Читать книгу Ещё одиннадцать сказок обо всём и на любой вкус - Игорь Дасиевич Шиповских - Страница 4

А тем временем во дворце, её отец, падишах Ниух-Ниах отведав в окружении своих лучших танцовщиц всяких вкусных яств и испив сладкого вина, подобрел, захорошел, и вдруг задумался, а что же это он такого наделал, родную дочь, кровиночку, да ни за что ни про что в башню заточил. Ведь он-то ещё и не знал, что её там уже нет. А надо заметить, что Ниух-Ниах как бы они с Жасмин ни ссорились, и как бы ни бранились, очень её любил, и души в ней не чаял.

И вот он, вольготно развалясь под величественным палантином внезапно осознав всю неправильность своего поступка, испугался, и тут же решил осведомиться, как она сейчас себя чувствует, и немедленно позвал к себе визиря. А тот как всегда был поблизости.

– Эй, визирь подойди-ка ко мне! Давно ли ты проведывал принцессу,… как она там,… в каком настроении? – для вида, чтоб скрыть волнение, ковыряясь в зубах, спросил он.

– О, великий падишах, когда я проверял её в последний раз, то за её дверью было так тихо, что я даже слышал биение собственного сердца. Наверное, принцесса успокоилась и уснула. А я и не стал к ней заходить дабы не беспокоить её своим недостойным посещеньем… – тут же подскочив к падишаху смиренно склоняясь, доложил визирь.

– Хм,… что-то на неё это не похоже, обычно она так быстро не успокаивается,… подозрительно это! Эх ты, болван, надо было всё-таки заглянуть и посмотреть, что она там делает! А может она, какую скверну задумала, и готовит для меня подвох! Или же, что ещё хуже, с ней что-нибудь случилось, и она заболела,… лежит сейчас там бедняжка без чувств… – расстроившись от невнятного ответа визиря, встревожено предположил Ниух-Ниах.

– Так я сейчас же сбегаю и взгляну,… пусть только великий падишах не сердится на меня,… я мигом! – испугавшись, что Ниух-Ниах может вдруг разгневаться, а такое не раз, бывало, воскликнул визирь, и уже было кинулся бежать, как падишах резко остановил его.

– Постой-ка не спеши! Вместе пойдём,… я сам должен убедиться, что у неё всё в порядке. Эх, ну, ничего тебе доверить нельзя,… уж такой ты растяпа! Эй, стражники пойдёте с ними! – ворча и кряхтя, воскликнул он, и тяжело поднявшись с дивана, засеменил за визирем. Стражники беспрекословно последовали за ним. Путь в башню хоть и был недолог, но Ниух-Ниах так успел устать, что преодолев последнюю ступеньку лестницы, ведущую наверх, окончательно запыхался.

– Ну что стоишь,… давай быстрей открывай замок… – утомлённо пыхтя, приказал он визирю. Визирь покорно снял замок и сейчас же попытался отворить дверь, но не тут-то было, ведь с другой стороны она была подпёрта табуретом.

– Что такое,… должна быть открыта,… ведь замок-то я снял… – растерянно вскрикнул визирь.

– Ну, вот я же говорил, что принцесса что-то задумала! А ты болван и проверить-то, как следует, не удосужился! – вновь обругав визиря, взвизгнул падишах и, оттолкнув его от двери, сам постарался её отворить.

– Доченька,… родная,… Жасмин,… это я твой папа,… открой, пожалуйста,… я пришёл мириться… – заискивающе протяжно пропел он. Но стой стороны отозвалось только молчание. Падишах ещё насколько раз мягко и терпеливо постучался в дверь, но, в конце концов, не выдержав неопределенности, начал рьяно её колошматить.

– Открой дочка, я беспокоюсь за тебя! Что с тобой! Не мучай меня милая, открой родная! – теряясь в догадках, что же могло случиться, взмолился он. Визирь, видя такое, тут же присоединился к нему и стал усердно пинать по засову.

– Ах, всё напрасно! Стража ломайте дверь, спасайте принцессу! – совсем уже потеряв терпение, вскричал Ниух-Ниах. И двое здоровенных стражников, тех самых, что отвозили звездочёта в пустыню, бросились сильными и жёсткими ударами своих кулаков долбиться в дверь. Секунда, другая, и дверь, поддавшись столь мощному натиску, треща и скрепя, разлетелась на кусочки. Все мигом ринулись вовнутрь комнатушки.

– Жасмин,… дочка,… не прячься! Где ты? Появись! – судорожно шаря по углам, то здесь-то там, нервно восклицал обеспокоенный падишах. Но что толку ведь её уже давно не было в башне.

– Это всё ты виноват! Это ты вовремя не досмотрел на месте ли она! А теперь кто знает, что с ней стало,… быть может её похитил пустынный Див, и унёс далеко к себе в рабство! Ах, моя бедная доченька,… ах, моя несчастная принцесса! – срывая свою беспомощность на визире, предполагая невесть что, жалостливо закричал Ниух-Ниах.

– Но она была здесь,… я сам лично закрыл за ней дверь… – гнусляво оправдывался визирь, боясь, что падишах тут же велит отрубить ему голову.

– Ну вот, всё пропало,… Жасмин исчезла,… и где же она теперь моя деточка! Да я сейчас готов отдать всё, лишь бы она вновь была дома рядом со мной! Ах, я старый тюфяк,… что же я натворил,… единственное дитя в башню заточил,… что же мне теперь делать,… как жить,… и зачем мне теперь вообще нужна эта жизнь, когда моего цветочка нет со мной… – устало плюхнувшись на пол и осознав случившееся, горько заплакал Ниух-Ниах.

Он наконец-то ясно понял насколько дрога и важна для него дочь, и что без неё вся его жизнь, всё его богатство и власть не имеет смысла, что всё это без неё, пустое и абсолютно ненужное барахло. Горе в момент охватило его сознание, и он неожиданно сделался таким одиноким, таким жалким, что даже визирь со стражниками сочувственно зарыдали вместе с ним.

– Ах, наш великий падишах,… не надо так печалиться,… ничего ещё не потеряно, не надо отчаиваться,… мы найдём её… – пуская слёзы, пролепетал визирь.

– Да кто же её теперь найдет,… кто мне отыщет мой цветочек,… уж не ты ли? Да ты её даже и в башне-то уберечь не смог, а сейчас и подавно не найдешь… – мотая головой и горько всхлипывая, мямлил падишах.

– Ну я-то может и не найду, а вот звездочёт найдёт,… ведь он всё знает и всё ведает,… уж он-то отыщет принцессу куда бы она не подевалась! – вдруг оживившись воскликнул визирь.

– А ведь ты прав,… он её точно найдёт! Немедленно видите меня к нему! Где он?… куда вы его отвезли? Да я сейчас готов у него в ногах валяться и всю жизнь просить прощенья лишь бы он помог мне! Быстрей к нему,… и молите небеса, чтобы с ним ничего не случилось, пока мы до него доберёмся, иначе я с вас три шкуры спущу! – моментально преобразившись от забрезжившей надежды найти дочь резко вскочив с пола, вскричал Ниух-Ниах и сурово погрозил стражникам. Ну а те только головами закивали да быстрей вниз по лестнице из башни побежали, а вслед за ними и падишах с визирем понеслись. А уже через несколько минут, они все вместе, отправились к каменному бархану, возле коего навечно застыли три засохших саксаула.