Читать книгу Платье Надежды, или Минор свинг для двоих. Пьеса-квартирник - Игорь Арсеньев - Страница 5

НАДЯ (мажет клеем обойное полотно). Сережа, ничего ты не понял.

СЕРГЕЙ (после некоторых колебаний, возвышается на стремянке). Я, Наденька, не френолог и не звездослов; нет у меня дара прорицателя, в отличие от некоторых экзальтированных дам-с. Вы, женщины, чудной, ей-богу, странный народец!

НАДЯ. Чего-чего?..

СЕРГЕЙ (ворчит). Чего-чего, кому-чему… Вот есть у вас зеленые чашки, так нет, подавай вам еще голубые! Тут, на мой взгляд, некий психический фактор. (Балансирует.) Ты не находишь, Надежда?

НАДЯ. А я говорила – говорила не раз: давай елку поставим, украсим.

СЕРГЕЙ (потерял равновесие, чуть не падает). Да… елы-палы! Нешто мы дети?

НАДЯ. Они – дети! Дети – не захотели остаться, потому что у нас не квартира, а какой-то… полигон (прости Господи!), лаборатория паче чаяния, хуже – сарай!

СЕРГЕЙ. Стену промазала?

НАДЯ (бубнит). Намазала, промазала…

СЕРГЕЙ. Тщательно?

НАДЯ. На – держи! Тщательней не бывает.

СЕРГЕЙ. А в углах?

НАДЯ. Знаешь что!.. (Бросает работу.) Делай сам. Мне пора ужин готовить. (Переходит в кухню.)

СЕРГЕЙ. Наденька! (Юлит вокруг сумки, не зная, куда ее запихнуть.) Наденька, если не промазать как следует швы и углы, то все отвалится само собой буквально на следующий день. Спрашивается: к чему усилия, если они напрасны? Но с другой стороны, я признаю, что кафель в ванной – не роскошь. Согласен. И бытовая техника фирмы «Бош», и японская радиоаппаратура, и сотовая связь, и какой-то… немыслимый интернет – тоже неплохо, согласен. Но, Надя, на какие шиши?! Откуда у нашего дорогого сыночка… все такое и прочее? Надя, ответь…

НАДЯ (перебивает). Работает сыночек, соответственно, получает.

СЕРГЕЙ. Угу! Так-так! Тебя послушать, так мы с тобой всю жизнь на теплой печке рассиживались, семечки лузгали: так, что ли, по-твоему?

НАДЯ. Да, не сидели, да, не лузгали. Но и он, знаешь, чего-то добился.

СЕРГЕЙ. Добился или кого-то добил?

НАДЯ. В каком смысле?

СЕРГЕЙ. Давай, Наденька, начистоту. Я, Наденька, инженер, кандидат наук, между прочим. Мой диплом – защищен десятью изобретениями. В моем активе – сто двадцать одно рацпредложение. Свой первый автомобиль я приобрел в рассрочку, до сих пор сам езжу на нем, сам мою и сам чиню!

Надя чертыхается, грохочет кастрюлями.

Хотя, допустим, смена формаций, новой экономической политики… Но – разве я виноват, что я… без работы? И это с моими знаниями, с моим стажем, моим опытом! Разве я виноват, что уже полгода не приношу в дом ни копейки? Надя, ответь!

НАДЯ. Тебе оформили пенсию. А до того – платили пособие.

СЕРГЕЙ. Надя, пособие? В гробу я видел такое пособие! Я говорю о том, что мы совсем недавно приносили пользу обществу. Пользу – это понятно? (Надя кивает.) Все нажито многолетним трудом. (Надя кивает.) Но вернемся к нашим баранам. У них, ну ты знаешь о ком, с чего не начни: о террористах, его новой тачке, шмотье, футболе – это всегда и пожалуйста. Однако стоит начать разговор о чем-то глобальном… (Надя кивает.) Телевизор спасает! Травит своими миазмами, но все же – маг и волшебник! (Кланяется телевизору.) Спасибо ему за это очень большое!

НАДЯ. Ну да, если бы он у нас не работал в рассрочку.

СЕРГЕЙ. Наденька, мы элементарно не развиты, окостенели. Мы живем, словно зажмурившись. Наши родственные отношения в категории вечных и бессмысленных споров – бездарных, заметь, никому не нужных дискуссий, квартирных побоищ коммунальной общины. Это, Наденька, жернова и кабак! А кабак, как ни читай, хоть справа налево, хоть слева направо, все будет – кабак! (Машет руками, пытаясь прибить комара.) Черт знает что!