Читать книгу Пять новых сказок обо всём на свете - Игорь Дасиевич Шиповских - Страница 8

Но вот время подошло, и Филат с Лизонькой до дома добрались. Зашли к матушке, поздоровались, обозначили себя, и направились во двор шкуры развешивать. Достали первую и сразу её на изгородь разложили, за ней другую, третью, уже и четвёртую поместили, и тут Лизонька видит, что какая-то нестыковочка получается, вроде шкуры-то всё те же, да только на них отцовской метки нет.

– Да ты посмотри-ка, милый,… никак у нас шкуры не те,… меток на них не видать,… ну, неужели их водой смыло!?… Но не должно,… быть такого не может!… – заволновалась Лизавета и принялась шкуру внимательней разглядывать.

– Ну-ка, дай-ка я её встряхну,… проверю, посыплется ли с неё золото, или нет?… – тут же поддержал Лизины сомнения Филат, и, перехватив шкуру, стал её встряхивать. И вот же беда, с неё кроме блестящего кварцевого песка с пиритом ничего не посыпалось.

– Да ты посмотри, что делается-то,… нет золота!… – вскричал он, и тут они уже вдвоём взялись перетряхивать все шкуры. И с них тоже кроме бесполезного песка с пиритом ничего не высыпалось.

– Ах, какое коварство!… рано мы с тобой про лешего доброе подумали!… злой он дух, подменил нам шкуры!… эти подсунул, а наши утащил!… Выходит, он и в этот раз меня провёл,… не дал золото с реки унести!… Ох, и попали мы с тобой впросак!… все наши старания насмарку!… Всё кончено, не видать нм больше золота!… Правильно это место гиблым называют!… один обман там и ложь!… – расстроившись, в сердцах раскричался Филат.

– Да погоди ты, не кричи так, не надо!… Ну и пусть леший у тебя золото забрал, зато нас с тобой вон, как крепко свёл!… И чёрт с ним с этим золотым песком,… найдём и другой способ, как твоему батюшке помочь,… теперь он и мне родной человек,… что-нибудь придумаем,… вместе убережём его от нищеты!… Ах, ты мой Филатушка… – сходу взялась утихомиривать его Лизонька. А Филат, как услышал её ласковые слова, так сразу растаял, успокоился, сердиться перестал.

– И то верно,… правильно ты говоришь, чёрт с ним с золотом,… зато нас с тобой свёл, мы теперь не разлей вода,… а это стоит любого золота!… Но всё же я на лешего обижен,… обманул он моё доверие, и пока я ему всё своё недовольство не выскажу, не успокоюсь!… А ну идём к нему обратно на реку,… ух, я его отругаю, есть у меня для него пару крепки словечек, уши в трубочку свернутся!… А заодно и все мои инструменты оттуда заберём,… не место им там,… ничего лешаку не оставлю!… Обойдётся,… ха-ха-ха… – ёрнически усмехнувшись, подметил Филат, взял Лизоньку за руку и пошли они обратно к шалашу, снаряжение забирать, ну не пропадать же добру, а о золоте они уже и не мечтали, лишь только своей любовью счастливы были. Приходят они опять на берег к заводи, Филат быстро собрал свои инструменты, да на прощание, как и обещал, высказал лешему пару крепких словечек.

– Эй ты, чудище лесное, невидимое!… Проклятущее ты создание, опять меня обманул,… я тебе поверил,… думал, ты подобрел, но видимо напрасно думал!… Ты всё тот же злодей и прохиндей!… Счастливо тебе оставаться со своими богатствами,… смотри только не лопни от жадности,… пожалел чуток золота для добрых людей!… Эх ты, лиходей!… – с обидой в голосе вскликнул Филат, и только он произнёс последние слова, как вода в реке словно закипела. Забурлила, поднялась. По лесу шум пошёл, опять гул поднялся, а из-под земли пламя вырвалось, будто кто створку печи отворил.

Лизонька тут же кинулась к Филату, прижалась к нему, собой его прикрыла, испугалась за него. В ту же секунду в языках пламени образы чередой пошли, картины показались. Ребята в них ясно увидели, как сначала огнём нарисовался Митрофан приближающийся из леса к реке, как затем он в воду зашёл и свершил подмену шкур, как смеялся и скалился. И здесь же сразу из пламени стали вырываться гудящие звуки, напоминающие человеческую речь.

– Зря ты Филат меня в обмане заподозрил, в жадности обвинил,… не я тебя на сей раз золота лишил,… настоящего вора я тебе показал,… ты видел его, у него золото и ищи!… А что касаемо нас с тобой, то теперь ты мне по нраву,… за терпение твоё, за доброе намерение своему родителю помочь, за почитание старости, уважаю я тебя!… А за вашу с Лизаветой любовь, получите от меня в подмогу вам ветер лесной,… он для вас надёжным проводником станет,… верный путь покажет, услугу окажет!… Но вы и меня не забывайте,… приходите ещё, мне с вами хорошо… – прогудело пламя и на прощанье показало истинный лик лешего; прямо в огне открылось ребятам лицо дремучего старца, но не злобное, а с мудрым взором.

И только этот лик показался, как тут же лесной ветер поднялся. В тот же миг пламя вновь под землю ушло, скрылось под холмом. Но зато ветер своей силой подхватил ребят, словно пушинок и понёс по воздуху прямой дорожкой в городок. Пяти минут не прошло, как они на месте оказались. Поставил их ветер как раз напротив сарая, где Митрофан шкуры с золотом сушил, а сам переключился на крышу того сарая. Лихо её сдул, приоткрыл, да ещё вдобавок и стенку развалил. Тут-то ребята и увидели свои шкуры, подошли к ним, помяли, посмотрели, и сразу на них метки признали.

– Вот они, наши-то настоящие шкуры,… видишь, отцовское тавро на них,… тут уж вор не отвертится, улики не дадут!… – радостно вскликнула Лизонька.

– Да, это определённо наши шкуры… – только и успел сказать Филат, как в ту же секунду из дома выскочил Митрофан. Увидел, что его сарай развален, а вся затеянная им афера наружу вылезла, так сразу запираться стал, мол, ничего не знаю, вы сами виноваты, на мой участок зашли, мне подлог принесли. А ребята ему и отвечать ничего не стали, вернее не успели ответить, лесной ветер резко поднялся, схватил Митрофана за шиворот, взметнул его повыше, да встряхнул хорошенько, отчего тот вмиг по-другому заговорил.

– Да-да!… это я ваши шкуры подменил!… эти украл, а свои в реке оставил!… Всё хватит-хватит,… признаю, каюсь, только бросьте эти ваши бесовские штучки!… не трясите меня больше!… чёрт вам товарищ, раз ветер на вашей стороне!… а-а-а-а!… это всё я!… я!… я!… Я расскажу, как дело было!… – кричит, винится Митрофан, все свои секреты выдаёт. А меж тем вокруг уже народ собрался, полная улица набежала, все знать хотят, что тут такое творится. А Митрофана от страха так и распирает, он остановиться не может, всё как на духу выкладывает; руками машет, показывает, как размер шкур подбирал, как их песком и пиритом набивал, как в реке менял, как скручивал и воровал, про весь свой подлог рассказал.

Тут уж и полицмейстер примчался, ему по должности положено во всём разобраться. А народ стоит, волнуется, а то как же, вор сам себя выдаёт. Сразу и свидетели нашлись, всё одно к одному. В общем, полностью Митрофана в краже изобличили, ни в жизнь ему не отвертеться. А Филат с Лизаветой забрали свои шкуры, и домой подались. Не стали на Митрофана заявление писать да обвинение составлять, ведь ему бедняге и так уже от ветра досталось. Потрепал он его немало, голову крепко надул, враз мысли в нужном порядке расставил, теперь уж Митрофан красть никогда не будет, хватит, страху натерпелся.

Ну а ребята пришли домой, и взялись свои законные шкуры в порядок приводить, расправлять их да сушить. Тут им опять ветер подсобил, добрую помощь оказал, уж так подул, что через пару минут шкуры высохли, и посыпался с них золотой песок нескончаемым потоком. Сыпется, словно хлопья густого, золотого снега. Полный поддон набрался, почти пуд с горкой. Ну, с таким-то запасом можно и к бедняге отцу отправляться, помочь ему с кредиторами рассчитаться. Что собственно Филат с Лизонькой и сделали, поехали в губернский город да все векселя по долгам батюшки выкупили. При этом даже ещё и золото осталось.

А вот уже на него, на этот остаток и свадебку сыграли; всё как положено, с гостями, с пиром на весь мир, погуляли от души. Но потом заскучали, в городе-то им тоскливо показалось, так что недолго думая они снова в лес-тайгу вернулись, на то же самое место. А уж леший их встретил радостно; пением птиц, журчанием реки, шелестом листвы, сразу видно – ждал, и шалаш их сохранил в неизменном виде, в нём ребята опять и поселились, зажили уютно и весело, хорошо им здесь-то, на природе. Вот и получается, что настоящей любви ничего не может помешать: ни козни отвергнутого повесы, ни изъяны во внешности, ни какие другие трудности.

Тем более теперь у ребят появились такие верные друзья и помощники; лесной ветерок им тепло приносил, хворост собирал, огонёк у костра раздувал; добрые духи провиантом снабжали, грибами, ягодами, даже рыбой из реки. А леший ребятам на ночь сказки рассказывал, да в заводи места с золотом показывал, не забывал им за бережное отношение к природе добром платить. Всему есть своя цена; если ты в лес с чистыми помыслами пришёл, то и он тебе светлой дружбой отплатит. В общем, зажили Филат с Лизонькой, как в раю. Не жизнь, а сказка, лишь радость и сплошное счастье, чего и вам всем желаю…