Читать книгу Жизнь, которая улыбается. Как заниматься любимым делом и зарабатывать много - Игорь Маланьин - Страница 14

Не умеешь – научим, не хочешь – заставим.

Армия

Армия

Современные парни поймут меня с трудом. Казалось бы, зачем идти в армию, тратить два года, когда в институте есть военная кафедра и освобождение от службы.

С точки зрения сегодняшней молодежи, в армии служить не престижно. Благодаря средствам массовой информации сформирован современный образ парня, служившего в армии. Как правило, это человек из рабочей семьи и низкого социального статуса.

Раньше все было наоборот. Если парень не служил в армии, то он вызывал только сочувствие. Как правило, это на самом деле был тяжело больной человек. Во времена СССР военный человек вызывал уважение, служить в армии было почетно. Современная молодежь в это поверит с трудом, но мои сверстники сами просились добровольцами воевать в Афганистан.

Хотя, конечно, всегда были исключения. На тот момент самым популярным средством «откосить» от армии было лечь в психбольницу и получить справку о непригодности.

«Команда 120а»

Хоть я и поступил в политехнический институт, мой возраст был призывным, поэтому решил все же сначала пойти в армию, а потом получить высшее образование.

У моей мамы был знакомый в распределительном пункте, который там все решал. И она сказала: «Раз уж ты уперся рогами и собрался идти в армию, то иди, только в хорошее место куда-нибудь». Я ответил: «Только рад буду. Зачем мне в стройбат идти, лопатой махать».

Вызвал меня полковник главный и говорит: «Куда ты хочешь?» А у него как раз дочка в мединституте биохимии училась, мама у нее преподавала. Как и везде, ты поможешь – я помогу. Ему какая разница, кого куда отправлять. Я ответил: «У меня одна из специальностей – телемастер, радиомеханик, электронщик, хорошо в этом соображаю. И азбуку Морзе знаю, меня и учить не надо. Хочу в связисты». – «А куда именно хочешь?» я сказал: «В Германию хочу или в Чехословакию», там наши войсковые части были в 86-м году. Он согласился: «Отличный выбор, разовьешь свои знания как связиста и „заграницу“ посмотришь».

Ну и, как обычно, на призывном пункте все ждут день-два-три, пока придут «покупатели» и заберут к себе. Прошло три дня, полковник меня вызвал. Сказал: «Я сейчас уезжаю в командировку на неделю, за это время тебя заберут. Я тебя специально подозвал, вот мой заместитель, подполковник. Он предупрежден, чтобы тебя именно за границу связистом отправили».

Прошло три дня. Приехал «покупатель», я даже до сих пор название помню, «команда 120а». Вечером сидим с ребятами, я и спросил: «А как бы узнать, действительно за границу отправят или обманули?» и прапорщик за бутылку нам все рассказывал: «я вам объясню. Если просто номер – то это по России, а если буква стоит, то это за границей». Я прикинул: «О, прикольно, „команда 120а“ – значит, правда, за границей».

Он мне: «Дурак, чему радуешься?» – «Ну, как же, Чехословакия, Германия». Он меня и остудил: «Нет, буква обозначает название страны. Если бы была Германия, была бы буква „Г“, если Чехословакия – „Ч“. У тебя Афганистан!»

«Подождите, – говорю, – я, конечно, патриот, но собирался в армию, а не на войну! Я не комсомолец-герой, Молодая Гвардия, воевать не хочу». На что мне ответили:

«А вариантов нет. Тебя призвали, никуда не денешься». Я пошел к этому подполковнику, спросил: «слышишь, какой Афганистан?», он заявил: «Мне шеф сказал тебя отправить за границу связистом. Все, „команда 120а“. Повезет, будешь связистом, расскажешь про свои знания, чему ты в институте научился на электронщика. Я приказ выполнил, пошел отсюда, сопляк, ты еще даже не солдат!».

Добрый прапорщик

Я отправился к тому прапорщику, спросил: «Слушай, ты такой умный, давай я тебе еще две бутылки подгоню, расскажи, что с этим делать?» Он ответил: «Ничего. Считай, что ты уже в Афганистане. Но за три бутылки спасу. Слушай: если ты присягу принял и через забор сиганул – ты уже военный преступник, тебя в тюрьму за это посадят. Но пока присягу не принял, ты просто лысый дебил, которого пытаются в армию забрать. Здесь есть место в заборе, где можно вечером перелезть. Друг твоей мамы через два дня приедет из командировки, и ты через два дня вернешься. За это время команда в Афганистан уже уйдет, и он тебя куда-то в другое место отправит».

Я ушел домой, в час ночи позвонил в дверь, мама открыла, а там я лысый стою. Объяснил ей, что к чему. Через два дня вернулся в часть, говорю: «Что-то так живот заболел, в часть „скорую“ в час ночи не вызвать, а мама у меня доктор, ну, я и решил домой уйти».

Тем и кончилось.

Мне полковник говорит: «Красавчик, что так сделал. Потому что у нас с замом конфликты, и он специально тебя туда хотел отправить, чтобы мне нагадить. Он вроде формально приказ выполнил, хотя Афганистан – это не Чехословакия. Но, пока тебя не было, группа в Германию, Чехословакию тоже отправлена. Зато есть одна классная вещь – служить в Москве. Я тебя стопроцентно отправить туда не могу, но порекомендую. Ситуация такая: приезжают из Москвы „покупатели“ и выбирают сотню самых „козырных“ человек. Мы с замполитом смотрим, чтобы человек был физически здоров, для них специальная отдельная медкомиссия, тест на IQ, а потом „покупатель“ из тех ста, которых мы выбрали, выбирает десять. Надеюсь, ты в них попадешь».

Отбор в суперотряд

Приехали москвичи, и началось.

Здесь мне опять помогло везение. На призывном пункте из нескольких тысяч отобрали пятьдесят человек, самых здоровых физически, не ниже 185 сантиметров роста.

Нам сказали, что из нас выберут десять человек, и куда повезут, никто не знал. Я попал в эту десятку, но такого медосмотра и психологического отбора больше никогда не проходил.

Например, если во рту была хотя бы одна пломба или кариозный зуб, то человек сразу же отсеивался. Требовался идеальный внешний вид. Задавали сотни вопросов и тестов.

После отбора нас отправили в Москву. Я попал в бригаду охраны Центрального аппарата Министерства обороны и Генерального штаба.

Два – три месяца был учебный этап.

Я пришел, можно сказать, нетренированный, как и все. И началось: пятьдесят километров пробежка, выжил – выжил, нет – нет.

Замполит говорил: «Кто видит, что не тянет, не надо вешаться, стреляться и тому подобное. Вы подходите ко мне и говорите: „Все, я не могу“. И вас отправляют в обычные войска, и до свидания».

А у нас были такие случаи, что и из окон бросались, и вешались. Был у нас чемпион по биатлону, который бросился в окно, из-за широких плеч не пролез и начал стеклами плечи перерезать.

Ночью кто-то на ремне повесился…

Я, наверное, в течение месяца каждый день засыпал с мыслью: «Все, я больше не могу, завтра подойду». Наутро встаю и думаю: «Ладно, не сегодня, но завтра точно подойду».

А потом как-то все нормализовалось.

Нас соединили с призывниками из других городов и сказали, что теперь из более сотни человек опять возьмут только десять.