Читать книгу Культурная связь России и Армении: прошлое, настоящее, будущее. Сборник научных статей и докладов - Игорь Александрович Ширманов, Игорь Александрович Филиппов, Игорь Александрович - Страница 2

МАГДА ДЖАНПОЛАДЯН, доктор филологических наук, профессор кафедры теории литературы и критики Ереванского государственного университета

Русскую и армянскую культуры связывают века. Связи эти многогранны, разносторонни, и все это обстоятельно изучено, обо всем немало написано. Различные монографии, исследования, статьи посвящены и такой теме, как отражение образа Армении в русской литературе, в различных ее жанрах – поэзии, прозе, публицистике.

Как же воспринята и художественно отображена Армения в творчестве некоторых (подчеркиваем: некоторых, поскольку полностью этот вопрос представить в одной статье невозможно) русских поэтов прошлого века?

Еще в 10-е годы поэт Сергей Городецкий, побывавший в Западной Армении в годы Первой мировой войны и воочию увидевший все ужасы Геноцида, создал свой поэтический цикл «Ангел Армении»; Валерий Брюсов – редактор, переводчик и автор вступительной статьи знаменитой антологии 1916 года «Поэзия Армении», посвятил Армении и армянам прекрасные стихи… А в 30-м году в Армению приехал Осип Мандельштам. И родились его стихотворения, а потом и очерк «Путешествие в Армению». Анна Ахматова назвала цикл Мандельштама «Армения» «великолепным и бессмертным». Как заметил Георгий Кубатьян в своей статье о Мандельштаме «Пространством и временем полный» («Республика Армения», 1991, 16 января), поэт «непостижимым образом выразил в лаконичных лирических стихах все то, для чего нужен пространный трактат… Читатель узнает и о географическом положении Армении, и о ее исторической судьбе, и о ее пейзаже, и о том, что поэт включает Армению в круг европейской цивилизации и, значит, характеризует ее через культуру – зодчество, письменность, язык. Нужно только уметь читать поэзию – строки Мандельштама до предела насыщены метафорами, подтекстом; информация спрессована в них…» Эти слова Кубатьяна можно проиллюстрировать множеством примеров [1]:

Или:

И многие отдельные строки, образы стихов Мандельштама давно уже закрепились в нашей памяти, обрели самостоятельную жизнь, например: «Орущих камней государство, Армения, Армения!» или: «Дикая кошка – армянская речь \\ Мучит меня и царапает ухо».

Почему Москва – «буддийская»? Потому что это тридцатые годы, и Москва для поэта – чужая. А суббота у евреев – это праздничный день. Потому и Армения для Мандельштама – «страна субботняя», праздничная…

В 1935 г. в Армению приехала Вера Звягинцева, приехала в командировку с конкретной задачей – переводить армянскую поэзию. И – влюбилась в нашу страну…

Это чувство влюбленности с годами перешло у Звягинцевой в глубокую, самозабвенную, пожизненную любовь к Армении, и сама Звягинцева отождествляла эту любовь с любовью к родной России. В стихотворении «Россия и Армения», посвященном Левону Мкртчяну – составителю и автору предисловия ее книги «Моя Армения» (эта книга была издана в Ереване дважды – в 1964 и 1969 гг.), она признавалась:

И через множество прекрасных строк Звягинцевой раскрывается ее глубокое проникновение в дух армянской страны, в характер ее народа: это и историческое прошлое Армении, и ее неповторимые пейзажи, это и созданное армянами искусство…

Но в сердце Веры Звягинцевой постоянно жила и связанная с Арменией неутихающая боль – она рождена была трагедией исторической судьбы армян. В стихотворении «Армянскому народу» читаем:

Примечательно и стихотворение «Стамбул», написанное в 1960-м году. Увидеть Стамбул было давней мечтой поэтессы, и мечта эта осуществилась. Но восхищение древним Константинополем, его достопримечательностями, архитектурными памятниками не вытеснило из ее сердца памяти о Геноциде армян, и эта память не могла не сказаться на ее восприятии всего увиденного:

О том, что образ Армении был с Верой Звягинцевой до самых последних дней ее жизни, свидетельствует стихотворение 1970 г. «Армении», написанное незадолго до смерти:

Звягинцева скончалась в Москве, но оказалась и «под сенью ереванскою». Это чудо произошло оттого, что по инициативе Левона Мкртчяна усилиями армянских друзей и Союза писателей Армении в Переделкине на могиле Веры Клавдиевны был установлен армянский памятник – хачкар, камень-крест из розового туфа. Он был бесплатно изваян скульптором Самвелом Казаряном.

Нельзя не вспомнить и о Марии Петровых, чье имя сейчас упоминается в одном ряду с такими крупнейшими русскими поэтами прошлого столетия, как Анна Ахматова, Борис Пастернак, Арсений Тарковский… Известно, что первая и единственная прижизненная поэтическая книга М. Петровых «Дальнее дерево» вышла в свет в Ереване в 1968 году стараниями Левона Мкртчяна. Петровых, как и Звягинцева, приехала в Армению с целью переводить армянскую поэзию. Это было в 1944 году. Много лет спустя (у Петровых стихи рождались лишь тогда, когда ее чувства и мысли глубоко таились в душе, были выношены, выстраданы) она написала:

А первое двустишие стихотворения М. Петровых 1966 года можно было бы использовать как эпиграф для поэтических строк каждого иноязычного поэта, воспевшего Армению:

В своих воспоминаниях о Марии Петровых Сильва Капутикян писала: «Для нас было счастьем и честью, что такой человек раз и навсегда полюбил Армению и как родной связал с нашей страной свою жизнь и свой светлый талант, посвятив себя переводу нашей поэзии, редактированию наших русских изданий». А стихотворение С. Капутикян «Русскому другу», посвященное Марии Петровых, заканчивается так:

В 1954 году впервые побывала в Армении Елена Николаевская. С тех пор и вошел в ее лирику образ нашей страны. В Ереване дважды выходили в свет сборники ее стихов об Армении и переводов с армянского – «Край света» (1969) и «Лети, журавль» 1983). В этих стихах – душевное тепло автора, ее открытый, непосредственный взгляд на мир. Николаевская делится с читателем своим прочувствованным и пережитым с помощью самых обычных слов, но каждое слово ее продумано, оно – на месте, и с их помошью создается емкий, обобщенный образ Армении. Зачастую ее слова-образы контрастны, но именно их сочетание создает целостное художественное впечатление. Вот начальные строки ее стихотворения «Армения»:

Контрастность у Николаевской гармонична: Армения далека географически, но близка духовно… Это ярко раскрыто в стихотворении «Край света», где искусно обыграны разные значения двух слов, ставших заголовком, и через них раскрыто восприятие русским поэтом нашей страны:

На контрасте построено и прекрасное стихотворение «Неповторение», написанное в начале 80-х годов. Начав с того, что многое в жизни повторяется, Николаевская противопоставляет жизненным штампам и трафаретам армянское древнее искусство, высокую культуру армянского народа, ее богатство, многогранность:

В своем эссе «Встреча наша продолжается», написанном уже на склоне лет, после распада Советского Союза, Елена Николаевская писала, что ее любовь к Армении не делится на приезды и отъезды: «Видимся мы или нет – встреча наша продолжается… Армения за эти полвека стала частью моей жизни, я как бы присвоила ее звуки, краски, запахи, воздух… Полюбила я Армению сразу – раз и навсегда – и землю, и камни, и травы, и хлеб, и воду… И друзья, которых мне подарила армянская земля, стали друзьями всей моей жизни».