Читать книгу Падение в неизвестность - Игорь Николаевич Ржавин - Страница 5

Вынужденная посадка

Плат ощутил нестерпимую ноющую боль в суставах и тошноту, подкатившую к горлу и мешавшую дышать. Спасательная капсула (эСКа) вошла в плотные слои атмосферы Койоны. Раскаленная обшивка капсулы не причиняла неудобств ее обитателю благодаря надежной системе охлаждения. И все же Киян взмок от пота, лившего с него градом, как в парилке. Это происходило, скорее, от внутреннего напряжения, и мышечного, и нервного.

Слабое аварийное освещение дополнялось ярким золотистым светом, проникающим в иллюминатор, отчего стенки и внутреннее оборудование эски отливали позолотой. «Тоже мне, Тутанхамон в саркофаге! Красивая смерть…» – пронеслась мрачная, но не лишенная иронии, мысль в голове Плата. Нет, ничего не предвещало неминуемую гибель… пока, до посадки. А там… одному богу известно – что ТАМ. Впрочем, уже ЗДЕСЬ, поскольку автоматика эски сработала на определенной высоте от поверхности планеты, выпустив щитки антигравитонов. Одна перегрузка сменилась другой: «невесомое» тело Кияна «пригвоздило» вдруг к креслу. Впрочем, не столько резкий толчок, сколько гравитация отозвалась гулом в голове и клокотанием в груди командора, который уже порядком отвык от настоящей силы тяжести, ведь на «Орее» была только жалкая ее имитация, несмотря на наличие мощной центрифуги. А пока эска медленно опускалась, компьютер обрабатывал информацию, поступающую с бортовых датчиков, о составе и свойствах атмосферы. Киян невольно посмотрел в иллюминатор, который теперь источал сине-зеленое свечение. Павел замер от увиденного. В матовой серо-голубой дымке редких облаков, до самого горизонта простиралось неведомое, мистически притягивающее к себе, будто разумное существо, тело планеты. И Плату казалось почему-то, что не он спускается в своем космическом «лифте» в эту преисподнюю, а сама Койона надвигается на него, громадным буро-зеленым существом, пытаясь проглотить хрупкую скорлупу эски с ее содержимым. Киян отпрянул от иллюминатора и его, давящего на психику, зрелища, от которого жгло под ложечкой. Он закрыл глаза, отчетливо слыша удары своего сердца.

Теперь Плат ждал последнего этапа посадки – торможения, когда произойдет автоматический «отстрел» топлива, во избежание удара капсулы о поверхность планеты. Через некоторое время корпус эски вздрогнул (сработала система торможения), и сильно накренился, плюхнувшись в какую-то жижу. Плат открыл глаза и посмотрел в иллюминатор. Стекло было мутным от медленно стекавшей с него грязи. Крен капсулы все увеличивался, и вскоре эска вовсе повалилась на бок. Теперь уже ничего нельзя было увидеть в единственный иллюминатор, так как сторона, где он находился, оказалась уже внизу. Киян освободился от страховочных ремней кресла, стеснявших его движения, и принялся за разбор информации выдаваемой компьютером о положении дел за бортом. Пальцы его нервно забегали по проекционной сенсоратуатуре пульта, и частенько попадали не на те точки, дрожа от волнения. Ведь в этот момент решался самый главный вопрос: как долго ему придется просуществовать на Койоне?

На дисплее появилась информация, и Павел протер глаза от наплывшей на них пелены, пристально всматриваясь в каждую бегущую строку. «Однако, не настолько уж все так плохо, как могло показаться!» – рассуждал вслух Плат, не отрывая глаз от виртуального панно. «Правда, вот только повышенное атмосферное давление и влажность воздуха. Ага… „тропики“ значит… температура сносная вполне… Вот еще: наличие флоры и… (о, Велес!), фауны! В общем, жить можно» – успокаивал себя Киян, но подсознательно ощущал тревожное волнение, по-поводу «молчания» телепатора (усилителя нейронного сигнала, одеваемого на лоб и виски, который по форме чем-то напоминал трёхпалую лапу хищной птицы), настроенного на общую для каждого члена экипажа частоту биоволн. А вот выходить в радиоэфир Плату пока ещё не было никакого резона – окно пеленгатора показывало, что «не видно» ни одного радиомаячка, вживлённого в тело каждого участника экспедиции. Но и бессрочно отсиживаться в капсуле, как улитка в ракушке, в ожидании чуда тоже было неразумно. Командор решил действовать…