Читать книгу Пять сказок о временах Петра I - Игорь Дасиевич Шиповских - Страница 5

Но вот подошёл срок, и все приготовления были закончены. Настал назначенный час, и государь, собрав особо важных гостей, велел спускать фрегат на воду. Ох, и что же тут началось, какая великая радость случилась. А то как же, ведь такую громадину впервые в плаванье снаряжали. Пушки палят, музыканты марш трубят, морячки быстрей корабельные мачты правят, да паруса на них белые ставят.

Вот тут-то Егорушка свои навыки и показал. Матросам приказы ясные, чёткие отдаёт, как им поступать надлежит, подсказывает. Голос у него громкий, уверенный. На паруса поглядывает, за такелажем посматривает, а где надо так и сам рангоут подправит да шкот подтянет, ну капитан капитаном. Да под таким чутким командованием фрегат в момент к плаванью готов оказался. Стоит красавец под парусами, флаги расправил, гостей на борт ждёт. А на капитанском мостике у него Егорушка Андреевскому стягу честь отдаёт.

Ну, тут уж и государь подоспел, берёт да всех именитых гостей на корабль приглашает, а Настиного батюшку, боярина Малахова, в первую очередь зазывает. Взошли они на борт, а Егорушка сейчас же к царю с докладом. Отрапортовал ему всё как есть чин-чинарём и распоряжения ждёт. Ну а государь на радостях обнял его, расцеловал и говорит.

– Доверяю тебе, капитан первого ранга, самый могучий фрегат флота Российского, а вместе с ним и жизни наши! Ты на сим корабле командир, а потому, только ты на нём власть имеешь! Командуй и повелевай, как то морским уставом заведено! А уж мы тебе подвластны, мы здесь гости твои! – с особой важностью воскликнул Пётр, тем самым дав понять всем присутствующим, с каким великим доверием он относится к Егору и как он его высоко ценит.

А боярин Малахов в сторонке стоит, фыркает да хмуриться, он-то вовсе и не ожидал что Егорушка у царя в таком почёте. Но вот Егор, заняв своё место на капитанском мостике, отдал приказ и фрегат отшвартовался. Государь сразу же рядом с Егором встал, а все остальные на палубе устроились. А уже через мгновенье фрегат наполнив паруса, двинулся в дальний путь.

Ветер дул попутный, благоприятный, а потому пошли они скоро и споро. Да так что спустя буквально полчаса были в отрытом море. Фрегат показал себя как надёжное, крепкое и прочное судно, а уж вместе с ним проявил себя и Егорушка. Таким уверенным и собранным он не был, наверное, ещё никогда. Ну а как же иначе, ведь рядом сам государь стоит, и посрамиться перед ним никак нельзя. А уж Пётр, глядя на то, как ловко Егорушка с таким могучим кораблём управляется, не смог сдержать своего восторга.

– Ну, Егорушка, ну и Помидорушка! Ох, и удивил же ты меня, почище прошлого раза будет! Знать не зря ты по заграницам учился! Знать верно, я за тебя готов стоять горой! Вот уж воистину достойный капитан! – гордо восхищался государь, внимательно наблюдая как фрегат уверенно рассекая волны, бороздит морской простор. Но в открытом море всё не так-то просто. Вдруг, как это и бывает, нежданно-негаданно налетел внезапный ветер и мгновенно поднялся ужасный шторм.

– Всем посторонним быстро очистить палубу! Немедленно спуститься в кают-компанию! Матросам занять места по корабельному распорядку! – тут же скомандовал Егорушка, и крепко схватившись за штурвал, взглянул на Петра.

– Может и ты государь, с прочими пойдёшь, а то здесь становится небезопасно! – громко, дабы перекричать налетевший ураган, пробасил он.

– Нет уж,… я с тобой останусь! Мне так сподручней,… уж получше будет, чем с боярами в кубрике томиться да об их спины жаться! – сильней натянув шляпу-треуголку на глаза и прочней упёршись ногами в палубу мостика, шутливо воскликнул царь. И только он это прокричал, как на фрегат внезапно налетел огромный шквал, и с чудовищной силой ударил его в правый борт. В следующую же секунду на палубу, перевалив через леер, ворвался бешеный поток морской пучины. Он, стремительно понёсся по фрегату, сметая всё на своём пути, и безжалостно смывая в море все захваченные им трофеи.

И надо же такому быть, что в этот самый момент на палубе, замешкавшись у дверцы кают-компании, остался стоять только один боярин Малахов. Прочие же гости уже давно схоронились внутри. Однако и боярин, наконец-то собравшись с силами, уже было хотел кинуться вовнутрь, как вдруг бушующий поток резко подхватил его и вышвырнул за борт. В одно мгновение боярин оказался в открытом море.

– Человек за бортом! – моментально прозвучал призывный клич вахтенного матроса. Хотя можно было бы так и не кричать, ведь все прекрасно видели, что случилось. Разумеется, это видели и Егорушка с царём. Матросы тут же кинулись спасть беднягу, но вдруг опять налетел мощный шквал и с неимоверной силой вновь ударил по фрегату. Морякам пришлось мгновенно броситься выправлять положение корабля и спасать Настиного отца стало не кому.

– Ну-ка государь держи штурвал, да правь на волну! А я выну этого бедолагу из пучины! Негоже чтобы в первом же плаванье у нас человек погиб! – крикнул Егорка царю, и на ходу сбросив с себя камзол, кинулся на помощь боярину.

– Слушаюсь, капитан! Твоя здесь власть, как велишь, так и будет! – только и успел откликнуться Пётр, как Егорушка уже бойко оттолкнувшись от борта, спрыгнул в бурлящее море. В самый последний миг он явственно приметил, где средь бушующих волн барахтается цветастый кафтан боярина, самого же его уже было трудно различить. Он почти весь ушёл под воду, и волны захлёстывали ему голову мешая дышать. Ещё бы одно мгновенье и он попросту захлебнулся. Егорушка быстрыми гребками настиг его и вовремя схватил за загривок.

– Врёшь, не уйдёшь,… не утонуть тебе нынче! – воскликнул он, и тут же сильным рывком перевернув боярина на спину, в следующую же секунду поддел его за шкирку и погрёб к фрегату. Государь тем временем, оставшись за капитана, продолжал, как ему и было велено держать фрегат на волне. И за счёт этого фрегат словно застыл на одном месте, тем самым давая возможность Егорушке не терять его из вида.

Шторм же продолжал бушевать и всеми силами старался продлить своё господство в море. Однако и такой могучий феномен не может длиться вечно. Пробесчинствовав ещё какой-то срок шторм сдался и пошёл на убыль. И всё это время Егорушка, рискуя своей жизнью, отважно держался за кораблём, не позволяя боярину утонуть. Хотя он и мог бы избавиться от этого ворчуна, бросив его посредь волн. Ведь никто бы его в этом не упрекнул, он же старался, как мог. Но Егорушка был честным и совестливым человеком, и ни в коем случае не мог себе такого позволить. Он стойко вынес все испытания и сохранил боярину жизнь, тогда как сам боярин практически перестал за неё бороться и безвольно, словно куль с требухой колыхался на волнах. Разумеется, если бы не помощь Егорушки он давно бы уже упокоился на дне морском.

И вот при первом же снижение темпа шторма Егорушка с удвоенной силой стал грести в направлении фрегата, отчаянно стараясь сократить дистанцию между ними. Ну а вскоре море полностью успокоилось, и от шторма остались всего лишь лёгкие воспоминания. Егор же в этот момент, наконец-то преодолев оставшееся расстояние, вплотную приблизился к фрегату и начал кричать.

– Мы здесь! Смотрите сюда,… мы по правому борту! Сбросить штормтрап! – уверенно отдал он приказ заметившим его матросам. Тут же в воду полетели верёвки, круги, спустили трап, а в дополнение ко всему спрыгнуло ещё и двое матросов. А уже через несколько мгновений все кто был за бортом, благополучно оказались на палубе. Егорушка сейчас же принялся приводить боярина в чувства. Вскоре тот открыл глаза и подал первые признаки жизни. Однако для полного его возвращения в норму ему в глотку пришлось влить ещё и полштофа вина, да и как следует растереть водкой. Но это дело было уже не Егорушкино, и он наконец-то скинув с себя мокрый капитанский мундир, мигом переоделся в простую матросскую одежду и вновь занял своё место на мостике, сменив у штурвала государя.

– Ай да молодец Егорушка! Ай да капитан! И человека спас, и корабль от шторма уберёг! Вот ты моя надёжа и есть,… а что проку с этих бояр,… одно расстройство!… – важно хваля его, воскликнул Пётр.

– А разве ты на моём месте поступил бы иначе? Знаю я тебя государь, и ты бы в море полез, и не дал бы просто так человеку пропасть!… – поёживаясь, откликнулся Егорушка, и круто вывернув штурвал, направил фрегат обратно к берегу.

Ветер после шторма дул свежий, порывистый, и он быстро наполнив паруса, в течение какого-то получаса доставил всю честную компанию в гавань. А там уже народу собралось, что и не протолкнуться. Ну и, конечно же, вместе со всеми пришла Настенька. Взобралась она повыше на помост, что на пирсе был, и стоит, смотрит, как фрегат причаливает. А там, на фрегате, её отец окончательно очухался, вино в нём взыграло, он плечи расправил и к царю рвётся.

– Государь Пётр Алексеевич дозволь мне слово молвить!… – кричит, пыхтит, а сам уж и на капитанский мостик взобрался и пред царём вытянулся.

– Что мне государь для тебя сделать, чем отплатить тебе за то, что ты в море меня не бросил, а повелел спасти!? – пустив слезу, спрашивает он и в ножки царю кланяется.

– А ведь я тебя спасать не велел! Ты-то мне без надобности, уж больно ты строптив и мало чем в делах моих помогаешь,… ну и утоп бы ты, мне-то что! Ты не меня благодари, а вон капитана нашего, Егорушку! Это он спасать тебя бросился, притом сам, без всякого моего указа! Кабы не он, кормить бы тебе сейчас рыб в бездне морской! Егору ты своей боярской жизнью обязан,… его и благодари!… – лукаво ухмыляясь в усы, резко ответил ему Пётр.

– Да как же это так государь,… как же его-то?… вон он в тряпье моряцком стоит,… да какой же он капитан,… босяк, да и только,… я его давеча насилу от своей дочери отвадил,… а тут я ему ещё и спасибо говорить должен! – выпучив глаза от удивления, залепетал боярин.

– Да ты что глупая твоя голова,… очумел что ли, такое про моего капитана говорить! Да ты шельма не то что ему спасибо скажешь, но ещё и свою дочь замуж за него отдашь! И не серди меня, а то вмиг опять за бортом окажешься! Иль может, ты считаешь, что он не достоин такой награды!? А ведь он для меня, для царя, жизнь важного боярина спас,… и не таращься ты на меня, это я про тебя говорю! А за такое в былые времена боярскую дочь замуж без разговоров отдавали! И ты головой своей не крути,… старые традиции не в твоей власти менять! Да и я со своей стороны в долгу не останусь,… дворянство ему пожалую, титул светлого князя дарую, да и удел побольше дам,… вот и будет ему, чем с тобой равняться! А на одёжу его ты не смотри, это дело поправимое! Он у нас ныне герой и достоин наряда с царского плеча! – в ответ на боярское нытьё жёстко возразил Пётр, и одним махом скинув с себя царский камзол, мигом на Егорушку его нахлобучил.

А тот ему в самый раз пришёлся, сел камзол на Егоршу как влитой, ведь они с царём одного поля ягодки, оба рослые, статные молодцы. И встал он у штурвала в царском одеянье, голову гордо поднял, вперёд величаво смотрит. Ну, чем не князь, самый настоящий князь. Вот как оно всё повернулось-то, в одно мгновенья Егор таким важным дворянином сделался, что у боярина от сего поворота колени задрожали, ноги подкосились, и он аж весь в лице переменился.

– Ох государь, ну и умён же ты,… вон как всё правильно рассудил,… уж до того всё верно решил, что я хоть сейчас готов свою дочь за такого-то молодца отдать! – ошалев от всего происшедшего заголосил боярин. А как же иначе, ведь теперь перед ним не абы кто стоял, а светлый князь, да ещё и самим государем обласканный.

– Вот и славно! И тянуть с этим не будем! А ну зови свою дочь, где она у тебя там! Нечего другого случая ждать, сейчас же свадьбу и сыграем! – ловко подхватив боярское смиренье, весело затребовал Пётр.

– А я что,… я согласен государь! Да вон она на бережку стоит, меня дожидается! Настенька, доченька, пойди к нам! Эй, там, пропустите её! – прямо с капитанского мостика закричал боярин, заметив в толпе Настеньку. А люди вокруг неё стоят, видят такое дело, батюшка-боярин дочку к себе кличет, тут же расступились и пропустили её. Ну а она на корабль быстрей и взбежала да на капитанский мостик поспешила.

– Что такое батюшка,… зачем меня так скоро звал? – склонив в поклоне голову, мягко спросила она, подойдя к отцу. А у самой-то сердце так и замерло, ведь тут рядом, только руку протяни, её Егорушка стоит.

– Ах, доченька, прости ты меня отца своего глупого, за то, что я сразу не разобрался, какого отважного молодца ты себе в суженые наметила. Слава богу, государь меня вразумил, на путь истинный наставил, и указал насколько твой избранник, руки твоей достоин! Эх, быть по-вашему,… благословляю я вас дети мои,… мир вам да любовь, женитесь и будьте счастливы… – совсем уже расчувствовавшись, слезливо молвил боярин, и поцеловав Настеньку, подвёл её к Егору. Ну а Настенька понять ничего не может, удивляется такой перемене, Егорушку за руку тихонько берёт и ласково так ему говорит.

– Ох, Егорушка свет мой Помидорушка, яблочко ты моё золотое,… ну неужели мне это всё не сниться?… что это за чудеса такие,… что же такого случилось, что батюшка мой согласие своё дал,… уж не шутит ли он? – припав к Егорке, спрашивает она да в счастье своё поверить не может.

– Ах, Настенька душенька ты моя, я и сам не ведаю, что такое могло случиться… – скромно шепчет он ей, и смотрит на неё, наглядеться никак не может. А государь-то рядом стоит да всё слышит.

– А то и случилось, что и должно было! Смелым да отважным за дела их честные всегда добром воздаётся! Вот и ваш срок пришёл, и вам свою долю счастья пора получить! По заслугам и награда, и никаких тут шуток нет! Любовь дело нешуточное! А ну целуйтесь молодые! – весело затребовал царь, и хитро прищурившись, широко разулыбался. А Егорушка-то видит, как всё удачно складывается, да без лишних слов обнял Настеньку и нежно поцеловал её голубушку.

– Ха-ха-ха! А теперь давайте свадьбу играть! А ну-ка музыканты поддайте жару! Эй, пушкари пальните так, чтобы земля под ногами задрожала! – от души рассмеявшись, вскричал государь, и давай на радостях влюбленных поздравлять, обнимать их касатиков да целовать.

В одно мгновенье всё сразу вокруг закружилось, завертелось, дым коромыслом поднялся. Пушки запалили, музыканты на зычных горнах затрубили, шум-гам, весёлый тарарам, праздник такой начался, что его потом ещё сто лет вспоминали. Гуляли три дня и три ночи без продыху, а на четвёртый проспались да за труды великие взялись, вот какие были времена, не то, что ныне. И зажили с той поры Егорушка с Настенькой дружно и счастливо, ни беды, ни горя не зная, честно, верой и правдой служа государю и родному Отечеству…