Читать книгу Практики счастья. Истории, тесты, исследования - Игорь Гайдуков - Страница 4

Рассказывают, как-то одна королева надумала отравить своего короля-мужа. Для этого она подсыпала яда в вино, закупорила его в красивую бутылку и вручила супругу прямо в разгар очередного застолья.

Король, будучи уже изрядно навеселе, подарок оценил, поскольку прежде ему жена вина не дарила. Радостный, он встал и потребовал немедля внести два кубка. Когда принесли бокалы, король откупорил бутылку и разлил по ним вино – себе и супруге. Он не знал, что оно отравлено, он просто хотел выпить со своей королевой под одобрение присутствующих. Женщина покраснела и принялась отказываться, но народ настаивал. Мол, давай, наша королева, виват! За любовь!

В сильном смущении королева прикоснулась краем своего кубка к бокалу мужа и немного пригубила. Только гостей это не устроило, они стали скандировать и всячески ее поддерживать, принуждая допить вино. Не в силах отказать дружной просьбе большинства, она, глоток за глотком, испила свою чашу до дна. Вместе с ней выпил вино и муж. Через несколько минут у обоих начались судороги, они упали на пол и скончались.

Когда я впервые услышал эту историю, я подумал, что королева, должно быть, была немного с приветом. Она же знала, что вино отравленное! Зачем же она его пила?

А затем, что не смогла противостоять общественному давлению. И таких примеров – масса! Люди постоянно совершают странные, нелогичные и даже, бывает, смертельно опасные поступки по настоянию присутствующих или находясь под влиянием группы. Широко известен эксперимент Аша (а также его разновидности), где подставные актеры убеждают случайных участников давать заведомо неверные ответы или вести себя алогично.

Впервые эксперимент провели в 1951-м году. Участникам-студентам предложили «проверить свое зрение». Их разбили на команды по восемь человек (семь из которых были подставными актерами), усадили в аудиторию и показали карточку с тремя линиями разной длины, обозначенными как А, В и С. Затем экспериментаторы принялись показывать карточки, где на каждой была лишь одна линия, совпадающая по длине с одной из линий на карточке № 1. Нужно было ответить, с какой из них она совпадает. Всего было показано восемнадцать отдельных карточек, и каждый раз опрос начинали с подставных актеров, которые отвечали один за другим. Настоящий испытуемый всегда отвечал последним. Первые две карточки все актеры называли верно. Но начиная с третьей они давали общий неверный ответ. То есть, если линия из второй карточки совпадала по своей длине с линией «В» из первой карточки, подставные участники один за другим называли «А», хотя и было абсолютно очевидно, что линия «А» совсем другой длины! Когда наступала очередь испытуемого, тот соглашался с большинством в 75-ти процентах случаев. Иначе говоря, он давал заведомо неверный ответ без дискуссий, без аргументации, без давления со стороны – добровольно!

Чем же он мотивировался, что заставляло его раз за разом отказываться от правильного ответа, от своей позиции, которая отображала реальность?

Все просто: испытуемый не хотел, чтобы его мнение вступало в противоречие с мнением большинства. Такое поведение называется конформным или приспособленческим. По мере проведения эксперимента Аш получил удивительную статистику: три четверти испытуемых демонстрировали конформность. Три четверти. Поразительно!

Хотя, по правде говоря, так ли удивителен этот показатель, учитывая, что нас с самого раннего детства приучают к конформизму. Быть таким, как принято в социуме; жить по его законам; отвечать его ожиданиям.

Еще во времена СССР социальные психологи проводили наглядные эксперименты над детьми, демонстрируя, как быстро те усваивают основные правила конформного поведения. Вот тарелка с кашей, часть ее обильно посыпана сахаром, часть – солью. Детям по очереди дают попробовать сладкую часть тарелки, интересуясь, какого вкуса каша. Все по кругу отвечают – сладкого, конечно! Но вот доходит очередь до последнего едока, милой девчушки лет пяти. Ей дают кашу с соленой стороны. Она жует, морщится, но отвечает – каша сладкая. «Хочешь еще?» – участливо интересуется психолог. Девочка неохотно кивает.

Впрочем, не все дети реагировали одинаково, демонстрируя внушаемость и готовность идти на поводу у толпы. Некоторые отвечали честно – каша соленая. Но соотношение конформного поведения и независимого было примерно таким же, как и в экспериментах Аша.

Это все потому, что «человек есть существо общественное», как заметил еще в позапрошлом тысячелетии Аристотель. Чтобы жить в обществе, мы должны следовать его законам и подстраивать под них свое поведение. В этом нам и помогает конформность, как способ социализации. Однако же у конформности есть и негативные проявления. Например, неспособность противостоять давлению группы, как в случае с податливой королевой. Она знала, что в вине содержится яд, и, тем не менее, добровольно убила себя под веселые крики «пей до дна!» Можно привести массу примеров из истории и жизни, когда люди, находясь под воздействием группы, совершали абсолютно нелогичные поступки, в том числе преступления.

Считается, что способность противостоять общественному мнению, игнорировать давление и насмешки – это признак уверенности в себе. Многие умные, но зависимые от мнения социума, люди кидаются во все тяжкие, чтобы преодолеть в себе этот комплекс.

Мне вспоминается рассказ знакомого предпринимателя, который однажды купил индивидуальный тренинговый курс по выработкам навыков уверенного поведения у одного знаменитого коуча.

– В первый же день тренинга он обрил мне голову налысо и отправил в метро регулировать пассажиропоток на эскалаторе. Нужно было кричать людскому потоку «Двигайтесь сюда! Примите вправо!»

– И ты кричал? – удивился я.

– У нас изначально была такая договоренность: или я делаю все, что он говорит, или уезжаю и не отнимаю у него время.

Я слушал и никак не мог представить, как он – владелец многомиллионного бизнеса, обритый под ноль, кричит на людей в метро. Невероятная картина!

Другой мой знакомый, молодой выпускник ВУЗа, на тренинге по лидерству, после двух дней плотного прессинга на тему «Ты самодостаточный, игнорируй всех!» полдня гулял по центру города с детской соской во рту.

– Но зачем?! – ужаснулся я.

– Чтобы преодолеть в себе зависимость от чужого мнения, – ответил он. – А на выпускном задании нужно было заставить петь остановку.

– Какую остановку?

– Меня высадили утром, в час пик, на остановке общественного транспорта, где было полно народу. Тренер записывал все на видео из окна машины. Я должен был заставить всех стоящих там людей петь хором песню «Вместе весело шагать по просторам».

– Да ладно!

– Ну, да. Некоторые пели. Мне поставили зачет за это задание.

Девушек заставляли надевать мини-юбки и затем высаживали их на объездных трассах с заданием добраться до офиса на попутке; парней принуждали к попрошайничеству в метро.

Приставание к прохожим со странными просьбами, декларирование стихов и песнопения в полный голос на вокзалах – все методы хороши для развития в себе навыка «чихать на мнение окружающих». Вот куда надо было сходить той королеве, прежде чем мужу в вино яд сыпать. Глядишь, жива осталась бы.

Впрочем, такие развивающие тренинги я бы назвал редкостью. Лишь считаные единицы из всего широкого круга моих знакомых посещали подобные мероприятия, и нельзя сказать, что их зависимость от мнения социума претерпела сколь-нибудь серьезные изменения.

Стоит отдельно заметить, что зависимость от чужого мнения – не самое страшное. Гораздо хуже – восприятие мнения группы как своего собственного.

Так рождаются разрушительные психологические комплексы.

Моя однокурсница по имени Светлана, дожив до сорока пяти лет, так и не вышла замуж. Она не родила ребенка и не построила карьеру. Не заработала денег, не написала книгу. Дело в том, что всю свою жизнь она борется с болезнями, выживает. Но я помню ее подвижной и жизнерадостной девчушкой. Немного закрытой, «в себе», но с добрыми задумчивыми глазами. Когда Светлане было двадцать, ее стала преследовать навязчивая мысль, будто бы у нее слишком большой зад. Никто не знает наверняка, как у нее появился этот комплекс: под влиянием ли чьих-то неосторожных слов или в зрительном сравнении себя с лучшими ягодицами мира моды. В один не самый прекрасный день она села на жесточайшую диету. Потом на другую, потом вообще есть перестала. Потом ее откачивали в реанимации, и какое-то время она была прикована к инвалидному креслу. Говорят, сейчас она еле ходит и похожа на старуху. Я не видел ее с самого выпуска, но достоверно знаю: она бесповоротно испортила большую часть своей жизни из-за одного-единственного комплекса.

У нее, к слову, все в порядке было с этой частью тела, насколько я помню. Просто в какой-то момент она убедила себя, что толстый зад – залог женских несчастий. И вот у нее как раз такой. Света смотрела в зеркало и размышляла; размышляла и смотрела в зеркало. А потом сделала первый шаг к бездне.

Вот что по-настоящему страшно! Убивать себя день за днем, осмысленно делать каждый свой день безрадостным, НАХОДЯСЬ ПОД ВЛИЯНИЕМ ОШИБОЧНОГО МНЕНИЯ!

…Я активно занимаюсь спортом. Возраст такой, знаете ли. После сорока пяти поневоле задумаешься о здоровом образе жизни. Силы не те, выносливость не та. Сон, пищеварение, энергия. Одним словом, я почти каждый день провожу на стадионе или в спортзале, чтобы держать себя в тонусе. Как-то раз я попросил жену сделать пару снимков такой тренировки. Мы пересеклись с ней на стадионе, планировали вместе на шведской стенке пресс покачать. И мне вдруг захотелось сделать фото себя, спортивного. Бывают же такие желания? Жена взяла мой телефон с включенной камерой и, холодно улыбнувшись, заметила: «Как ты себя любишь-то, а».