Читать книгу Иудея Христа. Рождение новой веры - Игорь Павлович Липовский - Страница 5

В 63 г. до н. э. Помпей прибыл в Дамаск с главными силами римской армии на Востоке. В этот момент, когда решалась судьба Иудеи, к Помпею поспешили три посольства: от Аристобула, Гиркана и фарисеев. Если первые два доказывали свои права на царский престол и убеждали римлян поддержать их, то фарисеи просили избавить страну от Хасмонеев и отдать всю власть достойному первосвященнику. Для большей убедительности своих аргументов Аристобул II преподнес необычайно дорогой подарок – виноградную лозу из чистого золота, стоимостью в 500 талантов. Однако Помпей не дал ясного ответа на просьбы сторон. Он считал, что пришел на Восток не помогать кому-либо, а проводить в жизнь интересы Римской республики. Помпей склонялся к тому, чтобы поддержать более слабого – Гиркана как самого зависимого и, следовательно, послушного Риму претендента на иудейский престол. Аристобул являлся куда более сильным, одаренным и богатым кандидатом на трон, он вызывал у Помпея подозрение, что станет слишком не зависимым от Рима царем. Однако, как опытный полководец и искушенный политик, Помпей не торопился с объявлением своего решения, чтобы, во-первых, заставить все стороны сотрудничать с римлянами, а во-вторых, не позволить Аристобулу, фактическому правителю, подготовиться к войне. В качестве первого шага он потребовал сдать ему все военные крепости и беспрепятственно пропустить его армию в Иудею. Аристобул II, не желая портить отношения с римлянами, был вынужден подчиниться. Но, подойдя к Иерусалиму, Помпей взял под стражу Аристобула и выставил новое требование – впустить его в город. Пока приверженцы Аристобула совещались, как поступить, сторонники Гиркана открыли ворота и впустили римлян в город. Перед лицом вероломства римлян и предательства противоборствующей партии, людям Аристобула не осталось ничего другого, как укрыться на Храмовой горе и приготовиться к отчаянному сопротивлению. Тем временем партия Гиркана не только предоставила в распоряжение римлян царский дворец, но и усердно помогала им в подготовке штурма Храмовой горы. Лишь после тяжелой трехмесячной осады римлянам и сторонникам Гиркана удалось ворваться в Храм и перебить приверженцев Аристобула II, а заодно и поддерживавших их храмовых священников (саддукеев). Несмотря на свои проримские и профарисейские симпатии, Флавий не мог не восхититься мужеством, глубиной веры и чувством долга своих идейных противников – священников Храма: «Сколько ни терпели римляне при этой осаде, они все-таки должны были удивляться стойкости иудеев вообще и в особенности тому, что они под самым жестоким градом камней и стрел не упускали ни одного малейшего обряда их богослужения, точно глубокий мир царил вокруг них. Ежедневные жертвоприношения, омовения и вообще весь порядок богослужения совершались со всей пунктуальностью. Даже после взятия храма, когда кровь их (священников. – И.Л.) лилась ежедневно вокруг алтаря, они не переставали совершать обычное богослужение… Многие священники при виде неприятелей, устремившихся на них с обнаженными мечами, неустрашимо оставались на своих постах… думая только о своих богослужебных обязанностях и нисколько не заботясь о своем личном спасении» (Иуд. война, I, 7, 4–5).

Захватив Храм, Помпей вместе со своей свитой совершил еще и святотатство, войдя в особую комнату, Святая святых, где пребывал Дух Божий и куда мог войти только первосвященник, да и то лишь один раз в году – в Судный день. Римские язычники были поражены, найдя помещение совершенно пустым и не обнаружив там никаких статуй и изображений. Правда, Помпей ничего не взял из храмовой казны и не тронул драгоценные вещи и утварь. Более того, он разрешил очистить Храм и возобновить богослужение уже на следующий день после штурма.

Помпей опасался оставлять Иудею территориально большой и могущественной, какой она была при Яннае и Саломее Александре. Желая существенно ослабить страну, он отнял у Иудеи все средиземноморское побережье вместе с портовыми городами, большую часть Заиорданья, а также некоторые области Самарии и Идумеи. Кроме того, он восстановил эллинистические города на всей территории Палестины, подчинив их непосредственно Риму, наложил на Иудею дань и приказал разрушить стены Иерусалима. Помпей казнил также многих сторонников Аристобула II, а самого иудейского царя вместе с его семьей отправил в Рим. Вместе с тем римляне боялись появления новых Маккавеев, поэтому оставили Иудее не только полную религиозную свободу, но и внутреннюю самостоятельность, в то время как, например, селевкидская Сирия была превращена в обычную римскую провинцию. Первосвященником и этнархом (правителем) Иудеи был назначен Гиркан, однако без права использовать титул царя.

Флавий возлагает главную вину за захват римлянами Иудеи на Гиркана и Аристобула, на распри внутри хасмонейской династии. Он пишет следующее: «Виновниками этого бедствия, постигшего Иерусалим, являлись Гиркан и Аристобул, ссорившиеся между собою. Теперь мы утратили свою свободу и стали подвластны римлянам, теперь нам пришлось поневоле отдать сирийцам области, которые мы вернули себе силою нашего оружия; кроме того, римляне в короткое время получили с нас более десяти тысяч талантов, а царская власть, которая прежде предоставлялась в виде почета родовитым первосвященникам, теперь стала уделом мужей из простонародья» (Иуд. древн., XIV, 4, 5).

Подчинение Иудеи Риму не положило конец антиримскому сопротивлению и борьбе за власть внутри хасмонейской династии. Как и расчитывал Помпей, Гиркан (вошел в историю как Гиркан II) оказался слабым и зависимым от Рима правителем. Однако, не имея достаточной поддержки внутри страны, он не мог ее эффективно контролировать и, чтобы удержаться у власти, постоянно прибегал к военной помощи римлян. На беду Гиркану, его племяннику, старшему сыну Аристобула II Александру удалось бежать из плена, когда семью царя везли в Рим. Вернувшись тайком в Иудею, он собрал приверженцев своего отца и возглавил в стране антиримское восстание. В 57 г. до н. э. Александру удалось овладеть почти всей Иудеей. Для помощи Гиркану II римляне послали большую армию во главе с Марком Антонием, будущим соратником Юлия Цезаря и триумвиратором. Только после тяжелых сражений с превосходящими силами римлян Александр был вынужден прекратить сопротивление, но, как показала жизнь, всего лишь на время.

Восстание Александра продемонстрировало, с одной стороны, потенциальную военную мощь Иудеи, а с другой – явную неспособность Гиркана II управлять такой страной. Чтобы ослабить Иудею еще больше, римляне решили децентрализовать ее, разделив на пять округов, а власть в каждом из них отдать иудейской аристократии. Гиркану был оставлен только пост первосвященника. Но и после этого сопротивление римлянам не прекратилось. В 56 г. до н. э. Аристобулу II и его младшему сыну Антигону удалось бежать из римского плена. Вернувшись в Иудею, они сразу стали собирать военные силы, чтобы изгнать римлян и сторонников Гиркана из страны. Но римляне опередили Аристобула, напав на него еще до того, как он успел набрать армию. Тяжело раненный в сражении Аристобул вместе со своим младшим сыном Антигоном снова попал в плен и был отослан в Рим, где содержался в темнице.

Однако дело отца продолжил его старший сын Александр. Уже в следующем 55 г. до н. э., воспользовавшись тем, что главные силы римской армии находились в Египте и Месопотамии, он снова поднял восстание, разгромил римский гарнизон в Иудее и овладел всей страной, правда, ненадолго. Римские легионы, спешно возвращенные из военных походов, нанесли поражение армии Александра у горы Табор в Галилее, но самого Александра им пленить не удалось.

В том же 55 г. до н. э. в Сирию прибыл Марк Красс – один из самых влиятельных римлян того времени, участвовавший вместе с Юлием Цезарем и Помпеем в первом триумвирате. В его обязанности входило не только управление Сирией, но и командование всеми римскими силами на Востоке. Красс готовил военный поход против Парфии, хотя его полководческие таланты считались весьма сомнительными. Самым крупным военным достижением Красса было подавление восстания Спартака и жестокая расправа над пленными: он распял тогда шесть тысяч человек. Красс завидовал победам Помпея и расчитывал добыть себе такую же военную славу в предстоящей войне с парфянами. В Риме Красс был известен как алчный и бесчестный человек, сумевший самыми недостойными способами сколотить себе огромное состояние. По свидетельству древнегреческого философа и биографа Плутарха, Красс был плебеем по происхождению, которого «губили владевшие им от природы злые силы – корыстолюбие и скаредность» (Plut. Cras. 6). Прослышав о богатствах Иерусалимского Храма, он в конце 54 —начале 53 г. до н. э. нагрянул в Иудею. Там Красс поклялся, что не тронет сокровищ Храма, но удовлетворится лишь одним, уникальным по своей ценности подарком. Однако, получив его, он, «вопреки своей клятве, похитил из храма решительно все золото» (Флавий, Иуд. древн., XIV, 7, 1). Когда один из храмовых священников, известный своим даром прорицания, предрек римлянину, что за содеянное его ждет скорый и страшный конец, тот лишь расхохотался. Однако участь грабителя Храма оказалась действительно поучительной. В мае 53 г. до н. э. в битве при Каррах (древний Харран – родина библейского патриарха Авраама) римляне потерпели катастрофическое поражение от парфян. Этот разгром выглядел еще более унизительным, оттого что римляне в численном отношении намного превосходили своего противника. Красса захватили в плен и предали жестокой казни, влив ему в горло расплавленное золото (Дион Кассий, Римская история, XL, 27). Согласно Плутарху, голову и правую руку Красса преподнесли парфянскому царевичу Пакору (Plut. Cras. 30–33). В этом сражении погиб и сын Красса, голову которого послали в подарок парфянскому царю.