Читать книгу Бронелетчики. Кровь на снегу - Игорь Карде - Страница 7

Утро началось с проблем. Во-первых, выяснилось, что ночная метель все-таки занесла Раатскую дорогу, и она стала окончательно непроходимой. Точнее, непроезжей. Это означало, что, скорее всего, придется идти по обочине, что было весьма опасно – финны нередко ставили мины по краям дороги, перекрывая пути объезда.

Собственно, они только тем и занимались, что устраивали для советских войск ямы-ловушки, минировали дорогу и обстреливали из засад проходившие части. В прямой бой не вступали – при малейшем отпоре благоразумно отходили, растворялись в лесу, понимая, что ответного удара им не выдержать.

Но вечно такая партизанщина продолжаться, конечно, не могла – в конце концов отступать будет некуда. Суоми – это вам не Россия, размеры совсем не те. И финны это четко понимали, а потому с каждым днем их сопротивление все усиливалось: атаки становилось яростнее, нападения – организованнее, вылазки – наглее…

Тем не менее советские части упорно пробивались вперед. Шла и 44-я дивизия, пока, наконец, не уперлись в отлично подготовленные позиции между озерами Куйвас-ярви и Куоми-ярви. Тогда встали плотно – у передового батальона 305-го стрелкового полка не получилось с ходу преодолеть глубоко эшелонированную оборону противника.

Финны к приходу советских войск подготовились весьма основательно – вырыли многочисленные ловушки, «волчьи ямы», заминировали подступы, сделали удобные транши и ходы сообщений, оборудованные стрелковыми ячейками и пулеметными гнездами…

Место для обороны выбрали на редкость удачно: по бокам – густой еловый лес, впереди – извилистая дорога, а позади – небольшие холмы, на которых удобно расположились минометные батареи. Все подступы к окопам простреливались, а фланги надежно прикрывали снайперы, державшие под прицелом даже узкие тропинки…

Две роты 25-го стрелкового полка, выдвинувшиеся на помощь забуксовавшему 305-му, попытались сунуться с другой стороны, обойти финнов по льду озера Куоми-ярви, но попали под плотный минометный обстрел (с холмов их было видно как на ладони) и с большими потерями отошли. Кое-как закрепились на опушке леса и стали ждать подмоги, и в первую очередь – артиллеристов. Но те все не шли и не шли…

Точнее, шли, но с большим трудом, еле-еле продираясь сквозь бесконечные завалы и дорожные заторы. Последние, кстати, возникали в основном по вине самих же водителей – не привыкли обслуживать машины на сильных морозах, вот те и глохли. Надо ведь прогревать двигатели по пятнадцать минут каждые два часа, иначе отказывали аккумуляторы, но кто же об этом думал? Дивизию перебросили с теплой Украины, а там таких холодов никогда не было… Поэтому приходилось то и дело ждать, пока намертво вставшую полуторку сдвинут в сторону трактором и немного освободят проезд.

Особенно несладко приходилось артиллеристам. Если относительно легкие «сорокапятки» еще можно было тащить на руках, то тяжелую полковую и дивизионную артиллерию – уже никак. А лошадей катастрофически не хватало. Да и тракторов, надо признаться, тоже. Никто же не предполагал, что зима в Финляндии окажется такой суровой, не подготовили как следует технику, вот она и ломалась часто…

Хорошо, что в дивизионах имелись новенькие «Комсомольцы» – гусеничные артиллерийские тягачи, им даже самые суровые морозы были не страшны. У бронированных красавцев практически никогда не случалось отказов двигателя, работали, как часы. Только за их счет и удавалось потихоньку продвигаться вперед. С черепашьей скоростью, по два-три километра в час…

Конечно, на лошадях было бы быстрее – те привычные к морозу, русская закалка, как-никак, да только где их взять? Пополнить тягловую силу никак не получалось: тайга кругом, на десятки километров – ни одного жилья. Какие тут лошади! Ни людей, ни домов, одна суровая северная тайга да медведи с волками…

Так и получилось, что 122-й артиллерийский полк, который по идее должен был поддержать огнем 305-й стрелковый, не дошел до места. И ударные батальоны остались без прикрытия…

Этим финны и воспользовались: длинными, кинжальными очередями из станковых М-26 и пистолетов-пулеметов «Суоми» пресекли попытки подобраться к траншеям и закидать гранатами. К тому же нашей пехоте сильно мешала проволока, натянутая перед самыми финскими позициями. Попробуй преодолей три ряда «колючки»! Столбики низкие, под снегом не видно, а цепляется проволока хорошо. Повиснешь – и попадешь под финский огонь. В общем, без пушек было никак…

Но их не было и даже не предвиделось. Более того, финны, как выяснилось, сами захватили в качестве трофея советское орудие. Третий дивизион 122-го артполка решил остановиться на ночь не на дороге, как все, а в лесу, под деревьями, где не так мело. Выбрали полянку поудобнее, расположились. Люди за целый день устали, вымотались до предела, едва держались на ногах. Понятное дело, все думали только об отдыхе и еде. В результате охраной не озаботились, двойных постов, как положено, не организовали. Понадеялись, как водится, на русский авось. Может, пронесет?

Не пронесло. Ночью финны незаметно подобрались к лагерю и одновременно напали с трех сторон. Первыми же выстрелами сняли редких часовых, ворвались на полянку, закидали спящих красноармейцев гранатами. Убили и ранили сразу очень многих… Остальные спросонья не поняли, что к чему, открыли стрельбу во все стороны и часто попадали по своим же. Что еще больше усилило панику и неразбериху…

Командир дивизиона, капитан Ревчук, попытался организовать оборону, да куда там! Никто никого не слушал, невозможно было даже понять, где свои и где чужие… В результате он первым же и сбежал с места боя – якобы за подмогой.

Добрался до стрелковых батальонов, стоящих на дороге, и попросил о помощи. Но пока решали, кого послать, пока поднимали и строили красноармейцев (все спали, сразу не разбудишь), пока шли на поляну, финны сделали свое дело и смотались. На месте остались лежать лишь убитые и раненые – кому как повезло. Или не повезло. Но главное – исчезло одно 76-мм орудие. Три остальных, к счастью, остались на месте, но без затворов – финны их тоже унесли.

Утром по следам установили, что солдаты противника буквально на руках утащили орудие. Да еще прихватили с собой несколько ящиков со снарядами. Это было очень плохо: теперь у финнов имелась грозная «трехдюймовка», снаряд которой легко пробивал «лоб» Т-26. И не только его…

Это не считая своих 37-мм противотанковых пушек «Бофорс»! Целая артиллерийская батарея, которая могла существенно замедлить наступление танковых частей…

Особенно опасны эти орудия были для бронелета. Его легкая броня не защищала от снарядов, и достаточно было один раз попасть… В общем, имелись серьезные поводы для беспокойства. Бронелет пойдет с прицепом, медленно и осторожно (целый «состав» позади), и попасть в него труда не составит. Длинную, неуклюжую «гусеницу» финны могут расстрелять, как в тире… Но майор Злобин решил все же не отказываться от плана, предложенного Лепсом. Риск, конечно, был велик, но… Раз уж взялись за дело, надо его делать.

Утром, едва рассвело, бронелетчики пошли к капитану Логинову – выяснять, все ли готово. Конечно, ничего готово не было. Капитан чуть ли не пинками поднимал своих подчиненных, пытался расшевелить их и выстроить в колонну. Замерзшие, невыспавшиеся артиллеристы слушались плохо. Тут же бегал и суетился начштаба Головин, и тоже без особого результата, а мрачный, неразговорчивый политрук вообще ничего не делал, лишь безучастно наблюдал за ситуацией. От его вчерашней бравады, говорливости и хвастовства не осталось и следа. Сегодня он вовсе не рвался в бой. И желания тащить на себе «сорокапятку» не выказывал…

Наконец Злобин остановил беспрестанно матерящегося капитана Логинова и напомнил о вчерашней договоренности. Тот безнадежно махнул рукой – видите, что творится, не до вас мне сейчас. Надо как-то привести дивизион в порядок и двигаться дальше. Какой бронелет, какой «паровозик», о чем вы! Если надо, делайте все сами…

Злобину после ругани и крика все же удалось добиться результатов. Вместо себя Логинов решил послать в Суомуссалми лейтенанта Михаила Панкратова, командира первой батареи, молодого и смышленого парня. Договорились по поводу «сорокапяток», артиллеристов и боеприпасов, приготовили повозки.

Панкратов действительно оказался понятливым – сразу сообразил, что от него требуется, и активно включился в работу. Пригнал людей, прицепил тросами орудия и повозки, озаботился боеприпасами. В общем, проявил себя с лучшей стороны. Майор Злобин кивнул – молодец парень!

Артиллеристов предупредили, что от пропеллера пойдет мощный воздушный поток, поэтому лучше сразу лечь на дно повозки и чем-нибудь укрыться. Что они и сделали – спрятались под шинелями. Панкратов, как командир, получил приглашение в салон бронелета.

В десять часов, наконец, все было готово – пушки прицеплены, люди и снаряды погружены. «Поехали», – приказал Злобин. Тросы натянулись, и «поезд» медленно пополз по снегу. Решили двигаться по обочине – хоть и опасно, зато свободно, точно не застрянешь. Тем более с таким прицепом. Шли осторожно, стараясь огибать самые ухабистые места, но все равно тяжело груженные аэросани то и дело проваливались в снег. Бойцы изо всех сил цеплялись за борта повозок, стараясь не вылететь, их заметало снежным вихрем, бросало то вверх, то вниз, но они терпели…

* * *

Михаил Панкратов сидел рядом с Паном Профессором, напротив капитана Лепса и Матвея Молохова. Он сначала несколько робел от такого соседства (как же – бронелетчики, особое задание!), но потом немного освоился и стал с интересом осматриваться. Время от времени подпрыгивал на сиденье, когда сани преодолевали очередное препятствие, заваливался то вперед, то назад, но неустанно расспрашивал про чудо советской техники.