-таки не про наши фантазии, а совсем про другое. Но судя по результатам, Хант, как и вы, я полагаю, считает иначе. И мы видим, к чему такое иначе может привести. Сначала большая часть предприятий, якобы случайным образом, сгорела от якобы утечки газа, а теперь трагедия, которой еще не видел наш город. После всего этого разве могут еще оставаться вопросы?

– Вы всё говорите, что вы видите, но вот вопрос, куда вы смотрели, если умудрились просмотреть организованную преступность в нашем городе, в отсутствии которой нас столько лет уверяли?

Был существенный недостаток должности прокурора, она была вынуждена отвечать за все просчеты вышестоящих руководителей, в частности мэра города:

– У нас нет пока никаких сведений, чтобы подтвердить или опровергнуть эту информацию. На расследование нужно время.

– Ну, раз вы не знаете, тогда спросите у Ханта.

Кэти начала откровенно раздражать Рейчел.

Кэти – И да, верните его на службу. Лучше пусть дома при нем горят, чем люди продолжат умирать при вашем руководстве, пока вы будет тратить время на расследование.

Рейчел покивала головой и улыбнулась, уколов журналистку напоследок:

– Кстати про время. Интервью окончено, всем спасибо за внимание.

После чего Рейчел ушла, а все остальные начали благодарить уже Кэти, по вине которой до них так и не дошла очередь. Но Кэти давно уже была белой вороной среди этой своры и, не обращая ни на кого внимания выкрикнула, догнав Рейчел:

– Мэм, последний вопрос.

Рейчел была удивлена такой наглости, тем не менее, решила себя показать, как человека способного держать удар и разрешила задать последний вопрос:

– Слушаю.

– Вы сказали, что последний раз видели Ханта в зале суда, тогда кто остановил преступников, вы ведь там были и не могли не заметить Ханта.

Рейчел решила раз и навсегда объяснить Кэти к чему в случае её упорства, может привести ответ на провокационный вопрос:

– Да, я была там. И видела, собственными глазами, как спецназ остановил преступников. Ханта я не видела, но, если у вас есть другая информация, мои детективы будут рады её услышать.

После чего Рейчел перевела взгляд на копов:

– Офицеры, проводите, пожалуйста, мисс Брукс до полицейского участка в качестве свидетеля и пусть даст показания своей версии событий.

Пригвоздив Кэти своим взглядом, Рейчел продолжила:

– И, если версия подтвердится и окажется, что Итан Хант, в прошлом федерал, а теперь обычный гражданский, все же был на месте массового убийства, тогда у меня появятся вопросы, а у него после них тюремный срок. Счастливо прокатиться мисс Брукс.

Привыкшая выдавливать все дерьмо из клоунов и коррумпированных идиотов, которые мало что знали, Кэти впервые закончила свое интервью в полицейском участке, давая показания на протяжении следующих трех дней. Итана она не выдала, но очень скоро поняла, что детективы, судя по всему не без просьбы со стороны, потеряли интерес к федералу и начали копать уже под неё. После тех долгих и морально изнурительных дней, Кэти надолго запомнила нового прокурора, особенно то, что к ней лучше не лезть.

Рейчел же, после интервью сразу отправилась обратно к дочке. Но поднимаясь в лифте, не смогла выкинуть, теперь уже Ханта, из головы. Решив дать Фоксу побыть с дочерью – все же родной отец, она переключила кнопку этажа, чтобы самой разобраться с Инферно. Его палата была ниже на пару этажей, среди обычных клиентов. Без стука войдя в палату, она увидела пустую палату – «Надеюсь, ты ушел и на этот раз без оглядки… Так будет лучше для всех».

Закрыв за собой дверь, по дороге к лифту она встретила Кейт, которая возвращалась после процедур:

– Зачем ты соврала? Не знаю, как тебя, но меня никакой спецназ не спасал… Меня спас Итан.

– Я не во всем соврала. На счет тюремного срока я была вполне искренна.

– Ну, ты и сука. Знала бы, лично…

– Не знаю, что у вас всех тут за пунктик на его счет, но это именно из-за него произошло то, что произошло.

– Неужели?

– Протри глаза, так много крови еще никто и никогда не лил за всю историю города. Все, кого ты знала, с кем работала, они теперь все мертвы. Да, не Хант их убил, но именно он спровоцировал все то дерьмо, что вылилось на нас.

Кейт задумалась:

– Так-то оно так. Правильные вещи говоришь, и по фактам у тебя все сходится, но мы обе знаем тенденции. Ты попытаешься все замять, чтобы вернуть все по-старому, к тому времени, когда Ханта еще не было, когда банды правили в гетто и так же нас убивали, но ты права умереть всем разом, это гораздо страшнее, вернее заметнее для всех, кто, не вынимая жрет то благоухающее дерьмо, что ты называешь правдой. Я коп, и я знаю, как было до него и как стало при нем. Он давил эту мразь, а ты снова хочешь нас затащить к ним в койку. Но вот что, милочка, в койке тебя ждет только одно. Тебя сначала хорошенько отымеют, а после выбросят как ненужную и уже отработанную вещь. Думаю, тебе понравится, жаль только всех нас за собой утащишь… Сука.

Толкнув плечом уже ненавистного прокурора, Кейт вернулась к себе в палату. Слова Кейт задели Рейчел, вернее сказать дело было не столько в эмоциях, сколько в опасениях, что, такие как Кейт, уже проверенные люди, как один откажутся ей подчиняться. Вернее, даже не подчиняться, а слепо следовать её курсу, от которого зависело всё, но в будущем, которое кроме неё, никто не мог разглядеть и даже не догадывался о предстоящей катастрофе.

Без сомнений, основная масса поддерживала смелого прокурора, который в отличие от Мэра была в гуще событий, а не пойми где, пряталась. Но среди поддерживающих её она наблюдала лишь серые однородные массы. Этого было вполне достаточно для того чтобы досидеть до конца срока ради карьеры, но для борьбы нужны были люди, которые все как один плевали в её сторону после увольнения Ханта. Инферно, а именно троянского коня от своего главного противника, Рейчел точно возвращать не собиралась и решила пойти как всегда в обход, а именно к классовому единомышленнику.

Но на её удивление, хоть Комиссар, как и она, смотрел на ситуацию в общем, он в отличии от неё был на стороне Ханта:

– Как ты можешь? Да всех твоих людей перерезали из-за него.

Комиссар тяжело выдохнул:

– Да, знаю… Более того, я предупреждал его, что так может случиться. И знаешь, я бы даже поддержал бы тебя и возненавидел бы его… за все потери, но не могу. Потому что, не смотря на все что он сделал, он никогда не бросал своих. Ни Кейт, ни даже выродков из ФБР, и мой отдел он тоже не бросил, даже после увольнения. Даже после увольнения, черт возьми, он пришел и придавил ту мразь. Ты когда-то вообще о таких слышала?

Рейчел разочаровано опустила глаза и ничего не ответила, а Комиссар продолжил:

– Вот и я о том же… Знаю, ты меня не послушаешь, но мой тебе совет и в этом моя позиция – верни Ханта.

Рейчел напряглась, и начала медленно мотать головой:

– Нет. Я найду другой выход, но только не Хант.

Комиссар вздохнул:

– Знаю, это некрасиво и даже больно для тебя, но думаю, тебе никто этого не скажет, никто, кроме того, кто там был. В этот раз жизнь твоей дочери была на кону, и ты не смогла найти выход… И если бы не Хант… Так с чего ты взяла, что в следующий раз найдешь? И самое главное, что Хант окажется рядом и сможет прикрыть?

Рейчел прослезилась, вспомнив о крике Наоми, которая так и не проронила ни слова после того кошмара, замкнувшись в себе, прячась как в коконе. Не выдержав волнения, Рейчел, не сказав ни слова просто ушла.

Вернувшись к дочери, Рейчел до жути перепугалась, открыв дверь в охраняемую палату Наоми в которой не горел свет. Вбежав в палату и включив свет, она увидела девочку с заплаканными от страха глазами. Подбежав к кровати, она её прижала к груди и, гладя по голове начала успокаивать. Телохранители среагировали на поведение клиентки и попытались ворваться следом, но Рейчел их остановила рукой и жестом велела выйти. За ними показался Фокс, который по итогу остался один, стоять в дверном проеме. От холодного и даже жуткого взгляда Рейчел, которая гладя Наоми глаз с него не сводило, ему как-то стало дурно, а в горле пересохло.

Успокоив девочку, она её уложила в постель. Перед уходом велела охране категорически свет не выключать, а дверь в палату оставить открытой. Еле сдерживаясь, проходя мимо Фокса, она буквально приказала ему:

– За мной.

Войдя в комнату досуга, она посоветовала всем выйти покурить. Её взгляд и интонация сказанного не оставили выбора и часть персонала, как и часть охраны тут же вышли.

Фокс – Милая, что не так…

Рейчел – Закрой дверь.

Закрыв дверь, Фокс обернулся и тут же упал, напоровшись пахом на колено Рейчел:

– Я сказала, сиди с дочерью.

– Милая?

– Милая я тебе только на публике, а сейчас заткнись и…

– Я твой муж!

– А вот это точно уже только на публике.

Придавив хорошенько его член, чтобы усилить громкость своего голоса, а главное его внимание Рейчел продолжила:

– Нашу дочь чуть не убили, а ты оставил её одну, да еще и свет выключил, ты совсем кретин что ли?

– Она моя дочь. Я отец и мне виднее. Я тоже боялся темноты, пока отец не научил меня смотреть страху в лицо…

– Страху? Да что ты можешь знать о страхе?

На секунду Рейчел даже пожалела, что Инферно не прибил Фокса. Фокс же начал оправдываться:

– Ты же знаешь, что у меня последнее время проблемы с головой. Я теряю сознание, а после ничего не помню. А тут как раз оказался в больнице и решил прове…

Рейчел на этот раз как следует, придавила то, чем никогда не пользовалась, прикрываясь владельцем отростка, как ширмой ради публичной репутации:

– Ты не в больнице, а ты с дочерью. Еще раз оставишь её одну и тогда точно окажешься в больнице. Кретин недоразвитый.

Оставив его корчиться на полу, Рейчел вернулась к Наоми.

Инферно, практически сразу после приезда в больницу пришел в сознание. Его разбудили крики, и плачь в коридоре тех, кто так и не дождался мужей и родных после дежурства в полицейском участке. Эти отчаянные вопли были в первую очередь матерей и жен, которые были охвачены общим горем, чью боль еще долго нельзя будет ничем унять. Люди отчаянно умоляли врачей, медсестер и любого, кто был в белом халате сказать, что с их близкими. Тогда они еще не знали, что почти из семи десятков служащих в участке, удалось спастись, всего лишь троим. Прокурору Рейчел Вудс, комиссару Нельсону, который был в тяжелом состоянии, и детективу из отдела расследований, о котором никто не спрашивал. Это было ужасно – чудом выжить после такой бойни, а после ловить на себе взгляды всех родственников тех, кто выжить не смог, читая в их глазах нескрываемый вопрос: почему ты, а не мой сын или мой муж. Но Кейт это еще только предстояло прочувствовать и попытать пережить, сейчас же Инферно начинал сходить сума от своей пирровой победы. Хотя даже прошептать что эта победа, у него язык не поворачивался. Не в силах терпеть последствия своей провокации, которая в итоге привлекла к трагедии, он снял капельницу, отсоединился от аппаратов, оделся в спортивный костюм, что лежал на полке больничного шкафа и, накинув капюшон от батника на лицо, которое теперь стыдно было показать кому либо, просто ушел. Вернее, даже сбежал.

Не желая появляться на публике, он пришел в клуб, где его спрятал Родриго. Поняв, что просто зря сопьется, не веря, что даже после сильнейшей интоксикации алкоголем сможет заглушить безутешные крики жен и матерей, он попросил у Родриго наркоты, которая дала ему покой и отрубила на полтора дня. Придя немного в себя, он вышел проветриться, угнал мотоцикл и поехал в парк. Хоть наркота и дала ему чувство покоя, тем не менее, её химическое послевкусие пропитанное ложью, которая дурманила рассудок, но не лечило измученную душу, заставило его прибегнуть к более естественным методам умиротворения.

Припарковав байк у лавочки, он сел на нее и растворился в ночных звуках природы. Лишь на фоне был слышен шум города, который не позволял забыться до конца. Просидев так три часа ему не особо полегчало. Замеченные по пути в парк постеры с его лицом и припиской – «Виноват во всем», не оставляли его и все продолжалось по кругу. Одни и те же тяжелые мысли сменяли друг друга, травя душу парню и терзая его изнутри. Всплывали даже мысли, которые оспаривали его право называться Профи в виду его чрезмерной эмоциональности для бесчувственного истукана, каким его обязывал быть профиль его деятельности – «А вот и обратная сторона медали… Хочешь быть живым… Все чувствовать… Иногда даже любить… Тогда страдай после каждой трагедии… Наверное, это справедливая цена, но как же мне уже надоело платить по этим считам…».

Шум байка со спины его отвлек от мыслей, чему он даже обрадовался и попытался не о чем больше не думать. Но урчание двигателя повторилось, и он обернулся. В пятидесяти метрах от него сидела девушка на байке, фары которого, как и ее шлем смотрели четко на него. Девушка снова напрягла двигатель байка, будто бросая ему вызов. Инферно показал средний палец и вернулся к своим делам, снова облокотившись на спинку скамейки. Но девушка и не думала его оставлять в покое и усилила рев двигателя, чем разозлила Инферно, который вскочил со скамейки и направился к своему байку:

– Достала, сейчас ты у меня покатаешься.

Запрыгнув на байк, он ответил ревом своего двигателя и, приняв вызов, сорвался с места. Вскочив на заднее колесо, он с рывка долетел до нее. Но девушка не стала торопиться и, будто растягивая удовольствие, начала медленно кружить вокруг фонтана, глядя на него сквозь стекло шлема.

Инферно присоединился к ней и уже на втором круге успокоился и даже как-то развеялся – «Ну ладно, считай, что внимание моё ты привлекла».

Спустя еще пару кругов девушка остановилась и, подняв забрала шлема, посмотрела на Инферно, которому понравился её взгляд. Присмотревшись к парню, девушка резко опустила забрала шлема и сорвалась с места. Очарованный её взглядом, Инферно заинтересовался и поехал за ней.

Прокатившись по городу Инферно, оценил её реакцию и самообладание, учитывая на какой скорости и на какие виражи на ней она шла. Конечный маршрут слегка удивил Инферно, ведь он вел по направлению в порт. Один из ангаров открылся и девушка, повернув поперек дороги и подпрыгнув на железнодорожном переезде, въехала внутрь. Инферно усмехнулся – «Больно откровенная ловушка. И кто же это может быть… Нужно непременно выяснить». После чего он проследовал за ней, въехав в ангар, заполненный стоянкой из спорткаров. Слабое освещение не позволяло что-либо разглядеть, но конечный пункт, где его уже ждала девушка, он видел и подъехал к ней.

Инферно слез с мотоцикла и начал к ней подходить:

– Ну, привет что ли…

Уже хорошо знакомый звук, смазанных лезвий катан, выпущенных из ножен мгновенно привлек его внимание и заставил обернуться. Четверо синоби в пяти метрах от него, кто где, встали в боевую стойку, каждый напротив него. Инферно, забыв на мгновение обо всем, сфокусировался на них, уже представляя, как будет утолять свою боль, казня их одного за другим. Но неожиданный крик девушки со спины остудил пыл мужчин, которым всегда было что делить, как говорится, только повод дай. Синоби же наоборот, убрали катаны в ножны и сложив ноги сели на месте, а Инферно, наконец, оглянулся и увидел японочку:

– Так значит это ты…

– Что я?

Инферно соображал на ходу, будто собирая сложный пазл на время:

– Ты их послала…

– Куда?

– Ты издеваешься?!

– А ты не пробовал выражаться яснее?

Инферно хоть и разозлился, уже догадавшись о главном, тем не менее, не заметив агрессии, а также заметив здравомыслие с её стороны, чем не отличались его противники, остудил себя и начал сначала:

– Ты кто?

Поняв, что она снова попытается выкрутиться, тут же добавил:

– Отвечай, как поняла, но отвечай.

Девушка ответила еле заметной улыбкой и добавила:

– Я Киоко.

– А дальше?

– А дальше мы подружимся.

Инферно обалдел от услышанного:

– Чего!? Ты с дуба рухнула? Ты синоби, какое нахрен подружимся?

Киоко выхватила меч, оставленный в ангаре, и выставила его перед собой:

– Ничего не замечаешь?

Инферно не понял вопроса, хоть и понял, что дело в мече:

– Ты про катану, которой твои дружки меня все порубить пытались?

– Это не просто катана… Это катана самурая, она длиннее, чем у синоби.

Она его снова озадачила:

– Самураи, синоби, а разве вы не из противоборствующих групп?

Киоко улыбнулась:

– Мы подружились, теперь я предлагаю тоже самое и тебе.

Зная о подлых приемах синоби, Инферно усомнился в её искренности, хотя подвоха не чуял:

– И как вы подружились? После стольких веков вражды.

– Очень просто, я перерезала всех лидеров клана и возглавила каждый из них, объединив их в единственный клан… Мой клан. Но королеве нужен король и судя по тому, что ты перебил всех претендентов, ты достоин, занять это место.

Степень абсурда, даже по шкале Инферно, зашкаливала, и он откровенно начал издеваться. Осмотрев синоби, он посмеялся:

– Мне кажется после твоей борьбы за власть, количество твоих подданных заметно, так убавилось. Не пойми меня неправильно, я очень ценю твое предложение, но у меня друзей в этой жизни больше, чем у тебя воинов. Так что я пас.

Киоко оценила шутку и, повернувшись в сторону улыбнулась:

– Всего троих хватило на полицейский участок, а представь, на что способны пять сотен…

– А ну заткнись мать твою!!!

Синоби вскочили с места и схватились за рукоятки катан ожидая только приказа. Киоко выставила руку вперед, велев остановиться ему, а им успокоиться:

– Лучше сбавь обороты, тигр.

– А то что?

На что Киоко спокойно ответила:

– А то он умрет.

После чего взглядом показала в нужную сторону. Инферно повернул голову и в другом конце ангара смог в темноте разглядеть знакомый силуэт, подвешенный за кран-балку. Не заметив никого рядом, он снова посмотрел на Киоко и нагло улыбнулся:

– И как же, подождем, пока у него руки отвиснут? Ничего страшного, купит новые.

Киоко снова оценила шутку, которые в силу его черного юмора, мало кто вообще понимал, тем более улыбался. Выхватив сюрикэн, она им пригрозила с улыбкой на лице. Инферно тем же выражением лица ответил, добавив скептической нотки:

– Серьезно? Здесь сколько, метров пятьдесят?

– Не важно, я не промахнусь.

– А знаешь, конечно, кое-кто меня за такую светлую идею, точно захочет прибить, но так как, похоже, я свой лимит уже исчерпал, я, пожалуй, рискну. Тем более не своим же здоровьем. Так что, не верю.

Киоко тут же с разворота, набрав силу в замах, метнула сюрикэн в темный угол, который тут же осветился, после попадания сюрикэна в кнопку на пульте.

Инферно действительно оценил степень её мастерства в метании:

– Да уж, такое действительно увидишь не каждый день. А тогда почему твои синоби такой меткостью не отличаются? Они метают сюрикэны, будто с завязанными глазами.

– Так оно и есть. Вернее, именно так они и учились метанию, не на глаз, а на слух.

– А ты?

– А я самурай. Забыл, что ли… Или не поверил?

Инферно не стал отвечать на её вопрос и попытался найти выход из сложившейся ситуации, чтобы не играть в чужую игру, в которой обречен проиграть.

Но Киоко все рассчитала, и кран с подвешенным к нему Боссом подъезжал как раз вовремя, не позволив Инферно думать ни о чем стороннем.

Киоко игриво посмотрела на Инферно:

– Готов?

– К чему?

– К чему угодно…

После чего метнула следующий сюрикэн на этот раз, обрубив веревку, на которой висел Босс. Сорвавшись с девятиметровой высоты на бетонный пол, Босс был обречен. Инферно волевым усилием выпрыгнул и, перехватив его на лету, упал с ним на крышу машины:

– Снова эти гребанный ребра и снова ты.

– Пожалуйста.

Заметив Киоко, Инферно сразу обратил внимание на четырех синоби, которые снова его обошли со спины и продолжили за ним следить.

Киоко – Не беспокойся по их поводу… А ты не так прост, как кажешься. Теперь многое стало на свои места. А что ты еще умеешь?

Инферно поднялся и спрыгнул с помятой машины, что позволило ему чуть ближе подобраться к Киоко:

– Ну, как-то у меня был бой с самураем, после которого он вряд ли смог бы ходить, если бы не сгорел в пожаре.

На удивление Инферно, Киоко сама начала приближаться к нему:

– А я-то думала, что все слышала о тебе… Инферно.

Судя по её взгляду Инферно, понял, что она знает, о чем говорит и юлить не стал:

– Откуда ты знаешь моё имя?

– Еще не знаю, но дико хочу… Поначалу я не поверила, что Инферно, это всего один человек, но глядя на тебя, твой взгляд меня убеждает.

Чувствуя, что вот-вот покраснеет от смущения, Инферно вспомнил о своем старом приятеле и решил сместить акценты с себя любимого на него:

– Зачем тебе он?

– А ты разве не знаешь?

Инферно решил не шутить с Киоко:

– Ну да, он мой человек, но он не стукач, уж поверь. У меня просто денег не хватит его разговорить.

Киоко посмотрела в глаза Инферно и быстро поняла, что тот не врет:

– Ты не врешь, я это вижу… А вот он врет. Он работает на нового прокурора, на Рейчел Вудс… На твоего куратора.

Её осведомленность уже порядком начала раздражать Инферно.

– Да, я о вас многое знаю и, похоже, больше, чем ты сам.

– Например?

Киоко повернула голову к Боссу, тем самым испытывая Инферно, у которого появился шанс на нее наброситься либо, зная об ускоренной реакции благодаря периферическому зрению удержаться от соблазна и не попасть в ловушку:

– Например, смерть, которая связывает его и Рейчел. Когда-то его дочь дружила с Рейчел, ровно до тех пор, пока она не умерла от передозировки из-за измены суженного, которого в свою очередь приговорила Рейчел. Так сказать, отомстила за подругу, столкнув машину парня с дороги в обрыв. У Русского, конечно, у самого руки чесались, но традиции есть традиции, и он отложил приговор на сорок дней. А когда узнал, что сделала Рейчел, вступился за нее, приговорив вместо парня, всех свидетелей и запугав судью, который отпустил Рейчел. С тех пор они не разлей вода. У этой парочки давняя история… Тем приятнее будет её оборвать.

– Стой! Подожди секунду, он и мой приятель, а ты вроде хотела дружить?

Киоко тут же переключилась на Инферно, не скрывая, что он её интересует больше:

– А тебе есть что предложить?

– А что тебе вообще надо?

– Бестия, жена покойного лидера семьи Якудза. Настоящая ведьма, которая и послала своего муженька на тот свет, став вдовой и заняв его место. Она наняла мой клан, чтобы уничтожить вас, кого за предательство, а кого за дерзость.

– Для твоего же блага, лучше не напоминай.

– О чем ты? Я только начала… Но от тебя зависит, закончу ли я.

– Ах, ну да, король.

– Ты мне нравишься, но еще раз так пошутишь, над тем, что мне дорого, я тебе ухо отрежу…

– Я не вещь для торга…

– Ты убийца, как и я.

– Вот тут ты ошибаешься. Ту хрень, что ты устроила в участке…

– Что? Ты разве не тоже самое, устроил в участке в Бомбее?

Инферно замер, сходства были на лицо, тем не менее, уступать было нельзя:

– Это другое.

– Неужели?

– Не путай борьбу за выживание и убийства ради наживы.

– Если я не исполню приговор, их тысячи головорезов просто перебьют сначала всех моих людей, взяв числом, а не умением как мы, а после и меня. Это похоже на борьбу за выживание?

Инферно услышал её и понял:

– Нахрена ты вообще сюда полезла?

– Узнав, кто именно им нанес оскорбление и практически вышвырнул из штатов, они позвали лучшую, меня. А когда я узнала, что моя цель Инферно, я согласилась.

– Зачем? Только не надо про традиции и монархию, скажи так, чтобы я понял.

Киоко сама подошла к Инферно и встала вплотную:

– Я устала бояться тех, о ком даже боюсь узнать. Но ты их не боишься, ты их убиваешь. Я хочу быть рядом с мужчиной, который не остановится ни перед кем или чем ради своей женщины, которая в свою очередь готова во всем его поддерживать, а если надо, то и умереть. Зная, что это было все не зря.

Киоко смогла достучаться до Инферно, чем и оттолкнула его:

– Боюсь, ты опоздала. Инферно заперт и запер его Итан Хант, ведомый идеей – Служить и Защищать.

Но Киоко не собиралась сдаваться и кивнула в сторону корчащегося от боли Босса:

– Ты ведь в курсе, чем он промышляет?

– Он торгаш.

– И только? Или может быть об остальном ты не хочешь знать… например, о том, что он не только вещами торгует, но и телами проституток. Продажа наркотиков на его территории тоже процветает, как и вымогательство, и откровенный рэкет. А уж, какой кровавый шлейф за ним тянется…

– Что ты хочешь от меня?!

– Чтобы ты сбросил оковы лжи и перестал себе врать… Ты дружишь с ним, человеком без чести…

Босс возмутился, вернее попытался:

– Эй! Следи за базаром, а то я тебе морду набью и даже не посмотрю, что ты девчонка…

Он привлек её внимание своим нахальством, а также сюрикэн, который ему вонзился в ногу и прервал его угрозы.

Инферно – Киоко!

Киоко – Ты дружишь с ним, но не хочешь со мной. Почему? Но ответь так, чтобы я поняла. Я проделала длинный и опасный путь и заслуживаю правды.

– Я знаю кто он… и да, мир не идеален, как и мы. Но у нас с ним одна цель, очистить город от мрази, которая его отравляет… и ты, одна из них, как минимум ты по ту сторону баррикады.

Босс сильно удивился своей цели, ведь Рейчел ему говорила о совсем другой, но ради своего же блага, на этот раз решил промолчать. Киоко же не стала молчать:

– Он такая же мразь, как и все остальные, а на чьей стороне окажусь я, зависит только от тебя.

Инферно был подавлен трагедией и меньше всего хотел влезать в следующую:

– Ты не похожа на тех, с кем я до этого сталкивался и только поэтому я тебе дам время, чтобы убраться из города со всей своей шайкой. Дам тебе три дня, а после пеняй на себя, потому что, когда я вмешаюсь, я перебью вас всех.

Киоко не смогла скрыть разочарования и, выхватив катану, приставила её к горлу Инферно, что мигом заставило остальных синоби перейти в боевой режим и так же выхватить катаны:

– Будь, по-твоему.

Но глядя на Инферно, на которого возлагала такие надежды, её решимость убить его таяла на глазах и в итоге она отбросила катану в сторону от греха подальше, прекрасно осознавая риск, который не пережил ни один противник Инферно:

– Не так… Ты достойный противник и заслуживаешь шанса на честную схватку… А теперь уходи.

Инферно перевел взгляд на Босса:

– Понимаю, тебе это ни к чему, но ты придашь вес своим популистским словам, про честь и достоинство, если отпустишь его.

– Прости, но его голову я уже пообещала новому прокурору, преподнести на блю…

Резкий удар в грудь оттолкнул Киоко назад, после чего на Инферно тут же кинулись все четверо синоби. Инферно перекатился назад, пытаясь их увести подальше от Босса.

Киоко не ожидала такой подлости от Инферно и, восстанавливая дыхание, сосредоточилась и обострила все инстинкты для боя с ним. Жадно вдыхая воздух, она уловила запах пороха, что ее тут же насторожило. Запах пороха исходил от места, от которого её оттолкнул Инферно. Присмотревшись, она заметила вмятину в полу, вмятину от пули и тут же перекатилась в сторону.

Заметив луч лазерного целеуказателя, который стал едва заметен, промелькнув на мгновение на её челке, Инферно тут же среагировал и оттолкнул ее, сам до конца не понимая, зачем спасает. Поняв это, Киоко отозвала своих людей, от которых Инферно просто убегал, не видя для себя смысла в чужой схватке.

Первым спецназовцы окружили Босса, резко спустившись по тросам с крыши ангара, а вторым Ермак попытался захватить саму Киоко для допроса, либо ликвидировать её – как получится. Придавив лезвие ее катаны к полу, он сурово пошутил:

– Обронила что-то?

После чего откинул ногой её катану в сторону под машины. Выхватив нож, он пошел на нее:

– Не стоило тебе злить прокурора. Разомнемся!

За пару часов до этого:

Узнав от одного из своих шпионов, где именно сейчас Инферно, Киоко решила устроить ему и Рейчел очную встречу, чтобы он, наконец, выбрал, на чьей он стороне. На стороне человека, который его предал, обвинив во всем со всех экранов телевизоров и выкинув как отработанный материал или на сторону той, которая готова вверить ему свою жизнь и жизнь своего клана.

Для Киоко выбор был очевиден и, собрав малый отряд прикрытия, она напала на штаб квартиру Босса в порту. Характерное их присутствию отключение электричества напрягло головорезов Босса, но не более, за что они и поплатились своими жизнями. Через минуту свет включился и перед взором кричащего из кабинета Босса, который подошел к новому окну и требовал восстановить подачу электричества в бранной форме, предстала картина очередной кровавой резни. От её последствия у Босса застыла кровь в жилах. Его глаза судорожно перебегали от трупа к трупу, которые валялись с отрубленными конечностями по всему ангару. Этот безмолвный ужас, который в один момент пресек жизни тридцати его людей, заставил содрогнуться даже его, бывалого босса русской мафии.

Он на автомате начал пятиться назад, пока не уперся в свой рабочий стол. Судорожно нащупав кресло в стороне, он резко обернулся, почувствовав кого-то за своей спиной. После кровавой резни, дико странно было увидеть милую японочку в черных приталенных штанишках в коричневой кожанке, но чехол с катаной за её спиной быстро привлек внимание Босса, который потянулся сразу за пистолетом.

Киоко – Даже не думай.

Босс – Не имею такой вредной привычки.

После чего он выхватил пистолет, а его выхватили из его кабинета. Пробивший окно серп кусаригама, вонзился ему в ключицу и тут же вытянул его назад, сквозь окно, свалив его на очередную машину:

– Бл…!!!

Один из синоби купился на его отчаянный крик от боли и показался сбоку, тут же налетев на две пули в грудь, которые его оттолкнули и опрокинули на пол:

– Так-то сученыш, русские не сда… ааа!!!

На этот раз Босс заорал по-настоящему, когда выпрыгнувшая из его кабинета Киоко приземлилась коленом на его грудную клетку. Получив по запястью рукояткой катаны, он выронил пистолет и тяжело выдохнув, выругался о своём:

– Вы что, все сговорились что ли. Я только из больницы и только его сменил…

Обезвредив Босса, следующим ударом рукояткой по лицу, безмолвная во время налетов Киоко, кивком приказала своим братьям захватить Босса и перетащить его в укромное место неподалеку.

Перетащив Босса, и подвесив его на кран-балке, Киоко приступила к следующему этапу.

Тем временем, Рейчел с Наоми и Фоксом, по приглашению своих родителей, которое нельзя было проигнорировать, пришли на званый ужин. На правах отца семейства, Вудро Вудс прервал молчание во время ужина и начал:

– Мои клиенты на тебя жалуются… говорят, что ты, не выполняешь возложенных на тебя обязательства и не оправдываешь их доверие, а значит подрываешь не только свой авторитет, но и авторитет всей семьи, а главное мой.

Рейчел подозвала прислугу и попросила её увести Наоми, у которой волосы вставали дыбом от одного лишь голоса Вудро, так называемого дедушки. Как только девочку увели, Рейчел ответила:

– Ты едва не потерял внучку пару дней назад… а тебя волну…

Вудро – Может мне поручить дела Фоксу, раз ты не справляешь.

Фокс сразу засуетился и, поправляя галстук преданно улыбнулся:

– Сэр, по первому же вашему зову, я готов прес…

Рейчел – Ты ничуть не изменился.

Вудро – Как и ты, я смотрю… За столько лет, так и не поняла, что выживает сильнейший. И если человек не тянет, ему нет места в моей семье, кем бы он, не был.

Рейчел – Пошел ты со своим сильнейшим.

Мать тут же переменилась в лице и попыталась осадить дочь:

– Рейчел?!

Вудро – Ничего Мэгги… Пусть побунтует… Все равно все мы прекрасно знаем, куда в итоге она вернется, и сама попросится назад. Жаль только у нашей дочери память короткая и своих обещаний она не помнит, а такое, мало кто прощает, особенно в нашем городе.

Рейчел наклонилась в сторону отца и ответила:

– Да откуда тебе знать? Ты из-за этих стен не вылезаешь, разве что в офис компании, да англичашкам на поклон в Сити…

Вудро не стерпел и дал пощечину дочери:

– Следи за языком! Всё что ты имеешь, ты имеешь благодаря мне и всем, кто был до этого, кто был как я! А все как ты, слабые, жалкие и сентиментальные гуманисты сгинули в пучине истории, даже имени своего после себя не оставив…

Рейчел уже сто раз слышала эту напутствующую речь и предпочла на сто первый раз, пропустить её мимо ушей и подумать о своём, глядя на смирно сидящего Фокса, чью жену только что ударили – «Боюсь даже предположить, папа, чтобы бы с тобой случилось, если бы я вышла за Инферно». Промелькнувшая мысль с оторванной рукой действительно напугала Рейчел, а вот альтернативная манера Инферно, зло шутить, изрядно её позабавила. Правда в итоге, после пощёчины, все-равно её отец бы лишился руки и всё бы на этом кончилось. Быстро и просто, как и всё в жизни самого Инферно, по её мнению. Но жизнь Рейчел не была простой, но не в смысле тягот, которых тоже хватало, а в смысле сложных решений сегодня, во благо туманного завтра.

Не желая затягивать, Рейчел напрямую спросила:

– Чего ты хочешь?

Вудро прервался, но, тем не менее, зная с кем, имеет дело, решил не растекаться мыслью по древу и сказал, как есть:

– Наследника, достойного меня… И раз от меня в тебе только характер, а склад ума от недалеких предков, чти гены уже не вытравить из тебя, твоё место займет брат.

Рейчел удивилась:

– Моё? Ты же хотел видеть его в кресле мэра?

Вудро, сделав пару глотков вина, своего любимого сорта, успокоился и немного смягчился:

– Так и есть, но после недавних событий… Твоя персона в городе, заиграла более яркими красками, чем кто-либо мог предположить. А моему сыну, не пристало делить лавры с кем бы то ни было, особенно с тобой… Как только ты выполнишь моё основное условие, посадишь Джареда в кресло мэра, ты уйдешь.

Рейчел – Не поняла. Договор был не об этом.

Мэгги – Не перечь отцу.

Рейчел выдохнула и посмотрела на мать:

– Я не перечу, я хочу понять, по какой именно причине, меня кидает собственный отец.

Сделав ещё пару глотков, Вудро, получив эстетическое удовольствие от послевкусия, подражая аристократам, позволил себе ещё больше расслабиться, что кардинально отличалось от сказанного им дальше:

– Мне шепнули, знающие люди, что тебе угрожает серьезная опасность. Другими словами, тебя хотят убить, и если им это удастся, то вместо тебя прокурором станет другой человек и главное с другими интересами, интересами своих ставленников.

Мэгги – Милая, это для твоего же блага.

Фокс – Отец тебе только добра желает.

Лживость и лицемерие, переходящее все границы, всегда доводили Рейчел до искреннего исступления, которое лишало её всякой воли к сопротивлению. Облокотившись спиной о кресло, она перевела взгляд на пустую тарелку, глядя в никуда, только чтобы не видеть лживой заботы в лицах самых близких ей людей:

– До выборов ещё ой как далеко и за это время меня убить могут много-много раз…

Мэгги – Милая, ну ради семьи нужно постараться. К тому же ты не одна, Фокс всегда рядом и поможет в трудную минуту.

У Фокса в горле пересохло, особенно от фразы «Трудная минута», тем не менее, он кивнул, чтобы остаться у кормушки, что его содержала.

Джаред – Но не бойся, как только я вступлю в должность, ты сразу сможешь выдохнуть и перевернуть эту страницу своей жизни…

Вудро – Он прав, но до тех пор, уж постарайся прибрать весь этот бардак на улицах, чтобы Джаред, своим появлением, ознаменовал приход спокойных времен.

Джаред – Да, это отличный пиар-ход будет…

Рейчел – И гарантии, что его не убьют.

Вудро снова напрягся:

– Не ты, так он, должны пробиться и прикрыть нашу семью. И так как он король, а ты пешка, принять удар предстоит тебе, так что будь добра, разберись с этим беспределом, что развели тупые законники, а иначе…

Телефонный звонок Рейчел перебил очередное наставление Вудро, что девушку даже обрадовало:

– Слушаю.

Киоко, услышав голос Рейчел, поднесла телефон к Боссу:

– Поздоровайся.

Босс разобрал номер на дисплее и, поняв кому, позвонила Киоко, начал ей кивать головой вверх. Киоко не поняла, но подняв взгляд на уровень его связанных рук, увидела два выставленных средних пальцев, после чего Босс нагло улыбнулся, наконец, отведя душу. Киоко тоже отвела душу, врезав ему по бубенцам, а после ещё раз, чтобы не успел выдохнуть и наконец, заорал:

– Ах ты, сучка! Нахрена второй-то раз…

Приложив телефон к уху, и прикрыв второе, не желая слышать грязные фантазии с садистскими наклонностями с собой в главной роли, он выдвинула условия:

– Приезжай к 58-му ангару через час ровно, иначе я выполню все его мерзкие прихоти, но уже с ним.

Захвати синоби Вудро или любого из Вудс с Фоксом в придачу, она бы даже не дернулась, но ради Босса, она нарушила этикет, встала и ушла. Вудро ошалел от её наглости:

– Ты куда собралась?!

Рейчел, даже не обернувшись и направляясь к выходу, ответила вскользь:

– Разбираться с беспределом.

Оставив всю охрану и проинструктировав ещё раз по поводу Наоми, Рейчел села в машину и направилась в свой кабинет, а Киоко в парк за Инферно.

Ермаку с его группой понадобилось меньше получаса, чтобы выйти на место и незаметно занять позиции на крыше ангара 58. Рассмотреть кого-либо, кроме Босса в темном ангаре через переносную камеру сверху не представлялось возможным. Хоть она и передавала картинку в разных спектрах, в том числе и тепловую сигнатуру, тем не менее, костюмы синоби, скрывали тепло их тела, делая невидимыми. Зная, с кем именно предстоит столкнуться, Ермак принял повышенные меры прикрытия, чтобы не быть обнаруженным. По его команде, один из бойцов, подогнал грузовик к соседнему ангару и начал шуметь и сигналить. После вышел и ударил пару раз по воротам ангара 60, когда ему якобы надоело ждать, он всё-таки открыл журнал и проверил пункт приема груза:

– 82?! Твою мать! Снова перепутал.

Пока синоби сконцентрировали своё внимание на единственном в округе нарушителе тишины, Ермак, во главе группы по-тихому проник в ангар с крыши. Зацепившись за верхние укрепления у крыши, бойцы перевели взгляд на Командира, который осмотрев помещение и заметив единственную точку, над которой горел фонарь и через которую проходил маршрут крана, велел повиснуть над ней. Основной целью было эвакуировать Босса и его он видел, а вот противника нет. У него была мысль провести разведку помещения эхолокацией, звук которой не улавливало ухо человека, но он не хотел рисковать, опасаясь подсветить своё лицо от дисплея прибора в абсолютной темноте. В сложившейся ситуации, он принял единственное разумное решение – активно выжидать, так как времени до встречи ещё было, а Боссу ничего не угрожало – «Пусть повисит пока, как и мы, от него не убудет». Отогнав грузовик, снайпер залез на крышу ангара напротив, занял позицию для наблюдения, а возможно и для стрельбы и доложил:

– Пацифист, я на позиции, пока тихо.

Ермак щелкнул по микрофону, дав понять, что принял. А через двадцать минуть появилась и сама виновница торжества, которая числилась на устранение, в отличие от Инферно, что появился вслед за ней. По их разговору, Ермак сориентировался, что к чему, собирая попутно разведданные, но, когда их разговор перешел в ультимативную фазу, а жизнь Босса оказалась под угрозой, Ермак сработал по цели. Так как луч фонаря над целью отсвечивал от лужи, Ермак, опасаясь промахнуться, сдвинул на шлеме ПНВ и активировал его вместе с лазерным целеуказателем, как раз на голове цели и сразу спустил курок. Промах, по вине Инферно его раззадорил – «Уже вторую бабу увел, вечно ему неймется».

Но на промелькнувшие мысли у Ермака не было времени обращать внимание и он, наладив зрительный контакт со старшими двух групп, жестами указал зоны их высадки, по которым они уже сами поняли свои обязанности. Первая группа, которой было велено высадиться вокруг Босса, спустились по тросам и заняли оборону, эвакуируя его. Вторая же группа, приняла весь удар на себя и вступила в бой против противника, четыре на четыре. Сам Ермак, занялся их лидером, которым оказалась девушка, но по сводке, очень опасным противником, которого не следует недооценивать.

Синоби, услышав зов Киоко, кинулись назад, ей на помощь. Выхватив сюрикэны, они их метнули на слух в темноту, пытаясь убить спецназовцев, которые спускались с крыши ангара по тросам. Попытки поразить их во время спуска не увенчались успехом, восемь спецназовцев, разделенные на две группы, не считая Ермака, спустились по тросам быстро, технично и под громкую музыку, которая не позволяла синоби сориентироваться. Сенсоры так же молчали, так как форма спецназовцев максимально заглушала любой шум от тела, а главное сердцебиение, по которому синоби привыкли определять, кто есть кто. Русские знали своих противников, а главное их сильные стороны, которые свели на нет, став практически невидимыми для противника, зато ярко подсветив самих синоби, закидав их зажжёнными фальшфейерами. Поняв бедственность своего положения, один из синоби разбежался по крышам спорткаров и кинулся в темноту, где развертывались спецназовцы. Заметив синоби, спецназовец его стремительное приближение встретил залпом из подствольника ГП-25 установленным на АКМ-74, отбросив синоби на метров пятнадцать назад до первого лобового столкновение со спорткаром, при экстренном снижении. Костюм синоби выдержал, а его тело, как и кости, внутренние органы превратились в желе, а кости переломало.

Пацифист – Вижу Профи.

Ермак, работая на изматывание противника, отшвырнул Киоко и приказал:

– Пусть уходит!

Пацифист – Хорошо бы, но он замер на месте.

Пока первая группа из четырех спецназовцев занималась эвакуацией раненого Босса, вторая группа занялась ликвидацией непосредственной угрозы. Подсветив синоби фальшфейерами, раскидав их по флангам противника, спецназовцы быстро их стянули в одно место, единственное затемнённое, и прижали шквальным огнем, добив залпами из подствольников.

Двое спецназовцев эвакуировали Босса, поднявшись с ним по тросам, оставшиеся двое соединились со второй группой и окружили Ермака, который пытался обезвредить Киоко, вооруженную вакидзаси. Хоть Киоко и не ожидала такого техничного сопротивления, после стольких толп противников, которые её синоби перерезали без особого труда, тем не менее сдаваться она не собиралась. Встав в боевую стойку, она огляделась, но поняв, что на неё никто не нападает и бой будет честным, она кивнула Ермаку:

– Достойный противник, достойная смерть.

– Сам разберусь! Периметр под контроль.

На удивление, мысль оказалась дельной, но запоздавшей. За спинами спецназовцев прозвучал скрежет от скользящей по полу катаны, в сторону которой перекатилась Киоко. Подобрав катану, которая проскользнула между ног у одного из бойцов, звук которой его запутал, Киоко тут же взмахнула ею, но голову срубить не смогла. Подбежавший Ермак выставил нож и заблокировав удар катаны, с плеча оттолкнул Киоко:

– Разберитесь с ним! Раз и навсегда!

– Приняли!

Инферно тяжело вдохнул – «Как скажешь, мне же легче». Спецназовцы рассредоточились, не сильно понимая кому именно противостоят, в отличии от Ермака, который понял, что Инферно вернулся, хоть снайпер и умудрился его потерять. Пацифист не был дураком и уж точно плохим снайпером, возможно именно поэтому просчитался, когда выставил приближение оптики на максимум, чтобы прочитать по губам, о чем спорил Инферно сам с собой. Мысли вслух, а вернее дилемма неожиданно оборвалась и Пацифист, помимо того что не успел ничего понять, так ещё и не понял, куда делся сам Инферно, буквально сорвавшийся с места. Поняла это и Киоко, приняв его возвращение на свой счет, она воодушевилась и ответила суровому спецназовцу:

– Сейчас я тебя разомну… Прямо пополам!

Фальшфейеры спецназовцы потратили на синоби, и перешли на ПНВ, чего Инферно и ждал. Как только заметил слабое отражение от лица луча зелёного оттенка, он тут же метнул в их сторону самодельные световые гранаты синоби, в составе которых, унюхал фосфор, что тут же обезвредило весь состав спецназа, подсветив их в темноте пыльцой химиката, осевшей на их костюмах.

Ослепнув от яркой вспышки, которую увидели в окулярах ПНВ, защита которых хоть и сработала, деактивировав устройство в автоматическом режиме, тем не менее, бойцы были на время дезориентированы в пространстве:

– Замерли! И слушаем.

В итоге услышали они тихий свист, в сторону которого тут же открыли шквальный огонь из ШВ, а после крики товарищей. Испытав на своей шкуре боевые качества Ермака, который не церемонился с противником и уничтожал его как можно быстрее, Инферно торопился. Не желая испытывать судьбу, он отработал боевую группу в духе их командира, жестко, но эффективно.

Выкрав все сюрикэны у покойных синоби, Инферно ослепил спецназовцев и побежал на прорыв, на бегу метая сюрикэны по подсвеченным силуэтам бойцов, убивая их одним за другим. Поняв, по крикам, что несут потери, один из старших групп, сработал трассером, указав всем остальным направление:

– Залп!

Инферно тоже знал русский язык, который ему помог сориентироваться, а именно перекатиться к ближайшей машине и залечь под неё, укрывшись от залпов. Не ко всем бойцам ещё вернулось зрение, и многие проглядели трассер, но зато все заметили направление последующего залпа самого старшего группы и дружно поддержали его. Прижав уши, Инферно самого прижал к полу заниженный спорткар, который чуть весь дух из него не выдавил. Пережив практически бомбардировку, Инферно, не без труда вылез из-под обломков. Его силуэт на фоне горящих машин был четко виден:

– Огонь по цели!

Бойцы спецназа открыли огонь на подавление, тут же потеряв старшего группы, которому Инферно отомстил за его светлую идею, метнув сюрикэн ему прямо в лицо и тут же перекатившись в сторону. Перекатываясь и стремительно меняя позиции, Инферно очень хорошо прочувствовал на себе натиск спецназа, который уже начал вести прицельный огонь по позициям, которые уже обстреливали наперед, предугадывая его следующее появление:

– Твою мать!

Чуть не лишившись головы, и в следующую же секунду мысли, которая зародилась в ней, он понял, что единственный выход угомонить этих ребят, это отнестись серьезно к тому единственному оружию, что он недооценивал, как и бойцов спецназа – «Ну ладно, почти как метательные ножи, против, почти как… да меня никто так не прижимал!». Следующую мысль про то, что бойцы действовали как он сам, он додумать не успел, но как действовать понял. Не успев обернуться, он метнул назад сюрикэн, на который тут же напоролся боец, который пытался его обойти и выскочил из-за угла, где и умер на месте – «Итого ещё трое».

Задрав ШВ над головами, двое бойцов, подбежав к машинам, за которыми прятался Инферно, открыли шквальный огонь, не давая ему высунуться и даже сдвинуться с места. Инферно прижался к полу и вычислил третьего, который почти его обошел уже с другой стороны и стремительно приближался, чтобы прибить ублюдка за товарищей. Не имея возможности даже замахнуться, Инферно на силе воле кинул сюрикэн перед собой, который отскочив от пола, пролетел мимо рук бойца и вонзился в его шею. От сильного удара сюрикэн не только практически полностью утонул в шее бойца, но и опрокинул его назад:

– Нет!!!

– Сдохни, ублюдок!

Пока один боец после перезарядки продолжил поливать свинцом позицию Инферно, второй вырвал чеку гранаты и вместо того чтобы её кинуть, как все до этого, пустил её по полу, закатив под машину, чем осложнил жизнь Инферно – «Да вы издеваетесь, мать вашу!». Вскинув кусаригама в противоположную сторону, отреагировав на звук вырванной чеки, Инферно дернул цепь на себя, направив наконечник оружия с серпом в сторону бойцов, один из которых сбил второго, после чего оба упали на землю, а Инферно успел запрыгнуть на капот машины и влететь в её лобовое стекло. Укрывшись от взрыва, Инферно перевернулся в машине вместе с ней, после чего заставил бойцов перекатиться дальше в сторону. На секунду переглянувшись после аварии, бойцы заметили его и, вскинув штурмовые винтовки, проорали, прерывисто зажимая курок:

– Вот же ж живучая падла!

Выбив помятую дверь, Инферно выскочил из машины, за которой негде было спрятаться, но скрежет от скользящей по полу двери навел его на идею, и он тут же её реализовал. Метнув серп в дверь, он натянул цепь и провернулся на месте, запустив дверь в бойцов, которые перекатиться успели, а укрыться от сюрикэнов, уже нет.

Поняв, что задумал Инферно, хоть и как в первый раз, не понимая, зачем ему синоби, тем не менее, Ермак, не видя реальной возможности захватить Киоко живой, вернулся к первоначальному плану и выхватил помповое ружье, чтобы ликвидировать главную угрозу. Киоко взмахом катаны увела ствол ружья в сторону за секунду до выстрела, но тут же наткнулась на удар прикладом, который её снова отбросил назад. Ермак не подпускал убийцу близко и жестко пресекал ее попытки сблизиться с ним, чем ее дико раздражал. Желая прикончить противника с фокусами как можно быстрее, Киоко выхватила сюрикэн и уровняла их шансы. Метнув сюрикэн в бойца, тот тут же отреагировал и прикрылся задней пластиной, пригнув голову. Получив не смертельный толчок в спину, Ермак тут же навел ружье на Киоко, которая метнула следующий сюрикэн ему в лицо, которое Ермак прикрыл прикладом, в который сюрикэн и вонзился. Выставив катану вперед, и не позволив навести на нее ствол ружья, Киоко выхватила вакидзаси и ударила наотмашь в попытке вспороть глотку бойцу, который откинулся назад и тут же стремительным ударом с головы, прикрытой шлемом, ударил Киоко. На этот раз уже Киоко откинулась назад, но прокрутив катану, она снова сбила ствол ружья и увернулась от очередной тяжелой пули, которая возможно и смогла бы, если не пробить жилет, то причинить непоправимый ущерб точно. Уведя ствол вниз, между своих ног, у нее, наконец, появился реальный шанс достать ударом вакидзаси до глотки бойца, но тот опередил ее, спустив курок. Вместо тяжелой пули, которая бы пролетела между ног убийцы, из дула ружья вырвалась дробь, которая разлетевшись, зацепила ноги Киоко и сбила ее на пол, после чего Ермак тут же прибил ее к полу ударом ноги по лицу, вырубив ее – «Спи спокойно, девочка».

Но Инферно даже ствол ружья не позволил на нее навести, метнув в Ермака сразу пару сюрикэнов, заставил его пригнуться. А сам, перепрыгнув через него, схватил на лету его за разгрузку и как только приземлился на ноги, сильно уперся ими и волевым броском перекинул уже через себя Ермака, зашвырнув его, на пять метров вперед, прямо в окно диспетчерской.

Оклемавшись после падения, Ермак сразу прислушался, но услышал только свою мысль – «Прибью щенка!». Тем не менее осмотревшись, он, в отличии от щенка, смог сдержать свой порыв мести и не решился преследовать того в темном помещении, рискуя не понятно зачем.

Пацифист – Здесь полиция. Их спецназ сейчас войдет.

Ермак – Убей обоих и срывайся с места.

Пацифист – Но приказ…

Ермак – Этот урод ликвидировал почти всю группу, он не имеет право жить.

Пацифист – Согласен.

Выполнив основное задание, Ермак отступил, оставив спецназу полиции неблагодарное дело по усмирению Инферно, а ликвидацию – своему снайперу.

Как только спецназ, по приказу прокурора, взорвал ворота и ворвался в ангар, пустив вперед себя светошумовые гранаты, Инферно метнул сюрикэн в осветительную лампочку над лежащей без сознания Киоко, чтобы её спрятать в темноте. Подбежав к ней, он мельком взглянул на приближающийся спецназ и, оценив свои шансы, подхватил Киоко, вложив катану в ножны за её спиной, и незаметно отступил вглубь ангара, отдав предпочтение жизненным урокам друзей Родриго, нежели очередному бессмысленному кровопролитию, теперь уже точно против своих.

Вибрация от заведенного двигателя спорткара Ламборгини, привела в чувство Киоко, которая тут же приставила клинок к горлу Инферно, чем привлекла его внимание:

– Рад, что ты проснулась, но может, уберешь?

Киоко улыбнулась, ей понравился его неформальный тон, которым он не пользовался во время их диалога, и она убрала клинок:

– Извини, привычка.

Звук двигателя привел в чувство не только самурая, но и спецназовцев, которые не посмели открыть огонь, помня, что имеют дело с захватом заложника. Инферно им не позволил подойти близко, тем не менее, дал время, чтобы они рассредоточились по ангару, чтобы не попасть под их плотный огонь. Но у Киоко был план получше, прокрутив циферблат на своих часах в определенной последовательности, она обеспечила им отвлекающий маневр, подорвав тела покойных братьев, так же скрыв все следы своего присутствия:

– Гони!

Как только Инферно увидел коридор, он тут же придавил педаль газа и сорвался с места, пролетев буквально за три секунды все сто с небольшим метра длины ангара. Помня, что Ермак не удивился его возвращению, Инферно допустил мысль о наличии снайпера и, сбив по пути двух бойцов спецназа, крикнул Киоко:

– Держи их!

Прижав обоих бойцов к лобовому стеклу высунув руки из открытых окон, они прикрылись ими, а Пацифист, так и не посмел выстрелить, боясь промахнуться и убить не того:

– Зараза! Они ушли.

Ермак – Последуй их примеру.

Пацифист – Принял.

Вырвавшись из ангара, Инферно потянул ручник и вписался в поворот между двумя машинами копов, которые как бы заблокировали проезд, став не нос к носу, а зигзагом, опасаясь проезда вагонетки по шпалам. Проехав вдоль ангара, на крыше которого, скорее всего и засел снайпер, Инферно скинул бойцов с лобового стекла и закрыл окна, для лучшей аэродинамики спорткара и быстро набрал скорость, чтобы успеть вырваться из оцепления, хотя бы в этот раз.

Быстро переключая передачи, он так же быстро ориентировался на ходу, переключая так же варианты менее кровавого выхода из сложившейся ситуации. Промелькнувший сбоку свет фонарей светофора на железнодорожном переезде надоумил его, как вырваться из города и отделаться от хвоста за раз. Выбрав маршрут до следующего переезда, он добрался до него раньше поезда и встал на перекрестке:

– Лучше пристегнись.

По его взгляду, сосредоточенному на переезде в двух кварталах от них, она поняла его задумку и, как и обещала, поддержала его, по-своему, срезав ремень безопасности, дав понять, что доверяет ему:

– Ты сможешь.

– Сможет и идиот, а вот успеть, не каждый.

– Я в тебя верю, а я никогда не ошибаюсь в людях.

Инферно в очередной раз скептически посмотрел на неё, но тут же перевел взгляд на красно-синие огни, которые стремительно приближались, притом со всех сторон:

– Дезориентируй их, а я скажу, когда вырваться.

Киоко прислушалась и сконцентрировала внимание на переезде, а Инферно пустил в разнос спорткар, кружа на месте, стирая резину, облачив весь перекресток дымовой завесой. Копы сбавили скорость, опасаясь, врезаться друг в друга. Подъехав к перекрёстку, они покинули машины и начали занимать позиции за деревьями вдоль дороги и во дворах частного сектора, прикрываясь заборами:

– Выходите с поднятыми руками и тогда никто не постр…

Киоко – Сейчас!

Сориентировавшись по трансформатору, который висел на макушке одного из столбов, не был ещё сильно задымлен, Инферно вырвался в нужно направлении. Проехав один перекресток и заметив фонарные огни стремительно несущегося поезда, Инферно понял, что просчитался:

– Не успеть!

– Гони!

За секунду до столкновения с поездом, машинист которого даже и не думал тормозить и пускать свой поезд под откос из-за какого-то мажора, у Инферно промелькнула мысль – «Да она на всю голову… прям как я». Эта мысль не оставила его равнодушным и мотивировала на следующее свершение. Вырвав руль, который стеснил бы его движения, он резко уперся ногой в сиденье и тут же схватил Киоко, которая, хоть явно не понимала, что к чему, схватила его в ответ. Уперевшись ногой в кресло, он из-за всех сил и на силе воле буквально вырвался из машины, а главное вперед неё, с Киоко на руках, выбив лобовое стекло спиной. За мгновение до того, как поезд снес едва подлетевший спорткар перед поездом, они вылетели из него и покатились кубарем уже в пяти метрах от проезда, упав на асфальт. Пока Киоко пыталась понять, на каком свете находится, Инферно снова подхватил её и с нечеловеческой скоростью побежал в сторону окраины леса, чтобы затеряться в его дебрях.

Рейчел, слушая доклад капитана полиции штата, что была выслана в усиление местным силам, поверить не могла в случившееся, зная, кто именно сидел за рулем:

– Вы уверены?

Капитан – Абсолютно. Оба мертвы. Погибли либо сразу во время взрыва, либо их еще километр разматывало по шпалам, в любом случае без шансов.

– Вы видели тела?

– Мэм, я лично участвовал в преследовании, и видел собственными глазами, как машина влетела в поезд или он в нее, что не важно, так как тут же её разорвало сначала от взрыва, а после раздавило поездом.

– Проверьте ещё раз и без заключения судмедэкспертов не звоните, я должна быть уверена.

– Слушаюсь, мэм.

Сжав рацию в руке, Капитан подумал про себя – «Теперь всю ночь тут куковать. И снова игру в записи смотреть. Упертая сука!»:

– Ладно, парни, вы слышали приказ, ищем тела. В ответ Капитан услышал примерно тоже самое, о чем и сам думал по этому поводу.

Опомнившись, Киоко посмотрела за спину Инферно, где не заметила лучей фонарей на фоне темного леса и убедившись, что их не преследует, выставила ногу, после чего оба упали и кубарем покатились по земле. Оказавшись там, где и хотела, а именно на Инферно, она игриво улыбнулась, а он, разозлившись, перекинул её на землю, вскочив сверху:

– Ты охренела! Что ещё за фокусы с поднож…

Но её зазывной взгляд сбил его с мысли, переориентировав его внимание совсем на другое:

– Да пошло оно!

И он ей ответил, впившись в её губы. Эта была ни разу не любовь, а приторная страсть, которая горячила кровь тем, что она была взаимной. Они были во многом похожи и это единодушие, которое он успел ощутить и её полную самоотдачу ему одному, прежде всего доверив ему свою жизнь, подкупили Инферно. И прежде ему люди доверяли свою жизнь, но обстоятельства всегда были похожи больше на вынужденные, но в этот раз, он ощутил нечто другое, новое и ему это понравилось. Раздев её и крепко сжимая в своих объятиях, он ощутил её прошлое, наполненное болью и чередой поражений, что действительно их роднило, а именно спину девушки, которая была усеяна шрамами, что его даже злило, невольно примеряя на себе роль её защитника. Да, она была его врагом, возможно, самым опасным из всех, но запретный плод сладок, особенно тот, который сам манит его вкусить.