Читать книгу Грустная история Васи Собакина. Эльфийское фэнтези в семейном интерьере - Игорь Градов - Страница 4

– Не забудь разбудить Степку в школу, – растолкала меня утром жена, – и погуляй с Бобиком. Я поехала, когда заселюсь в отель, позвоню.

– Угу, – пробормотал я сквозь сон и снова упал в царство Морфея.

…Звонок будильника буквально подкинул меня на кровати. Черт, чуть не проспал! Я метнулся в комнату Степана и резко сдернул с него одеяло – вставай, соня! Но он только дрыгнул ногой, не выказывая ни малейшего желания просыпаться, и вновь натянул на себя одеяло.

– Я выйду с собакой, а ты пока собирайся, – приказал я сыну и побежал умываться.

Потом мы двадцать минут гуляли с Бобиком – меньше нельзя, иначе он не сделает все свои дела. Пес у нас обстоятельный, где попало ногу не задерет и под каким угодно кустом не сядет. Сначала тщательно изучит местность (несмотря на то, что мы гуляем каждый день по одному и тому же маршруту), и только потом справит нужду, как большую, так и маленькую. Я в это время обычно нетерпеливо прыгаю рядом – хочется поскорее домой.

Сегодня было довольно холодно (конец ноября все-таки), дул противный, сырой ветер. Наверное, не сегодня-завтра пойдет снег, думал я, стараясь хоть немного согреться.

И правда, пора – Новый год уже не за горами. Кстати, надо бы подумать, что подарить Ленуле на праздник. Обычно я преподношу ей маленький флакончик духов, но на сей раз следовало придумать что-нибудь получше, а то этими флакончиками у нее весь туалетный столик забит. Да еще что-то купить для Машки и Степки. Впрочем, здесь все просто – дети предпочитают брать наличными. Вот оно, практичное молодое поколение!

Пес наконец сделал свои дела, и мы потрусили к дому.

– Молодой человек! – раздалось у меня за спиной.

Я обернулся – ко мне спешила блондинка в ярко-красном пальто. Такие Барби обычно бывают на обложках глянцевых журналов, промелькнуло у меня в голове, но вот пойди ж ты – оказывается, и в нашем парке водятся. К чему бы это? К дождю, наверное, как говорит моя Ленуля…

– Да? – немедленно отозвался я.

– Вы мою собачку случайно не видели? Беленькая такая, болонка, девочка…

– Нет. А что, убежала?

– Да. Я чуть-чуть отвлеклась, – едва не плакала блондинка, – по телефону с подружкой заболталась, а она, негодница, тут же смылась! Вот противная! Помогите найти, пожалуйста!

– Ладно, но только как? Парк-то ведь большой…

– У вас, я вижу, служебный пес, – кивнула блондинка на моего Бобика, – пусть след возьмет.

С этими словами она протянула поводок и ошейник своей болонки. Бобик недоуменно посмотрел на меня – чего это она, хозяин? Пес даже не подозревал, что его гордо назвали служебным.

– Нюхай, Бобик! – приказал я. – След!

Пес осторожно понюхал поводок и завилял хостом – запах болонки ему, судя по всему, очень понравился.

– След! – вновь приказал я.

Как ни странно, пес меня понял и начал активно нюхать землю – видимо, ему не терпелось познакомиться с симпатичной сучкой. Хозяйка болонки очень этому обрадовалась:

– Видите, он нюхает, значит, возьмет след!

– Отлично, через минуту найдем вашу пропажу! – оптимистично заявил я.

Внутри меня все ликовало – вот она, минута торжества! Не зря, выходит, Бобика кормили – он оказался чрезвычайно сообразительным псом и сейчас продемонстрирует свои лучшие навыки и умения. В том числе служебные, которым его никто не учил. Все правильно – метисы, как правило, рождаются более умными и приспособленными к суровой действительности, чем породистые, дорогие, но чрезвычайно избалованные и изнеженные родители. Тем более, если мама у полукровки – дворняжка. Закон жизни – слабые и глупые в наше время не выживают, так что хочешь не хочешь, а приходится соображать и крутиться.

«Молодец, Бобик, так держать, – подумал я. – Покажем этим сучкам, какие мы с тобой крутые мужики!» Минут через пятнадцать сбежавшая болонка была найдена – она спокойно гуляла по главной аллее и, кажется, совсем не заметила пропажи хозяйки.

– Габи! – радостно завопила блондинка. – Негодница такая! Вот я тебя сейчас!

Но вместо того, чтобы наказать провинившуюся сучку, она стала ее нежно гладить и любовно тискать, присюсюкивая:

– Плохая Габи, нехорошая! Убежала от мамочки, а я так переживала, так волновалась! Что бы я без тебя делала, скажи на милость? Негодница, Габи, противная!

Сучка, по правде говоря, проявляла больший интерес к Бобику, чем к вновь обретенной хозяйке. Пес также выражал искренние чувства по отношению к смазливой болонке.

– У вашей собачки, наверное, течка, – догадался я, – вы ее с поводка-то не спускайте, а то мало ли что… Убежит, а потом и не найдете. Или придется целый выводок, получившийся непонятно от кого, кормить.

– Что вы, – обиделась блондинка, – Габи у нас не такая, она с кем попало якшаться не станет! Мы для нее специально мальчика найдем, из хорошей семьи, и непременно – победителя международного конкурса…

Ага, все вы не такие, думал я, пока не приспичит. А потом и происхождение не важно – главное, чтобы другое было, как следует. Так и Габи – увидит подходящего кобелька и поминай, как звали! Потом, может, и вернется назад, да поздно уже – дело сделано. Вслух же я этого, разумеется, не сказал – решил не огорчать впечатлительную дамочку.

Блондинка искренне поблагодарила за помощь и побежала домой. Я тоже поспешил назад – из-за поисков сучонки я уже изрядно опаздывал на работу.

Степка, как выяснилось, в мое отсутствие не соизволил даже подняться – так и дрых, мерзавец, только одеяло поглубже натянул. Я еще раз попытался его разбудить:

– Степан, быстро вставай, в школу опоздаешь!

– Ну, папа, – сонно протянул мой отпрыск, – мама-то в отпуске, дай хоть раз выспаться!

А почему бы и нет, подумал я. В самом деле, ну что я к нему привязался? Пусть ребенок отоспится, пока Ленуля в Египте отдыхает. Ему полноценный сон очень нужен, тем более что организм молодой, растущий…

Я тихо вышел из комнаты и оправился на кухню. К Машке даже не заглядывал – она сама, когда надо, проснется и встанет: у них в институте пары начинаются в разное время.

Я уже серьезно опаздывал, поэтому завтракать не стал: быстро проглотил пару бутербродов, на скорую руку побрился и понесся на работу. Все-таки правильно говорят: понедельник – день тяжелый. Особенно если жена уезжает и ты остаешься дома за главного.

***

В вагон удалось втиснуться лишь со второго раза – опять битком! Ну, когда наша власть наконец поймет, что от состояния метро напрямую зависит производительность труда. Если приходишь на работу весь помятый и в растрепанных чувствах, то, разумеется, ни о каком деле думать не хочется. Сначала надо немного очухаться и привести себя в порядок. Вот и отправляешься в курилку – отдышаться, узнать новости, пообщаться с коллегами. Минут пятнадцать-двадцать рабочего времени вылетает в дым…

Женщины в это время, как правило, наводят на лице марафет – тоже своеобразный ритуал обретения самой себя. Сначала рисуются глаза, потом ресницы, губы и все прочее… Наконец, можно оторваться от зеркала и посмотреть, что делается вокруг. Соседка только что вернулась из отпуска? Прекрасный повод для разговора на часик-другой. У шефа новая любовница? Вообще можно на полдня забыть о работе. Это же такая новость! Прямо сенсация!

Если бы наши городские власти по-настоящему заботились о людях, то, конечно, сделали бы все, чтобы поезда ходили гораздо чаще и пассажиры не так давились. А то всякий раз приходится брать вагон штурмом. Что удается обычно со второго-третьего раза.

Все это я думал, стоя на одной ноге у самых дверей и покачиваясь в такт движения. Упасть я не боялся: в такой толчее можно было даже умереть стоя – все равно никто не отодвинулся бы. Через две остановки мне наконец удалось пробиться поглубже в вагон, и я повис на поручне. Появилась возможность немного отдышаться и даже почитать. Я отодвинулся от сопящего в самое ухо соседа, слегка развернулся, чтобы свет лучше падал, и открыл книжку. Так, где мы вчера остановились? Ага, вот оно…

***

«……Клаар вышел вперед, высоко поднял правую руку, и все разговоры сразу стихли. У подножия дерева собрались старейшины и все члены клана, кроме самых маленьких эльфят, разумеется.

– Люди нарушили Договор, – начал Клаар, – коварно напали на наш отряд. Погибли храбрейшие воины…

– Смерть людям! – сразу же донеслось откуда-то из задних рядов.

И тут же над толпой покатилось:

– Правильно, смерть им! Отомстим, накажем за коварство и подлость! Веди нас в бой, храбрый Клаар!

Глава клана снова поднял руку, и шум стих

– Мы, конечно, отомстим, это даже не обсуждается. Вопрос только в том, как это лучше сделать. Следует ли нам выступить немедленно или разумнее немного подождать, пока не подойдут эльфы из других кланов? Я послал гонцов к соседям, скоро должен прийти ответ. Я не сомневаюсь, что нас поддержат. Еще пара-тройка дней – и нас станет много…

– Немедленно, – воскликнул Доор, один из храбрейших охотников, – надо выступать немедленно, пока не остыла кровь убитых! Так велит закон! Месть должна быть быстрой и жестокой, чтобы люди запомнили надолго и передали своим потомкам – нельзя безнаказанно нападать на эльфов.

– Верно, правильно, точно! – поддержало его большинство.

– А что скажут старейшины? – обратился к Совету Клаар.

Мудрый и осторожный Роон, глава Совета старейшин, поднялся с места и встал рядом с Клааром.

– Нас мало, – сказал он, – и столкновение с людьми приведет к тому, что мы потеряем последних воинов. Кто тогда защитит наши дома, кто спасет детей и женщин от беспощадных солдат графа Редрика и его злобных псов? Я лично за то, чтобы ждать, благо помощь прибудет скоро. В единстве и сплоченности – наша сила, совместный удар принесет больше пользы, чем действие одного отряда…

– Нас мало, это верно, – тут же возразил другой член Совета, отважный Ноир, – но, с другой стороны, люди не ждут, что мы ответим сразу же. Они думают, что мы, как обычно, будем собирать все кланы или по крайне мере большинство, и только тогда выступим. Да, нас через пару дней станет гораздо больше, но и люди за это время сумеют подготовиться. Они наверняка подтяну силы из замков и крепостей, и тогда сражение затянется, будет долгим и кровавым. Вспомните битву при Ладернау! Сколько наших лучших, храбрейших эльфов полегло тогда! И все потому, что мы ждали, копили силы… И что в итоге получилось? Мы потеряли время, и люди успели пополнить свои дружины. Они выставили против нас не только гвардейцев Редрика, прекрасно подготовленных и великолепно вооруженных, но и воинов из самых дальних, захудалых баронств. Мы храбро сражались, но противник был слишком силен, и в конце концов люди победили. И только ценой огромных усилий нам удалось остановить их, задержать на самой границе леса. Мы потеряли не только наших братьев, но и значительную часть наших земель. И сейчас люди возводят свои крепости все ближе к нам, их посты стоят уже возле самой кромки Запретного леса. Скажите, разве мы хотим повторения?

Собравшиеся дружно зашумели: многие хорошо помнили ту страшную, кровавую битву, случившуюся всего десять лет назад. Почти каждая семья понесла тяжелые потери – у кого погиб отец, у кого – брат или сын… А у некоторых (как у нашей семьи, например), пали в той битве почти все старшие воины.

– Так вот, – продолжил Ноир, – ждать ни в коем случае нельзя. Наверняка люди уже собирают силы. Я уверен: гвардейцы князя не напали бы, если бы не были уверены в помощи со стороны озерных баронов. Я не сомневаюсь, что нападение не случайно – оно часть их плана. Гвардейцы специально устроили засаду, чтобы спровоцировать нас. В этом – их коварство: сначала нарушить Договор, ударить исподтишка, а потом обрушить на нас всю свою мощь. Но люди не ждут, что мы выступим сразу, без подготовки. Если нападем сейчас, пока они не объединились, можно победить…

– Но что смогут несколько десятков эльфов против сотни отлично подготовленных воинов князя и тысячи дружинников озерных баронов? – спросил осторожный Роон. – Я считаю, что это глупо – сражаться столь малыми силами с опасным и опытным противником. Повторяю: мы потеряем эльфов, и тогда некому будет защитить наши дома. Я не вижу смысла в спешке, тем более что помощь придет скоро…

– Смысл есть, – снова вышел вперед Ноир. – Мы ударим на рассвете, пока люди спят, и разгромим их. Да, людей больше, у них великолепное оружие и клыкасты, натасканные псы. Но у них нет той храбрости, что есть в каждом из нас, даже в самом юном воине. Большинство людей – трусы, они думают лишь о своей шкуре. Даже самые отважные из них обращаются в бегство, когда попадают под наши стрелы. Людям очень хочется жить, и они сражаются только потому, что им хорошо платят. Князь Редрик, несомненно, соберет всех своих вассалов и пошлет их в бой, но он не сможет заставить людей гибнуть ради своих интересов. Озерные бароны прекрасно понимают, что война нужна только самому князю – мечтает расширить свои владения вплоть до Большой реки. А им война ни к чему, они давно живут с нами в мире. И как только бароны увидят, что их дружинники гибнут под нашими стрелами, сразу повернут назад. Или, по крайней мер, сделают все, чтобы не идти в лес первыми. Нужно запугать баронов, вселить в их сердца страх, и тогда они откажутся биться. А без их поддержки гвардейцы князя Редрика долго не продержатся. Поэтому я и предлагаю – ударим немедленно, пока нас не ждут!

Ноир закончил и сел на свое место. Все зашумели – и опытные, и молодые воины: им нравились слова Ноира. Честно говоря, мне они тоже очень пришлись по душе. Правильно – ударим внезапно, прямо сейчас, и пусть жалкие, трусливые люди бегут!

Клаар вновь поднял руку, призывая к тишине.

– Я согласен с отважным Ноиром, – сказал он, – выступим немедленно, сегодня ночью. Выйдем после захода солнца, чтобы к рассвету быть уже на месте. Пусть прольется кровь людей!

– Смерть за смерть! – понеслось, как эхо, над рядами.

– Каждая семья выставит по одному воину, – объявил Клаар, – сбор на закате у Святилища.

Все начали потихоньку расходиться, обсуждая услышанное. Я подошел к брату.

– Ты идешь?

– Конечно, – кивнул Эльтеру, – я же старший воин в семье.

– Тогда возьми меня с собой.

– Нет, Альмир, – покачал он головой, – если я погибну, кто возглавит нашу семью?

– Но ведь еще есть брат Ольгер, он по старшинству сразу после меня…

– Он еще слишком молод и неопытен, – возразил Эльтер, – и ты знаешь это не хуже меня.

– Тогда, может быть, дядя Вилар?

– Я хочу, чтобы нашу семью возглавлял именно ты, – тихо произнес Эльтер, кладя руку мне на плечо. – Если я погибну…

– Но я много раз бывал в тех местах, хорошо знаю, где находятся посты людей, где стоит их гарнизон…

– Да, все это важно, – согласился Эльтер, – но я не могу рисковать тобой – ты мне нужен здесь.

В это время нас догнал храбрый Доор. Он кивнул брату:

– Что, Эльтер, повеселимся завтра?

– Точно, – кивнул Эльтер, – повеселимся!

– Кстати, твой брат идет с нами? – кивнул на меня Доор. – Он был разведчиком в отряде Слаара, значит, знает, как незаметно подобраться к людским деревням…

– Конечно, знаю, – решил воспользоваться я появившейся возможностью. – Я покажу – и где стоят их дозорные, и где гарнизон, и как лучше выйти к деревне…

– Отлично! – обрадовался Доор. – Тогда жду вас обоих у Святилища!

Брат недовольно поморщился, но возражать не посмел: Доор – старший воин в клане, и его приказы не обсуждаются.

– Ладно, – сказал Эльтер, – ты идешь, будешь младшим воином. Но чтобы в бою от меня – ни на шаг!

– Значит, можно взять отцовский лук? – с надеждой спросил я.

– Да, конечно, – кивнул брат, – теперь он твой.

После гибели отца его лук висел на стене в нашей с братом комнате. Эльтер не пользовался им – у него был свой, сделанный по заказу великим мастером Лоогом, а я, как ученик, имел право лишь на малый лук. Теперь, поскольку я шел в поход как полноправный воин (хотя и младший), мне разрешалось взять лук отца. Это немалая честь и в то же время огромная ответственность…

Конечно, я неплохой лучник и стреляю довольно метко, но никогда еще мне не доводилось пользоваться настоящим, большим боевым луком. Отец не позволял трогать свое оружие – говорил, что нам с братом еще рано. И вот пора настала. Что же, надо потренироваться, успеть пострелять до темноты…»

***

«Осторожно, двери закрываются…» – услышал я металлический голос и едва успел выскочить из вагона. Черт, опять чуть не проехал! Хорошо, что на сей раз никого не сбил – меня просто вынесло вместе со всеми на платформу и потащило в сторону эскалатора. На ходу я убрал книжку в сумку и привычно застегнул куртку – до конторы предстояло еще минут десять бежать по длинному, пустому проспекту. А он продувался всеми осенними ветрами…

Ну, кто так строит, думал я, придерживая слетающую кепку. Понатыкали огромных домов, а теперь между ними тяга, как в аэродинамической трубе – прямо с ног сбивает. Вот и приходится плотно запахивать одежду и держать обеими руками шапку – чтобы не унесло. Я наклонил голову и упрямо пошел против ветра – на свою любимую работу.