Читать книгу Пять сказок о ярмарках - Игорь Дасиевич Шиповских - Страница 5

Ну а там друзей встретили, словно давно уже ждали. Сергуня увидев Ивана, безмерно обрадовался.

– Привет, старина!… Давно не виделись!… Какими судьбами?… – громко закричал он, едва раскрыв перед ними дверь.

– А ну-ка заходи! Давай-давай… – продолжая восторгаться, и на радостях сгребя Ивана в охапку затаскивая его в избу, зашумел он зычно. В ту же секунду на шум в сени вышла его жена Марфуша и, увидев желанного гостя, быстро поздоровавшись, как и положено приветливой хозяйке занялась приготовлениями.

– Ох, какая встреча я сейчас же быстренько соберу на стол… – хлопотливо засуетилась она, и мигом побежала в закут за припасами. Хозяева в такой радостной суматохе сначала даже и не заметили скромно стоящего в сторонке у порога принца, но Иван быстро опомнился и представил друга.

– Ох, Сергуня,… ну с тобой как встретишься так всё и позабудешь,… а я ведь к тебе не один,… вот познакомься, тут со мной ещё и гость, заморский принц Адим!… Мы к тебе собственно по его делу и пришли. А дело сие, касается нашего царя Путилы и его племянницы, но сразу оговорюсь, дело это не военное, а любовное,… тут как говорится, амуры замешаны,… так что тебе решать, помогать нам или нет… – лукаво подмигнув старинному товарищу, быстро прояснил суть своего визита Иван.

– Ага,… ну, всё ясно,… как же не помочь, конечно, помогу!… Сам знаешь,… твой друг, мой друг!… – воскликнул богатырь, пожимая руку съёжившемуся от такого приветствия Адиму, – Да и любовь, тоже дело святое,… прекрасно понимаю принца, сам влюблён!… Однако давайте-ка ребята со всем этим разберёмся чуть попозже, а сейчас пока моя Марфуша на стол накрывает, идёмте-ка я вас с дорожки банькой угощу!… Я тут как раз и сам собирался попариться,… прям как знал, что гости прибудут пожарче печурку натопил, да побольше дубовых веничков замочил!… Так что за мной, друзья,… а там уж и потолкуем, расскажете мне, как да что, объясните всё!… Марфуша мы в баньку!… – басовито гаркнул Сергуня, обращаясь к жене и увлекая за собой друзей, тут же потащил их в баню. Ох, уж тут и банька началась, ох и славная.

Ну а уже спустя час они, все вместе, раскрасневшиеся, распаренные и чистые, сидели за большим столом, заботливо накрытым умелой хозяйкой, и весело обсуждали рассказанный Иваном план. Так им сподручней было, ведь русская баня, спасение от всяких горестных мыслей и нездоровых рассуждений. Как быстро она оздоровляет и приводит в должное состояние ум любого утомлённого путника, а принятый в банном распаре веселящий напиток развязывает язык.

Вот и сейчас, с принца Адима после такой распарки и хлёсткой обработки его персоны дубовым веничком, мгновенно слетела вся грусть-тоска усталость вялая, кручина старая, и дорожные неурядицы теперь показались ему сущей мелочью и были тут же забыты. Теперь он, приняв изрядное количество бодрящего медового сыта, сидел рядом со своими новыми друзьями и счастливо радовался удаче, понимая, как же ему свезло, что он встретил таких добрых и душевных людей. Ведь ещё сегодня утром он завтракал всего лишь одной цветочной росой и был готов умереть с голода. Эх, Русь-матушка, какая же ты милостивая, и как же ты богата щедрыми на душу людьми.

Однако пока, суть да дело, настала ночь, и друзья, решив, что утро вечера мудренее, потихоньку угомонившись, устроились спать. Все обсуждения были отложены на завтра. И лишь жена Сергуни, Марфа, до этого внимательно слушавшая друзей, уловив из их разговора самое важное, быстро прибрав со стола, тут же взялась за ту часть дела, что отводилась ей.

Она не дожидаясь утра, сейчас же взяла в руки уголёк и при тусклом свете свечи стала черкать на дощечке первые зарисовки будущих нарядов, тех самых в которых друзьям предстояло изображать важное посольство. А чтобы ей было понятней как делать такие наряды, она взяла потрепанное царское одеяние принца Адима, что тот оставил лежать в сенях, перед тем как идти в баню, и по нему стала задумывать новый фасон. Ну а ближе к утру, она уже всё наметила и разметила и даже попыталась начать кроить, но накопившаяся усталость, дала о себе знать и сморила её. Марфуша отставила шитьё, утомлённо потянулась, и прилегла вздремнуть, хотя бы на часок.