Читать книгу Мемуары рождённого в СССР. Правда, правда и ничего, кроме правды - Игорь Бухтин - Страница 8

После праздников моя соседка пришла в класс какой-то озабоченной. Как я понял, её глубоко тронули либо мои стихи, либо то, о чём мне трудно было догадаться. Заняв привычное своё место рядом со мной, Ира в рассеянности достала тетрадь, учебник и глубоко задумалась. Интересно, какие мысли тогда крутились в её чудной головке?

Правда, когда начался урок, Ира успокоилась и вела себя так, словно ничего и не произошло. Тем более, Валентина Алексеевна (а это, как вы поняли, был урок химии) своей жизнерадостностью рассеяла грустные нотки не только у моей соседки, но и у меня тоже.

Я даже получил «пятёрку», когда вышел к доске и решил несколько уравнений реакции. Иру на уроке не спрашивали и я облегчённо вздохнул, так как боялся, что у неё всё могло вылететь из головы.

На последующих уроках Ира мало-помалу успокоилась и стала вновь такой оживлённой в беседе с Мариной. Мне стало казаться, что она разгадала автора посвящённого ей стихотворения и умышленно избегала встреч со мной в свободные часы. Мало того, даже её взгляд был направлен куда угодно, только не в мою сторону.

В последнее время тучи стали сгущаться над моей головой. Часто соседи, живущие над нами, забывали закрывать кран на кухне и, так как у них часто засорялась раковина по их бесхозяйственности, то через некоторое время на нас капала с потолка вода капля за каплей.

Обращения в ЖЭК ничего не давали, а потолок приходилось белить почти каждые полгода. Это обстоятельство так волновало мою маму, а жили мы вдвоём, что она стала искать обмен квартир. Нам совсем не хотелось покидать этот микрорайон, от которого до леса было рукой подать (за лесом жили мои дед и бабушка, про которых я упоминал в самом начале воспоминаний), но делать было нечего.

Второй причины, по которой я не хотел уезжать, мама так и не узнала. И только двенадцать с половиной лет спустя мне посчастливилось приехать в тот микрорайон и обойти своих одноклассников, которые ещё не разъехались по другим регионам. Многие к тому времени обзавелись семьями, детвора моих товарищей по классу пошла в ту самую школу, где учились и их родители. Этого нельзя сказать обо мне.

Незаметно подошло лето. Событий, сближающих меня с Сосиной Ириной, не произошло. Отчасти из-за отсутствия смелости, отчасти из-за того момента, что Ира пересела от меня к своей подруге. Теперь мне компанию составила Люда Дружко, но с ней у меня не было никакого интереса разговаривать. Стоило мне поглядеть в сторону Ирины, как я получал замечания от учителей: «Не вертись! Сядь, как следует!» Делать было нечего, и я втихомолку грустил над своей неудачей.

И вот, в начале июня наш класс всем составом пошёл в парк культуры и отдыха развеяться, сбросить груз знаний, которые давили на наши плечи на протяжении девяти месяцев. Тогда я не знал, что это будет последняя перед разлукой моя встреча с Ириной, и мы не увидимся с ней ещё долгих двенадцать лет. Как я мог об этом догадаться, когда все так весело шутили, играли в волейбол, в бадминтон и в другие, полезные для здоровья на хвойном воздухе, игры.

После этих игр мы все вместе пошли на аттракционы. Кто-то пошёл на «Чёртово колесо», кто-то – на карусель. Потом наш класс отправился в кафе-мороженое на улице Сони Кривой. Мы купили по два мороженого, по две чашечки кофе и по пирожку.

Так непринуждённо прошёл этот июньский день. В следующие дни наш класс буквально разъехался по Союзу. Кто-то уехал в Крым или в Сочи, кто-то – в Прибалтику; одни укатили на Украину, другие – в Среднюю Азию.

Ваш покорный слуга отправился в Вологду совершить плавание на теплоходе «Артём Коровин» по Волго-Балтийскому каналу. Это была моя первая и, к сожалению, последняя поездка на теплоходе. Я в то лето посетил старинные русские города Северного края. На обратном пути мы с мамой взглянули на белокаменную Москву, а также заскочили на мою родину – Пензу. Так пролетел целый месяц. Прибыв в середине июля в Челябинск, я узнал сногсшибательную новость. Оказывается, Ира уехала в пионерский лагерь вожатой, а так как и родители её отсутствовали в отпуске, то я не смог тогда найти Ирину. Об отъезде моей одноклассницы в лагерь мне сообщили соседи Иры по квартире.

А ещё через две недели последовал очередной удар, от которого я долго не мог оправиться. Новый «потоп» с верхнего этажа добил терпение моей матери, и она срочно нашла обмен, в результате которого мы с мамой переехали в Ленинский район. Оттуда не могло быть и речи ездить учиться в двенадцатую школу, так как эта поездка заняла бы не меньше полутора часов, а, тем более, учиться предстояло в первую смену.

Но ещё долго после происшедших событий того лета по ночам снилась Ира. Сны были такими, словно были и не сны, а настоящая явь. Оставшиеся дни августа я иногда посвящал поездкам в мой, милый сердцу, микрорайон на окраине Северо-Западного массива. Последний рейс в том направлении был 27 августа 1979 года. Ира по-прежнему находилась в одном из пионерлагерей в Каштаке. Об этом мне сообщили родители моей бывшей одноклассницы.

После этого начались школьные будни десятого класса в новой для меня школе №16, что находится в районе кинотеатра «Аврора». Учёба втянула меня в себя целиком и постепенно все мои переживания испарились, пробиваясь иногда в стихотворных строчках, посвящённых первой любви.